Мальчик голубых кровей. Испытание дружбой

Дружба обыкновенно служит переходом от простого знакомства к вражде. (В. Ключевский)

Крайний левый ряд. Верхняя ступенька широкой лестницы. Один из группы мальчиков, стоящих чуть поодаль от тех, кто неимоверными усилиями сумел протиснуться ближе к площадке напротив громадных дверей, ведущих в Большой зал, заинтересованно рассматривает девчонку. Она стоит почти в среднем ряду. Девчонка привлекает его внимание своими волосами. Точнее, их объёмом. Надо же. На голове у неё будто гнездо. Её повседневная (как в скором времени будут говорить) мантия явно на размерчик больше той, которая действительно подошла бы. Мальчишка продолжает держать одну руку в полусогнутом состоянии, чтобы иметь возможность опираться на перила и устойчиво стоять. Давка, что не давала покоя ещё на перроне, не стихает даже теперь, когда кругом оставалось место, если бы кто-то додумался взойти на площадку. — Это же Гарри Поттер! — слышится откуда-то из толпы. Рост не позволяет сразу увидеть того, о ком столько судачат. Приходится чуть привстать на носочки и скрипнуть подошвой ботинок. Звук не из приятных, но в гаме всё равно никто не понял. Никому просто нет до этого дела, как понимает мальчик, и он смело делает ещё один шаг. Площадка под ногами блестящая, уложенная цветным мозаичным бетоном, который отличается крайней степенью прочности. В этом корпусе, по словам отца, все стены и полы сделаны из него, потому что жилой комплекс Хогвартса обязан соответствовать хотя бы рядовым требованиям безопасности. Ещё несколько шагов, и мальчик останавливается напротив стоящих в линию абитуриентов. Таких же, как и он, по возрасту, но вот что касается происхождения и социального статуса, занимаемые некоторыми личностями, оставляют желать лучшего. — Великий Гарри Поттер? — мальчик задает этот вопрос, вроде ни к кому конкретному не обращаясь, но по реакции одного из близстоящих, становится ясно, что такой действительно есть среди них. — Неужели? — Ты кто такой? — высовывается из-за плеча тощего очкарика рыжее чудище с улыбкой до ушей. — Я — Малфой. Драко Малфой. Мальчик выпрямляет спину максимально, расправляет плечи и задирает подбородок. Фирменный «холодный» взгляд, который он долгое время репетировал перед зеркалом под строгим контролем отца, не очень-то удается. Рыжий прыскает в кулак. — Тебя имя рассмешило? — с долей презрения бросает, будто стрелу, парнишка, но его уши так отчаянно краснеют, что у брюнета тоже проступает подобие усмешки. — Не разговаривай с ним, Гарри. — Покажись, рыжий. Дай-ка, я угадаю, кто ты у нас, — остаётся только напрячь память и вспомнить разговоры отца по поводу волшебных семейств, отпрыски которых, наверняка, приехали вместе с ним поступать. — Совершенно бестолковый взгляд, обноски, полное пренебрежение нормами личной гигиены… Уизли? Рыжий мальчик мгновенно прячется за спину Поттера. А тот делает такой же шаг вперед (не из робких, зараза) и смотрит так, словно хочет оскорбить: — Отойди, загораживаешь. — Ты скоро поймешь, что семьи волшебников неодинаковы, Поттер, — мальчик раздувает ноздри и делает по-своему царский жест — протягивает первым руку. — Я помогу с выбором. Ты же не заведёшь себе «неправильных» друзей? Тёмные волосы у очкарика не причесаны, челка спадает и шрама на лбу (о котором слухов больше, чем о реактивных двигателях магглов) не видно. Драко пытается разглядеть шрам, чуть сощурившись, но ничего не выходит. И на предложенное рукопожатие Гарри Поттер не отвечает. — Не нуждаюсь в твоих советах, Драко Малфой, — чеканит мальчишка и спускается обратно на лестницу. Девочка, к которой было приковано внимание ранее, опускает голову и теребит в бледной ладошке рукав мантии. Её волосы спадают на лицо, полностью закрывая его. Драко фыркает и снова делает последнюю попытку показать свою значимость в глазах того, кого все считают новым божеством: — Зря ты так, Поттер. Это только начало. Посмотрим, кто кого. Вдруг что-то касается его плеча. Драко вздрагивает и оборачивается. Тихий шорох, издаваемый свернутыми в трубочку листами пергамента, не привлек бы его внимания, если бы не тетка, которая сверлит взглядом, как буравчик. Драко приходится снова вернуться на своё место. Мальчишки, что успели завести с ним знакомство, тычутся ему в спину и дышат в затылок, вызывая лишь раздражение. — Внимание! — говорит женщина голосом Владычицы всего мира. — Сейчас вы войдете в эти двери и присоединитесь к товарищам по учебе, но сперва вас распределят на факультеты. Гомон снова разрастается по мере того, как женщина внимательным (не по-человечески внимательным) взглядом обводит всех абитуриентов-первокурсников Хогвартса. — Всего четыре факультета: Гриффиндор, Пуффендуй, Когтевран и Слизерин, — она делает небольшую паузу и снова продолжает что-то рассказывать о том или ином факультете. Драко уже не слушает. Кому нужны её разглагольствования, когда он всё знает о том, куда непременно попадет? Слизерин — это не просто какой-то там «факультет», а идеологическая и мировоззренческая система. Система ценностей, не признающая слабости или нечистоты крови. К сожалению, последнее все чаще стало «вылезать» на поверхность магического сообщества. Драко — наследник древнего рода Малфоев, имеющего отношение к великому Волшебнику, основателю общины чистокровных аристократов, Салазару Слизерину. И что значит какой-то там «Гарри Поттер» по сравнению с ним? Он просто ничто. — Прошу за мной! — провозглашает, как будто судья с трибуны, женщина в остроконечной шляпе. Драко идет так, словно этот отрезок до пьедестала, где находится всего один стул с потрёпанной Распределяющей Шляпой, является финишной прямой на марафоне. А он сам — единственный выживший и победивший. Проход узкий, так как в Зале стоят ещё и столы. Слизеринский - крайний у одной из стен. Драко смотрит в его сторону и улыбается. — Остановитесь здесь. Женщина, к которой старый волшебник обращается как к «профессору МакГонагалл», всходит на пьедестал и встает рядом со стулом, на котором и лежит Шляпа. Она поднимает её и дожидается полной тишины. Когда она вновь начинает говорить речь, Драко опять вытягивается по струнке. Его умудряются оттеснить из первых рядов. Поттер и его компашка, в виде девчонки в громоздкой мантии и рыжего оборвыша, становятся в одну линию. Причем чертов выскочка в очках всегда посерёдке. Драко усмехается этому. — Итак, тот, чьё имя назовут, выйдет вперед и я надену ему на голову Распределяющую Шляпу, — голос льётся рекой и некоторый фоновый шум, исходящий от студентов за спинами первокурсников, настораживает Драко. — Там Гарри Поттер… — Смотрите, это же точно он! Малфой дёргается чуть вперед и наступает ботинком на край чьей-то мантии. Плевать, чья бы она ни была. Мальчишка в бешенстве. Он сжимает кулаки и снова делает движение вперед. Высокий чернокожий мальчик оглядывается на него и шипит, будто предупреждает об угрозе, как гремучая змея. — Куда ты прёшь? — Тебе-то что? — огрызается Драко, снова проталкиваясь ближе к пьедесталу со Шляпой. — Сьюзен Боунз! — зовёт профессорша. Пухловатая девочка с ужасно неопрятными волосами садится лицом ко всему залу. На её голову надевается Шляпа. Наступает тишина. — Итак, всё ясно! — крякает вдруг Шляпа. Её голос ещё противнее, на вкус Драко, который привык только к командному тону отца. — Пуффендуй! Стол, стоящий следом за Слизеринским, начинает аплодировать. Студенты старших курсов любезно привстают с мест и усаживают новенькую, радостно поздравляя её. Драко Малфой не поворачивает даже головы. К черту. — Блэйз Забини! Тот самый высокий темнокожий мальчик ровной походкой преодолевает то небольшое расстояние и уверенно садится на стул. Когда шляпа оказывается на его голове, Драко становится очень внимательным. Он старается запомнить как можно больше из мимики парня. — Слизерин! — первокурсник улыбается самыми уголками губ. Медленно встает после того, как тётка убирает шляпу с его головы. И тут слышится свист товарищей-Слизеринцев. Громкий, но не переходящий грань дозволенного. — Гермиона Грейнджер! Драко не сразу осознает, что именно на неё так засматривался в холле Хогвартса, и точнее её волосы пожирал взглядом на лестнице. Только когда девчонка поднимается и поворачивается лицом к стоящим студентам, он нервно сглатывает и сжимает кулаки. — Интересно, — бормочет охрипшая Шляпа. — Много знаний, самых разных. Отвага, конечно, имеется. Пожалуй, будет трудно выбрать факультет… Драко стоит прямо за спиной Поттера. Дышит ему в затылок. И упивается своим положением. И продолжает краем глаза наблюдать за тем, как эта самая Грейнджер что-то там втолковывает Шляпе, мол, факультеты все важны, факультеты все нужны. Бла-бла-бла. — Гриффиндор! — орёт Шляпа, устав от зануды. Громче всех приветствует своих этот самый Гриффиндор. «Толерантность, сила, дружба. Полный бред, одним словом!», — так его отец охарактеризует сей факультет. Драко вспоминает, что именно на конфликте между основателями Годриком Гриффиндором и Салазаром Слизерином родился факультет Когтевран. Он — нечто переходное от одного к другому. Туда попадает странная девочка с выбеленными как у него волосами и весьма интересным именем — Полумна. — Невилл Долгопупс! — чёрт, да сколько их таких, пришибленных. Драко вздыхает и снова устремляет взгляд на пьедестал. Парень просто сумасшедший — боится до такой степени, что бледнеет и почти падает до того, как Шляпа поизносит… да, именно Гриффиндор. В другом месте этому лошку и делать было бы нечего. Драко снова внутренне раскладывает по полочкам всех тех, кого уже распределили. — Рональд Уизли! — женщина с некоторым презрением говорит это имя. Она комкает в своих морщинистых руках свиток и Драко почему-то становится весело. — Гриффиндор! Таким становится ответ мудрой Распределяющей Шляпы. И там ему место. Очередной дружелюбный, милый мальчик, папочка которого побирается в Министерстве, чтоб детишек накормить. Драко Малфой ненавидит тех, кого его отец, Люциус, называет предателями крови. Чистота крови должна быть превыше всего остального. Только Слизерин может дать то, чего нет и не будет у других. Власть. Славу. Уверенность. Драко впитывает идеи отца на «ура» и всегда соглашается с ним, даже если внутренний голос начинает что-то бурчать. Для Драко это становится ритуалом — быть во всем похожим на отца. На того, кто никогда не предаст свою кровь. Чистую и высшую по своей магической силе перед другими. — Драко Малфой! — профессорша наконец-то доходит и до него. Несколько глубоких вдохов. Таких же, как перед прыжком в холодную воду. Драко вспоминает, что не раз бывал с отцом на охоте за кабанами — в лесах зачастую стояла стужа, а кабаны умудрялись уходить так далеко, что приходилось вплавь перебираться на другой берег. Всего пять шагов. Драко считает их, чтоб не споткнуться, смотрит себе под ноги, хоть и понимает — нужно идти с гордо поднятой головой. Нужно показать им всем, кто здесь хозяин. Особенно, Поттеру. Драко чувствует теперь его взгляд, завистливый и немного смущенный. Да, черт, смотри! Драко Малфой садится. Шляпа уже над его головой. Ещё взгляд. Ещё один. Драко не моргает. Гарри Поттер смотрит и смотрит на него. Ему в глаза. Смотри, очкарик, ты прогадал! Имей это в виду! — О, вот это поворот, — вздыхает Шляпа, когда касается светлых, почти белых, как снег, волос Драко. — Выбор ещё сложнее, чем я думала. Неплохие способности к магии, естественно, хитрость, упорство, сила… и что это? Драко вздрагивает всем телом. Ноги у него затекают, пока они свисают с высокого стула. Мальчишка нервничает. Впервые за этот долгий день. Мерлин всех возьми! Он нервничает. — Надо же. Я впервые вижу это качество у таких, как ты, мой мальчик, — произносит Шляпа. — Ты у нас, оказывается, сможешь пожертвовать собой ради блага других… это сенсация! Ты не такой, какими были твои предки. Драко вертит головой. Изо всех сил сжимает зубы. Ему хочется крикнуть что-нибудь оскорбительное. Что-то, что в корне поменяет взгляд этой маразматички на его внутренний мир. На него самого. Он же Малфой. — Ты можешь быть щедрым, общительным, веселым… — Нет! — Драко не выдерживает. Что-то идет не так. Он уже понимает. Гомон в толпе начинает нарастать. — Я не такой! — Я принимаю это решение! Ты мне ещё спасибо скажешь! — глаголет Шляпа, прежде, чем на весь Зал заорать одно слово. Только одно слово, от которого будет зависеть вся дальнейшая судьба. Драко понимает это за долю секунды до того, как в его мозг врезается это самое слово. — Гриффиндор! И вот опять наступает тишина. Профессор МакГонагалл стоит рядом с открытым ртом. Драко видит её глаза, расширившиеся больше обычного. Он поворачивает голову именно к ней. Он считает, что именно она может помочь в таких вот ситуациях. Ну, иначе, зачем тогда все это время была рядом? — Идите, Малфой, — выдавливает она шепотом. — Ваш факультет Гриффиндор. Драко не решается повернуть голову и посмотреть на других детей. Он всё ещё на стуле. Шляпа убрана с его головы, но он будто чувствует её. До сих пор. В глазах стоит пелена. Горячая. Черт! Черт! Черт! — Гриффиндорцы! — старикан в мантии, выполненной роскошнее других, встает и дает знак студентам. И тогда раздается несколько одобрительных возгласов. — Мистер Малфой теперь один из вас! Поздравляю! Драко сидит, как привязанный. Он не может сдвинуться. Внутри уже вовсю хозяйничает паника — она растаскивает на клочки уверенность и выворачивает отточенную, наверное, надменность наизнанку. И что, блядь, теперь делать?! Драко не может сфокусировать взгляд. Пелена превращается в солёные слёзы, текущие, помимо усилий его воли, по щекам, заливая мантию. — Гарри Поттер! — вот где сенсация, мать вашу. Очкарик, смотря на Малфоя, медленно делает шаг вперед. Мальчик должен бы вовсю сидеть за столом, но не тут-то было. Драко всё ещё занимает место. — Мистер Малфой, если вы сами не можете передвигаться, то я провожу, — лепечет старая тётка. — Вставайте же. Драко сглатывает и пытается скорее вытереть слёзы. Он знает, что все всё давно увидели. И он хочет сейчас просто провалиться сквозь землю от стыда. От жгучего стыда, просачивающегося в каждую клетку тела. На ватных ногах Малфой идет к столу Гриффиндора. Ему в спину смотрят те парни, которых он успел задеть словом или делом. Драко помнит, что весьма умело навешал люлей одному из теперешних его одногруппников ещё в поезде. Проклятье. Драко Малфой опускает голову, руки его трясутся. Поднимает взгляд, и в горле у него встает ком. Драко Малфой оказался распределён на Гриффиндор. На факультет, где даже грязнокровкам дается шанс на жизнь. Драко Малфой подходит к месту и не может сесть, словно в заднице у него шило. — Ура! — ор на всё помещение раздаётся рядом с ухом Драко. — Гарри Поттер с нами! Драко Малфой еле поворачивает голову в сторону пьедестала и видит там Поттера. Мальчишка в очках радостно соскакивает со стула и резко направляется к ним. В его сторону. Чёрт! Драко напрягается. Аплодисменты не смолкают. Даже директор и профессорша рады до безумия. Гарри подходит слишком близко. Малфой делает шаг назад. — Садись, Гарри! — улыбается рыжий Уизли, косясь на стоящего Малфоя. — Здорово, что мы все вместе… если не считать одного недоразумения… — И это ты, бестолочь! — защищается Драко. Гарри тут же смотрит на Драко. Глаза в глаза. Стекла очков у Поттера запотевают довольно быстро, и Драко радуется тому, что брюнет не может кристально-чисто видеть. В отличие от него самого. Драко опять вздёргивает подбородок. Машинально. — Садиться будешь? — спрашивает его Поттер без тени той высокомерности и угрозы. — Или и есть стоя решил? — Обойдусь без твоих советов, Поттер, — передразнивает Малфой мальчишку и резко плюхается на место, куда должен был усесться Гарри. — Въехал? — Да, — кивает Поттер. И Драко становится не по себе. На него смотрят сразу несколько пар глаз. Весь стол смотрит на него, как на врага. А рыжий Уизли вообще мнёт кулаки. Драко начинает думать, что хорошо было бы втащить по наглой роже несколько раз покрепче, но потом, когда со своего места встаёт директор Дамблдор и объявляет о начале пиршества, становится не до того — пустые желудки разом дают о себе знать. Впрочем, Поттер в поезде, как подмечает Драко, особенно был голоден — он набросился на сладости так, словно ел их впервые в жизни. — Мой папа — маггл, а мама — колдунья! — с набитым ртом им сообщает парнишка не самой приятной наружности. Он ест крайне неаккуратно и бросает куриные кости на стол рядом с собой. — Полукровка, — тихо говорит Малфой, тут же отворачиваясь и смотря на другого мальчишку, сидящего напротив. — А ты? — А тебе какая разница? — темнокожий парень приподнимает брови. Но вдруг его лицо вытягивается перпендикулярно столу и глаза начинают вылезать из орбит. Он видит что-то за спиной у Малфоя. Драко оборачивается резко и, видимо, оттого идущий с бокалом тыквенного сока высоченный слизеринец спотыкается (дай Мерлин, чтоб не специально) и проливает на Драко все содержимое бокала. — Твою же мать! — вскрикивает Драко, вскакивая и тут за столом Слизерина раздаётся дружный хохот. А Гриффиндорцы молчат и смотрят. — Внимание, дети! — проговаривает Альбус Дамблдор, на вид оказавшийся крепче, чем рассказывал Люциус Драко. — Наш смотритель, Мистер Филч, просил напомнить вам, что ходить в Запретный лес никому не позволительно в ночное время, да и вообще без сопровождения преподавателей… Драко стискивает кулаки так, что белеют костяшки пальцев. Высокий слизеринец, которого зовут Грегори Гойл, удаляется восвояси к себе за стол, а Драко Малфой отчаянно пытается не показывать Гриффиндорцам своего смятения. — Старосты факультетов объяснят вам правила расположения на ночь в общежитиях, а ваши вещи уже доставлены, — Дамблдор высказывает, очевидно, всё, что должно помочь новоиспеченным студентам Хогвартса и садится на место. — Перси, кто это разговаривает с Квиреллом? — Гарри Поттер, наевшись, спрашивает у их старосты (черт возьми, как же повезло!) Уизли о том преподавателе, который выглядит и держится как подобает настоящему мастеру предмета. — Это профессор Снегг, — говорит рыжий вполголоса. — Чем занимается? — Поттеру-суке всё интересно. Драко тоже оглядывается на Снегга. — Зелья. Но ему нравится защита от Тёмных искусств. Он не против занять место Квирелла. — Перси Уизли не отличается умением складывать слова в цельные предложения, как отмечает Малфой. — И ещё он декан Слизерина. Ценное, вашу мать, замечание. Драко не отводит взгляда до тех пор, пока Северус Снегг не поднимает в ответ свой. Черные его глаза режут, словно столовым ножом. Но каково же разочарование Драко, когда он понимает, что взгляд преподавателя на самом деле устремлен на Поттера… *** Утром Поттер и Уизли опаздывают на пару к МакГонагалл. Драко с наслаждением выслушивает её замечания, адресованные двоим полудуркам, и причитания по поводу отсутствия надлежащего внешнего вида у Уизли, и замечает, что Поттер садится на переднюю парту. Как только старуха отходит к своему столу, Гарри Поттер поворачивается и с улыбкой произносит: — Тебе ночью волосы не склеили супер-субстанцией, Малфой? Драко перестает улыбаться и проводит ладонью по своим волосам, уложенным и идеально подстриженным. И тут Поттер снова улыбается, но уже демонстрируя флакончик с черной жидкостью. — Не беспокойся, не склеили, — очки у него чуть съезжают, и мальчишка поправляет их, как заправский профессор. — Я не позволил этого сделать. Скажешь что-нибудь? Сдохни, падла! Драко внутренне готов разорвать Поттера, но внешне не проявляет никаких эмоций. Он медленно поднимает руку, кладет перо на парту и, резко складывая пальцы в некую фигуру, означающую возможность Гарри Поттера пойти далеко и надолго, замирает. — Как знаешь, — пожимает очкарик плечами. — Иди в задницу, — цедит Малфой, опять берясь за письменную работу. — Понял меня? И дружкам своим передай, что я… — Мистер Поттер! — старуха вмиг оказывается рядом. — Встаньте! Гарри поднимается с места неуклюже, задевая локтями тетрадь рыжего. Но тому, явно, не до таких мелочей, потому что он собирает из пергамента карточный домик. Придурок. Зачем ему вообще Хогвартс? Курсов для умалишённых вполне хватило бы. Драко улыбается во весь рот. — Пересядьте, Поттер. К мистеру Малфою, — МакГонагалл берется за свою палочку. — Живо, иначе вы сорвете мне урок. Издевательство чистой воды! Драко кладет ладони плашмя на парту, и они шлепают по ней. Внимание других Гриффиндорецев и Слизеринцев теперь приковано к Малфою. А Поттер открывает рот, как рыба, не в силах что-то сказать. — Немедленно, мистер Поттер, — повторяет старуха. Поттер перебирается со своими манатками к Драко за парту. Садится так, словно стул хрустальный и он боится его разрушить. Малфой скептически смотрит на это — Гарри такой тощий, что становится не по себе. Откуда его вообще, черт подери, достали? — Это твоё, — выдавливает Драко, отодвигая рукой перо, которое неизвестным образом перекатилось к его половине. — Поттер. — Спасибо, — шёпотом отвечает Гарри, и когда тянется к перу, то его рука на мгновение касается холодной руки паренька-аристократа. Поттер бледнеет, усиленно трёт очки об мантию, в надежде скрыть неловкость. Драко не реагирует на подобное. Он снова устремляет взгляд в учебник. Грейнджер, сидящая на соседнем ряду, подпихивает Малфою какую-то записку. Драко смотрит на девчонку снизу-вверх, фыркает, раздувая ноздри, и произносит: — Я посыльным не нанимался. — Это для Гарри, — поясняет она, заправляя прядь волос за ухо. Драко опять ведется на её чертовы волосы. Он сидит и, будто загипнотизированный, рассматривает каждый их дюйм. Грейнджер давно занялась работой, а бумажка лежит на краю стола. — Мистер Малфой, — обращается к нему МакГонагалл. — Сосредоточьтесь на учебе, пожалуйста. — Уже, — ограничивается коротким кивком Драко. — Тогда посмотрите в свои записи. — Зачем? — Боюсь, вы можете свернуть себе шею, так долго разглядывая мисс Грейнджер. Снова поднимается волна гомона. Профессорша явно не ожидала такой реакции, но сама виновата — овца старая. Драко стискивает кулаки, лежащие на парте и переводит горящий огнём взгляд на МакГонагалл. — Благодарю, мистер Малфой. Звенит звонок. Студенты вскакивают с мест и совершенно забывают обо всех нормах поведения в учебных классах. МакГонагалл пытается им втолковать, что нельзя бегом покидать класс, но никого это не волнует. Кроме Драко. Он идёт, как всегда: размеренной, плавной походкой, чуть раскачиваясь в плечевом поясе. Такова уж особенность у Малфоев — Люциус тоже ходит, будто ему что-то мешает. Люциус Малфой, как знает Драко, ходит по-павлиньи — с задранным подбородком, широкими шагами, при этом он опирается на свою трость. — Малфой, с дороги! — Блэйз Забини забывает в кабинете трансфигурации свою тетрадь и, продираясь сквозь орущую толпу, налетает на Драко Малфоя. — А где же волшебное слово? — издеваясь, говорит Драко, не отходя с места, где замер. — Привыкай пользоваться этими словами, Забини, ты же, вроде как, «волшебником» собираешься стать! Или я что-то упустил? — Да, упустил, — рыкает Забини, подходя вплотную к Гриффиндорцу. — Ты, идиот, упустил тот факт, что стал предателем крови. Или тебе на это плевать? Сомневаюсь… Драко сдерживает волну ярости, накатившую на него после этих резких заявлений. Он не знает, что ответить, и понимает, что, если сейчас не даст отпор, пиши пропало. — На факультете есть и чистокровные, — выдавливает Малфой, внутренне ругая себя за столь «красноречивый ответ». — Да ну? — хохочет Блэйз. — Назови! Я их по пальцам одной руки пересчитаю! — Пошёл ты! — Что? — высокий Слизеринец медленно сжимает кулаки и приставляет один из них к лицу Драко. — Тебе надоело ходить с такой милой рожей? Давай я сейчас подправлю? Малфой, запомни, будешь мне хамить, я тебя вместо боксерской груши в Слизеринской гостиной повешу за резинку трусов! Драко хочет сделать шаг назад, но Забини хватает его за ворот мантии и держит. Осознание всей дерьмовости ситуации быстро овладевает Малфоем. Ученики давно рассосались и сейчас в коридоре никого. Кроме них двоих. — Малфой! — спасение приходит неожиданно и в большом количестве. Поттер, Уизли, Долгопупс и ещё какой-то шибздик маячат неподалёку от класса зельеварения. — Ты куда пропал? Давай к нам! Драко поворачивает голову в сторону звука. Забини не отпускает его. И в этот момент сам Поттер подходит к ним, сверкая своими линзами в круглой оправе. — Отпусти его, Блэйз. — Поттер, ты не имеешь никакого права называть меня по имени, — внимание Слизеринца переключается на Избранного. — Иначе и тебе будет плохо. — Хуже, чем мне было у Дурслей, уже нигде не будет, — говорит мальчик-который-выжил и берется за рукав мантии Забини. Отдирает руку темнокожего от Малфоя и уводит одногруппника в сторону. Драко послушно идет за Поттером, не пытаясь что-то сказать или сделать. Он просто смотрит под ноги и не знает, почему именно Поттер вступился за него. Почему? *** Ужин пятого дня пребывания в самом отстойном, по мнению Драко Малфоя, месте, а именно на Гриффиндоре, приносит с собой целую кучу неприятностей. Во-первых, чокнутый фаворит всех учителей и студентов, Поттер отвоевывает место под солнцем, благодаря выходке дружков-Уизли. Пока Малфой оттирает испорченную неудавшимся зельем мантию в туалете, они запросто наколдовывают щит, не позволяющий Драко больше подходить именно с этой стороны стола. Драко вынужден сесть рядом с Грейнджер. Черт бы её побрал! Она же не затыкается ни на секунду! Голова просто пухнет от вечных её придирок и замечаний. Как можно быть такой испорченной заучкой в одиннадцать лет?! Во-вторых, гребанный родительский день, по причинам плохой погоды и ужасного настроения Филча, снова перенесся. Дамблдор обмолвился на собрании старост факультетов, что первокурсникам стоит отвыкать от слишком частого общения с родственниками. Слёзы девчонок продолжают заливать мантии и тарелки, когда к Драко подходит Забини и небрежно толкает блондина в лопатку. — Разговор есть, Малфой. — Говори тогда, — отзывается Драко, хотя прекрасно осознает, что услышит. — Мы с парнями посовещались и решили, что ты нам должен крупную сумму галеонов. — Чего? — вяло суя в рот кусок, спрашивает Драко. — Того, предатель, — шипит Забини и нагибается ближе. — Не будешь платить — в туалете утопим. А твой Поттер нам поможет, понял? — С чего это вдруг он станет вам помогать? — Я заставлю. — Забини, ты, по-моему, забываешься, — цедит Малфой, и в глазах его появляется ненависть. — Мы же оба чистокровные. Неужели факультет может играть какую-то роль в истинных убеждениях? — А ты до сих пор это отрицаешь? — Блэйзу становится смешно. — Похоже, ты просто боишься смотреть правде в глаза. Значит, ты не только предатель, но и трус. Драко смотрит уже не волком, а с искренним недоумением. Он, кажется, не до конца понимает, что его только что назвали трусом. Нет, он слышал это слово, но никогда не думал, что оно прозвучит, как приговор. Окончательный. — Что ты пялишься? Глазёнки поломаешь, — темнокожий ехидно улыбается. — Платить будешь, не тронем. — И сколько? — Сколько скажем, — отвечает Слизеринец, отходя к своему столу. Драко сидит ровно. Он не верит в пустые угрозы. Его не посмеют тронуть. И в-третьих, Драко опять намеревается пойти и покараулить Снегга возле его лаборантской, дабы спросить о переводе на Слизерин. Прошлая попытка не увенчивается успехом только потому, что Драко не может сформулировать своё предложение. Свою просьбу. Мямлит и срывается на детские слёзы. Снегг высмеивает его открыто и нисколько не испытывает сочувствия. Но, наверное, ему самому стоит быть чуть более расчетливым и дерзким? Драко допивает свой сок и встает из-за стола, резко отбрасывая назад мантию. — Мистер Малфой, зайдите ко мне в кабинет, — Минерва МакГонагалл возникает за спиной Гриффиндорца будто из-под земли. — Ваши родители здесь. Драко больше не смотрит ни на кого — он несется по лестнице, забывая и о нормах приличия, и о даже о том, куда он попал, и уж, конечно, о том, как смотреть в глаза родителям. Ему хочется увидеть мать. Нет, не отца, который приехал, судя по всему, только ради «галочки» в табеле работника Министерства Магии. Только мать. Мальчишка влетает в кабинет МакГонагалл, распахивая двери настежь, и кидается к высокой тонкой фигуре, скрытой дорогой мантией-плащом. Нарцисса стоит к нему спиной. Руки сложены на груди. Она не шевелится даже тогда, когда Драко зовёт её. — Мама? — повторяет мальчик, резко останавливаясь, и чувствует, что опять где-то в горле разбухает проклятый ком, не дающий произносить слова четко. — Мам, я… — Сядь, Драко, — холодный женский голос эхом откатывается к самой двери, у которой застывает профессорша, дошкрябавшая до своего кабинета. — И послушай, что я скажу. Драко садится на стул, расположенный в непосредственной близости от стола с массивными ножками и гладкой столешницей. На столе расположены пара чернильниц, гора непроверенных контрольных работ в письменном виде, палочка для тренировки с первокурсниками и ещё некоторые свитки, незнакомого происхождения. Мальчишка увлеченно рассматривает все эти предметы, стараясь заглушить подступающую истерику. Он не может себе позволить скатиться до того, чтобы плакать при родителях. Кстати, отца нигде не видно, и Драко не пытается повернуть голову, чтобы поискать предка глазами. — Вы не могли бы оставить нас наедине? — Нарцисса Малфой наконец-то поворачивается к МакГонагалл, и Драко видит её лицо. Оно никогда не казалось ему столь родным и нужным, как сейчас, но женщина не опускает взгляд карих глаз вниз. Она избегает столкновения со взглядом сына. — Пожалуйста. — Да, конечно, — кивает старуха, всё же опасливо косясь на мальчика. — Как закончите, сообщите. Первокурсников сопровождают в общежитие старшие. Это обязательно. — Не волнуйтесь, — едва разжимает губы Нарцисса. — Я позову. Когда двери кабинета закрываются, Драко опять вскакивает с места и бросается к матери. Он обнимает её и уже не боится плакать. Его худые руки обвивают осиную талию Нарциссы, а лоб утыкается в живот. Драко нуждается хоть в паре секунд ласки, но женщина, будто не понимая этого, отстраняет его от себя и грозно произносит: — Что ты творишь?! Драко всхлипывает, утирает глаза. — Сядь, я сказала, — Нарцисса Малфой сжимает кулаки. — Отец сейчас разговаривает с Дамблдором. Если перевода на Слизерин добиться не удастся, то нам придется перевести тебя в Дурмстранг, Драко. В глазах мальчика мелькает надежда. Он через силу выдавливает улыбку и спрашивает, смотря на свои дрожащие руки: — А меня туда примут? — Ты не прошел вступительные испытания. Я не знаю, возможен ли перевод из Хогвартса в Дурмстранг и обратно, но Люциус говорит, что вполне. — Мама, я не хотел этого. Это ошибка. Так не бывает. Ты же знаешь! — Выходит, я о тебе ничего не знаю, сын, — её глаза становятся узкими, как у змеи, и холодными, как лёд. — Опозорить нашу семью с такой легкостью удалось только тебе… — Эта Шляпа — маразматичка! — срывается на визг мальчик, снова не в силах сидеть на месте. — Её пора бы сжечь! — Я бы лучше тебя сжег, — Люциус входит в кабинет неслышно. — Всё отменяется, Цисси. Этого недоумка отказываются брать на факультет Слизерин. Взятку отклонили. Маггловские законы всё чаще накладывают отпечаток на Дамблдора. Скоро он окончательно забудет, что такое чистая кровь. — Но… Люциус… — Всё, Цисси, — волшебник машет рукой. — Хватит. Драко не успевает ничего сказать. Он только хлопает глазами. — А Дурмстранг? — Нарцисса переводит взгляд на супруга. — Каркаров уже знает о том, куда попал наш хваленый сынок, — фыркает в негодовании Люциус. — Он тоже против его кандидатуры в свою школу. — У нас нет выбора, Драко, — мать передергивает, и мальчишка отчетливо видит её слёзы, проступающие в глазах. — Ты должен… сам… решать свои проблемы… отныне и навсегда… — Как это? — роняет Драко, абсолютно не улавливая в её словах чего-то катастрофически неприемлемого. — Вы же будете иногда приезжать? А каникулы? А как же наш… — Драко, — Люциус крепче стискивает в руке свою трость со змеиной головой. — В силу того, что род Малфоев вот уже в четвёртом поколении приносил исключительно хорошие всходы, такой расклад, как сейчас, нам не нужен. Я не собираюсь позориться. Никогда. Ты — сам по себе. Прощай. Драко всё ещё не верит. Он просто стоит на месте и наивно глядит в серые глаза. Он задирает голову как можно больше, чтобы не позволить отцу игнорировать его. Мальчик протягивает ладошку и касается лишь холодного металла на трости. Она доходит ему до уровня глаз. — Папа, я же не такой. Я же не хотел этого… — Да, ты не такой, — выдавливает Малфой-старший. — Не такой, как мы. И на этом закончим. Нарцисса прикрывает рот рукой. Она отворачивается, но Драко слышит её отчаянный всхлип полный боли. Он и сам уже чувствует что-то в грудной клетке, что разрывает её. Становится трудно дышать. Драко хватается за трость Люциуса, как за соломинку, но мужчина резким рывком выдергивает опору из рук сына. — Письма писать можешь, но не чаще двух раз в год. На каникулы ты остаёшься тут. Зубришь, учишься, тренируешься. Но чтобы дома тебя я не видел. Деньги в твоей ячейке в Гринготтс я заблокирую до совершеннолетия. Они не понадобятся. Здесь всё есть. — Мама! — кричит Драко, опять забываясь и подбегая к ней. Нарцисса не поворачивается. Она плачет. Навзрыд. Люциус холоден и спокоен. — Мамочка… — Прощай, Драко, — кивает ему Люциус и берет жену под руку. — Удачи. Хотя, даже она тебе не поможет… Когда родители Драко уже доходят до дверей, Нарцисса все же чуть замирает и, косясь в сторону, произносит: — Всё ещё будет хорошо, Драко. Я люблю тебя. Драко опять бежит к ней. Но трость отца резко врезается ему в живот. Мальчик падает от неожиданности, едва не вспоров себе брюхо. Люциус не реагирует на его всхлипы и градом льющиеся слезы. Мужчина поджимает тонкие губы и смотрит, как сын отползает в сторону, не поднимая глаз. — Так-то лучше. Не лезь на рожон и, может быть, сможешь жить без проблем, — Люциус Малфой уверен только в одном, что не все решает сила. Иногда только хитрость и выдержка — залог успеха. *** Драко сидит на холодном подоконнике возле башни Гриффиндора. Возвращаться в гостиную после разговора с родителями нет никакого желания. И вообще, сброситься вниз почти с третьего этажа — вполне себе выход. Сквозь пыльное стекло, которое Филч никогда не протирает без указаний, Драко видит, как выходят из ворот школы Люциус и Нарцисса. Они идут медленно, как обычно ходят на вечерний променад возле Малфой-мэнора. Драко помнит, что отец всегда прогуливается с кем-нибудь. Он боится ходить один. Он вообще многого боится. Например, грязнокровок. А уж про магглов и говорить нечего. В памяти Драко также всплывают слова Забини. «Значит, он — трус? Неужели это правда? Выходит, ему есть, чему радоваться, он походит на отца даже в этом. Но ведь родители сказали, что он не похож на них теперь. И что же делать? Кого слушать?» Драко вздыхает. Он теребит в руках красный галстук. Нет, не полностью однотонный, а в дурацкую полоску. И кто это придумал? Галстуки в полоску! Черт бы их побрал!! Драко сдергивает предмет одежды с себя. Драко Малфой понимает, что галстук — не всё. Есть ещё мантия и жилет. На каждой из этих вещей выделяется логотип — Лев в красном ореоле на задних лапах. Снизу вышита надпись «Гриффиндор». Мальчишка стаскивает с себя и жилетку. Затем пытается порвать на мелкие кусочки. Берется за палочку и произносит несколько заклинаний подряд, назначения которых, им, кажется, ещё не объясняли. — Мистер Малфой, — голос МакГонагалл испуган донельзя. — Я не такой! — кричит в исступлении Драко, швыряя предметы одежды в преподавателя. — Не такой! Я — Малфой! Слышите?! — Прекратите истерику, — спокойно говорит она. — Немедленно. — А то что? К директору отправите? — Драко пытается бравировать. — Да мне плевать! Хоть к самому Дьяволу! Минерва качает головой. Она не дура и явно понимает, что с мальчиком творится. Она видела его родителей. Люциус Малфой никогда не внушал доверия. Больше того, для Минервы каждая встреча с ним равнялась неутихающей головной болью. Мужчина славился своим умением поглощать положительную энергию везде, где бы не появился. — К директору мы сходим в другой раз. А пока — одевайтесь и за мной. — Зачем вам это? — тихо выдавливает мальчишка, напяливая жилет обратно. С галстуком больше проблем. Драко плохо его завязывает. И предпочитает не растягивать узел, когда ложится спать. — Начнем с того, что вы — мой подопечный в этих стенах, — Минерва подходит к нему и протягивает руку, давая понять, что сама поможет с галстуком. Драко отдает ей его. — И к тому же, если это так волнует, я сдам вас с рук на руки профессору Снеггу. — Снеггу? — глаза у Драко распахиваются. Минерва отлично справляется с узлом. Он выглядит ничуть не хуже того, что завязала ему Панси Паркинсон — Слизеринка, с которой он в поезде ехал в одном купе. — Спасибо, — еле выговаривает Драко Малфой, трогая галстук по всей его длине, чтоб убедиться, что он не топорщится. — Но, почему именно вы решили меня… — Мне за это доплачивают, Мистер Малфой, — совершенно не стесняясь и не боясь, выговаривает МакГонагалл. — Ничего удивительного. Я состою в Комитете по обеспечению безопасности и комфортных условий проживания детей, лишившихся родителей. Так или иначе. Драко идет следом за профессоршей и его голова, забитая и так почти что под завязку, пухнет от информации, свалившейся недавно. Неужели МакГонагалл на самом деле помогает сироткам? Потому, что ей просто «доплачивают»? Странно это. — Профессор Снегг? — она заглядывает в лаборантскую Северуса. Он там один. Полутёмное помещение с распахнутым и единственным окном под самым потолком. — Можно вас на пару слов? — Что на этот раз? — Снегг выходит из своей норы и удивляется, увидев Драко. — Профессор, боюсь у Мистера Малфоя проблемы в семье. Он не может рассчитывать на помощь матери и отца. Вам же не нужно объяснять, что делается в таких ситуациях? — Минерва, — без предисловий начинает Снегг. — Я не буду этого делать. Извини. У меня и так обязательств невпроворот. К тому же, он же студент твоего факультета. Драко слушает всё это и ему хочется провалиться сквозь землю. Почему он должен быть здесь? Сейчас? Почему они не могут обсудить его судьбу без его непосредственного присутствия?! Что это за изощренная пытка? — Северус, — Минерва тоже перестает корчить из себя Министра. — Дамблдор вечно занят. Я не могу с ним даже банально нигде встретиться, кроме как за завтраком. Драко Малфоя нужно определить срочно. В семью. В другую. Ты понимаешь? Драко не верит своим ушам. — Боюсь, что это невозможно, — черные глаза Снегга скользят по лицу Минервы, будто жуки-скарабеи, забираются прямо под кожу. Драко становится ещё больше не по себе, когда этот самый взгляд добирается и до него. — Но, Северус, пойми, мальчик остался один. Ему нужно адаптироваться. — И какие проблемы? — бросает зельевар. — Мы, Слава Салазару, не на Эвересте находимся. Адаптация не потребует месячного привыкания, а если и пройдет не слишком удачно, то уровень кислорода в крови не снизится до критической отметки, как бывает в горах… — Значит, ты отказываешься даже помочь? — в глазах декана Гриффиндора вспыхивает пламя. И Драко теперь боится не Снегга. — Минерва, со всеми своими претензиями ты можешь пойти на… Драко уж было решает растянуть губы в улыбке (ситуация настолько комична, что Минерву можно только пожалеть), но Снегг вовремя замечает чужое присутствие и не роняет себя в глазах одиннадцатилетнего студента. Никаких резких слов не вылетает из его рта. — Пойти на Собрание попечительского совета по правам несовершеннолетних сирот, — заканчивает фразу Снегг, поглядывая на Малфоя с долей презрения. — И оставь меня в покое. Я должен закончить учебные планы с прошлого года. *** На следующее утро Драко долго не может подняться с постели. У него страшно болит голова. Завтрак давно закончился, но есть совершенно не хочется. Однако Драко замечает на столе в гостиной сверток с печеньем. Малфой, осторожно крадясь, приближается к столу. Хоть он и знает, что студенты ушли дополнительно заниматься с метлами по просьбе Мадам Трюк, так как она давно твердила первокурсникам, что метлы не игрушка, а после случая с Невиллом, который «улетел» дальше, чем стоило, Дамблдор велел тренироваться малыми группами и без особого риска, но всё равно попасться на воровстве не хочется. Разворачивая сверток, Драко отмечает, что печенье очень вкусно пахнет и ещё отдает теплом от печки. Надо же. И кто же здесь обзавелся личным шеф-поваром? Никак чертов неудачник Уизли? Да и нахер его! Слишком жирно! Драко убеждается в правильности своих догадок, читая на прикрепленном к свёртку кусочке пергамента: «Дорогой Рон, кушай на здоровье. Совиные дни теперь тоже запретили. Поэтому буду передавать через Перси. Угости обязательно друзей! Люблю. Мама». После прочтения последних слов записки, у Драко наворачиваются слёзы, но он быстро заглушает их, набрасываясь на чужую еду. Он не заботится о том, как выглядит и эстетично ли ест. Ему плевать. Пока он один, можно. Всё можно. Главное, не срываться больше. И не рвать на себе волосы за то, в чем, по сути, он не виноват. Ведь так? — Драко! — голос Грейнджер доводит его почти, что до обморока. Малфой сглатывает остатки последней печенюшки и комкает в кулаке сверток. Он стоит спиной и она, наверное, ещё не видит, чем он занят. И, Слава Мерлину, теперь не увидит. Драко быстрым движением вытирает рот: — Чего надо? — Тебя Мадам Трюк потеряла. Идём на поле. Драко поворачивается. Девочка стоит перед ним в спортивной форме: наколенники, налокотники, легкая ветровка, а под ней красная хлопчатобумажная майка с номером и такие же штаны, забранные в высокие устойчивые ботфорты. Волосы её, на этот раз, всё же заплетены в тугую косу. Лицо раскрасневшееся и покрытое испариной. — Жестко вас там гоняют, Грейнджер? — усмехается он, чтобы не показать ей своего неожиданно проявившегося волнения. — Скажи, что я иду. Через минуту. — Я подожду. Драко вынужден подняться в спальню. В его чемодане рядком уложены тёплые свитера, однотонные классические рубашки из шёлка и сатина, пара хороших брюк и даже маггловские джинсы, купленные Нарциссой давно на курорте, на случай острой необходимости «закосить под нормального» среди других детей. Драко открывает второй отсек чемодана. В нём находятся куртка с воротником из лисьего меха, шапка, рукавицы, носки, вязанный шарф со змеями на кисточках. Спортивная форма уложена в строгом порядке: сперва легкая майка, затем футболка с рукавом, доходящим до линии предплечья, чтобы налокотники не терли кожу и чуть ниже лежит куртка для занятий в сырую погоду и только потом — штаны с двойным слоем грязеусточивой и жирооталкивающей подкладки. Драко чувствует себя капустой — столько слоёв одежды явно будут мешать двигаться. Но всё равно. Он надевает весь комплект и спускается обратно в гостиную. — Долго же ты рылся в тряпках, Малфой, — Гермиона, сидя в кресле, поднимает голову и оглядывает паренька скептически. — И в этом ты сможешь летать? Грейнджер, просто заткнись! — Твоё какое дело, грязнокровка? — Драко понимает, что её общество выведет его из себя окончательно, если даже на поле не будет уединения. Он оскорбляет её реже, чем следовало бы, но всё же считает своим долгом напомнить ей, кто есть кто. — Проваливай лучше. Я сам дойду. Дорогу знаю. На поле для игр в Квиддич царит хаос. Драко понимает это, как только над его головой проносится Поттер с перевесом, аж в два человека. Симус и Дин висят на его метле и орут, что есть мочи. Остальные со смехом наблюдают эту картину. Девчонки жмутся к самым трибунам и не решаются даже присесть на метлу. — Мистер Малфой! — Трюк отрывает взгляд от свежего номера «Пророка» и встает. — Наконец-то! Берете метлу и выполняете упражнения. — Сам? — усмехается Драко. — Поттер уже всё умеет. Он покажет. Гарри тем временем приземлился, чуть не отдавив Симусу пальцы, и едва не скинув Дина на землю раньше времени. Великий-избранный-мальчик-который-выжил завещал им «долго» жить, судя по всему. Драко не хочет иметь у себя в наставниках «такого» учителя. — А вы чем заняты? — резко спрашивает он, хмурясь при виде чертовой газетной статьи, где на первой же полосе красуется его папочка. — Разве не ваша работа объяснить, как летать без травматизма? — Если бы вы пришли раньше, то всё узнали бы. — Бред, — фыркает Драко Малфой. — Так, на вас давно никто не жаловался, я смотрю? Давайте, наконец, вернем старую-добрую традицию писать жалобы в журнале после каждого урока! — Закрой рот, Малфой, — Поттер злобно сверлит блондина глазами. — Мог бы спокойно попросить меня. — А мне больше делать нечего, что ли? — Драко показывает средний палец. — И вообще, кто решил, что ловцом в команде у нас станешь именно ты? — Ну, а кто же ещё? Драко вскакивает на метлу и резко взмывает в воздух. — В чем дело, Поттер, тебе это не по силам? — наблюдая, как Гарри с каменным лицом садится на свою метлу. Драко делает маневр, достойный лучшего каскадера в мире — он переворачивается вниз головой и пролетает несколько метров таким образом. Гриффиндорцы ахают. Даже Грейнджер, что стояла поодаль, во все глаза наблюдает за Драко. И всем вдруг становится плевать на Поттера. Что за чудесный миг! Малфой делает круг над трибунами и устремляется вниз с такой скоростью, что ученики бросаются врассыпную. — Ну же, Поттер! — кричит Драко, улыбаясь. — Попробуй, повтори! Гарри взлетает вверх. Малфой снова уворачивается от него и летит к зданиям общежитий Хогвартса. Мадам Трюк начинает шелестеть, что им туда нельзя. Да пошла бы она! — Давай, Поттер! — Драко несётся на предельной скорости, лавируя между башнями и колоннами. Смотреть вниз страшновато, но он старается этого не делать. — Догоняй! — Малфой! — Гарри резко подрезает и отрывается от затормозившего мальчишки. — Теперь сам догоняй! Драко не раздумывая, бросается в погоню. Он ещё никогда не был так твёрд в своем намерении кого-то покалечить. Никогда прежде он не делал всё возможное, чтобы сбросить кого-то с метлы вниз, не заботясь о его состоянии. Никогда. Но всё резко меняется. Малфой настигает Гарри возле моста, ведущего к черному озеру, и хватается за метлу Поттера рукой. Гарри не успевает сосредоточиться и теряет координацию. Метла начинает брыкаться. — Прости, прощай! — орёт Драко и ударяет со всей силы очкарика по лицу. Гарри падает в воду. *** — Каким образом ваши студенты умудрились улететь на тренировочных мётлах до самого озера? — вопрошает Дамблдор у притихшей Трюк. — Я вас предупреждал, если начнутся несчастные случаи, то вы будете уволены. Драко стоит в углу кабинета. Рядом — Минерва. — Прошу прощения за этого чудика, — Мадам Трюк злобно смотрит на Драко. — Я не смогла вовремя остановить его. Но парень неплохо владеет метлой, Директор. Уверяю вас, он справится с ролью ловца. А насчет Поттера, он же не сильно пострадал… — Вы в своём уме? — Дамблдор ошарашенно смотрит на преподавателя. — Гарри Поттер вообще не должен был пострадать! — Чертов Избранный, — шипит Драко. — Мистер Малфой, — волшебник подходит к мальцу. — Вы будете наказаны в соответствии с Уставом Школы. Вашим родителям уже направлены письма. — Директор, — Минерва слегка кашляет, желая привлечь внимание. — Я должна вам кое-что сообщить. Можно наедине? Вытурив из кабинета лишних, Альбус любезно предлагает Минерве МакГонагалл,обеспокоенной больше обычного, присесть. Он достает из шкафчика-бара бутылку медовухи и разливает напиток по бокалам. Открывает коробку шоколадных конфет и лимонных долек. — Что случилось, Минерва? — Я не понимаю, как можно быть такими бесчеловечными. — Вы про кого? — Про вас и про остальных, — роняет Минерва, выпивая свой бокал залпом. — Как вы можете спокойно есть и спать, когда у мальчика рухнуло всё, во что он верил? — Ты про Малфоя? — удивляется Альбус. — Подожди, но его отец обещал забрать в Дурмстранг. После взятки, которую я никогда бы не принял… — Альбус, ты не понял меня, — качает головой женщина. — Ты предпочитаешь избавляться от детей, у которых не все в жизни гладко, потому что боишься их гнева, когда они вырастут. Так? — От Гарри я никогда не намеревался избавляться. — Конечно, — едко замечает Минерва. — Он же должен сперва помочь тебе победить Сам-знаешь-кого. Но, позволь я напомню тебе, Альбус Дамблдор, что Того-кого-нельзя-называть создал ты! Сам! А теперь боишься до ужаса… — Никого я не боюсь! — Альбус машет рукой. — Глупости! — Ты сейчас на первой стадии принятия неизбежного, — говорит ему Минерва. — Эта стадия носит название «Отрицание». — А ты, значит, хочешь, чтоб я сейчас же бросил Гарри и занялся этим аристократом-Малфоем? — злобно озвучивает Дамблдор, убирая бутылку и понимая, что с Минервой спорить накладно. — Не жирно ли будет? — Если ты сейчас закроешь на это глаза, то выйдет так же, как с Томом Реддлом. Ты этого хочешь? — Может, ты и займешься Драко? — предлагает вдруг Альбус. — Ты же пыталась заменить мамочку Реддлу, но не смогла. А теперь я дам тебе второй шанс, Минерва. Действуй. *** Драко возвращается в гостиную. Мальчишка совершенно вымотан и не хочет никого видеть. Но Поттер считает иначе. Он недавно перешёл из больничного крыла. Уизли и Грейнджер не отходили от него ни на шаг. — Малфой, — зовёт Гарри, заранее замечая, что Драко направляется сперва в ванную комнату. — Сюда иди. — Может, сам не переломишься? — отвечает Драко, останавливаясь у входа. — Или ноженьки отказывают уже? — Ты ещё пожалеешь, что тебя взяли в команду. Я тебе устрою такую веселуху, после которой ты забудешь о Квиддиче, как о страшном сне, ясно? — Гарри Поттер угрожающе сверкает глазищами из-под очков. — И что же ты будешь делать, Избранный? — нервно усмехается Драко. — Эй, Забини! В Гриффиндорскую гостиную заглядывает банда Слизеринцев. Драко отшатывается от косяка. Такого он никак не мог ожидать. Малфой совершенно не знает, что делать; бежать или драться? — Малфой, — Блэйз заходит первым. — Я пришел напомнить про деньги. Не пытайся нас дурачить. И Поттера не трогай. — А вы уже друзья? — интересуется Драко, поглядывая на Поттера, который с невозмутимым видом стоит возле дивана. — Как интересно. Может, ты, Поттер, выбрал не тот факультет? Может, нас с тобой забыли поменять местами? — Нет, Малфой, — отклоняет предположение Гарри. — Я на своём месте, а вот тебя здесь и близко не должно было быть! — Ну и прекрасно, — серьезно добавляет Забини. — Ты, Малфой, передай своему отцу, что он может дать взятку и побольше, чтоб тебя перевели на Слизерин. Вот только, сомневаюсь, нужен ли ты нам теперь? — Поттер, ты же у нас Всемогущий? — Драко понимает, что ему нужно держаться из последних сил и не ударить в грязь ещё и лицом, раз уж за задницу он всё же сумел шлёпнуться. — Тогда, может, ты походатайствуешь за меня? Твой дружок-Дамблдор явно выполнит любое желание… — Если ты сам об этом заявишь в Большом зале, — отвечает Гарри. — Перед всеми назовёшь меня Всемогущим то, тогда я попытаюсь что-нибудь сделать. — О, какие у нас замашки, — кивает Драко. — А выросли-то мы в нищете, как и половина здесь находящихся. — Кто сожрал моё печенье? — раздается голос Рона. Драко не реагирует. В конце концов, не пойман — не вор. — Я спрашиваю, кто это сделал? — Уизли подходит ближе. — Малфой, ты? — Ты упал с метлы, как и Поттер? — спрашивает спокойный Драко. — Я траванулся бы, если б попробовал стряпню твоей мамаши. Так что, ищи в другом месте. — А это ещё что? — Рональд с силой дергает карман мальчишки, из которого вываливается злополучная измятая бумажка. — Это ты сожрал моё печенье! Вор! Драко стоит, как вкопанный. — Набил свой долбанный желудок моим печеньем? — Рональд Уизли скрипит зубами. — Козел ты редкостный! Лучше бы просто попросил! — Ты бы ему не дал, — хмыкает вдруг Гарри. — И правильно бы сделал! — отвечает Рон. — Значит, ты, Малфой, ешь чужие продукты? Драко продолжает молчать. — Отвечай! — Рон трясет блондина за плечо. — Нет, — выдавливает Драко. — Я не ел твоё печенье. — Снова отрицаешь, да? — Забини усмехается и качает головой. — Мерзкий и подлый трус… — Заткнись! — теперь Драко Малфой приходит в ярость. — Не смей меня затыкать, чертов предатель крови! — Не орите так громко, — встревает Гарри. — Минерва ходит с обходом сегодня. — Верни мне печенье, — упрямый Уизли снова дотрагивается до Драко, и тот отталкивает его руку от себя. Слишком резко. — Хочешь по-плохому? — Да, я сожрал твоё грёбанное печенье, но мне насрать на тебя, Уизли! — кричит Драко на всю гостиную. — Отвалите! — Как ты низко пал, Малфой, — протягивает гнусавым тоном Забини. — Ну что, Гриффинжорцы, поколотим этого ворюгу?