Гарри Поттер и повороты судьбы

Как и подозревал Гарри, 31 августа прошло в каком-то бешеном режиме. Сигнус, прихватив бутылку вина, заперся в своём кабинете, ссылаясь на то, что ему нужно поработать с полученной почтой; Дафна и Астория носились по дому, пытаясь отыскать какие-то вещи Дафны, да и самому Гарри пришлось побегать, отыскивая то, что забрала в стирку Блинки, ещё одна эльфийка Гринграссов. Но в конце концов он успешно справился со сборкой всех вещей в свой чемодан, что было не так трудно, благодаря наличию скрытых апартаментов в его сундуке. Он также предложил Дафне убрать в него часть её вещей — настолько их было много. К девяти утра первого сентября все уже были на ногах, чтобы быть уверенными, что они не опоздают. Сигнусу удалось одолжить для поездки министерский автомобиль: старомодный, тёмно-зелёный, с ворчливым водителем-волшебником в костюме из изумрудного бархата. Сигнус сел на переднее место рядом с водителем, который был нем как рыба, а Гарри и Дафна расположились на заднем сиденье. Астория и Изабель остались в Гринграсс-мэноре — младшая сестра Дафны с утра плохо себя чувствовала. Министерские машины выглядели вполне обыденно, если не учитывать тот факт, что они могли проскальзывать в столь малые пространства, что ни одна нормальная машина, сколь бы маленькой, по мнению Гарри, она ни была, не смогла бы проехать. В результате они прибыли на вокзал за полчаса до отправления, и отправились искать тележки для перевозки багажа. Министерский водитель помог им найти две отличных тележки, погрузить на них багаж и сов Гарри и Дафны, махнул Сигнусу шляпой и испарился. Усмехнувшись на это, ребята взяли свои тележки и покатили их на перрон между платформами 9 и 10, в поисках прохода на платформу 9 ¾. Гарри уже собирался было спросить, как они попадут туда, но его опередила рыжеволосая женщина, окружённая пятью детьми, четырьмя мальчиками и одной девочкой, такими же рыжими, как и она сама. Она очень громко произнесла: — Разумеется, повсюду эти магглы. Итак, какая у нас платформа? Но ей не дали продолжить — Сигнус резко шагнул к ней и взмахом палочки наложил вокруг полог тишины. — Миссис Уизли, какого чёрта Вы тут творите? Вы что, совсем не понимаете, что нарушаете Статут Секретности?! Вы так громко говорите о магглах, что Вас могли бы услышать все магглы в округе! Вам повезло только, что вокруг стоит такой гам, — женщина ошарашенно остановилась. — Я отправлюсь после этого в Министерство Магии, и можете не сомневаться, что я доложу об этом инциденте. Я ещё раз Вас спрашиваю, Вы вообще понимаете, что творите? — Дамблдор попросил меня об этом, — ответила миссис Уизли. — Он сказал, что Гарри явно подвергается у Вас плохому влиянию, и ему нужна наша помощь, чтобы вернуть Гарри на истинный путь, и первым шагом к этому нужно заставить его заметить нас на вокзале Кингс-Кросс. — Что ж, в Министерстве об этом точно узнают, — сказал Сигнус. — Дафна, Гарри, проходите. Сначала на платформу пройдёте вы, а потом все Уизли, а я последую за ними, чтобы убедиться, что они снова не нарушают Статут Секретности, — он сурово взглянул на семейство Уизли. — Да, это Гарри Поттер, который определённо обратил на вас внимание, но сомневаюсь, чтобы вы произвели на него хорошее впечатление! — Идём, — прошептала Дафна Гарри. — Иди строго в барьер, который разделяет платформы 9 и 10, а если нервничаешь, разбегись немного, — махнув рукой в сторону барьера, она шагнула точно к нему и полностью исчезла. Гарри удивленно посмотрел на барьер, выглядевший вполне цельным. В тот же миг Сигнус снял окружавшие их заклятия, и на Гарри посыпались толчки от толпы находившихся на перроне людей. Он зашагал прямо на барьер… потом чуть быстрее… если он разобьётся прямо об этот барьер, у него будут большие проблемы… наклонившись к тележке, он практически перешёл на бег… барьер был всё ближе и ближе… он не сможет остановиться… он уже не управлял тележкой… остался лишь один шаг… он закрыл глаза в ожидании грохота от столкновения… но его не случилось. Гарри открыл глаза и увидел, что барьер теперь находится позади него, а прямо перед ним возвышается кованная железная арка с надписью «Платформа 9 ¾». Платформа была забита множеством людей — большинство были одеты в мантии, немногие — в маггловскую одежду, а рядом с платформой стоял паровоз алого цвета. Неподалёку висела надпись: «Хогвартс-экспресс, 11:00». У него получилось. Неподалёку, ожидая его, стояла Дафна. — Это было не так уж страшно, не так ли? — спросила она. — Идём, нужно отойти с дороги, пока Уизли не врезались в тебя сзади. Они отшагнули вовремя — один за одним, члены рыжей семейки показались на платформе: первым шагнул высокий юноша со значком старосты на груди; затем близнецы, похожие друг на друга как две капли воды; и наконец, ещё один, самый младший мальчик. Затем на платформу шагнул Сигнус и повёл Гарри и Дафну в сторону Хогвартс-экспресса. — Прежде всего, наверное, вам стоит найти себе свободное купе, — сказал он. Кивнув, Гарри и Дафна пошли через толпу в сторону поезда, толкая перед собой свои тележки. Зайдя в поезд, они оставили тележки с багажом и совами под присмотром Сигнуса и пошли по вагонам в поисках своих друзей. В конце концов они наткнулись на купе, в котором сидели Трейси, Сьюзен и Ханна. Дафна легонько постучала в стеклянное окно двери, и все три девочки повернули свой взгляд в её сторону. — Заходите, — ответила Сьюзен. Как только они зашли внутрь, Гарри огляделся внутри купе. Это были обычные поездные купе красного цвета, со столиком у окна и багажными полками наверху, где уже лежал багаж девочек. — Привет, — поздоровалась с ними Дафна. — Вы видели Невилла или Луну? — Я вроде как видела Невилла, а Луну нет, — ответила Ханна. — Если не ошибаюсь, он искал свою жабу, Тревора. А где ваш багаж? — Мистер Гринграсс согласился присмотреть за ним, пока мы вас разыскиваем, — сказал Гарри. — Но мы сейчас за ним сходим. Даф? — Да, идём, — ответила она. — Мы скоро вернёмся сюда с багажом, и отправим к вам Луну и Невилла, если увидим их. Они вернулись к Сигнусу, который по-прежнему ожидал их рядом с поездом, карауля тележки. Хедвиг, сова Гарри, которую он назвал понравившимся ему именем из «Истории магии» Батильды Бэгшот, и Уиллоу, филин Дафны, уже начали было слегка нервничать, видя кучу сов вокруг. — Спасибо за помощь, пап, — сказала Дафна. — Увидимся на Рождество. — До свиданья, Сигнус, — добавил Гарри. — Этот месяц, прожитый в Вашей семье, был незабываем, рад буду снова увидеться с Вами на Рождество. — Увидимся на Рождество, — кивнул Сигнус. — И кстати, если Вам поступит приглашение посетить на эти праздники другую семью — нас это не оскорбит. В конце концов, по воле Ваших родителей наша семья не была первой в списке тех, кому надлежит опекать Вас. Гарри кивнул в ответ, и они с Дафной, забрав багаж, направились обратно в купе, попросив Сигнуса отправлять туда же Луну и Невилла, если он их увидит. Вернувшись в купе, Гарри и Дафна только собирались присоединиться к шедшему там разговору, как раздался стук в дверь и к ним зашёл Невилл, таща за собой багаж. — Привет, ребята, — сказал он, крепко сжимая свою жабу. — Вы не могли бы присмотреть за Тревором, пока я уложу свой багаж наверх? Не хотелось бы снова его потерять, а то я нашёл его всего лишь пару минут назад в одном из соседних купе. — Давай его сюда, — ответил Гарри, и Невилл аккуратно передал ему жабу. — Спасибо, Гарри, - сказал Лонгботтом и уложил свой чемодан наверх, рядом с чемоданом Гарри. — Да, если я не ошибаюсь, тут Рон рыщет в поисках тебя и Дафны. Рон Уизли, самый младший сын семьи Уизли. Правда, у них есть ещё дочь моложе него. Он говорит, что это невозможно, чтобы ты был помолвлен с Дафной, поскольку она слизеринка, а ты гриффиндорец, хотя все вокруг знают о вашей помолвке. — Он несёт полную чушь, — отреагировал Гарри. — Только лишь потому, что мои родители учились на Гриффиндоре, я не обязан поступать туда же. И уж куда я точно не собираюсь поступать, так это на Гриффиндор, моей целью являются Рэйвенкло или Слизерин. — Привет всем, — после негромкого стука в купе вплыла Луна. — А вы выбрали хорошее купе, здесь нет ни одного наргла. В других купе я видела их в огромном количестве; приятно видеть, что ими не кишит весь поезд. Все окружающие успели лишь недоумённо переглянуться в ответ на это заявление, как поезд, издав свист, тронулся с места. Они дружно расселись по местам, не желая упасть, когда состав начнёт набирать скорость. — Сколько времени мы будем ехать до Хогвартса? — спросила Сьюзен. — Мама говорила, что это занимает почти весь день, — ответила Ханна. — К тому же, мы прибываем не в сам Хогвартс, а в деревню Хогсмид, а оттуда ещё нужно добраться до замка — первокурсники поплывут на лодках, а всех остальных доставят кареты. После чего будет распределение по факультетам и праздничный ужин. — Ясно, — сказал Гарри, — но почему это путешествие занимает целый день? Неужели так трудно воспользоваться магией и ускорить поезд, чтобы эта поездка занимала намного меньше времени? Это бы сильно сэкономило нам всем время. — В твоих словах есть смысл, — ответила Дафна. — Но до сих пор никто не поднимал этот вопрос, так что всё остаётся как есть. Можешь написать папе и попросить его поднять этот вопрос перед владельцами Хогвартс-экспресса. — Она, похоже, собиралась сказать что-то ещё, когда дверь в купе резко дёрнули и на пороге появился младший сын семейства Уизли, стоявший вместе с прочими у барьера перед входом на платформу 9 ¾, когда мистер Гринграсс поймал миссис Уизли на нарушении Статуса Секретности. — Я здесь сяду? Все купе заняты, — сказал он, пытаясь сесть на свободное место. — Я Рон Уизли, если вы меня не знаете. — Вообще-то вокруг полно купе, в которых намного меньше людей, чем здесь, — ответил Гарри. — А в одном из них вообще должны ехать твои браться близнецы, так может, тебе стоит ехать с ними, а не с нами. Нет уж, поищи другое, менее заполненное. — Да и вообще, Гарри, — продолжил рыжий мальчик. — Почему ты сидишь в одном купе со сквибом, лунатичкой, скользкими слизеринцами и скучными хаффлпаффцами? Ты должен сидеть со мной, а не с ними. — А почему это я должен хотеть этого? — Гарри начинал закипать. — Здесь мои друзья и невеста, и как по мне, это гораздо более лучшая компания, чем некто врывающийся в чужое купе, лгущий с целью занять в нём место, и оскорбляющий моих друзей, чтобы заставить меня изменить своё мнение. А теперь, пожалуйста, извинись и убирайся прочь. — Ну и ладно, — сказал Рон, слегка краснея. — Но извиняться я не буду, с чего бы мне извиняться перед кучкой неудачников? — и вышел, с грохотом захлопнув дверь. Какое-то время спустя девочка-шатенка с пушистой причёской, уже одетая в школьную мантию и держащаяся за красную щёку, постучала к ним в дверь и спросила: — Могу я посидеть с вами? — Разумеется, — ответила Трейси. — Что с тобой случилось? — Я сидела в одном из пустых купе, когда в него вошли несколько девочек постарше, — начала объяснять она. — Они сказали мне выметаться из него, потому что это их купе. Когда я отказалась, они спросили меня, кто мои родители, на что я ответила им, что они моих родителей точно не знают, поскольку те — магглы. После чего они стали насмехаться надо мной, обзываться, а одна из них дала мне пощёчину из-за моего отказа. А затем они выбросили меня за дверь. Я заходила ещё в несколько купе, но когда там узнавали, что я магглорожденная, то тут же отказывались сидеть со мной и требовали, чтобы я убиралась. — Ясно, — сказала Трейси. — Какие-нибудь чистокровные фанатики, но знаешь, далеко не все волшебники такие. Примерно половина школы — полукровки, ещё четверть, как и ты, магглорожденные, а количество чистокровных в волшебной Британии быстро уменьшается. Большинство из нас не верят в подобную чушь, но, к сожалению, тебе ещё не раз придётся столкнуться с подобными идиотами. — Спасибо за рассказ, — сказала девочка. — Меня зовут Гермиона, Гермиона Грейнджер. А как зовут вас всех? — Я — Трейси Дэвис, — сказала Трейси. — Это Ханна Эббот, Сьюзен Боунс, Луна Лавгуд, Невилл Лонгботтом, Дафна Гринграсс и Гаррисон, или Гарри, Поттер. Гермиона на миг онемела от изумления. — Гарри Поттер! Я слышала о тебе, и читала в «Современной Магической Истории» и во «Взлёте и падении Тёмных Искусств» и в «Великих волшебных событиях двадцатого столетия». Я всё про тебя прочитала! Не эти глупые книги вроде «Гарри Поттер и Непослушный Нунду», но все другие, точные книги. Ты известен, потому что победил Волдеморта! Все находившиеся в купе, кроме Гарри, вздрогнули, когда она произнесла имя Волдеморта. — Да, Гермиона, я знаю, об этом, — ответил он. — Но ты всё же подумай о том, почему это у меня такая известность. Да, этой ночью я победил Волдеморта, — все снова вздрогнули, — но также этой ночью из-за этого психопата-террориста с палочкой умерли мои родители. — Ой, прости, пожалуйста! — воскликнула Гермиона. — Я как-то не подумала об этом. — Всё в порядке, Гермиона, — сказал Гарри. — Но я больше не хотел бы говорить об этой ночи. Мы может поговорить о чём-нибудь, ещё, например, о распределении? — Разумеется, — сказала Трейси. — Думаю, что я попаду либо в Слизерин, либо в Хаффлпафф, несмотря на то, что у них самая худшая репутация в школе. У Слизерина — в основном из-за учившихся там Тёмных колдунов и ведьм, так что прочие, особенно гриффиндорцы, считают, что слизеринцы все до единого злые; ну, а репутация Хаффлпаффа построена на домыслах, что туда принимают кого угодно, так что их все считают за слабаков и рохлей. Я думаю, что достаточно амбициозна, чтобы попасть в Слизерин, и что во мне достаточно хитрости и коварства. Но в то же время я ничего не имею против тяжёлого труда — поэтому Хаффлпафф. — Думаю, что мне уготован Гриффиндор или Хаффлпафф, — сказал Невилл. — Гриффиндор — потому что там учились мои родители, и время от времени я бываю весьма храбрым. А Хаффлпафф, потому что, как и Трейси, я ничего не имею против тяжёлой работы. — У меня — Хаффлпафф или Рэйвенкло, — сказала Ханна. — Не могу назвать себя храброй или амбициозной, но я могу довольно усердно трудиться, и время от времени проявлять достаточно ума.  — Думаю, что я, как и Невилл, попаду в Гриффиндор или Хаффлпафф, — сказала Сьюзен. — Члены моей семьи традиционно учились в Хаффлпаффе, даже моя тётя, хотя она едва не попала в Гриффиндор. Ну, а мои личные причины в общем-то такие же, как у Невилла. — Похоже, у нас тут очень много потенциальных хаффлпаффцев, — заметила Дафна. — Но это точно ко мне не относится. Моя цель, как и у Гарри, Слизерин или Рэйвенкло. Луна, Гермиона, а что насчёт вас? Что вы думаете по этому поводу? — Я-то уж точно буду в Рэйвенкло, — сказала Луна. — Во мне есть все черты, которые Ровена хотела видеть в учениках своего факультета, так что тут всё ясно. Но во что я вас могу сейчас сказать — половина из тех, кто тут думает о Хаффлпаффе, туда не попадёт. Все дружно переглянулись, а потом кто-то из них спросил: — Ну и кто эти двое, что не попадут в Хаффлпафф, а? — из чего следовало, что они серьёзно восприняли слова Луны. Но она больше ничего не сказала. — Я, судя по всему, окажусь в Гриффиндоре или Рэйвенкло, — сказала Гермиона. — У меня вроде как достаточно и ума, и храбрости, чтобы раздумывать об обоих факультетах. — Звучит так, словно мы тут перебрали почти все возможные варианты, — размышлял вслух Гарри, а когда Дафна спросила, что он имеет в виду, то пояснил. — Почти все заявили, что думают о двух подходящих для них факультетах, и таким образом у нас получились почти все возможные пары факультетов, кроме Гриффиндора и Слизерина. И всё потому, что о них думают, как о двух несовместимых противоположностях, когда размышляют о том, куда могут попасть. Гермиона выглядела слегка озадаченной, так что Дафна решила объяснить подробнее: — Гриффиндорцев традиционно считают Светлыми, так как директор Дамблдор учился на этом факультете, а он считается лидером Света с тех пор, как в 1940-х победил Гриндевальда. Слизеринцев же, наоборот, считают Тёмными, поскольку и Тёмный Лорд Волдеморт, и большинство Пожирателей Смерти вышло из Слизерина. — Теперь понятно, — сказал Гермиона. — Но что насчёт Рэйвенкло и Хаффлпаффа? К какой из этих двух сторон относят их? — В общем-то, ни к какой, — ответила Трейси. — Хаффлпаффцев воспринимают как тупиц, поскольку Леди Хаффлпафф дозволяла принимать на её факультет всех. А рэйвенкловцев считают умниками, хотя иногда и немного склоняющимися к Тёмной стороне. Но честно говоря, всё это полная чушь. То, что ты достаточно амбициозен, чтобы оказаться в Слизерине, не означает, что ты плохой! Четверть населения магической Британии учились или учатся на Слизерине, определённо они не не могут быть плохими. Они ещё какое-то время продолжали обсуждать эту тему, но когда она вконец исчерпала себя, то разговор постепенно перешёл на квиддич. Примерно в половине первого они услышали громкий стук, приближавшийся к их двери, а затем в купе заглянула улыбающаяся женщина с ямочкой на подбородке, везущая в руках тележку. — Хотите купить что-нибудь, дорогуши? — Все, кроме Гермионы, оставшейся на месте, вскочили на ноги. Гарри, посмотрев на тележку, не увидел так почти ничего ему знакомого, и решив, что стоит как следует познакомиться с этой частью волшебного мира, купил всего понемногу, в итоге заплатив продавщице одиннадцать сиклей и семь кнатов. Остальные покупали лишь то, что действительно хотели, в основном довольно много шоколадных лягушек, немного конфет «Берти Боттс с любым вкусом», и никто не брал кислотных леденцов. Гермиона с удивлением смотрела на то, как они свалили всю купленную еду в кучу на пустом месте, а затем каждый стал брать, что хотел. — Вы, похоже, все очень голодны? — Ага, — сказал Невилл. — Не стесняйся, Гермиона, бери что нравится. Попробуй, например, конфеты «Берти Боттс» — они и на самом деле могут быть с любым вкусом. Так что там может оказаться как вполне обычный вроде шоколада, мяты или клубники, так и что-нибудь странное вроде вроде перца или травы со шпинатом. — Спасибо, что предупредил, — ответила Гермиона. — Я потом расплачусь за это, сколько я буду должна? Да, Невилл, а что будет, если мы съедим что-то, что может оказаться опасно для организма? Например, что если у кого-то аллергия на шпинат и он съест такую конфетку со вкусом шпината? — Полагаю, тогда тебе стоит со всех ног бежать в больничное крыло Хогвартса или больницу Святого Мунго, — сказал Невилл. — Существует зелье, очень лёгкое в приготовлении и весьма дешёвое, которое примерно на полчаса замедлит эффекты от случившегося — полагаю, этого времени тебе хватит, чтобы добраться до целителя. Да, и ты ничего нам не должна, мы же друзья, не так ли? Пейзаж за окном постепенно становился всё более необжитым. Если до этого они видели чистые и аккуратные поля, на которых кое-где попадались животные, то теперь они сменились тёмными лесами, извилистыми реками, ведущими непонятно куда, и тёмными зелёными холмами, тянувшимися к небу. Тут в дверь их купе постучали, и вошли три мальчика и одна девочка. Во главе всей этой группы стоял мальчик с очень светлыми волосами, уже одетый в хогвартскую мантию, и стоящий под руку с темноволосой темноглазой девочкой. А двое коренастых мальчиков, стоявших по бокам от них, выглядели практически как телохранители. — Так это правда? — спросил он. — По всему поезду говорят, что в этом купе едет Гарри Поттер. Так это ты, верно? — посмотрел он на Гарри. — Да, это я, — ответил Гарри. — А вот ты кто такой? — Я — Малфой, Драко Малфой, — ответил тот. — Эти двое — Винсент Крэбб и Грегори Гойл, а это моя невеста, Панси Паркинсон. Ты скоро поймёшь, Поттер, что некоторые семьи волшебников намного лучше, чем другие. Ты же не хочешь завести себе друзей из семей не того сорта. Я могу помочь тебе с этим, -и протянул ему руку. — Спасибо, — сказал Гарри, пожимая её — вовсе не думая о том, нравится ему этот мальчик или нет, а просто из вежливости. — Но помощь секретаря по связям с общественностью мне не нужна. В моём купе, знаешь ли, сплошь Наследники и Наследницы чистокровных Родов. Я не думаю, что у них, как ты говоришь, может быть «не тот сорт». Драко не покраснел, но на его бледных щеках всё же появились розоватые оттенки. — Очень хорошо, Поттер, — сказал он. — Скоро увидимся в Хогвартсе. Крэбб, Гойл, пошли. Четвёрка незваных гостей исчезла из купе, закрыв за собой дверь, а оставшиеся внутри принялись какое-то время обсуждать случившееся, так как Гермионе хотелось узнать информацию о Наследниках и Наследницах Родов. В итоге Гарри посоветовал ей заказать несколько книг на эту тему. После чего они решили переодеться в хогвартские мантии, так как поезд уже начал замедлять ход, и, судя по всему, скоро они должны были прибыть на станцию Хогсмид. Выйдя из купе, Гарри и Невилл сначала дали возможность переодеться девочкам, после чего те, так же выйдя наружу, пустили их обратно. Вскоре, когда все они снова сидели в купе, по всему поезду раздался голос: — Мы прибываем в Хогвартс через пять минут. Оставьте свой багаж в поезде, его доставят в школу отдельно. Ещё раз обменявшись взглядами, они дружно набили карманы остатками сладостей и присоединились к толпе, идущей в стороны выхода из вагона. Вскоре поезд наконец прибыл на станцию и остановился, а люди вышли из него наружу на тёмную, узкую платформу, тут же оказавшуюся заполненной не менее плотно, чем лондонское метро в час пик. Поёжившись от холодного ночного воздуха, Гарри заметил, что Дафна тоже мёрзнет. — Насколько я помню, нас доставят в замок на лодках, — сказал Невилл. — Надеюсь, нам не придётся долго ждать, а то тут холодает. Стоило ему это сказать, как над головами учеников вспыхнул яркий фонарь. — Перклашки сюда! Перклашки сюда! — над ними навис огромный мужчина с волосатым лицом. — Это Хагрид, — быстро сказала им Ханна. — Он хогвартский лесник, и каждый год отвозит первоклассников на лодках в их первое путешествие к Хогвартсу. Это мне Холли, моя старшая сестра, рассказала. — Вперёд, идите за мной. Есть ещё перклашки? — продолжал Хагрид. — Смотрите под ноги! Перклашки за мной! — Скользя и спотыкаясь, они спустились вслед за Хагридом по довольно крутой и узкой тропинке. По обе стороны от них было так темно, что Гарри задумался о том, какие же здесь могучие деревья, если они с трудом видят клочки неба над головой. Все вокруг хранили молчание, так что им хорошо был слышен голос Хагрида, продолжавшего говорить, чтобы все смотрели себе под ноги. — Через пару секунд вы увидите Хогвартс, — сказал им Хагрид, — тока здесь поверните. У них всех вырвался громкий вздох, когда перед ними появилась поверхность большого тёмного озера. А на другом его берегу на горе возвышался замок с множеством башен и окнами, светящимися в усеянном звёздами небе. А на берегу перед ними стояла небольшая лодочная флотилия. — Не больше четырёх человек в лодку! — крикнул Хагрид. Это вполне их устраивало, так что Гарри, Дафна, Невилл и Трейси уселись в одну лодку, а Луна, Гермиона, Сьюзен и Ханна — в другую. Хагрид, один занявший лодку целиком, прокричал: — Все сели? Ну тогда — ВПЕРЁД! Стоило ему крикнуть это, как лодочки заскользили через озеро, поверхность которого оставалась довольно гладкой. Все молчали, с восторгом взирая на замок, занимавший всё больше места. Когда первая лодка достигла утёса, на котором начинались хогвартские строения, Хагрид крикнул: «Пригните головы!», и все немедленно его послушались. Лодочки, нырнув под занавес из плюща, проплыли по тёмному туннелю, который закончился какой-то подземной гаванью, где Хагрид сказал им аккуратно выбираться из лодок. Затем, следуя за светом от фонаря Хагрида, они взобрались по тёмному проходу на площадку, покрытую ровной мягкой травой в тени стен замка. После чего поднялись по каменной лестнице, остановившись на верхних ступенях перед огромной дубовой дверью. После чего Хагрид трижды стукнул своим огромным кулаком по этой двери, которая тут же открылась, и из-за неё показалась высокая суровая ведьма, одетая в чёрную мантию. — Перклашки, профессор Макгонагалл, — сказал Хагрид. — Спасибо, Хагрид, — ответила профессор Макгонагалл. — Я заберу их. Они широко открыла двери, открывая их взглядам огромный вестибюль, потолок которого находился так высоко, что они его не видели — а единственный свет исходил от пылающих факелов, освещавших каменные стены и пол — а дальше была большая, вымощенная мрамором лестница, ведущая на верхние этажи. Вслед за профессором они прошли по коридору — где Гарри услышал множество голосов за массивными двойными дверями по правой стороне — и заместитель директора завела их в небольшую пустую комнату в конце коридора. Группка из примерно сорока ребятишек одиннадцати лет сбилась вместе, нервно оглядываясь по сторонам. — Добро пожаловать в Хогвартс, — сказала профессор Макгонагалл. — Скоро начнётся банкет по случаю начала учебного года, но прежде, чем вы займёте свои места в Большом Зале, вас распределят по факультетам. Распределение — очень важная часть церемонии, потому что на всё время обучения в Хогвартсе факультет станет для вас второй семьёй. Вы будете учиться вместе с теми, с кем попадёте на один факультет, спать в отведённых вам спальнях, и проводить свободное время в гостиной вашего факультета. Всего факультетов четыре, и они называются Гриффиндор, Хаффлпафф, Рэйвенкло и Слизерин. У каждого факультета — долгая и превосходная история, из каждого выходили выдающиеся волшебники и волшебницы. Пока вы находитесь в Хогвартсе, ваши достижения будут приносить очки факультету, а за нарушения правил вы будете их терять. В конце года факультет с наибольшим количеством очков получит кубок Школы — это большая честь. Я надеюсь, что каждый из вас станет гордостью своего факультета, куда бы он ни попал. Церемония распределения начнётся через несколько минут перед лицом всей школы. И пока вы ждёте этого, приведите себя, пожалуйста, в порядок, — она скользнула взглядом по Рону Уизли, у которого был испачкан нос, а на лице были остатки еды, и Гарри стал пытаться хотя бы немного пригладить свои волосы. — Я вернусь, когда в Зале всё будет готово, — сказала она. — Пожалуйста, ждите спокойно. И поскольку все вокруг чрезвычайно нервничали, то ни раздавалось практически ни звука, лишь Гермиона быстрым шёпотом повторяла список уже выученных ею заклинаний, беспокоясь о том, какое из них ей понадобится. Гарри также чрезвычайно нервничал — намного сильнее, чем тогда, когда ему пришлось принести Дурслям школьный доклад, гласивший, что он каким-то образом перекрасил волосы учительницы в синий цвет, намного сильнее, чем перед церемонией помолвки. В любой момент профессор Макгонагалл могла вернуться к ним. Но тут случилось кое-что, заставившее собравшихся закричать и подпрыгнуть. Около десяти жемчужно-белого цвета призраков, которые были слегка прозрачными, пролетели сквозь каменную стену, разговаривая — или, как показалось Гарри, споря — друг с другом, пока они скользили через комнату. До Гарри донеслась фраза, сказанная толстым монахом: — Я сказал, забыть и простить, нам стоило бы дать ему второй шанс… — Мой дорогой Монах, разве мы не давали Пивзу второй, и третий, и четвёртый шанс? — ответил ему призрак в чулках и средневековом воротнике. — Из-за него у нас всех дурная слава, да и он даже не настоящий призрак… Постойте, а что вы все здесь делаете? Никто не ответил ему, но тут в разговор снова вступил Толстый Монах: — Новые ученики! Ждёте распределения, я полагаю? — он улыбнулся, и несколько человек кивнули. — Надеюсь увидеть вас в Хаффлпаффе. Я там учился, знаете ли. Гарри ожидал, что Монах скажет им что-то ещё, но тут в комнату вернулась профессор Макгонагалл. — Следуйте за мной, — сказала она. — Церемония распределения вот-вот начнётся. — Один за одним, призраки вылетели сквозь стену. — Так, встаньте друг за другом, и заходите в эти двери. — Гарри быстро встал за Невиллом, за ним — Дафна, они вышли из комнаты, пересекли коридор и наконец, пройдя сквозь двойные двери, вошли в Большой Зал. Большой Зал был странным и в то же время удивительным. Явно больше, чем самый большой зал Гринграсс-мэнора, он был освещён тысячами свечей, зависших в воздухе над четырьмя длинными столами, где сидели все остальные ученики. У учителей был отдельный стол, располагавшийся во главе зала, и все пять столов были уставлены блестящими золотыми тарелками и кубками. Профессор Макгонагалл вывела первокурсников к самому учительскому столу, так что столы факультетов остались у них за спинами. Множество людей пристально смотрели на них, но их лица нельзя было разглядеть в мерцающем свете свечей. Среди студентов нашёлся и ещё один призрак, светившийся тускло-серебряным светом. Взглянув наверх, Гарри увидел бархатно-чёрный потолок, усеянный мерцающими звёздами, и услышал шёпот Гермионы:«Я читала в Истории Хогвартса, что он заколдован, чтобы выглядеть в точности как небо снаружи». Гарри быстро опустил взгляд вниз и увидел, что профессор Макгонагалл установила перед ними табурет на четырёх ножках. А на него положила заштопанную, потёртую и чрезвычайно грязную волшебную шляпу. Тут он заметил, что все окружающие уставились на шляпу, правда, пока непонятно было, почему. Но через несколько секунд тишины возле полей шляпы открылась прореха и шляпа — явно не без помощи магии — запела: Может быть, я некрасива на вид, Но строго меня не судите. Ведь шляпы умнее меня не найти, Что вы там ни говорите. Шапки, цилиндры и котелки Красивей меня, спору нет. Но будь они умнее меня, Я бы съела себя на обед. Все помыслы ваши я вижу насквозь, Не скрыть от меня ничего. Наденьте меня, и я вам сообщу, С кем учиться вам суждено. Быть может, вас ждет Гриффиндор, Славный тем, что учатся там храбрецы. Сердца их отваги и силы полны, К тому ж благородны они. А может быть, Пуффендуй ваша судьба, Там, где никто не боится труда, Где преданны все, и верны, И терпенья с упорством полны. А если с мозгами в порядке у вас, Вас к знаниям тянет давно, Есть юмор и силы гранит грызть наук, То путь ваш — за стол Рэйвенкло. Быть может, что в Слизерине вам суждено Найти своих лучших друзей. Там хитрецы к своей цели идут, Никаких не стесняясь путей. Не бойтесь меня, надевайте смелей, И вашу судьбу предскажу я верней, Чем сделает это другой. В надежные руки попали вы, Пусть и безрука я, увы, Но я горжусь собой. Весь зал зашёлся аплодисментами, а профессор Макгонагалл шагнула вперёд, держа в руках длинный свиток пергамента. — Когда я назову Ваше имя, Вы сядете на этот табурет и наденете на голову Шляпу, которая и определит Вас на факультет, — сказала она. — Эббот, Ханна! Ханна вышла из группы первокурсников, в которой она стояла рядом со Сьюзен, и, сев на табурет, опустила Шляпу на голову. Прошло несколько секунд и та прокричала: — ХАФФЛПАФФ! Сняв Шляпу и оставив её на табурете, Ханна отправилась к столу Хаффлпаффа. Гарри заметил, что края её мантии тут же стали жёлтого цвета, а галстук — чёрно-жёлтым, а на самой мантии появился герб факультета. — Боунс, Сьюзен! — продолжила профессор Макгонагалл, и Сьюзен также направилась к табурету. И точно так же, как и Ханна, попала на Хаффлпафф, и её одежда сменилась аналогичным образом. Вскоре подошла очередь Трейси, и ей пришлось просидеть на табурете примерно полминуты, прежде чем Сортировочная Шляпа выкрикнула: «СЛИЗЕРИН!». Она села рядом с Миллисентой Буллстроуд, ставшей первой ученицей Слизерина в этом году. А сразу затем вызвали Гермиону, и та просидела целую минуту, прежде чем услышать крик «ГРИФФИНДОР!» и отправиться за стол рядом с Лавандой Браун — первой, кто в этом году поступил на Гриффиндор. После Гермионы настала очередь Дафны. Гарри наблюдал, как она села на табурет и несколько мгновений спустя её распределили на Слизерин, так же как и Трейси, рядом с которой она и села за столом факультета, помахав оттуда Гарри рукой. Вскоре вслед за этим настала очередь Луны. Продрейфовав к табурету, Луна очень скоро оказалась, как она и говорила, на Рэйвенкло. После чего пришла очередь Невилла надеть шляпу, и он, как и Гермиона, попал на Гриффиндор. Когда назвали имя Малфоя, он прошествовал к табурету с очень важным видом, и шляпа отправила его в Слизерин, даже не коснувшись головы. Оставалось не так уж много людей. — Мун, Лили… — Нотт, Теодор… — Патил, Падма… — Патил, Парвати… — Перкс, Салли-Анна… — ну и наконец… — Поттер, Гаррисон! — Большой Зал тут же загудел от шепотков во всех концах, как только Гарри шагнул к Сортировочной Шляпе — всем было интересно, действительно ли это «тот самый Гарри Поттер». Гарри надел на голову Сортировочную Шляпу и её поля тут же закрыли ему обзор. — Хмм, — прошептала Шляпа ему в ухо. — Итак, мистер Поттер, как я вижу. Очень впечатляюще — победить Тёмного Лорда. Куда же мне тебя определить? Выбирать придётся между Рэйвенкло и Слизерином — ты отлично подойдёшь обоим факультетам. В отличие от твоего отца, которому прямая дорога была на Гриффиндор, и твоей матери, которая предпочла Гриффиндор вместо Рэйвенкло. Но ты точно не пойдёшь на Гриффиндор, хотя Альбус Дамблдор этого хотел. Твоя невеста уже на Слизерине, и ты отлично бы смотрелся там же. Но учитывая твою память, лучше всего тебе будет в… РЭЙВЕНКЛО! — последнее слово прогремело на весь зал, и Гарри почувствовал, как шляпу поднимают с его головы. Пройдя к столу Рэйвенкло, Гарри сел рядом с Луной, обратив внимание на то, как изменилась его мантия. Серая Дама, представившаяся как призрак башни этого факультета, прикоснулась к его руке, и у него возникло ощущение, словно он погрузился в ёмкость с ледяной водой. Теперь, усевшись за стол факультета, он смог целиком увидеть Главный, или учительский, стол. Учителя сидели вдоль всего стола, а большое золотое кресло директора стояло ровно посередине. Похоже, тот был слегка разочарован тем, что Гарри не попал в Гриффиндор. После того, как распределили немногих оставшихся — Рон Уизли отправился в Гриффиндор, к своим братьям — Гарри опустил взгляд на тарелку и только тут понял, насколько же он голоден. Казалось, что они ели в поезде много лет назад, и сейчас его организм определённо требовал хорошего ужина. Но Дамблдор с сияющим лицом, встав на ноги, раскинул руки, словно бы хотел обнять их всех, и сказал: — Добро пожаловать! Добро пожаловать на ещё один год в Хогвартс! И прежде чем начнётся праздничный ужин, я бы хотел сказать несколько слов. Вот они: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Спасибо! — И снова опустился в кресло, под шум аплодисментов, а тарелки внезапно заполнились едой. Гарри осмотрелся вокруг, высматривая рэйвенкловцев-первокурсников. В этом году сюда попали ещё четыре мальчика: Терри Бут, Майкл Корнер, Энтони Голдштейн и Оливер Риверс; и ещё четыре девочки, кроме Луны: Мэнди Броклхёрст, Сью Ли, Падма Патил и Лиза Турпин. Таким образом, на Рэйвенкло, как и на другие факультеты, как Гарри успел подсчитать, поступило по десять человек. То есть всего сорок детей, и если каждый год был примерно таким же, то всего в школе учится двести восемьдесят юных волшебников. Не так уж много, но Гарри подозревал, что волшебники составляют в магической Британии весьма небольшую часть населения. Расправившись с ужином и десертом, Гарри почувствовал, что его начинает клонить в сон. Взглянув на Главный стол, он увидел, что Дамблдор снова поднимается на ноги. Большой Зал погрузился в тишину, и директор сказал: — Кхм… раз уж мы все утолили голод и жажду, позвольте сказать вам ещё кое-что. У меня к вам всем несколько предупреждений в связи с началом учебного года. Первокурсники, запомните — лес на территории Хогвартса запрещён для посещения всем ученикам без исключения. И некоторым старшим студентам также не мешало бы это запомнить, — он взглянул на рыжеволосых близнецов, сидевших рядом за Гриффиндорским столом. Они были очень похожи на Рона, так что Гарри полагал, что это его старшие братья. — Мистер Филч, наш завхоз, также просил меня напомнить вам, что колдовство в коридорах школы между уроками запрещено. Отборочные испытания в команды по квиддичу пройдут на следующей неделе. Всем, кто хочет сыграть за команды своих факультетов, следует обратиться к мадам Хуч. И наконец, я должен сказать вам, что в этом году коридор по правую сторону на третьем этаже закрыт для всех, кто не хочет умереть мучительной смертью. «Что?», подумал Гарри. «С чего это в школе находится нечто, что может грозить всем здесь находящимся мучительной смертью?». С этой мыслью он поднялся со своего места. — Прошу прощения, директор, но почему нечто столь опасное должно находиться в Хогвартсе? Это же школа, а не хранилище для особо опасных предметов. — На это есть свои причины, просто сейчас, мистер Поттер, они Вам неизвестны, — сказал Дамблдор. — А теперь, прежде чем мы все отправимся по своим постелям, давайте споём школьный гимн! — Гарри заметил, что на этих словах улыбки учителей стали словно приклеенными, выдавая свою искусственность. Директор взмахнул палочкой, из которая вылетела золотистая лента, тут же распавшаяся на слова гимна, которые стали парить над столами. — Каждый может петь на свой любимый мотив, — сказал он. — Поехали! Все окружающие тут же принялись декламировать слова — каждый на свой лад, так что последними допевавшими гимн оказались близнецы, выдавшие нечто вроде замедленного похоронного марша, которым Дамблдор продирижировал до последних слов. Стоило им закончить, директор захлопал громче всех, а затем протёр рукавом глаза. — Ах, музыка, — сказал он. — Магия гораздо сильнее той, что мы тут творим! А теперь всем спать. Не задерживайтесь! Первокурсники последовали за Пенелопой Клируотер, одной из старост Рэйвенкло, студенткой пятого курса, прочь из Большого Зала по покрытой мрамором лестнице в сторону Башни факультета. Они забирались всё выше, через движущиеся лестницы и скрытые двери, и наконец оказались на верхних ступенях спиральной лестницы. Перед ними была дверь, у которой не было ни замочной скважины, ни дверной ручки, а лишь молоток в форсе орла. Протянув руку, мисс Клируотер один раз стукнула молотком в дверь. Орёл тут же открыл клюв и произнес: — Итак, первокурсники. Что ж, этим вечером вопрос будет полегче. Вот моя загадка: Я легче воздуха, но даже самый сильный человек в мире не сможет задержать меня больше, чем на несколько минут. — Кто-нибудь знает? — спросила мисс Клируотер. Подняв свою руку, ответ дал Гарри. — Дыхание. — Прекрасно, — ответил орёл, и дверь тут же распахнулась, открывая им вход в гостиную Рэйвенкло. Это была широкая круглая комната, просторнее всего, что Гарри раньше видел. В стенах были прорезаны изящные арочные окна, увешанные шёлковыми занавесями цветов факультета — синего и бронзового, и в эти окна можно было видеть контуры окружающих замок гор. А в светлое время дня отсюда должен быть открываться просто потрясающий вид. Куполообразный потолок был расписан звёздами, и эта роспись повторялась в лежащем на полу тёмно-синем ковре. Всюду были столы, кресла и книжные шкафы, а в нише напротив двери стояла белая мраморная статуя Ровены Рэйвенкло. По обе стороны от статуи были ещё две двери: Пенелопа указала им, что за ними располагаются соответственно спальни мальчиков и девочек. Сразу же у лестницы в мужскую половину они наткнулись на комнату с табличкой «Первый курс» на двери. Внутри были пять — по числу первокурсников — кроватей с балдахином, увешанных тёмно-синими бархатными шторами. Слишком уставшие, чтобы продолжить общение друг с другом, они переоделись в пижамы — их чемоданы уже были доставлены, и стояли каждый возле своей кровати — и улеглись по кроватям. Гарри оказался рядом с Терри Бутом. Сидя в кровати, он разобрался со своими воспоминаниями за день, и сразу после того, как его голова коснулась подушки, провалился в сон.