Сыр в мышеловке

Не передать словами, Как это чувство глушит. Ты хочешь быть моей, И это тебя душит.

      Они не разговаривали друг с другом вот уже почти неделю, после того вечера, когда Аврора элегантным способом решила опозорить Егора перед всеми его друзьями и незнакомыми свидетелями. Она гордой походкой ушла из клуба с чувством выполненного долга, оставив после себя лишь едва уловимый приторно сладкий запах, который Егор просто не выносил. Уходила красиво, с высоко поднятой головой, но стоило ей только повернуться к парню спиной, как Аврора поменялась в лице, сожалея о своем поступке. Ей давно нужно было научиться думать, прежде чем что-то делать: так она смогла бы избежать многих своих проблем, а если точнее — всех. И вот пришла очередная из них в виде головной боли по имени Егор. Ей-то что до него и его раздутого самомнения, до его фанаток? Повела себя, как полная дура, которая приревновала своего парня к другой, как и в прошлый раз на озере. Но стоп! Есть одна маленькая деталь — он ей никто. К тому же, девушка его терпеть не может, а это немаловажно.       В понедельник Аврора приходит на работу вовремя, как и весь последний месяц. Ведет себя, как обычно: организует концерты, пробивает свободные даты, обедает с Ирой и Пашей, бросает короткие взгляды в сторону Влада и улыбается всем своей фирменной наигранной улыбкой. А почему не улыбаться? Ведь у нее все прекрасно. Лишь к концу рабочего дня понимает, что ей чего-то не хватает. Так остро. Ощутимо. До ноющего чувства в районе груди, где понемногу разрастается пустота.       Во вторник происходит ровно то же самое, за исключением одной новой детали: девушка маневрирует между рядами машин на парковке и инстинктивно ищет черный автомобиль с номерами «482». Не находит. И, вроде как, это ее не особо должно волновать, но возвращается чувство пустоты, которое накрывается беспокойством.       Но и в среду ничего не меняется. Как день сурка: утро, обед в кругу коллег, разговоры с Ирой и организация концертов. Аврора выполняет привычный круг действий, но уже без наигранной улыбки — уже не такая яркая, а заметно померкшая, слабая попытка показать хорошее настроение.       В четверг она становится похожей на приведение. Ее будто нет в компании: не отвечает на звонки организаторов, не обсуждает с Ирой и Пашей Меггеру, с пустыми глазами смотрит в одну точку перед собой, лишь иногда сменяя локацию на кухню и обратно на кабинет концертных директоров. Кто бы мог подумать, что она будет страдать от банальной нехватки внимания со стороны Егора. Непривычно настолько, что даже смешно. Да лучше бы никогда его не знала, чем чувствовать сейчас внутри себя эту пустоту.       В пятницу Аврора пытается отыскать его в толпе сотрудников и артистов, за что сразу же себя казнит. К черту все! Она его ненавидит. Должна сообщить о следующем концерте и лишь поэтому замечает его отсутствие. Лишь поэтому, как мантру повторяет это про себя весь день.       В ситуации с Егором все обстояло примерно так же. И стоит отметить, что ему невыносимо сложно было игнорировать Аврору Вагнер, избегать встреч в офисе, стараясь не приезжать в компанию без весомого повода. Уделять слишком много внимания другим девушкам, лишь бы не думать о ней. Просто выкинуть из головы. Вычеркнуть, будто он не знал ее раньше. Черт! Почему он вообще о ней думает? Егор не испытывает к ней ничего, кроме презрения с долькой отвращения. Хотя, и этого уже не чувствует. Ровным счетом, получается, ничего. Это было временное помутнение. Не более.       Егор настолько привык к одиночеству, что ему сложно представить, как такая особа может войти в его жизнь. Он часто сталкивался с такими: суками, которые мило улыбались ему в глаза, по сути лишь манипулируя им. Давно приучил себя к разборчивости, искоренил свою доверчивость и мягкотелость. А тут снова влип. Только в случае с Авророй он изначально знает, что она далеко не его типаж: властные стервы никогда не были пределом его мечтаний. Знает, какая она, и все равно поддается. Машинально открывает диалог сообщений на телефоне и печатает.       «Привет»       Стирает. Слишком просто. Слишком обыденно.       «Ты спишь?»       Два часа ночи. Конечно же, она спит! В отличие от того, кто давно забыл про ночной сон. Идиот!       «Может поговорим?»       Снова стирает. Слишком без повода.       «Я хочу сказать тебе кое-что важное»       Слишком откровенно. Не решается отправить и кидает телефон на кровать, после чего и сам ложится, раскинув руки по бокам.       Может, он мазохист, раз продолжает думать и искать пути подхода к той, что выставляет его полным идиотом перед другими при каждом удобном случае, упиваясь своей властью и наслаждаясь этим. Упиваясь своей властью над ним. Разве может человек так быстро потерять самообладание и даже собственное достоинство? Главное, из-за чего? Не было весомого повода. Думает об этом и приходит в себя лишь около ее подъезда. Даже не заметил, как приехал сюда. Чисто инстинктивно. Выходить и стучаться в ее дверь в четыре часа утра не собирается, поэтому выруливает обратно на дорогу и давит на газ, оставляя после себя лишь серый дым.       И вот прошла почти неделя с того случая с момента их последнего разговора и последней встречи. Егор должен доказать и себе и ей, что Аврора для него совсем ничего не значит, что ему наплевать на нее. Но легче дать самому себе обещание не приближаться к ней больше, чем сдерживать его.       В субботу он вновь возвращается к ее подъезду. Даже поднимается на ее этаж и нажимает на кнопку звонка. Дверь никто не открывает, и Егор начинает в нее не просто стучать, а колотить. Долбить. Вызывать такой шум, что скорее соседи через три подъезда откроют свои двери, думая, что стучатся к ним. Несколько минут тишины мучают артиста, после чего раздается щелчок пропорачиваемого замка. Аврора открывает дверь и вопросительно смотрит на незваного гостя. Даже не вопросительно, а как на второе пришествие Христа.       — Что ты здесь делаешь? — быстро произносит Аврора, чувствуя, как уголки ее губ еле заметно ползут вверх. Моментально одергивает себя, вновь принимая безразличный вид.       — Угадай с трех раз, — бурчит он. — Сорок минут стучусь в твою дверь.       — Я была… Но… — не хочет его прогонять, потому что рада видеть. Действительно рада. Искренне. Но еще больше не хочет, чтобы он об этом знал, оттого и не может сообразить, что сказать и как реагировать.       — Может, для начала пригласишь войти? — как-то сухо выдает Егор и таким же тоном, но уже тихо добавляет: — Хотя бы.       Не ждет приглашения и сам проскальзывает внутрь. По-хозяйски усаживается на диване и задирает голову, испепеляя девушку взглядом. Если бы взглядом действительно можно было прожечь в человеке дыру, то он бы это сделал. Непременно. Она уже ни раз чувствовала на себе подобный взгляд — взгляд, выражающий осуждение.       — Что тебе нужно? — складывает Аврора руки на груди.       От неприятного взгляда голубых глаз ей неудобно и неловко. Чувствует себя, как под микроскопом. Егор вытягивает ноги на журнальном столике, а она даже не может ему этого запретить: не может пнуть его по ноге, как раньше, за такой нахальный поступок.       — Кому-то пора платить по счетам, — говорит Егор и выглядит при этом серьезно.       — Кажется, я оставила тебе в клубе достаточно денег на ремонт «Гелика», — не уступает девушка, одарив его таким же взглядом.       Егор усмехается, но делает это как-то странно, что местами напоминает злодея из кинофильма.       — Я говорю не о машине.       — О чем тогда?       Он медленно встает с дивана, глядя ей прямо в глаза.       — Тебе не кажется, что ты слишком много себе позволяешь? — с прищуренным взглядом спрашивает Егор, подходя к Авроре. — Обламываешь мой отпуск, сообщаешь всем на вечеринке, что я педик, взламываешь мой телефон и Instagram, оставляешь в лифте со стояком и насмехаешься.       Пока Егор перечисляет ее «достижения», приближаясь к ней, Аврора медленно пятится назад. Не знает, почему, но сейчас боится артиста. Боится этого звериного взгляда и его вспыльчивости.       — Рассказываешь всем, называя это миссией, затем пускаешь слух о том, что у меня якобы маленький член, — продолжает Егор. — Дразнишь, целуешь, потом снова посылаешь нахуй.       Девушка упирается спиной в стену, оглядываясь назад и убеждаясь в том, что путей к отступлению нет. А он становится все ближе, как хищник подбирается к своей жертве.       — Бьешь мою тачку, унижаешь прилюдно, называя шлюхой.       — Я не говорила «шлюха», — тихо оправдывается Аврора. — Я спросила, знаешь ли ты, как называют тех, кто делает что-то за деньги…       — Один хуй! — кричит он, отчего девушка на секунду зажмуривается и хлопает глазами.       Ей страшно. Егор уже стоит совсем рядом, на расстоянии меньше вытянутой руки. От его напористости девушка не может даже пошевелиться: загоняет ее в угол и расставляет руки, упираясь ладонями в стенку. Теперь она в западне, и деваться некуда.       — И заметь, — вкрадчиво протягивает он, наклоняя к ней голову, — я ничего тебе не сделал. До сих пор.       Зрачки Авроры испуганно бегают по его лицу, но девушка не отводит взгляд. Слишком боится.       — И чего ты хочешь? — спрашивает она.       Егор усмехается, опуская голову, всем своим видом говоря: «да что ты можешь мне дать?». Смотрит на нее с прежним презрением. Как на букашку, которая ничего из себя не представляет. Как на дерьмо, коим она сама себя всегда считала.       — От тебя? — насмешливо произносит он. — Ничего.       Егор опускает руки, освобождая ей путь, и делает шаг назад. Нет, она не может дать ему то, что он хочет, то единственное, о чем он сейчас мечтает — никогда о ней не знать.       — Ты настолько ничтожна, что мне нечего от тебя брать, — опустив уголки губ в пренебрежительном, тоне говорит Егор, окинув ее с ног до головы таким же взглядом.       От этих слов ее словно бьет током. Парализует. Девушка еле дышит. Смотрит на него и каким-то чудесным образом находит в себе силы ответить.       — Да кто ты такой? — грубо выдавливает она из себя. — Кто дал тебе право так со мной разговаривать?       Ее гнев вызывает в нем лишь новую усмешку, и от этого Аврора злится еще больше.       — А кто ты такая, чтобы я церемонился с тобой и подбирал слова?       Аврора зло дышит, вытянув губы в тонкую линию, и толкает Егора в грудь, отчего он ненадолго теряет равновесие, чуть пошатнувшись, и вновь выпрямляется.       — Сука! — она снова толкает его в грудь, но от ожидаемого поступка с ее стороны Егору удается сохранить равновесие. Он смеется над ней. Не добившись нужного результата, Вагнер толкает его в третий раз. — Как же я тебя ненавижу!       — Главное, что это взаимно, — с серьезным лицом говорит Егор, и это приводит ее в бешенство.       — Ты за этим пришел? Просто для того, чтобы сказать об этом и втоптать меня в грязь?       — Нельзя втоптать в грязь того, кто по уши в этом сидит.       Она успела тысячу раз пожалеть о том, что позволила себе ненадолго увлечься им. Лучше бы она никогда его не знала.       — Пошел вон из моего дома! — указав на дверь, сказала Аврора, но парень даже не пошевелился. — Я СКАЗАЛА, ПОШЕЛ ВОН!       Перешла на крик, а Егор лишь улыбается ее реакции.       — Знаешь, я всегда хотел тебя спросить, но не решался, — с явной издевкой говорит он. Хочет окончательно ее добить. Слишком часто позволял ей делать это, а сам ни разу не воспользовался возможностью. — У тебя много сестер? Интересно знать, со сколькими их парнями ты переспала.       Аврора сжимает челюсть и со всей силы резко бьет его по лицу. Безжалостно, со злостью, так, что даже острой болью обожгло ладонь. Это было слишком для нее. И слишком для него. Не за тем она раскрывалась ему, чтобы получать такие укоры при каждом удобном случае. Егор смотрит в пол и медленно поднимает взгляд на девушку, которая переводит дыхание с бешеными глазами. Он в короткие сроки сокращает расстояние между ними и хватает ее за лицо, сдавливая пальцами.       — Ты зря это сделала, — чуть не шипит он.       — А что ты еще можешь мне сделать? — нагло говорит Аврора. — Ударишь? Валяй!       Но нет. Ему не хочется ее бить. От ее вызова в глазах хочется другого. Егор крепче сжимает ее лицо и, притягивая к себе, впивается в ее губы. Она пытается оттолкнуть парня, неистово бьет руками по его груди. Совсем не хочет этого сейчас. Уже нет. Не так. Лучше бы ударил. Он, не обращая внимания на ее сопротивления, давит, грубо проталкивается языком в сомкнутые губы. Оборона слишком слаба перед ним и впускает противника. Долбанный мазохист.       Стоило парню немного расслабиться, как девушка все же смогла оттолкнуть его от себя. Смотрят друг на друга с непониманием и презрением, переводя дыхание. Ее щеки покраснели от его пальцев, и даже зубы ныли от боли. Егор тяжело дышит, не зная, как объяснить свой поступок. Слишком противоречиво.       Аврора еще с секунду смотрит на него, затем быстро подходит к нему и, схватив за воротник куртки, наклоняет его к себе и целует. От неожиданности Егор даже не сразу понимает, что происходит. Обхватывает его шею руками, а он крепко сжимает ее в своих объятиях. Она отвечает на его поцелуи и, вместе с тем, дарит их, задыхаясь и чувствуя, что вот-вот потеряет сознание. Ей этого не хватало. Именно этого. Егор терзает ее губы, задыхаясь, так же, как и она. В этом не было нежности, только жадность и страсть. Руки скользят по ее спине, стискивая и прижимая к себе так сильно, по-собственнически, что от его прикосновений болит все тело. Но это приятная боль, и она не желает, чтобы он останавливался.       Егор требовательно вдавливает Аврору в стену, прижимаясь к ней всем телом, и коленом раздвигает ее ноги, пока она, задыхаясь, ищет его губы. Парень снимает куртку, оставшись в футболке, и бросает ее на пол. Одной рукой проводит по ее бедру, скользя вверх, а другой властно сжимает грудь, продолжая терзать ее губы жадным поцелуем. Она тихо стонет под ласками, и его дыхание вырывается, словно звериный рык. Он подхватывает ее под ягодицы, приподнимает на весу, заставляя обхватить его тело ногами, и сильнее вдавливает в стену. Переключается с губ на ее тонкую шею, покусывая кожу и оставляя влажные лиловые следы, пока ладонью проникает под майку и лифчик, сжимая грудь. Она чувствует холодные пальцы на сосках, выгибается, пока в области живота приятно ноет. Запускает руку в его волосы, держась другой рукой за его плечо, и запрокидывает голову. Аврора чувствует, как закатываются глаза. Чувствует, как его член упирается в нее.       — Я тебя хочу, — шепчет Егор ей в шею, обжигая кожу горячим дыханием, и проводит губами, спускаясь к ложбинке между ключицами.       Он держит ее за бедра и перемещается в ближайшую комнату — гостиную. Садится на диван, и она оказывается сверху, лицом к лицу с ним. Стискивает его бедра своими, закусив губу, и дразнит, ритмично двигаясь на нем и ерзая. Егор, в свою очередь, тоже доводит ее, медля, едва касаясь, помогая ей двигать тазом с помощью рук, что держат ее за ягодицы, прерывисто целуя шею, а она прогибается, послушно ему поддаваясь.       Аврора со стоном выдыхает, когда парень сжимает ее грудь. Хватает за затылок и вновь впивается в ее губы своими губами. Сжимает ее волосы в кулаке и другой рукой прижимает ее к себе так близко, будто боится, что она снова сбежит. Он слышит ее сдавленные стоны и больше не может терпеть.       Звонит телефон, но они не обращают на это внимания.       Поза раком — его излюбленная, но сегодня он хочет видеть эти стоны, что будут звучать под ним. Хочет смотреть девушке в глаза и наблюдать за тем, как она извивается.       Телефон звонит в третий раз, но им не до этого.       Девушка снимает с себя майку, тянется к ремню на его штанах и торопливо расстегивает. Егор внимательно следит за ее движениями, убирая пряди волос с лица. Она скользит пальцами по его животу, спускаясь к линии трусов, но снова слышится звук входящего телефонного звонка. Аврора недовольно смотрит на Егора, а он мотает головой.       — Это не мой. Я свой вообще выключил.       Конечно, после того случая на озере он усвоил урок.       Аврора поднимает голову, ища взглядом свой мобильный.       — Это мой, — хрипло говорит она и тянется к нему. — Наверное, что-то важное.       — Брось, — шепчет он, покрывая ее шею поцелуями. — Перезвонят.       Но Аврора все же дотягивается до телефона и смотрит на дисплей.       — Блять, — тихо произносит она, а Егор не останавливается.       — Кто это? — спрашивает он, а самому плевать на это хотелось. Ему интереснее сейчас сжимать ее ягодицы, двигая на себя, и оставлять следы от поцелуев на шее.       Аврора смотрит в телефон, не решаясь отвечать на звонок. Это Влад. И снова в тот момент, когда она находится с Егором не в самой скромной позе. Все же проводит пальцем по экрану и подносит телефон к уху, не отстраняясь от Егора.       — Да. Привет. Что-то случилось? — прерывисто говорит она между вздохами.       — Мы можем с тобой поговорить? — доносится голос Рамма на другом конце провода.       — Вообще-то. Я сейчас. Немного занята.       Егор терзает ее тело, и она не может нормально разговаривать, хоть и прикладывает для этого все усилия.       — Я тебя надолго не задержу. Это очень важно. Мы можем сейчас встретиться? Я напротив твоего дома, в кофейне.       — Влад. Я…       — Ты сейчас с Егором, ведь так?       Вопрос ставит ее в тупик, и она молчит. Почему-то неловко и стыдно.       — Я как раз хотел поговорить с тобой на счет него.       — Зачем? — не понимает Аврора и останавливает Егора, чьи поцелуи мешают ей трезво мыслить.       — Есть повод. Расскажу при встрече.