Обратная сторона мести

Солнце ласково щекотало кожу и навязчиво светило в лицо, заставляя пробудиться и встретить новый день. Мысленно рассердившись на себя за то, что забыла вчера задвинуть темные портьеры, Тианна наконец-то открыла глаза и принялась рассматривать потолок, словно впервые в своей жизни видела его. И тут воспоминания о вчерашней ночи ворвались в голову разрушительной, сметающей все на своем пути стихией. Она повернула голову вбок и увидела лишь одинокую подушку и смятую простынь на том месте, где вчера рядом с ней лежал Рэд. Она судорожно вздохнула, и в животе разлилась томительная, сладостная нега. Если Тианна и думала, что между ней и Рэдриком что-то произойдет, то явно не ожидала, что это будет настолько волнительно, чувственно, страстно и в то же время до умопомрачения прекрасно. Она натянула одеяло до макушки, думая, что все этой ей приснилось. Казалось, если она зажмурится и спрячется от вездесущего солнца, то наконец-то придет в себя и все окажется лишь плодом ее воображения. Но тело, приятно занывшее от легких движений, удостоверило ее в том, что все было на самом деле. И всю ночь она провела с Рэдом, тая, как масло, в его объятиях, сгорая, как свеча, от его прикосновений и поцелуев. Вспомнила Тианна и о том, как сладко стонала в моменты, когда они были единым целым, полностью отдаваясь на волю желаний Рэдрика. Что он творил с ней всю ночь, давая отдохнуть лишь изредка и недолго, вновь и вновь разжигая в ней вожделение, даже в самом волнительном сне не могло присниться. Тианна и сама не думала, что способна испытать все те ощущения, которые вызывали его поцелуи, властные, уверенные касания рук, движения его поджарого мускулистого тела, полностью подчиняющие себе и заставляющие плавиться от страсти, всю ночь сжигавшей ее изнутри. Он делал с ней все, что хотел, а она позволяла ему это, забыв стыд, скромность и вообще всю себя, превратившись в послушный кусочек теплого воска, из которого он решительно лепил, что пожелает. Тианна вновь крепко зажмурилась и вспомнила события вчерашнего вечера. Как болтала с Три-Экко за ужином, как он изъявил желание прогуляться с ней под луной, как вскочил из-за стола Рэд и, уведя ее в комнату, ясно дал понять, чего он хочет от нее. Она уже и сама догадалась, зачем он вызвался проводить ее и приготовилась к неизбежному. Ее протесты ничего бы не решили, криков бы никто не услышал, желания не были учтены, и оставалось лишь смириться и принять его волю. Однако же дальше что-то пошло совсем не так, как она себе надумала, и в темноте комнаты, освещенной лишь лунным светом, его настойчивые, но нежные прикосновения и поцелуи разожгли в ней то, что она с недюжинным упорством гасила вот уже какое-то время. Тианна и не думала, что можно так хотеть мужчину, дрожать от одного его поцелуя, сладко стонать от его прикосновений и движений и жаждать, чтобы это никогда не кончалось, а повторялось раз за разом. Тут же некстати вспомнились нелепые барахтанья с Риком, которые заканчивались раньше, чем успевали начаться, и она покраснела до корней волос. Теперь она наконец-то поняла смысл сказанной Летицией фразы о том, что с любимым человеком близость волшебна. Неужели она влюбилась в Рэда? В этого безразличного жесткого человека, чье лицо неизменно украшает бесстрастная маска? Но тут же она вспомнила, что он шептал ей этой ночью своим хрипловатым голосом, как трепетала она под его ладонями, как он смотрел на нее, поглощая взглядом, как нежно, а иногда немного грубо брал ее и как ей нравилось все, что он делал с ней. Очень. Уснула Тианна у него на плече только под утро, когда небо уже начало сереть, а первые ранние пташки подавали голоса. Рэдрик обнял ее и крепко прижал к себе, и она моментально провалилась в сон. Ее удивило, что его не оказалось рядом. Почему-то в противовес недавним приятным воспоминаниям в голову начали лезть совсем другие вещи. А что если он просто использовал ее и вся эта чудесная ночь была для него лишь способом доказать свою власть над ней? Тианна неожиданно для себя испугалась этой мысли. Но ведь если бы это было так, то не было бы той нежности и чувственности в его прикосновениях, легкой дрожи в его голосе, и вообще он бы просто мог встать и уйти после всего, посчитав себя удовлетворенным, но он остался с ней. Правда, теперь она уже не была уверена в том, что она для Рэдрика что-то значит, глядя на пустующее место рядом с собой. Вдруг пронзительная догадка мелькнула в ее голове. Запретные Земли! Неужели они уже уехали? Так рано? Она вскочила и понеслась в ванную, чтобы немного привести себя в порядок после безумной ночи, найти кого-то из слуг и спросить о том, где же сейчас Рэд. В доме царили абсолютная тишина и покой. Тианна пошла на кухню, где в одиночестве уже возилась молчаливая Ольма, и спросила у нее, где все. Служанка окинула ее ничего не выражающим взглядом и ответила: — Уехали едва рассвело. — А когда они вернутся? — голос почему-то предательски дрожал. — Мне не докладывают, по-разному бывает. Когда пару недель, а когда и больше месяца. Тианна разом погрустнела. Она, конечно, знала, что последует за приездом команды Рэдрика и Хаосы, но не думала, что это случится так скоро. И то, что произошло сегодняшней ночью, лишь еще больше внесло смуту в ее душу и она начала себя накручивать. А что, если Рэд таким образом просто дал понять Три-Экко, которому она, очевидно, очень приглянулась, что она его собственность. Хаоса же говорил о том, что она лишь забава для Рэда, и то, что случилось — всего лишь неизбежное, а ее общение с бардом просто подтолкнуло Рэдрика к тому, чтобы обозначить ее принадлежность. И вся эта безумная ночь — одна из тех ночей, которые бывают у Рэда с другими женщинами? Уезжая, он ведь даже не попрощался с ней. Да и к чему ему это было — переспали и хватит. Раздосадованная, злая и расстроенная, Тианна ушла на улицу и уселась на пороге дома. Стало так обидно. А она уже возомнила себе невесть что, уговорила себя, что влюбилась в Рэда и что он в нее тоже. Как бы не так! Для него это, скорее всего, одна из ночей, не лучше, не хуже и ничем не особеннее — просто способ выпустить пар. А зачем изобретать что-то новое и куда-то ехать, если дома обитает на птичьих правах украденная молодая девица, которую не грех и поиметь? Но почему именно сейчас? Он ведь мог это сделать и раньше, когда она только появилась тут. Но больше месяца он ходил с непроницаемым лицом и даже на расстояние вытянутой руки к ней не приближался, исключая случай с Мадерой и тот момент, когда она его рисовала. Тианна закрыла лицо руками и принялась ругать себя. Дура, дура! Он просто использовал тебя тогда, когда посчитал нужным, а ты уже и губы раскатала, думая о неземной любви и высоких отношениях. Но, может, тогда из этой ситуации последует хоть что-то хорошее? Если он взял, что хотел, то отомстил Климу, переспав с его воспитанницей, может, теперь он ее отпустит? Тем более он обещал. Уходить в свою комнату она не хотела, все в ней напоминало о прошедшей ночи, и возвращаться к этому не возникало желания. Она пошла в дом искать Ольму, чтобы спросить у нее, может ли она переселиться в какие-нибудь другие покои, хотя бы до приезда хозяев. Ну, а уж как они вернутся, она честно и откровенно выложит все свои аргументы Рэду и попросит дать ей зелья забвения и отвезти в Альянс. Он получил, что хотел, можно сказать, вполне отомщен, и смысла удерживать ее здесь больше нет. Уговорив себя и мысленно строя разговоры с Рэдриком, она брела на кухню, едва передвигая ноги. Вся эта ситуация порядком выбила из колеи, и Тианна поймала себя на мысли, что ей совсем не хочется, чтобы все оказалось именно так, как она себе придумала. Но то, что эта ночь ничего не значит для Рэда, она почему-то уже не сомневалась, убеждая себя в этом все яростнее и фанатичнее. Слишком все было прекрасно и хорошо. Не может такой человек, как Рэд, после единственного раза в постели взять и проникнуться какими-то светлыми чувствами к ней.

***

Довольная улыбка не сходила с лица Рэдрика все утро, и мыслями он сейчас был не на борту корабля, стремящегося к смертельным опасностям, а в маленькой спальне, где наверное, еще безмятежно спала темноволосая девушка, которая всю ночь принадлежала ему, отдаваясь без остатка. Внизу живота приятно потянуло, когда он снова подумал о Тианне, и Рэду захотелось вернуться, ворваться к ней в комнату и продолжить начатое этой ночью. Он совсем не ожидал, что она вот так сразу откроется ему. По ее движениям, изумленному взгляду, неловким жестам и легкой робости Рэдрик догадался, что опыта у нее в любовных делах не так уж и много. И тем больше это разожгло его пыл. Хотелось целовать каждый сантиметр ее тела, трогать каждую ресничку, вывернуть ее наизнанку и впитать в себя без остатка. И эта ее бесхитростность и стеснительность в постели, после напускной холодности и высокомерия накануне, лишь добавляла ему желания открыть перед ней все горизонты, доступные во время изнурительных, но таких сладостных занятий любовью. Теперь она была его глиной, а он — ее гончаром. Тианна позволяла делать с собой все, что угодно, а он этим в полной мере пользовался, все же оставляя за ней право остановить его, когда захочет. Но ни разу она этого не сделала, и сейчас Рэд уже даже жалел о том, что поспешил с поездкой. Еще один денек ничего бы не решил, а у них была бы еще одна ночь. Хотя, если подумать, он еще наверстает все после, когда вернется. Рэдрик еще раз вспомнил, как томно она стонала, как таяла в его руках, каким был ее взгляд, чуть затуманенный и отрешенный, как ее темные волосы прилипали к мокрым плечам и спине, округлая грудь послушно ложилась в его ладони, а маленькое сердечко билось в такт с его. От приятных мыслей его отвлекла тяжелая рука, хлопнувшая по плечу. — Ну ты даешь, дружище! Вы хоть бы окно закрыли, лето же, все слышно. Всю ночь наслаждался вашими стонами и от зависти глаз не сомкнул, — Блэйн широко улыбался и явно наслаждался Рэдовой оторопью после его слов. Рэд в какой-то мере даже смутился, он понимал, что все догадались, куда и зачем он увел Тианну, но о том, что они так громко и бурно предавались страстям, что все слышали — он как-то не подумал. — Да ладно, не смущайся, дело-то житейское. Главное, чтобы девушка была довольна, а судя по всему, так и было, — снова хихикнул Блэйн и ушел в трюм. Рэдрик оглянулся и увидел на корме только Три-Экко, сидящего на бочонке и уныло играющего на свирели какую-то печальную мелодию. Ему стало жаль друга. Он знал, что тот серьезно относится к отношениям и до сих пор ищет свою единственную, и то, как он смотрел на Тианну вчера и бегал за ней, лишь убедило Рэда в том, что она ему очень понравилась. Тем паче, что ее представили как гостью. И, как всегда, эгоистичный Рэдрик всем все испортил и разбил ранимое сердце Три-Экко. Он хотел было подойти к нему, но тот сам, словно догадался о том, что является сейчас объектом мыслей Рэда, направился к нему, хмурясь и явно готовясь что-то сказать. — Зачем ты так? — начал он с места в карьер. — Как — так? — состроил удивленное лицо Рэд, понимая все же, о чем будет разговор. — Зачем ты сделал это с ней? — наседал Три-Экко. — А почему я не должен был этого делать? — изумился Рэд. — Она мне сказала, что вас ничего не связывает, и она только гостит у вас. Почему, едва только догадавшись, что она мне нравится, ты сразу уволок ее в постель? Это у тебя так чувство собственности проявилось? Рэд не нашелся, что ответить, прежде всего потому, что, с одной стороны, Три-Экко был прав. Только увидев, как тот увивается вокруг Тианны, а она отвечает ему взаимной симпатией, он хотел всем показать, чья она женщина. Ну, а с другой стороны, почему он не должен был этого делать? Ему она так же нравится, причем давно, и он ее по-настоящему хочет, чего давненько ни к кому не испытывал. Что же теперь ему перед каждым встречным-поперечным оправдываться? — Отпусти ее со мной, я заберу ее в Пайнленд и сделаю своей женщиной! — неожиданно продолжил Три-Экко. — Я буду ее любить, а не так, как ты — просто трахать. Не мучай девочку, все знают, что для тебя, кроме тебя самого, больше ничто не имеет значения. Отдай ее мне! Чувствуя, что еще немного и взорвется, Рэд смерил друга ледяным взглядом, но потом все же решил взять себя в руки. Ссориться с Три-Экко не входило в его намерения, и никто не виноват, что и он растаял под взглядом этих чародейских глаз. — Ты ошибаешься, мой друг, — как можно мягче постарался сказать Рэдрик. — Я не собираюсь просто трахать ее. То есть собираюсь, конечно же, но она мне нужна не только для этого. Эта бессовестная прожорливая девица тоже запала мне в душу, и она не вещь, чтобы я ее кому-то отдавал. Извини, дружище, я не хочу с тобой ссориться, но она моя! По недоверчивому взгляду Три-Экко он понял, что даже его друг, с которым они уже больше двадцати лет рука об руку противостоят опасностям и делят радость побед, не до конца верит в его слова. В какой-то мере его это огорчило. Неужели он кажется настолько прожженным себялюбцем, что никому уже не в состоянии доказать свою искренность и чистоту помыслов? Договорив это, Рэд отвернулся и почувствовал на душе одновременно облегчение и досаду. Облегчение — от того, что все высказал, а досаду — что все думают, что он просто пользует Тианну во благо своего эгоизма и никто даже не предполагает, что может быть иначе. Хотя почему все должны думать о нем по-другому? Он сам зарекомендовал себя именно так. Особенно после ухода Эмбер. Рэд оперся о край борта и уставился вдаль, пытаясь вернуть себе волшебство тех воспоминаний о прошлой ночи, но теперь что-то постоянно сбивало его и противный червячок грыз изнутри, не давая вновь погрузиться в приятную негу.