Гостья из прошлого

Семь месяцев спустя. — Я похожа на воздушный шар, — недовольно проговорила Алин, разглядывая в зеркале свой округлый живот. — Ты похожа на самую красивую беременную ведьму на свете, моя кошечка, — попытался успокоить ее Элайджа, нежно касаясь располневшей талии. — Тебе легко говорить, — надулась девушка, сводя брови, — на мне ни одно платье не сходится! Вампир, сдерживая улыбку, коснулся смоляных волос, поглаживая жену по голове. Последние недели беременности давались им очень непросто. Настроение Алин менялось каждую секунду. Она то плакала, то смеялась, то рассуждала о том, какой стала непривлекательной, то заигрывала мужем, соблазнительно покусывая свои пухлые губки. И Кэролайн, и Давина, и даже вездесущая Хоуп в эти дни старались держаться от зеленоглазой ведьмы подальше. И только Элайдже, казалось, все было нипочем. Он не отходил от капризной жени ни на шаг, терпя любые ее причуды. — Значит, думаешь, я красивая? — вновь заговорила Алин, сверля мужа недоверчивым взглядом. — Ну, конечно, кошечка, — невозмутимо отозвался вампир, мягко улыбаясь. — Ладно, — наконец успокоилась ведьма, подходя к мужу вплотную, — поцелуй меня! Темные глаза вспыхнули, и Элайджа мягко притянул к себе жену, проходясь ладонями по узкой спине. Он приник к пухлым губам, нежно целуя все еще хмурую ведьму, которая постепенно стала отвечать на его ласки, обвив руками шею вампира. А потом маленькая ладонь скользнула по мужской груди и спустилась ниже, касаясь напряженного паха. Элайджа едва успел поймать тонкие пальцы, поглаживающие его восставшую плоть через ткань брюк. — Полегче, кошечка, — хрипло выдохнул он, сжимая девичье запястье, — я ведь совсем не железный. — Ты меня не хочешь! — сузила глаза Алин, — я так и знала! — О небеса, ведьма! — свел брови Элайджа, — сколько раз это можно обсуждать! Ты специально дразнишь меня? Ну, подожди, стоит тебе родить… То, что ты переняла мою способность к регенерации, будет очень кстати. Ведь я не собираюсь выпускать тебя из постели по меньшей мере неделю! Но грозные слова мужа совсем не испугали ведьму. Напротив, она довольно заулыбалась, окончательно успокаиваясь. — Я хочу яблоко! Элайджа лишь закатил глаза, молча направляясь в маленькую кухню. Любовь жены к хрустящим фруктам уже перешла все допустимые пределы. Вампиру казалось, что весь их дом — начиная от тесной спальни, заканчивая пристройкой, в которой они планировали разметить детскую — пропах их кисло-сладким ароматом. Выбрав очередное румяное яблоко, Элайджа тщательно промыл его под проточной водой, после чего направился к жене, забравшейся в ногами на стоящий перед пылающим камином диван. Вампир протянул жене лакомство, и Алин с широкой улыбкой приняла его, тут же впиваясь острыми зубками в сочный фрукт. — Я тебя люблю, муж, — проговорила она с набитым ртом, довольно щуря глаза. — И я тебя люблю, кошечка, — только и смог проговорить Элайджа, незаметно вздыхая. Стадия капризов миновала, уступив место стадии мирного счастья. Так они и жили, пока в один из солнечных дней, когда Алин была на прогулке вместе с Хоуп и Кэролайн, а Элайджа проводил время с братьями за бокалом бурбона (редкое удовольствие, которое он не мог теперь позволить с компании жены), не случилось то, чего все так долго ждали. А началось все со звонка Кэролайн, которая сообщила взволнованным братьям о том, что у Алин начались схватки. Элайдже понадобилось пару минут для того, чтобы оказаться в их лесном доме, где в просторной гостиной его встретила бледная Кэр. — Где она? — почти прокричал вампир, сжимая тонкие запястья невестки. — Она в спальне с Давиной, — немедленно отозвалась блондинка, ободряющее улыбаясь, — звала тебя. Не успела она договорить, как Элайджа вихрем оказался в тесной комнате, где на занимающей почти все пространство кровати лежала бледная ведьма, на лице которой была робкая улыбка. — Все хорошо, кошечка? — тихо проговорил вампир, присаживаясь на край постели и сплетая свои пальцы с тонкими пальцами жены, — тебе не больно? — Совсем немного, милый, — со вздохом отозвалась Алин, сжимая мужскую ладонь, — сейчас Давина проведет ритуал, и все закончится. Вампир поднял глаза на замершую у окна юную ведьму. — Ты знаешь, что делать? — Конечно, знает! — нетерпеливо проговорил появившейся в дверях Кол, — а вот тебе братец лучше оставить их вдвоем. Ты ведь справишься, ведьмочка? — он пристально посмотрел на Давину. — Да, — кивнула девушка, и младший брат потянул Элайджу за порог. — Потерпи еще чуток, папаша, — насмешливо проговорил Кол, толкая брата за дверь, — скоро получишь и свою ведьму и ребенка! Они оказались в гостиной, где на старом диване уже разместились Кэролайн и обнимающий ее Клаус. — А где вы храните бурбон? — вскинул бровь Кол. — У нас его нет, — сухо отозвался Элайджа, — Алин не нравится запах. — Да ты стал настоящим подкаблучником, брат! — закатил глаза Клаус. — Любить свою жену и быть подкаблучником не одно и тоже, Майклсон! — взвилась Кэролайн, бросая на мужа недовольный взгляд. — Ну, я вот, например, люблю тебя, куколка, но не превращаюсь в … — Ну-ну, — хмыкнул Кол, едва сдерживая смех, — наверно, именно поэтому ты утюжил ее платье, когда вы опаздывали на свадьбу Элайджи и Алин. — Это был единичный случай! — взревел гибрид, подскакивая на ноги, — во всем остальном… — Может напомнить, как однажды ночью… — начал было Кол, но Кэролайн не дала ему закончить. — Прекратите! — процедила она, сводя брови, — и я знаю, где у Алин хранится бурбон. — Я же говорю, его нет! — нетерпеливо отозвался Элайджа. — Это для тебя, — невозмутимо парировала блондинка, распахивая створки стоящего у стены плательного шкафа, — а для подруги… — Вот они — двойные стандарты! — ухмыльнулся Клаус, протягивая жене низкий бокал, — а твоя ведьма не такой уж ангелочек, Элайджа… На несколько минут в комнате воцарилось полное молчание, пока вампиры отдавали дань найденному напитку, пытаясь услышать, что происходит за закрытой дверью спальни. Но время шло, а тишина по-прежнему нарушалась лишь едва различимым шепотом Давины. — Это сводит с ума! — не выдержал Элайджа, поднимаясь с низкого кресла, — почему так долго? — Прошло не больше часа, — покачала головой Кэр, — некоторые рожают сутками. — Хэйли на это понадобилось пятнадцать минут, — вмешался Клаус. — Чего ты хотел от волчицы, — в сторону проговорила блондинка, недовольно щуря свои голубые глаза, — а Алин — ведьма, пусть и с необычными способностями. Она более нежное создание, чем Маршалл! Форбс хотела сказать что-то еще, но в этот момент раздался глухой вскрик Алин, а затем громкий плач ребенка. — Кошечка… — только и смог проговорить Элайджа, вихрем оказываясь у двери. Мгновенно оказавшиеся с ним рядом братья едва успели удержать вампира на пороге. — Давина скажет, когда можно будет войти, — твердо проговорил Кол, удерживая мечущегося мужчину, — имей терпение. — Тебе легко говорить, — процедил Элайджа, пытаясь вырваться из рук братьев, — это не твоя ведьмочка кричит от боли. — Это был один слабый стон! — закатил глаза Клаус, — у нее регенерация вампира, поверь, через секунду она даже не вспомнит о произошедшем! В этот момент они услышали слабый голос Алин. — Элайджа… И братья разомкнули ладони, позволяя новоиспеченному отцу войти в тесную спальню. Его встретила сияющая Давина, держащая на руках крошечное дитя, которое она, едва касаясь, промокала влажным полотенцем. — У вас девочка, — тихо проговорила она, видя как лицо Элайджи расцветает в счастливой улыбке. — Как ты, моя маленькая жена? — ласково проговорил вампир, опускаясь на край кровати к слабо улыбающейся Алин. — Немного устала, милый, — прикусила губу ведьма, — твоя неугомонная дочь забрала слишком много магии для своего рождения. — Она будет колдуньей, — уверенно проговорил Элайджа, глядя на крошечную малышку, которую Давина укутала в белую пеленку, — можно взять? — Конечно, — отозвалась та, и осторожно протянула девочку сияющему от счастья отцу. — Она такая красивая, — нежно проговорил вампир, касаясь маленьких щечек, — похожа на тебя, кошечка. И Элайджа протянул дочь улыбающейся жене, глаза которой блестели от слез. — Ну что ты, любовь моя, — ласково проговорил вампир, собирая пальцами дорожки слез с бледного лица девушки, — не нужно плакать. Я так счастлив, Алин. — И я. Ведьма прижала к себе маленький сверток с дочерью, покрывая легкими поцелуями ее крошечное лицо. — Я люблю тебя, малышка, — тихо проговорила она, устало смыкая веки. — Давай-ка ее мне, кошечка, — нежно проговорил Элайджа, касаясь щеки обессиленной жены, — тебе нужно немного поспать. А я пока познакомлю новую Майклсон с ее семьей. Алин послушно кивнула, прикрывая глаза, и в следующее мгновение провалилась в глубокий крепкий сон.