Homemade Imagines

      Написание портрета – дело тяжелое и энергозатратное как для того, кто пишет, так и для того, кого пишут. Тут необходимы просто железные нервы и стальная выдержка, которая не у всех есть. Например, ее катастрофически не хватает Джексону Теллеру.       - Джекс, пожалуйста, расслабься, - тяжело вздыхаешь, убирая со лба мешающуюся челку, невзначай оставляя кисточкой смачный акварельный развод, но уже перестаешь обращать на такие мелочи внимание. – И сделай лицо попроще, а то такое ощущение, что ты сейчас сидишь не дома на диване, а находишься в гуще криминальных разборок.       Ты уже давно хотела нарисовать своего молодого человека, из-за чего ни раз уговаривала его попозировать тебе, но то он был слишком занят делами клуба, то ты не могла из-за сильной загруженности, поэтому, стоило только появиться свободной минутке, ты, не теряя времени, схватила Джекса в охапку и усадила у себя дома для написания своего очередного произведения искусства.       - Насколько попроще? – он свободно откидываются на мягкую спинку дивана и выглядит таким довольным словно большой сытый кот, что даже возникает некое желания почесать ему за ушком и непременно услышать урчание.       - Настолько, чтобы вместо серийного маньяка с арматурой в руке на картине вышел ты, - тихо бубнишь себе под нос, продолжая кропотливо вырисовывать мягкие мужские черты, параллельно напевая какую-то незатейливую песенку, услышанную недавно по радио.       - Детка, да, брось ты свои кисточки эти и иди ко мне, потом все дорисуешь, - но ты лишь упрямо отрицательно качаешь головой, полностью погрузившись в понятную только художникам атмосферу.       Вдохновение ведь – штука капризная, можно и вспугнуть ненароком, поэтому, пока оно у тебя есть, ты не сдвинешься с этого места ни на миллиметр.       - Это пытка какая-то, - начинает ворчать Джекс, потягиваясь и похрустывая костяшками пальцев. – Я точно не создан для всего этого.       - А для чего создан? – улыбаешься, изредка поглядывая поверх мольберта на мужчину, и снова прячешься за высокой картиной, что виден только неаккуратно собранный пучок да вставленный в него простой карандаш.       - «… чтобы любить тебя, малышка», - громко и жутко фальшиво поет он известные строчки, широко раскинув руки и пританцовывая, тем самым заставляя тебя звонко смеяться.       - Не ерзай еще пару минут, герой-любовник, я почти закончила, - делаешь последние завершающие штрихи и отходишь на пару шагов, оценивая работу с разных ракурсов и оставаясь довольной получившимся результатом.       - Признавайся: повесишь у себя рядом с кроватью, чтобы постоянно мной любоваться? – Джекс хитро улыбается и поигрывает светлыми бровями.       - Все, ты раскусил меня, - «досадливо» щелкаешь пальцами и идешь наконец-то смывать с себя всю краску, а когда возвращаешься, застаешь, как мужчина вдумчиво разглядывает свой портрет.       - Нравится? - подходишь и, пристроившись ему под бок, обнимаешь. Прямо настоящая идиллия, которую Джексон неожиданно разбавляет своей очередной шуткой.       - Ага, я чертовски хорош собой, - утыкаешься ему в плечо и тихо смеешься. Он всегда умел поднять настроение.       - А какой «скромняга».       - Ну, не без этого.