Люси, ты мой любимый чай

Представь: ты всегда пил и любил только чёрный чай. Не важно, каким он был: сладким или терпким, горячим или прохладным, но он был чёрным. В один момент, по стечению нелепых обстоятельств, в твоей кружке оказывается зелёный. Ты поддаешься искушению, пробуешь. Это будет совершенное иное, непривычное и странное для тебя. Новый вкус. Новые эмоции. Возможно, ты полюбишь его, а может, никогда в жизни больше не допустишь такую ошибку. Возможно, ты будешь метаться между привычным чёрным и ещё не полностью раскрытым зелёным. Возможно, внутри тебя образуется просто пустота. Ты попробовал, но не ощутил желаемого. Но теперь ты уже знаешь его вкус, запах, цвет. Ты навсегда запомнишь его. Теперь ты спросишь, к чему я это всё говорю? Так вот, послушай. Чай — просто напиток. Он не умеет чувствовать и помнить, просить и прощать, плакать и смеяться, любить и ненавидеть. С ним ты можешь допустить ошибку искушения. Но запомни одно, мой дорогой человек: никогда не допускай её с человеком. Когда-то ты полюбил его, приучил к своей любви и наслаждался только им, а после просто не смог совладать со своим желанием попробовать что-то непохожее на него. Поверь мне, у каждого чая есть свой несравнимый вкус, неповторимый аромат, а у измены этого ничего нет. Она пуста.       Люси поставила точку и ещё раз посмотрела на написанный текст, только что спонтанно пришедший в её голову после вечернего чаепития. Она отложила ручку и отодвинула листок, сладко потянулась и размяла затекшую шею.       «Скоро придет Нацу. Нужно приготовить ужин», — Люси посмотрела на старинные часы с кукушкой, вздохнула и пошла на маленькую уютную кухню.       Уже три года Люси живёт с названным сыном Игнила вместе в её маленькой, но такой комфортной квартирке. Они так же ходят на задания, не забыв разгромить пару домов и площадей, но чаще только вдвоём. Всё так же слышат «сладкая парочка» от синего неугомонного иксида, который, в свою очередь, смог завоевать сердце Шарли. Хеппи вместе с новоиспеченной женой живёт в старом доме, когда-то принадлежащему Нацу и коту. Сейчас там резвятся подрастающие иксиды, не давая скучать ни родителям, ни Венди. Марвелл частенько наведывается к ним, проверяет здоровье котят, а заодно и своих старых друзей.       Люси открыла окно и слегка высунулась в него. Лицо обдало прохладным воздухом, а ветер тут же принялся развивать волосы заклинательницы. На кухне стало свежо. Хартфилия всего несколько минут наслаждалась засыпающей Магнолией и принялась готовить ужин.       В квартиру почти неслышно проник огненный драконоборец. Невзирая на вечные упреки и слова Хартфилии, он запрыгнул в квартиру через окно второго этажа и сразу поспешил на кухню, — откуда доносилось еле слышное пение. — Люська! — Нацу приобнял Хартфилию за талию и нежно поцеловал в оголенное плечо. — Я так по тебе соскучился, — он прижал к себе заклинательницу и уткнулся носом в шею, поднимаясь выше к уху. Светлая прядь упала на его нос. Запах чистых волос дурманил его, заставляя обнимать их хозяйку сильнее. — Привет, устал? — она мурлыкнула от его прикосновений, продолжая что-то перемешивать в сковороде. — Нацу, не сейчас, — она едва ощутимо толкнула его в бок и попыталась выскользнуть из объятий. Попытка не увенчалась успехом. Вокруг её талии крепче сомкнулись мужские руки, а шею опалило горячим дыханием. — Уверена, ты ужасно голоден. — Даже не представляешь насколько, — Драгнил прикусил мочку уха девушки. Фраза получалась двусмысленной, и именно этого он добивался. Табун мурашек пронёсся по телу Люси, заставив её малость вздрогнуть. — Ммм, что это? — Нацу почуял вкусный обжигающий запах, исходящий от чугунной сковороды, облизнулся и сильнее прижался Люси. — Твоё любимое блюдо в винном соусе, — Люси убавила огонь, накрыла крышкой мясо и положила теплые ладошки на руки парня. — Переоденься уже, а то мне больше нравится, когда от тебя вкусно пахнет, а не разит за километр гарью, — она повернула голову и поцеловала горячую щеку, — и тогда будем ужинать.       Он ослабил хватку, но не отпустил, всё ещё вдыхая аромат долгожданной пищи. — Уже почти готово, милый. Советую поторопиться, — почти пропела она.       Нацу и след простыл, — он стремглав помчался в ванную, а спустя пару минут из комнаты донёсся властный, одновременно ласковый голос: — Поставь, пожалуйста, чайник.       Люси выполнила просьбу и с ироничной улыбкой вздохнула. — «А сразу он сказать не мог».       Раздался шум воды, сквозь который прорывались какие-то звуки, напоминающие не то карканье, не то крики. Они уже не пугали девушку, она привыкла к странным песням в исполнении драконоборца. К счастью, это не длится больше пяти минут.       Драгнил обернул вокруг бедер полотенце и лениво поплелся за излюбленными штанами-шароварами в спальню. Проходя мимо стола, он заметил исписанный чернилами листок. Нацу всегда любил читать то, чего писала Хартфилия, и этот раз не был исключением. Он совершенно забыл о мысли, что нужно переодеться, и с листом в руках вернулся на кухню. — Интересно, как там дела обстоят у Грея с Джувией? — Люси расставляла столовые приборы и раскладывала еду по тарелкам. — Нацу, как думаешь, ей понравился мой подарок? — девушка улыбнулась, вспомнив о капризном, одновременно придирчивом настрое подруги. — Это что? — Нацу стоял в дверном проходе, оперевшись о косяк, и махал листком. Он проигнорировал вопрос и ожидал объяснения, а Хартфилия перевела взгляд с парня на пол. С волос Драгнила медленно стекали капли, прокатывались по лицу и стремительно перебегали на рельефную грудь и спину. Девушка закусила губу от манящего вида своего парня. — Я жду.  — Мысли, — заклинательница поставила сковороду на плиту и села за стол. — Пила днём чай и вот, написала. Что-то не так?  — Странные у тебя мысли, — он положил лист на кухонную тумбу, — позже объяснишь написанные слова. Давай ужинать.       Впервые за эти годы они ужинали в тишине. На кухне было до такого тихо, что можно было различить, о чём переговариваются прогуливающиеся прохожие по ту сторону реки. Часы монотонно отбивали свой ритм. Люси ковырялась вилкой в тарелке, на себе чувствуя пронзительный взгляд парня. Только изредка она смотрела на сердитого Нацу и совершенно не понимала, что с её всегда улыбающимся и несерьёзным парнем, но нарушить напрягающий покой она так и не осмелилась. Драгнил, в свою очередь, как всегда быстро умял за обе щеки ужин и ещё раз поставил греться чайник на плиту. — Как тебе мясо? — Люси поставила тарелки в раковину и повернулась к парню, который снова читал её наброски. — Мне кажется, я его передержала. Оно немного жёсткое и су… — Ты полюбила другого? — Нацу, совершенно не слышавший её вопроса, положил лист на стол и скрестил руки на груди. Люси замерла и широко раскрыла глаза. Как он мог такое подумать? Оба молчали. Он ждал ответ, а она не знала, что сказать.       Как гром средь ясного неба раздался звонкий смех заклинательницы. Она и думать не могла, что Нацу может заподозрить её в таком, а уж тем более, когда прочитал её работу. — Ничего смешного не вижу, — Нацу в своей непринужденной манере надул губы. — Отвечай давай.       Люси вытерла руки полотенцем и достала из шкафчика две зелёные кружки, подаренные обожаемой подругой. — Чай или кофе? — подавив смех, спросила она. Он кивком указал на желто-зелёную коробочку с рисунком листика. Люси засыпала в маленький чайник заварку и залила на половину кипятком. — Сейчас заварится, и я тебе расскажу о написанном. И да, — она обошла парня со спины и, наклонившись к его уху, добавила, — я люблю только тебя.       Она обняла его за шею и нежно поцеловала в щеку. Приятный и родной запах, исходящий от Нацу, заполнил сознание Люси и пробудил множество воспоминаний.       Хартфилия разлила заварку по кружкам и добавила горячую воду. Нацу внимательно следил за каждым её движением, всё так же сидел с невозмутимым выражением лица. Каким же он порой бывает глупым. Вечно сгоряча ляпнет, а потом жалеет. Но не сейчас, нет. Он не сожалел. Он требовал скорейшего объяснения слова. Девушка положила две ложки сахара в кружку любимого и поставила её перед ним, и сама сделала несколько маленьких глотков чая. Горячая жидкость с привкусом перечной мяты приятно ласкала горло. — Итак, Нацу Драгнил, вы считаете, я могу изменить вам и полюбить другого? — Люси склонила голову и подперла рукой подбородок в ожидании ответа.  — Конечно же нет! — гордо произнес Нацу и ещё раз пробежался глазами по строчкам. — Тогда мне не понятен ваш вопрос, — она всё так же внимательно рассматривала его черты лица и пыталась не рассмеяться. — Подобные мысли просто так не приходят в голову, а тем более в твою, — Нацу размешивал сахар на дне кружки, громко стуча ложкой о стенки керамики. — Может, ты меня в чем-то подозреваешь? — он смешно прищурил глаза. Люси на это отрицательно помотала головой и улыбнулась. — Нацу, я просто подумала, — она пальчиками притянула к себе лист, — на свете есть же люди, которые любят одного человека, а потом изменяют ему. И я решила это сравнить с чаем. — Люси сделала глоток и поставила кружку, — это просто мои мысли об измене. Мне кажется, если ты выбрал человека, то будь добр, не изменяй в первую очередь своему собственному осознанному выбору. — Все равно у тебя странные мысли, в принципе, и ты сама странная, — Нацу широко улыбнулся своей неповторимой теплой улыбкой. — Но знаешь что? — М? — Хартфилия заинтересовано заглянула в сияющие глаза.       Драгнил медленно встал со стула и направился к Люси. Он обнял её со спины и по привычке уткнулся подбородком в изгиб шеи. — Люси, — прошептал на ушко, — ты мой любимой чай, и я обещаю тебе, я никогда не захочу пробовать никакой другой,  — щеки девушки залились румянцем, и дыхание участилось. — Мисс Хартфилия, не пора ли вам стать миссис Драгнил?