Раздвоение личности

      Тайвин планировал суд так, словно играл в кайвассу. Ему нужно было успокоить Серсею, не допустить смертного приговора для Тириона и вернуть в лоно семьи своего любимого старшего сына — Джейме. Для этого он решил позволить Серсее разыграть на заседании суда свой фарс, тогда Джейме наверняка не выдержит и пойдет к нему, Тайвину, просить за брата. И вот здесь Тайвин предложит свои условия: Джейме выходит из Королевской гвардии и становится лордом Утеса Кастерли. А взамен Тириону оставят его жалкую жизнь и пошлют на Стену.       Серсея набрала уже достаточно свидетелей для того, чтобы выставить младшего брата чудовищным мерзавцем. Но, чтобы добить его, ей были нужны показания еще одного свидетеля. Ей была нужна шлюха Тириона. И Серсея всеми правдами и неправдами решила выбить из этой девки те показания, которые ей, Серсее, были нужны.       Тайвин не стал препятствовать разговору Серсеи с девчонкой. Даже наоборот, он посчитал, что это поможет ему в его планах.       Серсея подошла к Шрее, когда та сидела в саду под присмотром трех ланнистеровских охранников.       — Мой братец умеет выбирать себе шлюх, — надменно сказала королева-регентша, бесцеремонно оглядывая фигурку Шреи.        — Ваше величество… — Шрея вскочила и сделала реверанс.        — Твой реверанс стал гораздо лучше с того момента, как Станнис напал на Королевскую Гавань, — усмехнулась Серсея.        — Спасибо, Ваше Величество.        — Я не буду терять время, заставляя тебя гадать, зачем мне понадобилось с тобой говорить, — перешла Серсея к делу. — Я хочу, чтобы ты дала показания на суде. Против Тириона.       Шрея, задохнувшись, уставилась на королеву, и тут на свободу вырвалась Шая и полностью захватила контроль над телом.        — О, Ваше Величество, я буду только рада сделать это! — Шая жаждала крови за те слова, которые сказал ей Тирион, когда прогонял от себя.        — Этот олух, мой брат, и тебя умудрился против себя настроить? — королева была просто счастлива. — Ну что ж, у тебя будет возможность отомстить ему.       С этими словами она оставила шлюху брата в саду. Шрее все-таки удалось вернуть себе контроль над телом, но она была напугана.       Когда Тайвин вернулся с заседания Малого совета, то застал Шрею в панике.        — Что на этот раз случилось? — нахмурился он.        — Тайвин, когда твоя дочь сегодня пришла ко мне и потребовала дать показания в суде, на свободу вырвалась Шая! Мой контроль над ней слабеет, я боюсь, что она опять вернется и втравит нас в еще худшие неприятности!        — Откуда ты это поняла? Ты разве не отключаешься, когда телом владеет она?        — Нет, это происходит так, словно я стою в стороне и ничего не могу сделать.        — Но ты все слышишь? — уточнил Тайвин.        — Да. И чувствую тоже.        — Ну, что ж… — лицо Тайвина вдруг стало каменным, он навис над Шреей, всей своей крупной фигурой, всей мощью своего авторитета, а в его глазах было нечто такое, что навело жуть даже на Шаю, укрывшуюся где-то глубоко, Шрея это почувствовала.        — Шая, тупая шлюха, я знаю ты меня слышишь! — десница не повысил своего голоса, но Шрее показалось, что его слова слышно даже за Узким морем. — Так вот, если я увижу, или узнаю, что ты опять вернулась, я повешу вас без всякого сожаления. Я тебе в этом клянусь всеми богами, и Старыми, и Новыми, и клятву свою я не нарушу, можешь мне поверить. Но если ты будешь сидеть тихо, то у вас будет все, вы будете жить в тепле и достатке, как знатные леди, это я тебе тоже обещаю. Ты меня поняла?! — он хорошенько встряхнул Шрею за плечи.        — Да, милорд, она все поняла! — пропищала Шрея. — Она сейчас в диком ужасе, таком же, как и я!        — Мне жаль, что пришлось напугать и тебя, — ответил десница, целуя ее в лоб. — Но ты понимаешь, так было нужно. Мне не нравится Шая, и я не желаю видеть ее рядом с собой никогда.        — Спасибо, милорд! — Шрея уткнулась ему в грудь.        — Но показания ты дашь, — продолжал Тайвин. — И ты скажешь именно то, что хочет слышать Серсея. Так нужно.        — Ты в этом абсолютно уверен? — Шрея смотрела на него своими огромными черными глазами.        — Да, — улыбнулся десница. Джейме будет лордом Утеса Кастерли.       Шрея ощущала себя фигуркой ополченца из кайвассы. Она сидела в кресле, склонившись над книгой, но не могла прочесть ни строчки, потому что ее одолевали мысли и сомнения. Десница ведет какую-то свою игру, королева — свою. Но если намерения королевы видны как на ладони, то Тайвин… Что она, Шрея, знает? То, что Тайвин ненавидит своего младшего сына. Но его сын — Ланнистер. А смерти еще одного Ланнистера Тайвин не допустит. Но что же тогда он хочет сделать с Тирионом? Оставить жить, но при этом сделать так, чтобы младший и понес наказание, и не мозолил глаза, и был далеко от Серсеи… Шрея резко выпрямилась в кресле, вцепившись в подлокотники. Стена! Тайвин намерен послать Тириона на Стену!       Тайвин чуть ли не мурлыкал от удовольствия. Все шло как по маслу. Более того, когда Тайвин объявил перерыв, Джейме сам прибежал к нему и сам предложил то, чего отец от него так хотел. Дело осталось лишь за малым…       Тайвин устроился на Железном Троне и объявил:        — Корона вызывает следующего свидетеля!       Шрея вошла в зал и заняла место свидетеля. Она бросила взгляд на Тириона. От него веяло таким отчаянием, что у нее встал ком в горле. А Тайвин… Тайвин выглядел весьма довольным собой.        — Назовите свое имя! — сказал он.        — Шая, — после секундного колебания ответила она.        — Клянетесь ли вы всеми богами, что ваши слова будут честны и правдивы?        — Клянусь!        — Вы знаете его?       Шрея оглянулась на тяжело дышащего Тириона.        — Да, — дрогнувшим голосом сказала она. — Тирион Ланнистер.        — Откуда вы его знаете?        — Я была горничной его жены, леди Сансы.        — Этот человек обвиняется в убийстве короля Джоффри. Что вы знаете об этом?       В глазах Тириона была беспросветная тоска. И Шрея решилась.        — Я знаю, что он не виновен! — твердо сказала она.       Лицо Тайвина осталось бесстрастным, но Шрея увидела, как сильно он сжал подлокотник Железного Трона.        — Он — один из самых порядочных людей, которых я знаю! — объявила Шрея. — Да, он ненавидел Джоффри, он ненавидел королеву, но он ни за что не стал бы травить человека на его собственной свадьбе, несмотря на то, что король Джоффри его прилюдно унизил! И он не стал бы красть яд, чтобы подмешать его кому-то в вино, он не занимается такими вещами! Я это точно знаю!        — Откуда такие сведения? — задал вопрос принц Оберин. — С чего бы служанке жены знать такие подробности?        — Я была не только служанкой. Я была его шлюхой, — ответила Шрея.        — Прошу прощения, — вдруг оживился Мейс Тирелл. — Вы сказали, вы были его…        — Шлюхой, — подтвердила Шрея.        — Как вы попали в такое положение? — спросил Тайвин.        — Он меня спас! — ответила Шрея. — Я была с другим мужчиной, рыцарем вашей армии. Рыцарь тот был груб со мной. Когда Тирион приехал в ваш лагерь, то его головорез сломал рыцарю руку и отвел меня к Тириону. Лорд Тирион был добр со мной. «Теперь ты — моя, » — сказал он. С этого момента он оберегал меня. Я делала все, что он хотел, а он не давал никому меня в обиду. Когда он женился, я перестала быть его шлюхой, потому что он хотел быть хорошим мужем. Но он продолжал заботиться обо мне.       Тайвин почувствовал, что его план дал существенный сбой. Кто бы мог подумать, что эта девчонка устроит подобное?! Седьмое пекло!        — Перерыв! — громогласно объявил он, остановив суд.       Шрею отвели на терассу, и через некоторое время туда ворвался Тайвин.        — Ты что там устроила?! — гневно прорычал он, встряхнув ее за плечи.        — Повесьте меня, милорд! — закричала она. — Ваш сын — хороший человек, я не могу оболгать его! Неужели вы настолько его ненавидите, что готовы его казнить?!        — Какая, к Неведомому, казнь?! Я бы послал его на Стену, глупая девчонка! — рявкнул десница.        — Нет, милорд, не послали бы, — тихо сказала Шрея, пронзительно смотря прямо в его глаза. — Неужели вы не видите? Он находится на грани, вы унизили его честь и достоинство, вы, его отец, хотите осудить его за то, в чем он не виноват. Он — Ланнистер, и вылитый вы, он так же горд, как и вы, и он не пойдет на Стену. Он потребует суда поединком.        — Какой поединок?! — гневно сказал Тайвин. — Он — карлик, он не справится даже с оруженосцем!        — И все-таки, он его потребует. Он знает, что проиграет, но он не отступится. Вы бы отступились, милорд, если бы вас обвиняли в чем-то подобном?       На терассе воцарилась тишина. Шрея пыталась сглотнуть комок, застрявший в горле, а Тайвин тяжело дышал. Наконец, он принял решение.        — Чтобы ни шагу отсюда, — сказал он. — Сделаешь это, и я медного гроша не дам за твою жизнь — Серсея в ярости.       Тайвин оставил ее, вернувшись в зал суда, а Шрея бессильно опустилась в кресло.       «Ну, и чего ты добилась? — ехидно прозвучал в голове голос Шаи. — Если бы мы сделали по-моему, ты бы не лишилась своего последнего покровителя!»        — Заткнись, овца, — буркнула Шрея.       Она не знала, сколько прошло времени, просто сидела и глядела в никуда, когда на террасу вернулся Тайвин и устало уселся на стул, напротив нее.        — Знаешь, — задумчиво проронил он, — у тебя прелестная шейка, моя милая. Петля бы ее совершенно точно не украсила бы.       Шрея выжидающе смотрела на десницу.        — Иди сюда, — он притянул ее к себе на колени, прижимая к себе, и вздохнул. — Ты оказалась права. Мой младшенький потребовал суда поединком. Седьмое пекло. Ты знаешь моего сына лучше, чем я, его отец, как не прискорбно это признавать.        — Что же теперь с ним будет? — прошептала Шрея.        — Только Неведомый ведает, — пробурчал Тайвин. — Насколько я знаю Серсею, она объявит своим поединщиком сира Григора Клигана, а это — верная смерть.        — Я слышала, принц Оберин его ненавидит?        — Даже если Оберин будет защищать Тириона, ему против Горы не выстоять, — покачал головой Тайвин.