Mutus puer (Немой мальчик)

Начало июля 1986 года.       Молодая светловолосая женщина с зелёными глазами и красивыми чертами лица спешила в Паучий Тупик, к дому, где она временно снимала несколько комнат у своего друга детства. Чуть не споткнувшись, она обнаружила, что у неё развязались шнурки на кроссовках, и стала их завязывать. Справившись с этим, женщина встала и огляделась. В нескольких метрах от неё находилась река, протекающая через весь город Коукворт и отражающая дым из трубы фабрики. Блондинка задумчиво перевела взгляд на Паучий Тупик — самый бедный и неблагополучный район города. Она провела в Коукворте детство и юность. Из всех многочисленных городов Великобритании, где она побывала, этот город был, по её мнению, самым особенным. Вдруг внимание женщины привлек шум. Он доносился из единственного парка города. Судя по всему, переругивалась толпа. Множество недовольных голосов, среди них выделялся женский бас. Блондинка решила пойти к источнику шума. Войдя в парк, женщина увидела такую картину: полная брюнетка средних лет с раскрасневшимся лицом бранилась. Она настолько была в ярости, что даже не могла членораздельно говорить — … Надо! поганцев таких… лишать пальцев… рук, чтобы непова-а-адно!.. — кричала брюнетка. — Извините, что вмешиваюсь, но не могли бы вы сказать, что тут произошло? — поинтересовалась блондинка. Но толстушка продолжала кричать. Растерянная блондинка почувствовала на своём плече чьё-то прикосновение. Дёрнувшись, она увидела, что перед ней стояла женщина с серыми глазами и пепельными волосами. Блондинка узнала свою знакомую француженку, жившую в Коукворте, мадемуазель Катрин Клеман. — П’остите, что вас вст’евожила, мисс Хелен. Не хотела пугать. Эта женщина — миссис Эмили Болдуин. Она владелица ателье. Она имеет большие деньги. Очень скупая женщина. Она немного aliéné*, поскольку несколько лет назад у неё муж погиб, — прошептала мадемуазель Клеман. — Так по какой же причине она так, э-э-э, злится? — спросила блондинка. — Попытайтесь сп’осить её. Я и сама почти ничего не понимаю. Какой-то мальчишка, cheveux noirs**, ук’ал булочку у Болдуин. Вот она и вышла из себя. — Мальчик маленький? — увидев кивок, Хелен продолжила, — он был бедно одет? — снова кивок, — А кроме волос и роста примет нет? Например, какого цвета глаза? — Глаз не было видно из-за большой чёлки, — ответила мадемуазель Клеман. — Ясно. Тогда у меня вопросы. Где его родители? Он один? Может он был голоден, раз решился на воровство? — вопрошала блондинка. Клеман пожала плечами. — А вы не можете 'ешить эту ситуацию, Хелен? Вы ведь полисмен… — начала Катрин. — Жаль вас огорчать, Катрин, но я уже несколько месяцев не полисмен. Меня уволили… по недоразумению… — грустно сообщила блондинка, — но ситуацию постараюсь решить… — Извините! — обратилась мисс Хелен к миссис Болдуин. — А вы не находите, что так злиться, тратить силы впустую — это бессмысленно? Чего для вас стоит эта булочка! По сравнению с Вашими доходами, она стоит пенни! — возмущенно закончила она. Однако миссис Болдуин ничего не могла выговорить, она продолжала рычать. — «Ну и вспыльчивый же нрав у этой особы! Он точь-в-точь такой как у очень знакомого мне директора лондонской фирмы по производству дрелей…» — мрачно подумала блондинка. — Смотрите! Смотрите! Кажется, это он! — воскликнул кто-то из толпы. Хелен быстро обернулась. Она увидела всего лишь на пару секунд худого черноволосого, с кошачьими зелёными глазами, мальчика в великоватой, заплатанной и поношенной одежде, которая состояла из тёмно-зелёной рубашки и бежевого комбинезона с короткими штанами. Сердце у женщины ёкнуло. Она хотела было окликнуть малыша, но маленький брюнет исчез, убежав в сторону неблагополучного района города, коим являлся Паучий Тупик. Мисс Хелен взглянула на толпу. Люди озирались. По всей видимости, они просто-напросто не заметили, куда делся мальчишка. Блондинка стала выискивать хоть одно ещё знакомое лицо. Наконец она заметила шедшего к ней констебля. — Приветствую, Хортенз… — мужчина, увидел не очень довольный взгляд блондинки: — в смысле, Хелен. Конечно же Хелен. Странное событие. Разумеется, воровство — вещь наказуемая. Но я бы на месте этой дамы не стал бы так распаляться. — Здравствуй, Леонард. Неожиданно тебя видеть в форме констебля. Ты ведь в отпуске, верно? — поинтересовалась Хелен. — Видишь ли, меня начальство попросило оставить телефон, который будет мне доступен в Коукворте. И не зря. Сегодня жду человека из Литтл-Уингинга. Он должен приехать через два-три часа. Какой-то важный документ, — сообщил Леонард. — Всё понятно. Лео, прошу тебя как лучшего друга и как констебля. Ты видел маленького черноволосого мальчика? — спросила блондинка. — Видел. Из-за него весь этот сыр-бор. Кто из нас пойдёт искать мальчика? — задал вопрос констебль. — Я пойду искать мальчика, — заявила Хелен и, взглянув в глаза Леонарду, продолжила: — А вас, Констебль Йоханс, попрошу, чтобы Вы разобрались с толпой, — и сменив официальный тон на фамильярный, закончила: — Сам видишь, для маленького парка тут скопилось много народа. — Как скажешь, мисс Эванс. Подойду к тебе как только разберусь с ними, — улыбнулся Йоханс и подошел к скоплению людей. Гортензия Эванс, или как она любила себя называть, Хелен, направилась в Паучий тупик на поиски мальчишки. Она как раз проходила мимо дома, где снимала комнаты, как вдруг врезалась в неожиданно возникшего человека. — Мордред тебя дери! — воскликнул сальноволосый мужчина в чёрном костюме: — Эванс? — Ему надо тебя драть… — возразила мисс Эванс, потирая ударенный бок. Как оказалось, её друг детства, хозяин снимаемых ею комнат, Северус Снейп, аппарировал прямо перед её носом. После короткой перепалки, блондинка изъяснила своему мрачному приятелю суть дела, за которое она взялась. Тот согласился помочь, поскольку он проводил весь июль и август у себя дома, а мисс Эванс, хоть и родилась и жила когда-то в Коукворте, приехала в город впервые за три года. Когда они стали уходить вглубь Паучьего тупика, их нагнал Леонард Йоханс. — Уф. Еле успел. Та особа никак не хотела угомониться. Пришлось предложить воду. А в воде было успокоительное. Не уверен, что это законно, но это помогло, — тяжело дыша, рассказал констебль, присоединившись — Куда он мог деться?! — не выдержал Снейп после пятнадцати минут, когда они прочесали почти весь район: — Если он маг, то Отдел Магического правопорядка давно должен был им заняться! — Остыньте, Северус, — добродушно протянул Леонард: — наверняка мальчик просто потерялся… — Потерялся?! — воскликнула блондинка: — Да он бы если потерялся, стал бы просить помочь найти его родителей или родственников… Не похоже на это. Пардон, за страшную мысль. Но вам не кажется, что его просто-напросто бросили или выкинули?! — разразилась длинной тирадой мисс Эванс. — Выкинули?! — только это смогли воскликнуть пораженные мужчины. — Да! А перед этим с ним могли сделать что-то ужасное! — едва ли не на высоком тоне сказала блондинка. — Хорте… Э-э-э… Хелен, ты преувеличиваешь! — неверяще заявили мужчины. — Нет! — отчеканила женщина и, повернувшись к Йохансу, продолжила: — кстати, Лео, а как там заявление по поводу жестокого обращения в отношении ученика школы, где я преподаю? — Эванс! Я этим не занимаюсь. Этим занимается Скарлетт Диксон. И то, она лишь может отправлять бумаги к начальству. — Она также может отклонять эти заявления! И, боюсь, она думает, что ей можно принимать взятки! — сердито закончила блондинка, Скарлетт ей не нравилась по некоторым личным причинам. — Тензи, и не возражай, мне всегда нравилось твоё первое имя и производное от него, — мягко начал Леонард Йоханс, глядя янтарными глазами в изумрудные, — Тензи, мне бы хотелось верить тебе. Вернёмся в Литтл-Уингинг, тогда и узнаем, — с улыбкой заключил он, проводя рукой по пепельно-русым волосам.       Слегка улыбнувшись, Гортензия Хелен кивнула. Неожиданно её лицо переменилось, и женщина с криком «Мальчик! Мальчик!» бросилась к старым, полуразрушенным и заброшенным домам. Сальноволосый и русоволосый мужчины ринулись за ней. Вдруг мисс Эванс повернулась к ним, вытащила волшебную палочку, взмахнула ей, и, судя по всему, что-то произнесла. Но вместо речи Снейп и Йоханс услышали жужжание. Замешкавшись, мужчины сбавили шаг. Через несколько минут они увидели свою компаньонку, остановившись в нескольких метрах от спутницы. Им предстала такая картина: мисс Эванс, сидя на коленях, вела ладонью по голове мальчика, который был без сознания. Женщина взглянула на них, произнесла что-то, после чего у мужчин исчезло жужжание в ушах, взяла мальчика на руки и поднялась на ноги. На лице блондинки появилось изумление. Видимо, она не ожидала, что мальчик так мало весит. — Северус, есть короткий путь отсюда до твоего дома? — тихо спросила блондинка и, увидев немой вопрос в глазах мужчин, продолжила, — Я его нашла. Тут свет плохо проникает, в разгар дня, в полдень, в этом месте сумерки… Мальчик испугался меня, отпрянул. У него закружилась голова и он упал. Благо я успела его подхватить, иначе бы он ударился головой об обломки кирпича. И, сами видите, Га… мальчик ужасно выглядит, — беспокойно, скороговоркой произнесла мисс Эванс. Действительно, у маленького брюнета был неважный вид. Худое тело, бледная-бледная кожа, усыпанная гематомами, длинные, грязные и спутанные волосы. Мальчику на вид было едва-едва четыре года. Троице также бросилось в глаза, что на мальчике не было обуви. — Что это за родители такие, которые позволяют себе такое отношение к ребёнку? — вскипел Северус, вопрошая громким шепотом. — Выясним, когда он очнётся..... Не надо. Не надо! — затараторила блондинка, увидев, что мужчины жестами предлагают взять ребёнка себе на руки: — у меня сын, Мигель, ровесник мальчика, весит больше. Я его на руках ношу, если он в глубоком сне. — Твоему сыну через 1,5 месяца стукнет шесть лет. А этому четыре с натяжкой дашь, — с слабой усмешкой заметил Снейп. Его спутница ничего не ответила, лишь неопределенно кивнула головой.       Спустя десять минут троица с мальчиком была в 15 метрах от дома Снейпа. Неожиданно сальноволосый мужчина едва не упал на землю. А всё потому, что прямо перед ним из воздуха появился человек, весь в шрамах, в потрёпанной и залатанной одежде. Старенький саквояж, который тот держал в руках и который мужчина от неожиданности выпустил, полетел в сторону мисс Эванс. Реакция констебля Йоханса была мгновенной. Он подскочил к блондинке, прямо перед её лицом поймал саквояж и вместе с ним отскочил. Далее мужчины и женщинa взглянули на человека в шрамах. — Люпин! У Вас глаза на затылке? Смотрите, куда аппарируете! — возмущенно сказал Снейп, и одновременно вместе с ним мисс Эванс и Йоханс с саквояжем воскликнули с изумлением. — Ремус! Друг! Какими судьбами? И что в саквояже? — поинтересовались русоволосый мужчина и блондинка. — По делам Ордена. Некоторые дела он продолжает всё же делать, несмотря на то, что он лет пять расформирован, — начал Люпин, и, повернувшись к мисс Эванс, продолжил: — В саквояже отчёты, которые ты должна просмотреть. Они касаются пожирателей, которых ты посадила в Азкабан. И есть одно письмо по поводу нашего лохматого друга… — закончил он. После этого Люпин повнимательней рассмотрел того, кто лежал на руках подруги. — Кто это? Почему он в таком виде? — ужаснулся он. Мисс Эванс выждала момент, когда взгляды Йохансона и Снейпа не были на неё направлены, отодвинула на несколько секунд чёлку со лба мальчика, после опять пригладила её и многозначительно посмотрела на друга. Ремус Люпин находился в шоке.  «Я нашла мальчика без сознания в одном из заброшенных переулков. Я толком сама ничего не знаю. Проснётся он, вылечим его и выясним, как ТАКОЕ могло произойти», — телепатировала Люпину блондинка. Тот кивнул, а мисс Эванс явно ощутила, что в её голову пытается кто-то проникнуть. «Осторожно, турникет!» — мысленно крикнула она, закрывая своё сознание от посторонних лиц, при этом представив турникеты в метро. Снейп, открывавший в этот момент дверь своего дома, схватился за голову. Мисс Эванс ухмыльнулась: выяснилось, кто покушался на её сознание.       Войдя в дом, мужчины взмахом палочек полностью очистили гостиную от пыли (Северус Снейп как раз вернулся из школы волшебства Хогвартс, где он работал преподавателем зельеварения, и не успел привести своё жилище в порядок), призвали таз, ведро воды, полотенца, лекарства, мази, зелья. Женщина же осторожно положила ребёнка на диван, взмахом палочки погрузила малыша в более глубокий сон, аккуратно отстегнула застёжки комбинезона и сняла с ребёнка рубашку, произнесла диагностирующее заклинание. Перед ней появился длинный свиток пергамента, на котором были написаны медицинские термины на латыни. Лицо мисс Эванс вытянулось: на теле мальчика оказалось множество повреждений. К ней присоединился Северус, зная, что он лучше разбирается в латыни, нежели его подруга. — Ушибы по всему телу… Подвёрнутая лодыжка. Неправильно сросшийся перелом левой руки. Ой, не руки, а кисти, — неуверенно переводила с латыни мисс Эванс. Северус кивал, давая понять, что она пока всё переводит правильно. — Обезвоживание… Последний раз пил воду около 4-х суток назад! — потрясенно воскликнула женщина. — Что?! Inedia — это ведь морение голодом, верно? — настороженно спросила она через несколько минут. — Верно, — мрачно ответил зельевар, — с теми… э-э-э существами, их даже язык не повернётся назвать родителями, надо разобраться! И как можно скорее, — яростно прошептал он. — Не родители это, а опекуны! И которые морят опекаемого голодом почти неделю, — голос блондинки сделался очень грустным и крайне разочарованным, — Пойду, поднимусь наверх за медицинскими перчаткам, — сказала она и кивнула Ремусу, приглашая того пойти с ней. Когда они поднимались по лестнице, Люпин обо всём, что касалось мальчика, расспрашивал Эванс. — И он учится в той школе, где ты преподаешь окружающий мир и биологию, я прав? — интересовался он. — Да. Он старательный мальчик; переживает, если не сделал по каким-то причинам задание. Я так полагаю, что эти причины от него не зависят. Я несколько недель вела занятия с его классом по всем предметам. Сразу несколько учителей начальных классов послали в командировки. 3 человека, в числе которых я, и чуть больше ассистентов вели занятия. Он по всем предметам хорошист. А его кузену все учителя ставят оценку с натяжкой. В этом возрасте дети не до конца осваивают грамоту, но он по чистописанию, грамоте и чтению последний в классе. В этом плане у него завышена оценка. И ещё вообрази: почти в шестилетнем возрасте весьма затрудниться ответить, сколько будет одиннадцать плюс семнадцать, разложила перед ним ручки, разделила на две группы и заставила его сложить. Через пять минут решил всё-таки, — невесело усмехнулась мисс Эванс. — А Гарри… Он вполне обычный ребёнок. Он больше похож характером на Лилз, нежели на Джеймса. И он стеснительный, робкий. Мне кажется странноватым то, что он, уронив ручку или что-то в этом роде, тут же начинает рассыпаться в извинениях. И он выглядит необычно для сверстников: худой, бледный, в потрёпанной мешковатой одежде. Хотя его дя… опекун — владелец лондонской фирмы с довольно-таки большим доходом, — сообщила она другу, запнувшись на слове «опекун» и с трудом выговорив его. — С ним случались выбросы магии? — спросил Люпин. — Случались. Однажды он покрасил парик учительницы математики, миссис Дуглас, в голубой цвет. Всем было смешно, даже мне, немного. Только представь, серьёзнейший, не терпящий каких-то фантазий человек, и вдруг оказывается в голубом парике! — воскликнула Эванс. — Не смешно было только миссис Дуглас и самому Гарри. Он стоял возле доски смущенный, красный как рак. А миссис Дуглас его громко за что-то отчитывала. В какой-то момент парик из вишнёвого окрасился в голубой. Видел бы ты её лицо! Мне удалось вернуть парику нормальный цвет, но в тот раз не удалось защитить мальчика от наказания учительницы и родственников. Он любит оставаться после уроков. Мне казалось, что ему определённо не нравится жизнь на Тисовой. Теперь я понимаю почему, — невесело закончила блондинка. Тем временем она и Люпин нашли то, что требовалось, спустились в гостиную и принялись за лечение несчастного мальчика.        Когда покрытая гематомами передняя часть тела и израненные мелкими камнями ноги были обработаны, а неправильно сросшиеся кости оказались в нормальном положении, мисс Эванс и мистер Снейп, подождав пару минут, перевернули мальчика на живот. Увиденное так потрясло блондинку, что ей едва не сделалось дурно: вся спинка малыша была сплошь покрыта ранами, которые были нанесены жёстким широким ремнём. — Это вам ещё припомнятся… такие методы «воспитания»! — зло прошептала женщина, ненадолго погрузившись в какие-то воспоминания. Внимание Северуса и Гортензии привлекла небольшая, почти зажившая рана около левой лопатки малыша. Мужчина и женщина в то время как они обрабатывали спину, мрачно переглядываясь, около пяти минут обсуждали: какой тип у раны: колотая или резанная. Мнения разнились. Но спор прервался сдавленным вскриком и нецензурным восклицанием мисс Эванс. Отскочившая женщина наотрез отказалась говорить Снейпу, подбежавшим к ней Люпину и Йохансу, что её так напугало. — Копчик… Что-то с копчиком. Хотела поправить штанишки и трансфигурировать в пижаму, но заметила, что есть проблемы с копчиком. Посторонитесь, — попросила мужчин блондинка: — Помощи не надо. Сама справлюсь! — немного нервничая, произнесла она, наклонившись к мальчику. Как заметили Йоханс и Люпин, взгляд женщины был направлен на место ниже копчика. Они поняли нежелание подруги говорить об этом. Их осенила ужасная догадка. — Я много раз по поводу Га… мальчика обращалась в полицию. Но в том отделении совершенно не принимают мои заявления! Я штук около двадцати за полтора года, что я знаю этого малыша, написала, — со вздохом сказала мисс Эванс, перед этим закончив шептать длинное-длинное заклинание на кельтском. — Ой-ёй… — Йоханс встревожился, но тут же собрался и заявил, — Понял-понял. Приедём в Литтл-Уингинг, я добьюсь контрольной проверки хозяев дома номер четыре на Тисовой! — пообещал констебль подруге. — Beth amser yw hi? — спросила блондинка. — Упс. Задумалась. На валлийском спросила. Который сейчас час? — продолжила она со смешком: — Часы-то настенные стоят! — Минул второй час, — сообщил констебль Йоханс, взглянув на свои наручные часы. — О, Мерлин! Мне же надо забрать детей! — воскликнула мисс Эванс, — Эштона, Марисоль, Дороти, Мигеля и Марселитту! Проконтролируете его состояние? Я быстро вернусь, — блондинка оглядела мужчин. Те кивнули. мисс Эванс кинулась к выходу.       Спустя где-то двадцать минут женщина вернулась в компании пятерых детей. Двоих одногодок, Марселитту и Мигеля, она держала за руки. За ней зашли и остальные дети в порядке от младшего к старшему: Дороти, Марисоль, и, наконец, в дом вошел Эштон. Последний заглянул было в гостиную, но мисс Эванс тихо позвала его к себе, ему и всем остальным велела подниматься в свои комнаты: в комнату девочек и в комнату мальчиков. Эштон пошёл первым, всё время настороженно смотря в сторону гостиной. За ним, косясь на него, последовали остальные. — Идите, идите. Всё объясню, но позже. Позову обедать через десять-пятнадцать минут… — быстро сказала блондинка, тут же направившаяся на кухню. Ей предстояло накормить: своих детей, найдёныша, Йоханса, одну из его дочерей, Люпина, Снейпа и свою подругу, которая тоже некоторое время жила у Снейпа. В итоге получилось двенадцать человек. Приготовив картофельное пюре с жареной курицей, женщина услышала звонок в дверь: это пришла дочь Леонарда Йоханса — Шарлотта, ровесница Дороти, второй дочки мисс Эванс. Женщина позвала остальных детей, накормила их, затем пригласила к столу приятелей. Отобедав, мужчины и женщины принялись обсуждать дела Ордена Феникса и худого черноволосого мальчика.        Малыш, найденный в одном из заброшенных переулков города, проснулся через шесть половиной часов после своего обнаружения. Мисс Эванс спускалась с лестницы, делая записи в блокноте, на обложке которого красовались петунии, лилии; поглядела вниз и увидела, что мальчика на диване нет. Женщина забеспокоилась и быстрым шагом направилась в гостиную. Там она облегчённо вздохнула: мальчик никуда не исчез, он сидел, задумавшись, на корточках возле дивана, прислонившись к стене. Мисс Эванс тихо подошла к малышу и присела рядом. Маленький брюнет поднял голову и взглянул на женщину своими кошачьими изумрудными глазами. _______________________________________________________________________________ * aliéné — сумасшедшая (фр); ** cheveux noirs — черноволосый; *** Марисоль, Марселитта и Мигель — испанские имена.