В Готэме нет героев, забыли?

The Stone Foxes — Beneath Mt. Sinai

В режиме одноклеточной прошла неделя, или около того, за числами и днями я не следила. Вся жизнедеятельность сводилась к незатейливому алгоритму: сон, еда, сон, выпить, сон. Было лень даже принять душ, про уборку не стоит и заикаться. Дом напоминал поле боя: сломанные вещи, разбитая посуда, разбросанная одежда, пустые бутылки. Время от времени звонил телефон, как правило, это были знакомые, желающие выразить лицемерные соболезнования, но, как я уже говорила, от этого хотелось блевать. Через день приходил Кертис, проверял, жива ли я и приносил еду. Спасибо. Возможно, стоило бы обратиться за помощью к профессионалу, позвонить доктору Хилл — в свое время она помогла мне справиться с потерей семьи. Депрессия была налицо, друг неоднократно предлагал отвезти меня к ней, но, пфф, как можно упустить момент и не насладиться самобичеванием, не прострадать такой удачный момент. Сколько себя помню, всегда была эта гадкая склонность к мазохизму. Так что на предложения Кертиса я лишь отмахивалась и крепче укутывалась в плед, провонявший сигаретами. К середине второй недели мне стало тошно от самой себя. Я старалась избегать отражающих поверхностей, чтобы не видеть себя, точнее, мрачную тень с похожими чертами лица. Волосы превратились в сосульки, глаза обрамляли синяки, про запах промолчу. Надо было срочно брать себя в руки. Спустя полчаса я стала больше походить на человека. Сидя у зеркала, расчесывая мокрые волосы, я подумала: отчего мне так плохо? Люди умирают, это тайна открылась мне пятнадцать лет назад. Смерть — естественные процесс, такой же естественные, как еда или справление нужды. Но почему всегда так больно? Тебя вырывает из зоны комфорта, привычная матрица дает сбой. В сущности, это как потерять палец, жить можно, в конце концов, есть протезы, но пальца все же не достает. Можно страдать и оплакивать утерянный палец до конца жизни, а можно научиться обходиться без него. Надо только понять как. Мне стало не по себе, и я отложила расческу на стол. Давно я стала такой циничной? Всегда же осуждающе цокала языком, когда одна моя приятельница сравнивала своих любовников с йогуртами «…этот неплох, но обезжиренный, этот так себе, но ягоды вкусные…», сейчас ее слова не кажутся дикостью племен Амазонии. Высушив волосы, натянув любимые бойфренды и толстовку, я вышла на улицу. В нос сразу ударил свежий вечерний воздух, отчего в голове поплыло. Отвыкла. Осень в этом году выдалась на редкость теплой и приятной. Как иронично. Нахлобучив на голову кепку, уверенной походкой я направилась в бар. Лет с шестнадцати любые грандиозные проблемки решались именно в таких местах. Поругалась с парнем? Надо выпить. Завалила контрольную? Надо выпить. Не самое здоровое решение проблем, но это правда моей жизни. А может, просто алкоголизм. С чего-то же нужно начинать? Я вышла на улицу, я иду в людное место, я молодец! В сопровождении размышлений я дошла до любимого ирландского паба, уютное местечко, почти «Три метлы». Но зайти внутрь желания не было. Меня уже выдернуло из зоны комфорта, так зачем искать утешения в том, что от нее осталось. Нет. Ноги сами повели меня на окраину города. Адреналин закипел в венах, с каждым пройденным кварталом я ускоряла шаг, испытывая мрачное возбуждение. Чья-то невидимая рука толкала меня вперед, отмахивалась от мысли развернуться и остаться в относительной безопасности центра Готэма. В здравом уме и трезвой памяти люди моего круга не суются туда. Но сегодня это не обо мне. «У БО». Неоновая вывеска с мигающей «О», в лучших традициях кинематографа. Усмехнувшись своему остроумию, толкаю дверь, непроизвольно сжимая кулаки. Народу было много, внешний вид «гостей» заведения так же оригинален, как и название бара. То что нужно сегодня ночью. Хочется слиться с толпой, почувствовать биение ее сердца и каждого в отдельности, впитать в себя грязь, повисшую в воздухе, вдохнуть вкус жизни по ту сторону даунтауна. Протиснувшись сквозь толпу на танцполе, сажусь за барную стойку. Выпить. — Виски со льдом. — Бармен кивает и ставит передо мной стакан с янтарной жидкостью. Делаю глоток и оглядываюсь по сторонам, хочется запомнить каждый уголок этого богом забытого места, пока голова еще функционирует. Вдоль стен стоят столики, между которыми лениво ходит одинокая официантка, давно потерявшая надежду на приличные чаевые. Слева стоит бильярдный стол, окруженный шумной компанией байкеров. В центре подобие танцпола. На стенах висят старые, видавшие виды колонки, заполняющие бар хрипами неизвестной мне рок группы. Зал залит приглушенным красным светом. Одним глотком осушив стакан, заказываю еще. Бармен как-то одобрительно мне улыбается. Забавно. Улыбаюсь в ответ и протягиваю пару смятых купюр. Виски приятно обжигает горло, прогоняет все еще сидевшие где-то глубоко в подкорке сомнения. После третьего стакана в теле появляется долгожданная легкость, мысли текут медленнее, рассудок утрачивает ясность. Достав сигарету, блаженно затягиваюсь и легкие наполняет привычная и любимая мной тяжесть. Пора танцевать. Делаю последнюю затяжку и тушу сигарету. Неуклюже сползаю с барного стула, направляюсь в ритмично раскачивающуюся толпу потных, пьяных тел, гостеприимно принимающую меня в водоворот танца. Губы непроизвольно растягиваются в блаженной улыбке, когда музыка окатывает меня волной, заполняя собой каждую клетку тела. Становится легко. Внезапно ловлю себя на мысли, что впервые за последнюю неделю чувствую себя живой. Живой, мать твою! На бедра легли чьи-то руки. Лень оглядываться, откидываю голову на плечо партнера и продолжаю двигать бедрами. Спустя какое-то время, обладатель рук тянет меня к барной стойке. Я наконец его вижу. Все не так плохо, как могло бы. Высокий, подтянутый, черноволосый стоит и улыбается мне самой обаятельной улыбкой из своего пик-ап арсенала. По шкале от одного до десяти — обезжиренный, но со вкусными ягодами. Заказываем выпить. Ну привет, незнакомец. — Майк, — протягивает руку. — Сэм. Приятно, Ма-йк… — пожимаю руку, пробуя на вкус имя нового знакомого. Мне нравится, заверните. Спустя пару часов и неприличное, для приличного человека, количество алкоголя мы выходим из бара. В пол уха слушая очередную увлекательную историю нового знакомого, закуриваю. Сколько можно трещать? — Пойдем, — беру его за руку. — Куда? — На встречу приключениям, тут скучно. — Я думал, ты хорошая девочка, — усмехается. Боги, что за пошлость? Еще бы предложил меня отшлепать. Я промолчала, лишь закатив глаза. Мы свернули за угол бара и пошли в неизвестном мне направлении. Бросив взгляд на Майка, я поняла, что в каменных джунглях он чувствует себя вполне комфортно и знает, куда идти. Пройдя пару улиц, я поняла, что не имею представления, где мы находимся. На секунду я запаниковала, но панику быстро сменило любопытство. В конце концов, что со мной может случиться? В худшем случае он маньяк и ведет меня на убой. Подумаешь, человеком больше, человеком меньше. — Куда мы идем? — с пьяной улыбкой спросила я. — Тебе понравится. Это ответ? Пройдя, наверное, целый квартал, мы оказались в промышленной части города. Интересно. Я оглянулась вокруг. Погрузочные доки, подъемные краны. Мы в порту. Пока все идет неплохо. Минуя портовое здание, мы пробрались на пристань. — Красиво, правда? — Майк смотрел на восход, улыбаясь милой, почти детской улыбкой. За гладью воды просыпался город, огни гасли, заводились моторы машин, открывались кофейни, начинался новый день. Я уселась на булыжник у кромки воды. Вдох. Нос приятно щекочет свежий воздух, такой воздух бывает лишь близ водоемов, насыщенный, с нотками водорослей и тины, но такой приятный. Мы просидели так около получаса, молча глядя на восход уже холодного, полностью осеннего солнца. Меня начало клонить в сон, я достала телефон из кармана толстовки и взглянула на часы. Было уже начало восьмого. — Мне пора домой. Майк не шелохнулся. — Эй, — хохотнула я, — мне пора домой, говорю. Покажешь где тут можно поймать такси? Ответом мне снова послужила тишина. Я легко толкнула его в плечо. Майк схватил меня за руку и повалил на землю. От неожиданности я не смогла даже пискнуть. — Ты же хорошая девочка, верно? — шепотом спросил он, наклоняясь к самому уху. От его голоса мне стало не по себе, приятный баритон вдруг сменился, холодным змеиным шипением. По коже пробежали мурашки. Я дернула рукой, находящейся в цепкой хватке этого ненормального, бесполезно. Впервые в жизни я почувствовала себя совершенно беспомощной. Он рассмеялся. Ему было смешно видеть мои испуганные глаза, он буквально давился приступами смеха. Взглянув на него, стало понятно, сейчас лучший момент для сопротивления. С шумом выдохнув, я что было сил заехала ему между ног коленом. Низкий прием, знаю, но когда на кону перспектива быть изнасилованной, выбирать не приходится. Смех оборвался, он выпучил глаза, пытаясь вздохнуть, перекатился через меня, спиной заваливаясь на землю. Мои руки снова были свободны, я вскочила на ноги и хотела было бежать, но почувствовала цепную хватку на лодыжке. Сильный рывок — и я лечу подбородком в острые прибрежные камни. Он придавил меня сверху. — Куда же ты? Мы только начали развлекаться! Это было уже слишком. Очередной всплеск адреналина. Я перестала думать, телом руководили гормоны и самый верный инстинкт, инстинкт самосохранения. Нащупав булыжник под бедром, я схватила его и, насколько позволяло мое положение, наотмашь ударила его по голове. Майк закричал. Спихнув его с себя, я уселась на него верхом. Трудно передать словами ту злость, что я испытывала тогда. Мне хотелось раскроить его череп, располосовать лицо, не оставив на нем живого места. Удар за ударом сыпались на его красивое лицо. Я не могла остановиться, била до тех пор, пока не почувствовала свинцовую тяжесть в руках. Отдышавшись, я подняла глаза с окровавленного лица насильника-неудачника. Метрах в тридцати от меня стоял парень. На мгновенье показалось, что он улыбается мне. Поддавшись секундному порыву, я рванула с места. В спину раздался истеричный смех.