***
Пыльные настенные часы показывали без пяти семь вечера. Бутылка, заказанная Тиллем, была пуста лишь на половину, а сам Линдеманн ушёл пятнадцать минут назад на улицу проветриться и закурить. Шнайдер тоскливо оглядывался по сторонам: посетители стали прибывать и наполнять зал. Кристоф взглянул на старые часы — семь ровно. Он глубоко вздохнул, поразмыслив, пододвинул к себе тиллевскую рюмку вместе с пойлом, откупорил бутылку и замер. В кабаре вошёл посетитель, стук его дорогих туфель наш дорожайший Кристоф спутать ни с каким другим либо звуком, не мог. Он сидел спиной к входу и поэтому мог лишь слышать. «Свята Богородица! Не ужели, мой ад будет окончен на сегодня?!» — подумал грудастый и обернулся. — Mein Retter! * — закричал парень на весь зал и понёся к своему спасителю. Однако тот, завидев грудастую женщину кричащую басом, попятился назад. Но уйти ему не удаётся: Кристоф летит прямо ему в объятья, и, повисая у него на шее, начинает его расцеловывать, причитая: — Мой любимый, дорогой и всеми обжаемый Лоренц! Как же я тебя долго ждал.! Аж тоска начала съедать меня. Представляешь! Представляешь! Тилль совсем жмотом стал. Не то что рюмочку коньяка, а даже капельку ему жалко для меня. Для меня — для его лучшего друга. Представляешь? Ну скажи… Скажи уже что-нибудь.! — А ты сначала слезь с него, может он чего и скажет. — подсказал, шедший позади блондина, Тилль. Кристоф послушался. -Представляю… — повторил блондин, — фрау Шнайдер. — Он взял руку Шнайдера и поцеловал её. Кристоф был вне себя от такого знака внимания (которых он, к слову, не получал на протяжении десяти лет), парень в шляпе продолжил: — Я тоже ужасно соскучился по вам госпожа. И сегодня я попытаюсь развеять вашу скуку и напоить вас славным коньяком. Глаза грудастого засеяли, он сцепил руки в замок, прижал их к своей пышной груди и почти пустил слезу. — Но! — громче и твёрже произнёс Лоренц, — сначала я познакомлю тебя с нашим новым товарищем, — блондин отошёл в сторону, представляя Шнайдеру Джеймса, — Кристоф, это Джеймс Лукас — осиротевший юноша. Джеймс — Кристоф Шнайдер — наш давний друг. Кучерявый сразу же подошёл к парню пожать руку, заговорив женским голосом: — Очень рад познакомиться с таким милым мальчиком. — И мне тоже… — ответил Лукас с испариной на затылке пожимая руку в ответ (не каждый день здороваешься с мужчиной, который говорит женским голосом). — Зови меня просто фрау Шнайдер. Наша компания уселась за барной стойкой. Уселись они в не очень выгодном порядке: с левого края приземлился Линдеманн рядом с ним по правую руку — Лоренц около блондина — фрау Шнайдер, а рядом — Лукас. Такое расположение было не выгодно Тиллю, потому что Джеймс, о котором он так теперь печется, сидел на противоположном конце их маленькой компании — это раз, сидел около фрау Шнайдер, который безо всякого зазрения совести мог споить мальчика — и это два. Двух причин брюнету хватало с головой, чтобы сидеть и нервно поглядывать за действиями грудастого. Такое положение было выгодно Шнайдеру. Ну-с во-первых: он сидел рядом с тем, кто сегодня спонсирует его вечер, можно даже сказать, он находился в эпицентре «алкорая», бухло и разные закуски будут поступать прямо ему в рот. Ну и во-вторых: рядом с ним сидел такой очаровательный и милый (на его красивый глаз) юноша, которого грех не напоить. Лоренц достал из внутреннего кармана крупненькую купюру, сказал бармену: «Всем текилы и чего-нибудь на зуб положить!» — и тут час Шнайдера настал. Шнайдер сделал один громкий глоток, его кадык приподнялся, а горло обожгло, и поставив рюмку, повернулся к Лоренцу. — Ну-с рассказывай, Лоренц, что у тебя за тренировка такая была? — Ах, фрау Шнайдер… — начал блондин, а Тилль, услыхав уже первые нотки мурлыкания в его обращении, чуть отвернулся и закрыл лицо рукой, — …сегодня она была довольно необычной. Я впервые почувствовал себя в роли учителя. Скажу откровенно — это было муторно, но всё же интересно. В течении самого процесса, я решил, что мы и завтра снова пойдём тренироваться вместе с моим новым учеником и может быть будущим напарником. — Как это прелестно! — не смог скрыть своего восторга Кристоф, но вдруг осел. — Что значит напарник.? Ты что решил уйти из нашей сплоченной маленькой компании с этим парнишой? — взвизгнул грудастый чуть не пуская слезу и вскакивая с места. — Остыньте, госпожа. И сядьте. Рано вы паникуете. Повода для паники еще даже нет. — Как нет? — спросил Кристоф, присаживаясь. — А вот так! Джеймс ещё не то чтобы не научился контролю духовной энергии, он ещё только-только начал кое-как обращаться с оружием. — А ну да. Тилль мне рассказывал, как вы его подобрали недавно. Исходя из этого можно догадаться, что он ещё новичок. Эко я раньше не догнал, потому что алкоголь разум быстро затуманивает. — Теряете хватку, госпожа, раз позволяете спиртному с первой рюмки разум ваш завоевать, — отозвался Лоренц. Шнайдер чуть горько улыбнулся. — А как тут не потеряешь хватку, когда месяцами напролет только и делаешь, что скачешь по всей Америке в поисках своего детища. — Кристоф потянулся за следующей порцией. — Вот знаете, я как-то ещё её не потерял в плане спиртного. — улыбнулся блондин. После седьмой рюмки Лоренц начал оглядываться и вертеться на месте, и увидав в зале то, что ему приглянулось, двинулся к цели, конечно, он предварительно снял плащ и шляпу и оставил их на попечение своим товарищам. — Куда это направился наш аристократ? — задал вопрос своему окружению Кристоф. — К своему обожанию. — ответил Линдеманн. — К чему-чему? — протянул Шнайдер. На этот раз ответом грудастому послужил короткий и тяжёлый звук клавиш рояля, который покоился на сцене. — Nun und der Anfang…* — пожурил грудастый. Хотел бы парень снова заскучать, если бы не вспомнил о юноше. Только ему потребовалось кинуть взгляд в сторону Джеймса, он крикнул: — Бармен, Кровавую Мэри за счет вон того господина за роялем. — Шнайдер указал в сторону сцены рукой. — Она же на водке! — донеслось откуда-то рядом, сопровождаемое полётом шляпы блондина в сторону Кристофа, тот увернулся. — Ты чего творишь, Тиллюш? — непонимающе спросил Кристоф, за что в него пульнули шляпой. — Этот вопрос должен был задать я, балбес. Джеймс, пересаживайся на моё место, а я сяду на место Лоренца. — Как скажешь. — согласился юноша. — Nein! * Я запрещаю. — заверещал пьяный Кристоф громче обычного и выставил руки в сторону, подобно пугалу в поле, загородил проход Лукасу, в зале некоторые обернулись. — Тихо, Кристоф Шнайдер! — строго сказал Линдеманн, — Прекрати привлекать лишнее внимание к нам, а не то быстро у меня лишишься всех своих привилегий и в добавок отправишься домой в Париж. А там ты сам уже знаешь, что тебя ждёт. Шнайдер замолк, тень обиды скользнула по его разукрашенному лицу. И казалось, вот-вот его нижняя губа задрожит. — О боже… только не плачь… — тихо сказал Линдеманн, закрыв голову и лицо руками. Кристоф не сдержался. По нарумяненной щеке проскользнула горячая и тёмная от туши слеза. — Ну… ну не плачьте фрау Шнайдер. — тихонько начал успокаивать Джеймс Кристофа, накрыв его руку своей, и подал платок. — Какой же ты оказывается замечательный мальчик Джеймс, не то что я. — произнёс грудастый уже в платок, заливаясь слезами. Пока Тилль и Джеймс делали жалкие попытки успокоить фрау Шнайдер, Лоренц бушевал за роялем. Исполняемые им композиции были монотонны и печальны и лишь изредка игривы, а кое-где проскальзовала шалость. Но неожиданно для К.Ф.Лоренца прогремел приятный гром обдавший летней преддождевой свежестью: — Спорим, я выпью дюжину* стопок и останусь, подобно стеклу, трезвым, а?! — донеслось откуда-то из зала. Лоренц обернулся, хотя это было сказано не ему. Он бросил рояль и неожиданно появился около затейщика этого спора и выдал своё, сверкнув линзой: — Я спорю хоть на все три дюжины. Вдруг послышался смех, но парень не дрогнул. — Что такое? Не верите, господа, что я выпью все 36 рюмок и даже не скопычусь, как вы после десятой? Бармен! — крикнул он, — 72 рюмки за мой счёт, наливай! Сдвинули два стола, расставили два ряда по 36 стопок. Господа игроки сели на против друг друга. — Мы так и не договорились на что спорим. Блондин подумал и решил. Он достал из-за пазух два своих пистолета и положил их на стол, а также парень достал из внутреннего кармана жилета пачку американских долларов и положил её на оружие, сказал: — Эти два пистолета пять тысяч евро за каждый и оружие моего друга, которое стоит как четыре моих пистолета. — Два пистолета, пачка денег и оружие твоего друга… по рукам. — согласился затейщик. — По рукам. — согласился Лоренц. Народ зашумел. Друзья блондина не могли не заметить и уж тем более не услышать поставленные условия. Тиллю на это было безразлично, а Кристоф сразу занервничал. Кто-то пустил пулю в потолок, и игра началась! Лоренц лихо опрокинул в себя первые порции. Но как не странно его соперник не отставал, они шли в ровень. Исход сего поединка был известен лишь троим в этом заведении. К концу первого десятка соперник замедлил свой темп, Лоренцу удалось оторваться. На первой дюжине Лоренц всё ещё впереди Такая стойкость к алкоголю поразила всех кто наблюдал. — Это нереально… — сказал Джеймс. — Реально, малыш. Всё дело в синтезе. Джеймс вопросительно посмотрел на фрау Шнайдер. — Он просто первращает алкоголь в энергию, синтезируя её. Так что с каждой рюмкой он будет всё трезвее. Но всему этому есть предел. — пояснял Кристоф. Вскоре, Лоренц стал убавлять темп и соперник, выпивая в своём темпе, начал потихоньку догонять блондина. Все вдруг только охали и ахали. А Кристоф продолжил: — Если энергии в его теле накопится слишком много, а выхода для неё не будет, то начнётся обратный процесс. — И сейчас вы смеете его наблюдать, — закончил Тилль, пригубив своего виски. На втором десятке оба соперника сравнялись, но никто из них не сдаёт позиции. На третьем десятке, под конец, Лоренц позволил себя обогнать. Соперник это приметил и ринулся, как сумасшедший поглощать одну рюмку за другой. Он ускорился лишь на пять стопок и, поперхнувшись, закашлялся, свернулся в триста погибелей и даже, кажется, замер в мёртвом сне. А блондин спокойно дошёл до финальной рюмки и со словами: «deine Gesundheit!»* — спокойно поглотил последние пятьдесят грамм спиртного. В промежутке между проигрышем соперника и выигрышем Лоренца, никто в зале не издал звука даже после того, как блондин забрал свои пистолеты и купюры, оплатил довольно кругленький счёт за распитые напитки и ушёл трезвой походкой во главе своих товарищей. Да-да! Вот так-то Лоренц дал жару и утёр носы всем пьяницам Тумстоуна. Стоило Лоренцу и его друзьям отойти от кабаре на десяток метров, как ноги блондина подкосились, и его потянуло вниз, но Тилль и Кристоф во время подоспели, подхватив его под руки, не дав Лоренцу лечь посреди улицы.***
Джеймс проснулся в небольшой комнате с пожелтевшими обоями, небольшим шкафом, круглым столом за которым сидел Шнайдер и наводил марафет, и двумя кроватями. На одной из них лежал Джеймс, а на другой мирно спали Тилль и Лоренц, последний обнимал брюнета со спины ногами и руками, попутно он что-то бормотал во сне на французском, пуская слюну на белую рубашку Линдеманна, очки его перекосились. Кристоф заметил пробуждение юноши краем глаза и негромко сказал: — Утро доброе, Джеймс. — Доброе… — отозвался Лукас, отмечая про себя, что в голове мутно, хотя он вчера ни капли не выпил, странно. — Какой сейчас час? — Десятый. Если бы не вчерашние гуляния, мы бы встали на два часа раньше. Но раз ты проснулся, то я полагаю, что, — Шнайер остановился покашлял и громко добавил, — пора бы и остальным встать! Его голос оказал нужный эффект. Тилль пошевельнулся, но не для того чтобы бодро встать, а чтобы вытащить подушку из-под головы и положить её поверх, плотно прижав к уху. Лоренц же отлип от спины Линдеманна, начиная кряхтеть и стонать. — Только не орите… — застонал блондин, поправляя окуляры. — Ну уж нет мои драгоценные. — сказал грозно Шнайдер, вставая из-за стола бросая тушь, и направился к лежебокам. Лоренц мгновенно подорвался и перешёл на кровать к Джеймсу. — Куда! — закричала фрау Шнайдер своим женским голосом, забирая у Линдеманна подушку и вытягивая помятого Лоренца с кровати юноши. — Только не рвите жилет, госпожа.! — Вы можете хотя бы по утрам не тарахтеть?! — донеся с соседней кровати недовольный бас. — Нет! — ответила фрау, — А ты тоже глубоко не закапывайся под матрас, Тилль! Дураки! — Попрошу не обзываться. — сказал Лоренц скрываясь за спиной юноши. — Молчи лучше. — пустила фрау в блондина молнией, продолжая, — Послушайте, чем раньше мы выйдем тем раньше закончим. — С чем? — поинтересовались с соседней кровати басом. — С артефактом, который я обнаружил в этом городе. — Ну так сразу бы и сказал.***
Они шли длинной шеренгой по широкой улице. — Ты знаешь с кем ты вчера выпивал на перегонки? — протянул Шнайдер, шагая под руку с Лоренцом. — Что за вопрос, на который я точно не могу знать ответа, по причине того, что я прибыл в этот городишко лишь позавчера. — Мог и не пояснять деталей… Я просвещу. Твоим соперником был Джозеппе Финч — местный пьяница. — Теперь понятна причина его стойкости к спирту. А то я начал уже подумывать, что он из ордена. — Я так понимаю, вы с малышом снова уезжаете на день? — Да. — ответил блондин и остановился, все последовали за ним. — Что такое? — спросил Тилль. — Всё, нам пора. — сказал Лоренц расходясь со Шнайдером и хватая Джеймса, — Чем раньше начнём, тем раньше закончим. — и они умчались прочь из города. — Ну надо же, он заговорил твоими словами. — отметил Линдеманн. Кристоф помолчал, глядя вслед Лоренцу и Лукасу. — Рассказывай, Кристоф, куда мы идём? — Мы направляемся в вон-то белое здание на окраине городка. — он указал пальцем вперед. Белым зданием оказалась больница. — Шнайдер, ты точно уверен, что артефакт в этом здании? Лично я ничегошеньки не слышу. — Тиллюш во-первых ты не забывай, что я здесь уже несколько недель, во-вторых я не бездельничал, а проводил своё расследование, и в третьих, Тиллюш, ты наверное позабыл, что артефакт, который уже завоевал тело своей жертвы, больше не поёт. — пояснил грудастый, поднимаясь по ступенькам крыльца. — Думаешь, мы снова сможем увидеть своими глазами такое редкое зрелище как последнюю стадию поглощения? Диалог остался не окончен. На входе в лечебницу с ног их сбила девушка. Парни вместе с ней чуть не спустились с лестницы кубарем. Линдеманн во время нашёл точку опоры и дамы оказались у него в руках. — Извините… — промолвила девушка, опустив голову. — Что вы. Это вы нас простите за то, что мы оказались в неудачном месте и в не нужное время, мисс. Она подняла голову и посмотрела ему в лицо. В его воспоминаниях всплыла картина вчерашнего дня: кабаре, алкоголь, музыка, сцена и в самом центре она — Джейн Келли. — Пиратка… — прошептал парень, не осознавая этого. — Что, простите.? — Нет, нечего. Авы случайно не Джейн Келли? — Да, это я. — девушку совсем не удивило, что её узнали. Тилль выпустил её и Шнайдера, наблюдавшего заворожено всё это время за ними из крепких рук. — Я смею предположить, что у вас случилось горе и что причина его лежит сейчас без сознания в стенах этого дома. — Как вы узнали? — в легком испуге спросила она, что раскрыли её секрет. Линдеманн на несколько секунд прикрыл веки, склоняя голову. — Я вам всё расскажу, покажу и объясню после того, как мы присядем на близстоящую скамью. Они сошли с лестницы и расположились на лавке около лечебницы. С краю — Келли, затем Линдеманн и Шнайдер. — Мисс Келли, для начала мы бы хотели представиться, я — Тилль Линдеманн, а это моя напарница и друг Криста Шнайдер. Она кивнула. — Мисс Келли, — негромко начал Тилль, — то что мы вам сейчас поведаем, может показаться сказкой или плодом больного воображения. Но перед тем. как я всё объясню, расскажите нам, с каких пор вы стали носить эту повязку? Девушка коснулась кожаной поверхности своей чёрной пиратской повязки, заговорила: — Ах, мистер Линдеманн с тех пор, как произошла одна жуткая история… я была в ней не первой жертвой … Несколько месяцев назад в нашем городке начали происходить странности. Кто-то ради не то развлечения, не то ещё ради чего-то стал по ночам забираться в спальни к девушкам и просить их отдать свои глаза. Это было ужасно и страшно. Когда жертв перевалило за десяток, началась паника. Преступника долго не могли поймать. Тогда я ещё даже и не могла подумать, кто бы это мог быть. А очередь дошла наконец и до нас с подругой по имени Нелл… — по её щеке мазнула слеза, — мне повезло я откупилась одним глазом, а вот Нелл… он её не пощадил, забрал… нет не так… он их вырвал. Вырвал два глаза с серо-голубой радужкой из её глазниц… Она кричала, рыдала, билась в агонии, и от боли к утру скончалась… — слёзы из её глаза стали литься интенсивнее, она смахнула их и продолжила, — тогда мне удалось самостоятельно поймать этого осквернителя — моего брата. Я не дала ему той ночью уйти из нашего дома. Его хотели судить, но по неведанным причинам он быстро слёг в кому, и теперь его пытаются уже пол года вывести из неё… всё оказалось бесполезным… — девушка закончила свой грустный рассказ. — Это и в правду жуткая история, — разбавил, наступившую тишину, Кристоф вытирая слёзы и сопли хлопчатобумажным платком. — Мисс Келли, — начал Линдеманн, когда обе дамы успокоились, — скажите, а ваш брат случайно не находил пол года назад металлический медальон? — Металлический медальон, — повторила девушка, — может быть и находил… Да точно! Вспомнила. Помню, тогда он отправился в какую-то шахту в округе Тумстоуна. И вернулся не с пустыми руками, а с какой-то железячкой. — Мисс Келли, то что ваш брат нашёл в заброшенной шахте и привело ко всем этим последствиям. Скажите мне, эта вещица случайно не была в форме креста? — Да. Была. — А вы помните, куда он мог деть этот крест перед тем, как впал в кому? — Нет. Не помню. Но знаете что, на его теле остался, как будто шрам от ожога в форме именно того креста, который он нашёл тогда. — Всё сходится. — Что, простите.? — То, что ваш брат нашёл в шахте и есть то, что побудило его на совершение таких злодеяний. Ваш брат не в чем не виноват. Все те вещи он совершал лишь под влиянием того креста, который, я полагаю, сейчас не где-нибудь пылится в ящике, а находится в нутрии его тела. — Не может быть. — прошептала она. — Это не просто крест — это смертельно-опасный артефакт, питающийся душами людей. И сейчас ваш брат находится на последней стадии поглощения этим крестом. — Какой ужас. — воскликнула Джейн, прижимая кулачок к губам. — И что же? Как вытащить этот… этот артефакт? — Обычно, если мы находили жертв уже с последней стадией, то мы просто их умертвляли, а артефакт вытаскивали. — Но., но должен же быть другой способ! Чтобы можно было не делая этого достать этот крест. — Можно конечно попытаться, но сам артефакт не захочет отдавать жертву. — То есть как не захочет? — Крест может оказать сопротивление, просто управляя жертвой как марионеткой. Причём сила жертвы возрастает в десятки или даже в сотни раз. — Но должен же быть способ… — всё не унималась девушка. — Я думаю он есть. — подал голос притихший Шнайдер, и на него все посмотрели. — Правда? — в глазах Келли зажегся и засверкал лучик надежды. — Быть того не может. — промолвил Тилль. — Может. Ещё как может. Я вот вспомнила, что в каком-то из штатов живут доктора по не стандартным случаям — Die Ärzte. — Die Ärzte … — повторил брюнет, вспоминая о ком говорит Кристоф. — Значит мой брат всё-таки будет жизнь? — Есть вероятность, что да. Келли обрадовалась. На её лице появилась лёгкая улыбка. Также кусочек радости передался и нашим друзьям. — Мисс Келли, — обратил Линдеманн, — мы уже всё выяснили то, что хотели, но нам бы хотелось всё-таки взглянуть на вашего брата, если можно. — Да. Конечно. Они встали и направились к крыльцу. Не смотря на то, что лечебница располагалась не в мегаполисе, а в небольшом городке, палаты в ней сияли белизной. Келли, Линдеманн и Шнайдер как раз вошли в одну из таких комнат. Перед ними на кровати лежал бледный молодой человек. Тилль не замедлительно начал свою маленькую работу. Пощупал пульс, потрогал лоб, после начал рассказывать: — Обмен веществ, я полагаю, у него замедлен до критического состояния. Особенно его пульс — 20 ударов в минуту. А его температура на пару градусов ниже обычной. Затем Линдеманн расстегнул пуговицы ночной рубашки больного и взглянул на его грудь. Как и сказала ранее Келли, на груди у больного был шрам. Тилль притронулся к шершавой поверхности кожи и услышал безумный крик словно из преисподней:«Отдай! Отдай мне свои глаза!» Шнайдер закрыл уши руками. Линдеманн отдёрнул руку. Адские вопли прекратились. — Что такое? — в недоумении спросила Джейн, глядя на странные действие знакомых. — Вы ничего сейчас не слышали? — спросил Тилль обернувший к Келли. — Нет. — И это хорошо. Вам не нужно такое слышать. — Что вы сейчас услышали? — Как бы мне не хотелось вам об этом говорить. — Линдеманн привёл в порядок больного, повернулся к дамам. — То что я услышал было подобно адскому крику. Этот крик не принадлежал вашему брату, он исходил от артефакта. Он, крича, просил меня отдать свои глаза. Келли покрылась холодным потом и побледнела от мысли, что паразит в теле брата может говорить. Тилль заметил, что девушке стало не хорошо решил, что с неё на сегодня хватит всяких ужасов, повёл дам на улицу. — Не волнуйтесь мисс, мы всё сделаем, чтобы ваш брат остался жив и здоров. — Брюнет достал сигару, чиркнул спичкой и закурил. — Завтра рано утром здесь же на этом месте мы должны встретиться и подготовить всё для отбытия в другой штат.***
Солнце клонилось к закату, уступая месту чёрной ночи и прохладе. Наша четвёрка: Тилль, Джеймс, Шнайдер и Лоренц стояли на окраине города, ожидая, когда солнце полностью утонет за горизонтом и тёмный небосвод накроет Тумстоун. И вот тогда они смогут отправиться к расщелине к востоку от Тумстоуна. — Вам не кажется, что оно уже село? — спросил Джеймс. — Терпение, малыш. — сказал Лоренц — Я не понимаю. Зачем ждать захода солнца, чтобы отправится к расщелине, которую отсюда даже не видать? — А вот сейчас узнаешь. — подмигнул ему Шнайдер и улыбнулся. Тьма накрыла долину. — Джеймс, запрыгивай ко мне на спину. — скомандовал Тилль. — Мы что не пойдём? — спросил Лукас, карабкаясь на спину Тилля. — И даже не поедем. Мы побежим! — радостно сказал Шнайдер. — Что? Неужели вы примените скоростной шаг? — Ты верно угадал малыш. — Вы что, ему уже успели разболтать про все техники? — недовольно пробурчал Линдеманн. — Не злись Тиллюш. — начал успокаивать его Лоренц, — Я всего лишь рассказал ему и показал пару моих любимых техник… — Что-то я подозреваю, что под твоим «пару» скрывается десять. — Мальчики не ссорьтесь! — завижал Кристоф. — Ладно. Бог с вами. Поехали! Три фигуры пропали в ночной тени. Для Джеймса это было что-то из ряда фантастики. Чтобы так двигаться, с такой скоростью у него просто не укладывалось в голове. Пространство вокруг юноши смазалось. Когда они прибыли в нужное место юноша сначала не понял, где они находятся, так как было темно, города было не выдать. Лишь большая скала возвышалась над нашими героями, в которой зияла широкая расщелина, подобная проходу в бесконечный лабиринт. -Теперь мы должны кого-то ожидать? — спросил Лукас, который уже крепко стоял на своих двух. — Да. — негромко ответил Тилль всматриваясь в вершину скалы. Джеймс, проследя за его взглядом, тоже посмотрел туда. В лучах яркой крупной Луны показались три чёрные фигуры, блеск их оружий ослеплял каждого, кто взглянет на них в этой забытой господом долине.