Жизнь с Шерлоком Холмсом: Интенсив
День первый Джон проснулся от землетрясения. Так ему казалось, пока он не открыл глаза. Всё в доме громыхало, мебель тряслась, а пол скрипел. Открыть глаза у него получилось не с первого раза. Не потому, что Джон был засоней, а потому, что как только он это сделал — в лицо прилетел его же пиджак, и снова настала тьма. Он сел в кровати и осмотрел свою спальню. Землетрясение затихло. Джон и не подозревал, как много у него скопилось пожитков, пока все они не оказались разбросанными по комнате сюрреалистичным калейдоскопом. На первый взгляд показалось, что кроме него в спальне никого нет. — Шерлок, ты уже меня разбудил. Я знаю, что ты здесь. — Я занят! — послышалось из шкафа. — И вообще у меня перерыв. Джон поднялся с постели и подошёл к источнику звука. Шерлок сидел на дне шкафа, увешанный последствиями сотворённого им же Армагеддона: вещи Джона, которые не вылетели из шкафа на волю, висели на нём: галстук обвил его змеёй, застряв под мышкой, а белая рубашка повисла на голове монашеским клобуком. От дальнейших разрушений Шерлока отвлекла находка в углу шкафа. Он добрался до по-настоящему личных вещей Джона. — Зачем что-то прятать, если в этом нет тайны или загадки? — возмутился он, копаясь в найденной шкатулке. — Фотографии можно хранить в альбоме. Шерлок вытащил несколько снимков прошлых лет: Джон с командой после победы на матче по регби; Гарри обнимает его на проводах в армию; Джон с товарищами в Афганистане — у всех них гордые и светлые лица (вскоре после этого они избавились от фотоаппарата, потому что на войне было больше таких кадров, о которых хотелось никогда не вспоминать). Затем Шерлок добрался до рентгеновского снимка и карточки первого сложного пациента Джона. — Это можно хранить в архиве! Хотя его у тебя нет, а это — единственная медицинская загадка за всю карьеру. — Шерлок, какого чёрта? Шерлок развернул пожелтевший от времени вчетверо сложенный лист, на котором угольным карандашом изображался маленький дом. — Хоть какое-то новое данное! — обрадовался он и добавил: — Не знал, что Гарри начала пить так рано. — О чём ты? Гарри прислала мне рисунок нашего дома, когда я уехал в университет. Ей тогда было четырнадцать! — На рисунке её алкоголический тремор просматривается даже лучше, чем на царапинах твоего телефона. Ты только посмотри на эти невротические штрихи! — Положи на место! — О, твой почерк… Это может быть интересно. В руках Шерлока было письмо, которое Джон писал домой за четыре месяца до того, как его подстрелили. Оно больше походило на дневниковую исповедь о разочаровании в военной романтике. — Дай сюда! — гаркнул Джон, но тот уже бросил бумагу на пол, переключившись на следующую находку. — Нашёл! Шерлок вытащил из шкатулки помятую пачку сигарет, едва не разодрал её, но та оказалась пустой. На дне пачки покоилась заржавевшая от засохшей крови пуля. Это была память о первой полевой операции. Шерлок с разочарованием бросил пулю через плечо, та со звоном отскочила от пола и улетела в неизвестном направлении. В том бардаке, что Шерлок сотворил, найти её будет не легче, чем иголку в стоге сена. — Шерлок! — Тут может быть двойное дно, — пробормотал нарушитель порядка и спокойствия, вытряхнул на пол оставшееся содержимое и принялся разламывать шкатулку. Терпение Джона наконец лопнуло, и он вырвал её из рук вандала. — Какого чёрта ты всё это устроил? — Джон, где они?! — гневно вопросил Шерлок, резко вскинув голову. Белая рубашка сползла с его головы на плечи. Глядя в бешеные глаза Шерлока Джон подумал, что лучше бы эта рубашка была смирительной. — Шерлок, ты отлично держался. И не говори мне про период скуки, потому как с последнего дела не прошло и двадцати четырёх часов. — А мне и не скучно. Я просто хочу курить. Наша сделка окончена. Просто отдай мне заначку. — Чёрта с два. — Джон подошёл к тумбочке, взял из ящика упаковку никотиновых пластырей и бросил в Шерлока. — Наклей на два больше. Он снова сел на кровать, ещё раз осмотрел погром, наткнулся взглядом на настенные часы, с которых свисал носок, и тяжело вдохнул. На споры и возмущения не осталось времени. Он стал собирать по комнате вещи, которые мог бы надеть. — Ты не понял, Джон. Это не ломка. Это решение. Я снова объявляю себя курильщиком. — Поздравляю. Сигарет я тебе всё равно не дам. К обеду отпустит. Джон оставил его у открытого шкафа, накинул на плечо поднятое с пола полотенце и спустился вниз. — Твою ж мать! Гостиная выглядела так, будто их пытались ограбить — всё было перевёрнуто вверх дном. Джон даже подумал, что так оно и было. Вдруг Шерлок решил поиграть с каким-нибудь преступником: сказал, что у него дома находится нечто для того интересное, а после того, как тот устроил обыск, Шерлок оправдал погром своей псевдо-ломкой. Джон предпочёл поверить этой фантазии: она подавляла желание придушить соседа. Также подавлению скрытых желаний мог поспособствовать завтрак. Джон прошёл на кухню, переступив через оторванную крышку сундука, на пороге ему в стопу впился белый ферзь, он чертыхнулся и услышал торопливые шаги на лестнице. Следом вошёл кудрявый виновник бедствия, ловко миновав все мины на пути. — Я всё равно их куплю, — заявил Шерлок, крутя пальцами кредитку Джона, словно это была игральная карта. — Причём за твой счёт. Мою карту заморозили до выяснения обстоятельств по подозрительным операциям. Джон снова вздохнул и отвернулся к холодильнику. Шерлок продолжил: — И ты не сможешь перевести остаток баланса на зарплатную карту, потому что я сменил пароль на твоём банковском приложении. Холодильник огорчил Джона стерильной чистотой, хотя на фоне остальной квартиры это должно было радовать. Он вздохнул и произнёс: — Тогда будь так добр, купи заодно и продукты. Время поджимало, Джон опаздывал на работу — у него был легальный повод скорее сбежать из разгромленной квартиры. Утро не задалось, но хотя бы вечер обещал быть предсказуемым: придётся разгребать завалы и искать новую заначку Шерлока, параллельно читая очередную лекцию о вреде курения. Песню «я не твоя домработница», Джон пел в унисон с миссис Хадсон, но на самом деле, в первые недели после переезда на Бейкер-стрит, убирать за Шерлоком ему даже нравилось. Он помнил период апатии, который настиг его сразу после возвращения из Афганистана. Маленькая комнатка в общежитии утопала в пыли, воняла от испорченных продуктов, забытого чая и нестиранной одежды. Ему ни до чего не было дела. А вот в бардаке Шерлока всегда чувствовалась жизненность, которая заражала и Джона, когда тот пытался структурировать этот хаос. Результаты утренней никотиновой кампании Шерлока разочаровали. Он наблюдал за Джоном из окна: ничто в его фигуре и походке не выдавало напряжения. — Купить продукты, говоришь? — пробормотал он себе под нос. — Закажу доставку на дом. Алло, Молли. Мне нужен килограмм печени. Можно не свежей. И несколько дамских пальчиков на сладкое. Тотем проявил себя с новой стороны: оказалось, Шерлок теперь на дух не переносил сигареты. Как только он прикурил первую — противный запах так сильно ударил в ноздри, что ему сразу же захотелось потушить её, но он переступил через себя, сделал затяжку и… его стошнило. Второе за день нарушение планов — это слишком. Пришлось превратить сигареты в благовония: Шерлок поставил пепельницу с водой на каминную полку и, поджигая сигареты, просто позволял им тлеть до конца. И всё же играл он против самого себя: тошнота прошла, но отвратительный запах вызвал насморк. А вот доставка продуктов из морга Бартса его не подвела. Меню оказалось настолько увлекательным, что он даже забыл об игре в интенсив — всё происходило взаправду. По возвращении домой Джон испытал некоторые трудности, потому как Бейкер-стрит была перекрыта полицейской лентой, а самим полицейским, в свою очередь, перекрывали путь люди из MI5 или MI6, охраняя дверь 221-Б. Что больше всего нагоняло тревогу — среди полицейских машин и бронированных хаммеров затесался катафалк. Среди чужих лиц Джон рад был увидеть знакомое. — Грег, что здесь происходит? — Привет, Джон. — Грег выглядел более взволнованным, чем обычно. — Всё началось с того, что Шерлок стащил из морга шесть трупов. Семь, если быть точным, но по последнему неясно, был ли он вообще человеком. Нас вызвала дирекция Бартса, а эти ребята, — он кивнул на упакованных с ног до головы в форму и вооружённых до зубов мужчин, — похоже, от Майкрофта, но это не точно… Дело в том, что один из трупов — глава Лондонского филиала транснациональной хирургической клиники. Он был объявлен пропавшим без вести полгода назад, три месяца спустя его розыском занялся Интерпол. Теперь неясно, в чьей зоне ответственности находится Шерлокова «кража». Похоже, наши «верхушки» не могут договориться. Обычно, если на место является MI5 — нас отпускают, а тут… Но раз уж агенты защищают вход, значит, Шерлок напал на след… Не могу с ним связаться. Да что его в морге-то не устраивало? — обречённо вздохнул Грег. — Я предложил ему доступ к этому делу две недели назад. Тогда он отказался. А теперь затеял всё это. Джон, не дослушивав рассказ до конца, достал телефон. — Шерлок, что всё это значит? — Поднимайся и увидишь сам, — Шерлок ответил практически сразу же. — Ты вообще в курсе, что тут MI5? — MI6, — поправил его Шерлок. — Тебя пропустят. Взлетев по ступеням, Джон очутился не в собственной квартире, а в какой-то квест-комнате жанра хоррор. К счастью, все поверхности были устланы плёнкой, потому что поверх неё, в креслах, на диване, на кухонном столе, вытащенном в гостиную, и на полу, по границам ковра, были разбросаны трупы, находящиеся на разных этапах вскрытия. В воздухе уже стоял ужасный трупный запах, перемешанный с сигаретным дымом. Джон сглотнул, подавляя подступившую к горлу тошноту. Шерлок сидел в центре этого ада, склонившись над развёрнутой на полу картой мира. Перед Джоном возникла Молли. Её карие глаза нервно бегали поверх скрывающей половину лица повязки. Такая же, по видимости, была и на Шерлоке. Молли вручила повязку Джону. — Вот, держи. — Её голос звучал преувеличено мило, и, как всегда, в нём присутствовали нотки неловкости. — Шерлок… у меня с ним всё немного вышло из-под контроля. Всё начиналось, как обычно. Он попросил доставить ему органы для экспериментов. Я пошутила, что у нас сейчас с этим туго, так как в последнее время к нам поступали пациенты с отсутствующими внутренностями. Ну и вот. Я тут побуду у вас немного, помогу Шерлоку. Мне спешить некуда. Я уже точно уволена. А ещё меня возможно посадят. Или придётся скрываться. Шерлок сказал, что поможет, если до этого дойдёт. Так что я вовсе не переживаю, — успокоила Молли сама себя, окончив доклад нервным смешком. — Маньяк-расист? — спросил Джон, пробежав взглядом по лицам жертв: в его кресле примостился азиат, с кресла Шерлока свисала темнокожая рука, представитель европеоидной расы почётно возлежал на столе, с которого Джон никогда уже не сможет принимать пищу, а на диване вечным сном уснул еврей с пейсами. Все они были голыми. По центру туловищ, от низа живота и до самой шеи, проходил грубый, местами вскрытый шов. — Лучше, Джон! Гораздо лучше! — возбуждённо ответил Шерлок, вскакивая с места. — Мститель с талантом к метафоре и сыскными способностями. Маска от вони особо не спасала. И уж тем более не спасала от впечатлений. У Джона голова пошла кругом. Он захотел прикоснуться хоть к каким-нибудь привычным для себя вещам. Обнаружив источник сигаретного дыма, он подошёл к полке, чтобы затушить тлеющую в переполненной пепельнице сигарету, и замер. — Шерлок, здесь кот! — возмущённо крикнул он, уставившись на вскрытое на их каминной полке животное. Что хуже всего — этот кот был сиамской породы. — Похвальное наблюдение, Джон! Теперь ты по праву можешь считать себя умнее, чем сотрудники Скотланд-Ярда. Они купились на фейковую загадку. Одна выжившая из ума старуха заявила, будто этот кот — её муж, которого сбил сосед. Загадка якобы состояла в том, чтобы понять, почему тотем не вернулся в человеческий облик, как это обычно происходит после смерти. На данном этапе научного прогресса мы можем обнаружить ген, отвечающий за обращение, только в человеческом теле. В теле животного — это пока ещё белое пятно. В остальном всё сходится: мистер Голфман был той же породы, есть свидетели, которые подтвердили, что видели, как он обращался в день происшествия, а после этого он пропал. Джон не мог отвести взгляд от мёртвого сиамца и слушал Шерлока вполуха. — Но к основному делу это не относится. Этот кот не из их банды, и в отличие от остальных трупов, у него все органы на месте, — продолжал вещать Шерлок тоном человека, у которого выдался увлекательнейший день. — Я прихватил его с собой в качестве разминки для ума, некой рекламной паузы, но вышло так, что на этот раз решение более крупной загадки навеяло вдохновение для решения мелкой. Мне не пришлось искать ген превращения в кошачьем теле, — высокомерно заявил Шерлок, будто мог за несколько часов справиться с задачей, над которой ученые безуспешно бились не один десяток лет. — В медицинской карте Голфмана указано, что он выступал донором почки в молодые годы. Как видишь, у этого кота обе почки на месте. Вот и сказке конец. Как и желаниям стариков полакомиться страховыми выплатами раньше времени, а заодно и упечь конфликтного соседа за решетку. Джон! Пойдём, я покажу тебе кое-что действительно интересное! Тебе понравится! — Сомневаюсь, — пробормотал Джон в маску, но бездумно поплёлся за Шерлоком. Шерлок познакомил его с виновником торжества, с трупом, лежащим на полу у карты мира. У него единственного все органы были на месте, и только черепная коробка аккуратно вскрыта, обозначая мозг, как целевой орган. — Он — глава чёрной трансплантологической системы, Джон. Мститель пересадил ему органы подрядчиков, обозначая взаимосвязи в этой системе. Лёгкие. Израиль. — Шерлок махнул рукой в сторону диванного еврея с пейсами. — «Вдох» в виде исследовательского центра, и, само собой, инвестиций. Печень — защитная функция, бюрократическая фильтрация в правительстве. Британия. — Донор-представитель расположился на столе. — Желудок — получение и обработка питательных веществ, в данном случае — органов. Китай. Кишечник — рынок сбыта под конечного потребителя. Эмираты. Именно этот орган не прижился, что и привело к смерти. Остальные подобраны идеально. Настолько, что до того, как мы с Молли провели сравнительный анализ тканей, следствие решило, что пересадили только кишечник. — С «мозгом» понятно, — заключил Джон. — Но остальные жертвы… — Не случайны, — закончил за него Шерлок. — Все они — работники клиники. Сначала я думал, что они невиновны, потому как занимают рядовые должности, и выбраны мстителем только в качестве указателей стран-организаторов системы, но расследуя их гибель, полиция наткнулась на пару горячих следов. Эти расследования могут подтвердить картину, которую наш мститель сложил из географии и внутренних органов, так что выбор жертв не просто не случаен — здесь читается дотошность мастера. Рассказ Шерлока прервал телефонный звонок. — Майкрофт, я уже закончил. — Ты готов указать на преступника? — На целую преступную сеть, которую раскрыл наш доброволец. — Это всё мне уже известно. Мне нужно, чтобы ты нашёл, как ты выразился, «добровольца». — Само по себе это — не преступление, а формат расследования. Соглашусь, несколько маниакальный, но всё же. Так что в поимке мстителя я не заинтересован. — Братец мой, твои высокие моральные принципы не пострадают. Очевидно, что этот мститель — инсайдер, а моим людям нужно больше информации. На том уровне, на который сейчас переходит это дело, слова «преступник» не существует вовсе, а твой «доброволец», если не совершит лишних движений, получит статус информатора. Сможешь на него выйти? Шерлок помолчал с минуту. — Запусти в прессу информацию о том, что я обворовал морг. — Никакой широкой огласки, — снисходительно отказал Майкрофт. — Главное, сообщить сам факт и количество тел. Пусть журналисты скажут, что подробности им недоступны — полиция перекрыла доступ на Бейкер-стрит, и упомянут, что надеются получить объяснения в блоге Джона. Дальше всё зависит от работы твоего киберотдела. — Ты собрался связаться с преступником через блог? Думаешь, он ответит? — Это фанатик. Художнику важно, чтобы его замысел истолковали правильно. Шерлок взял стикеры, написал на них названия органов и приклеил на географическую карту, умышленно меняя местами «лёгкие» и «кишечник». — Джон, сделай фото, подпиши «Ещё одно дело раскрыто» (Подробности отсутствуют в силу государственной важности) и опубликуй. Стоило Джону выполнить указание Шерлока, как на его пост сразу же обрушился шквал комментариев с разными предположениями и критикой по этическим вопросам. Один из них выделялся. «Ты перепутал вход с выходом». Не прошло и полминуты, как Шерлок получил смс от Майкрофта: «Благодарю за содействие». — Получилось? — спросил Джон. — Да, — задумчиво ответил Шерлок. — Кмх, — скромно вклинилась Молли, о присутствии которой забыли все, включая трупы. — Так Майкрофт замолвит за меня слово? — Разумеется, — ответил Шерлок. — Джон ему напомнит. — Обязательно. — Джон уже привык, что Шерлок использует его как коммуникационный щит. — Спасибо, Молли. Ты очень помогла. «Пора удалить пост, доктор Уотсон», — отразилось на экране его мобильного. Старший Холмс не заставил себя долго ждать. Как только полиция разъехалась, а сотрудники Бартса очистили их квартиру от своих «подопечных», Джон бросился открывать окна. — Я только одного не понимаю: зачем тебе понадобилось устраивать из нашего дома второй морг? Джон сворачивал плёнку, пока Шерлок прохаживался по гостиной без дела. Он и не думал помогать, как и снисходить до ответа. — Ну, разумеется… — вдруг дошло до Джона. Шерлок ухмыльнулся, предвкушая забаву, ведь практической причины перевозить тела на Бейкер-стрит у него, на самом деле, не было. — Тебе нужна была огласка. Точнее, угроза огласки. Столкнуть лбами полицию и MI6, чтобы расшевелить Майкрофта, заставить его всерьёз заняться этим делом, а не закрывать глаза из-за правительственных неудобств. Я прав? — Ты делаешь успехи, Джон. Только медицинская маска на лице позволяла Шерлоку сохранить серьёзность. Под ней сияла чеширская ухмылка: Джон приобрёл выгодную для Шерлока привычку придумывать для него оправдания. — Ну и вонь. Миссис Хадсон у себя? Ей там ещё не поплохело? — Она сбежала к миссис Тёрнер, как только увидела первое тело. — Сегодня здесь оставаться нельзя, — констатировал Джон. — Прихвати вещи. Переночуем у Гарри. Шерлок встал посреди комнаты и удивлённо на него уставился. Это было что-то новое. Раньше, в подобных случаях, Джон уходил к подружке со словами: «сам заварил, сам и разгребай». А теперь на полном серьёзе звонил сестре с просьбой приютить их обоих. Шерлок не понимал. Джон не разрешал ему даже отвечать Гарриет в комментариях своего блога. Иногда ему приходилось ехать за ней в бар посреди ночи, когда «что-то выходило из-под контроля», а иногда и играть при ней сиделку по несколько дней. Джон никогда не обсуждал это с ним. Гарри была запретной темой. — Шерлок, пошевеливайся, я уже вызвал нам такси. Шерлок согласно кивнул, но из ступора так и не вышел. Водитель подвёз их не до самого дома Гарриет, Джон попросил его остановить возле парка, потому как подышать свежим воздухом им бы не помешало. Они какое-то время прогуливались молча. — Шерлок, я прошу тебя, — начал Джон на выходе из парка, — когда мы будем у Гарри, что бы ты там не увидел и не понял — промолчи, ладно? Я могу на тебя рассчитывать? — Хорошо, — неуверенно согласился Шерлок, а несколько шагов спустя решил всё же уточнить: — Не говорить тебе или ей? — Просто не говори, — взмолился Джон. — Понял, — Шерлок согласно кивнул. Он отметил, что у Джона напряглись плечи. Ему это не понравилось. — Мы должны принести что-нибудь к чаю? Джон рассмеялся и похлопал его по плечу. — Да, это хорошая идея, Шерлок. Джон наблюдал за ним. Шерлок хмурился всю дорогу. Скорее всего, ему предстояла первая ночёвка в гостях. Джон почувствовал себя виноватым за те несколько раз, когда после происшествий оставлял его дома с разбитыми стёклами и распылёнными в воздухе химикатами. Джон делал это не потому, что злился на выходки Шерлока, которые делали Бейкер-стрит небезопасным местом. Ему казалось само собой разумеющимся, что Шерлок тоже перекантуется у кого-нибудь, пока проблема не выветрится. Однако, судя по всему, тот просто оставался в квартире каждый раз. Гарри была ниже ростом даже Джона и улыбалась чаще и более приторно. Её лицо как бы говорило: «мне-всегда-семнадцать-но-нет». — Шерлок, ну наконец-то я с тобой познакомлюсь! Шерлок изобразил улыбку и протянул руку для приветствия, но Гарри подпрыгнула и чмокнула его в щёку, так что он отшатнулся от неожиданности. — Спасибо, что приютила нас. — Джон протянул Гарри её любимые эклеры. — Да не вопрос. Пардон за бардак, не успела прибраться к вашему приходу. У меня осталось пара кусков пиццы, могу подогреть. Хотите? Шерлок быстро окинул взглядом квартиру, тут же осёкся и решил сосредоточить внимание на Гарри и Джоне. Потому что из всех уголков на него выпрыгивали данные, которые Джон запретил ему комментировать. — Нет, спасибо. А вот от чая не откажемся. Клара задерживается на работе? — Нет, она в командировке. В Уэльсе. Так что вы никого не стесните, могу даже уступить вам спальню. — Спасибо, но дивана будет достаточно. Чайник закипел. Гарри накрыла на стол. Шерлок с удивлением посмотрел на нитку, свисающую из чашки. Он не думал, что кто-то ещё пьёт пакетированный чай. — Ну рассказывайте: что вы там у себя натворили? — О, поверь, ты не хочешь знать. Уж за столом точно об этом не стоит. За наш я так точно долго не сяду. — Я уже присмотрел новый, — буркнул Шерлок в своё оправдание. — Какой смысл? Рано или поздно его постигнет та же участь. Как дела в группе? — Джон перевёл разговор на сестру. — Хорошо. Встречи не пропускаю. Завела друзей. Идём в пятницу в кино. А Эшли живёт недалеко отсюда, с ней иногда обедаем вместе и гуляем с её собакой. Всё потихоньку налаживается, Джон. Не переживай. — Я не переживаю, я верю в тебя. Просто интересуюсь. Взгляды Шерлока и Гарри случайно пересеклись, и они оба тут же отвели глаза. Джон безуспешно пытался вовлечь Шерлока в общий разговор. Того хватало только на односложные ответы и редкие натянутые улыбки. На помощь пришла Гарри. Она завела разговор о делах из блога, а затем с любопытством наблюдала, как эти двое спорят между собой. Так и скоротали время до отхода ко сну. Хозяйка квартиры первым в душ отправила Джона, сказав, что ещё хочет поболтать с Шерлоком, отчего у того округлились глаза. Джон удивился, взглядом велел Шерлоку быть паинькой, а тот жалобно смотрел ему вслед, потому как знал: как только дверь в ванную закроется — ему придётся столкнуться с очередной дилеммой человеческих отношений. — Шерлок, не говори ему, — попросила Гарри шёпотом, ухватив его под локоть. — О чём? — Не придуривайся, — фыркнула Гарри, отставив любезности. — Ты знаешь. Не говори Джону! — Не говорить о полупустой бутылке виски, спрятанной в книжном шкафу за томиком Аллана Карра? О том, что на сегодняшней — минимум — терапии тебя не было? — Об этом подсказал маячок автоответчика и время пропущенных звонков на экране. — Или о том, что Клара от тебя ушла? Гарри с ужасом отшатнулась, потому как надеялась, что именно этот факт Шерлок вообще упустит из виду. — Твой бардак слишком декоративен, — пояснил он. — И призван скрыть отсутствие её вещей. Ты хорошо справилась. Почти не заметно, особенно если учесть, что вы обе женщины, и постороннему трудно определить, что кому принадлежит. Случилось худшее — вместо того, чтобы упрашивать Шерлока и дальше, Гарри решила исповедаться ему. — Я сорвалась, и она ушла. Ненавижу вестников! Они птички свободные, у них есть выбор. Вот гадюка! — это было сказано буквально. — Клара — идеалистка. Помешана на идее, что вестники не обязаны переживать драмы личной жизни, указывать на падение. Она верит в то, что задача вестника — предотвратить это самое падение, а истинный соулмейт для неё — тот, кто прислушается к её знакам и встанет на путь истинный. В меня она, видите ли, больше не верит. Казалось, Гарри злилась, но она шмыгнула носом, и Шерлок занервничал. С плачущими людьми обычно общался Джон. А в сложившейся ситуации Шерлок ещё не решил, должен ли он рассказать ему о проблемах сестры. — Я — бывший наркоман, — выдавил он из себя, вспомнив манипуляцию, которую применял, чтобы разговорить замкнутых в себе свидетелей. Нужно было дать собеседнику такую информацию о себе, чтобы он обнаружил сходство, признал, что ты «из его племени». Обычно Шерлок лгал, а с Гарри врать не пришлось, потому как общие черты у них действительно были: зависимая структура личности и привычка доставлять Джону неприятности. В силу этого сходства дальнейшие слова нашлись сами собой. — Бывший — так говорят. Гарри сморгнула слёзы и посмотрела на него с любопытством. — Но ты, должно быть, на собственной шкуре испытала, что сама зависимость никуда не девается. Эта чёрная дыра требует непрерывной подпитки. Для меня этой подпиткой стала работа. — У меня нет работы. Моей подпиткой была Клара. — Не стоит для этого людей… — Знаю, это безответственно и нечестно, близкие не должны страдать. Гарри предалась самобичеванию, а Шерлок решил докончить мысль. — Люди — это переменные. А для стабильной подпитки нужны ресурсы, над которыми у тебя единоличный контроль. — Из-за историй с рехабами меня на нормальное место не возьмут. А работа какой-нибудь унылой кассирши… Шерлок невольно поморщился. Он упустил из виду, что большинство людей под работой подразумевают в первую очередь источник дохода, а не вечно горящую страсть. — …только быстрее подтолкнёт меня к запою. — Ты неплохо рисуешь, — подвёл он к тому, что изначально имел в виду. — Что? — Гарри опешила. — Откуда ты знаешь? — Джон хранит твой рисунок вашего дома. — Правда? — Гарри просияла улыбкой, а потом по-детски смутилась. — Боже, это было так давно… — Навыки теряются, — справедливо согласился Шерлок. — Талант — нет. — Ты правда считаешь, что у меня есть талант? — У тебя есть стиль. Шерлок пошатнулся и быстро заморгал: на него налетели с объятиями. — Спасибо, Шерлок. Ты куда человечней, чем пытаешься показать. Шерлок закатил глаза и похлопал по спине повисшую на нём Гарри. — Я приму твой совет. Постараюсь ради себя и ради Джона. Ты же ему не скажешь? — Постарайся погрузиться в творчество с головой. Если будут финансовые трудности — счета за курсы и квартиру можешь присылать мне. — Ты серьёзно? — Не прими меня за альтруиста, Гарри. Просто на Бейкер-стрит намечается тяжёлый месяц, и мне нужна монополия на Джонову стрессоустойчивость. По рукам? Дверь ванной открылась, выпуская пар и разрумянившегося Джона. — У вас тут всё нормально? — Твой друг — просто чудо, Джон, ты знал? — О да, такого второго чуда точно не найдёшь, — согласился Джон, разглядывая обоих с подозрением. Гарри, казалось, повеселела. Шерлок выглядел, как Шерлок, оказавшийся не в своей тарелке, но при этом молчаливый. — И на чём же вы спелись? — Шерлок расписал мне преимущества арт-терапии, мне уже не терпится попробовать! Джон прищурился. Он знал истинное мнение Шерлока о любой терапии, и удивлялся, как тот ещё не заплевал ядом кухню при одном упоминании. — Да ну? — Вот увидишь, я ещё приглашу тебя на свою выставку! Вас обоих! — Будем только рады. Диван в гостиной Гарри оказался довольно тесным для двух взрослых мужчин, но особого дискомфорта это не доставляло. — Что за денёк выдался, — вздохнул Джон, пялясь в потолок сквозь тьму. Они лежали плечом к плечу, хоть никто из них обычно не спал на спине. — Шерлок, ты что, уже отключился? — удивился Джон, когда спустя минуту не услышал от него и звука. — Я думаю, — пробормотал Шерлок. Одеяло на его стороне зашевелилось, выпуская руки, которые он по обыкновению сложил у подбородка. Джон усмехнулся, отмечая про себя, что Шерлок остается пафосным даже когда этого никто не видит. — Над чем? — Почему я здесь? Джон прочистил горло в замешательстве. — Это у тебе экзистенциальный вопрос или?.. — Буквальный. Джон, почему я здесь? — Потому, что ты скорее остался бы дышать трупными ядами на Бейкер-стрит, чем поехал к Майкрофту. — Трупные яды менее токсичны, чем общество моего брата. Это правда. — А общество Гарри ты, похоже, нашел чуть менее токсичным, чем трупные яды? — Пожалуй, да. — Шерлок, мне просто интересно: вы действительно поладили или ты проявил чудеса самообладания? — В отличие практически от всех людей, Гарри не строит из себя ту, кем не является, и не пускает пыль в глаза, стараясь показать себя лучше, чем есть на самом деле. Это делает её общество сносным. — Удивительно, — тихо сказал Джон. Сказал с таким восхищением, что у Шерлока по телу прошла волна тепла, и это его смутило. Подобный эффект случался от комплиментов во время расследований, но сейчас контекст Джонового восхищения был невнятным и неуместным. — Что? — Я впервые слышу от тебя положительную оценку человека, не завязанную на его интеллектуальных способностях. — И? — Ты использовал более… — Джон замялся, подбирая слово, но промазал, — человечный критерий. Диван скрипнул, Шерлок отвернулся от него, утягивая за собой одеяло. Поначалу это было даже забавно, но уже начинало бесить, что Джон присвоил ему ярлык робота-пришельца, а потом сам же упорно развенчивал этот миф. — Припаси этот факт на случай, если у нас долго не будет расследований, и тебя потянет написать статью «ТОП-10 причин, почему Шерлок Холмс всё-таки человек», — проворчал он через плечо. — … и кот, — сам не зная зачем, дополнил Джон. Да, эта тема была бы куда более интересна немногочисленным читателям его блога. Это была бы сенсация. Людям бы захотелось узнать, что послужило причиной его обращения, кто его соулмейт, кто из них обратился первым. Люди задавали бы вопросы, на которые у них самих нет ответов, которые вызывают неловкость и оцепенение. Они лежали на одном диване, но одно упоминание тотема сразу же поместило их на разные края пропасти. Шерлок ненавидел это напряжение и решил его развеять. — Оставь мне хоть немного приватности, Джон, — театрально возмутился он и в знак примирения вернул ему часть одеяла. — Спокойной ночи, Шерлок, — пожелал Джон с благодарностью за разряженную атмосферу. Джон-я-не-могу-уснуть-нигде-кроме-дома-Уотсон уже через две минуты умиротворённо присвистывал сквозь сон. Из чего следовал вывод, что под «домом» он скорее понимал не помещение, а близких людей. Шерлок уснуть не мог. Он всё же проявил, как выразился Джон, чудеса самообладания, не рассказав ему о проблемах Гарри. Весь этот день прошёл не по плану: Джон никак не отреагировал на утренний погром; органы, которые должны были этот погром усилить, оказались частью реального дела, ставшего одним из самых мрачных в его карьере. К тому же Джон оправдал домашний морг, ставя Шерлока в позицию пострадавшего из-за непригодных условий для пребывания на Бейкер-стрит, вместо того, чтобы ругать как виновника, а теперь ещё и Гарри поставила перед ним моральную дилемму. Их молчаливая сделка полностью ему подходила, он не врал, когда сказал, что его согласие на молчание мотивировано вовсе не альтруизмом, а потребностью в монополии на терпение Джона. Хоть они и сошлись на теме зависимости, это совсем не делало их равными: во-первых, запои Гарри имели планомерный характер и не шли ни в какое сравнение с адом его наркотических приходов; во-вторых, позабытое детское хобби не было для Гарри такой же спасительной, вечно горящей страстью, какой для Шерлока была работа. Он прекрасно понимал, что сама она не справится, а их сделка — бомба замедленного действия. Джону придётся её вытаскивать. Возможно, из более глубокой ямы, чем если бы он знал обо всём заранее.***
Джон умиротворённо посапывал, а из-под закрытой в комнату Гарри двери во тьму гостиной просачивалась полоска света, прерываемая мельтешащей тенью. Гарри ходила взад-вперёд, обнимая себя скрещенными на груди руками. Вдруг её привлёк скрежет оконного стекла. — Как ты сюда попал? — с удивлением пролепетала Гарри, открывая окно, чтобы впустить в комнату четырёхлапого гостя. — Чей же ты будешь? Сиамский кот тут же прыгнул ей на руки, потёрся головой о плечо, обхватил лапами за грудь и аккуратно вцепился когтями в её домашний свитер, чтобы Гарри не вздумала выпустить его из рук. — Какой же ты ласковый, — с улыбкой сказала она и принялась гладить кота, укачивая его на руках, как ребёнка. Гарри — сестра Джона, но это едва считывалось тотемом. Её тревога была другой на вкус, поглощать её не было приятно. Шерлок уже предвкушал, как будет отрыгивать комки шерсти после этого добровольческого сеанса. Неприятные ощущения дали ему ещё одну улику: тотем служит исключительно соулмейту, их связь в большой степени построена на этом служении и именно оно приносит удовольствие. И, хоть он может проявлять целительные способности сиамца с другими людьми, в других случаях это — тяжёлый малоприятный труд. Шерлоку не было необходимости обращаться в кота. Джон не знал о проблемах Гарри, так что триггер его тревоги не был запущен. Шерлок просто приписал тотему несвойственное ему ранее чисто человечное побуждение: уберечь Джона от лишних тревог, взяв на себя заботу о его сестре.