семь дней

      У гаошаня было очень много времени для того, что бы подумать о том, что вообще происходит в его жизни: сначала он ехал до дома Хохёна, потом уговаривал его пустить из ещё раз, что вышло сразу же, потом переносил спящее тело Ли в дом, что стоило парню небывалых усилий. Да, у Дэхви не было лишнего веса, но для того, что бы легко поднимать людей, нужны хорошие мышцы, у Гуаньлиня же всё было не так уж и плохо, но всё ещё не дотягивало до того уровня, который требовался.       С Хохёном он договорился поговорить завтрашним утром, потому что очень хотелось спать, он сильно устал, ведя повозку два дня подряд, и ещё одного рассказа он бы не выдержал.       Утром естественно он проснулся позже всех, поэтому пропустил тот момент, когда перестал был должным аджосси историю того, как они снова здесь оказались. Первое, что он увидел, это то, как мужчина ест за одним столом с Хви, тот что-то увлеченно рассказывает, посмеиваясь, а вот что они едят Гуаньлинь не видит, поэтому садится на своей "кровати".       Оказалось, что ели они именно пожаренное мясо, которое вчера Гуаньлинь можно сказать променял на Дэхви, потому что потом его пришлось искать очень долго, ведь тому приспичило погулять. Из-за вчерашних воспоминаний он был зол, как и все подчинённые на своих господ, сначала, а потом лёгкая злость сменилась стыдом за свои слова и поступки, которые он вчера не осмелился сделать. Хотя мог, он даже хотел и возможно, эти действия шли бы в тему с тем, что вчера вытворял Дэхви (это тоже вызывало испанский стыд у Гуаньлиня).       Из-за этого Линь немного просидел спиной к Дэхви и аджосси, в осознании, после чего встал, собрал потрёпанный футон и сел за столик между ними, слушая, что говорит Хви.       Если говорить о содержательности рассказа Дэхви для Линя, то Дэ рассказывал о том времени, когда он бродил по городу один и видимо был ещё не пьян. Из-за этого в голове Лая появилась догадка о том, что Ли вообще ничего не помнит о том, что вчера произошло и вообще он делал это только потому что был пьян. Стало немного легче, у парня появилось объяснение того, чего он никак не мог понять, хотя догадки уже были построены.       Хохён не долго мучил их расспросами, Гуаньлиню так вообще повезло и участь рассказывать про вчерашние события, из-за которых он бы точно покраснел, его минула. Они поели, после чего парни начали собираться, так как им ещё нужно было доехать до Тэгу.       При мысли о том, что ему через несколько часов придется расстаться с Дэхви и возможно после этого они даже взглядами больше не обменяются, не то что бы словами, ему становится грустно настолько, что хочется повернуть назад, в какой-нибудь город рядом с морем, продать повозку и за эти деньги попросить пустить их на какой нибудь корабль. И совершенно не важно, куда он будет идти.       Гуаньлинь подавил в себе такое желание, потому что пора была спуститься с небес на землю, продолжил сборы. Он решил отдать половину их еды аджосси, потому что они должны были уже очень скоро приехать в город, где их покормят, а Хохёну она нужнее.       В итоге, через минут пятнадцать ленивых сборов Гуаньлинь снова ехал в повозке вместе с Дэхви, который пожелал ехать рядом с Линем на его месте для управления лошадью, поэтому Линь был крайне осторожен, но всё так же молчал. — Снова не разговариваешь со мной? — спрашивает Хви спустя двадцати минут молчания. Видимо Ли слабел без разговоров, как цветок слабел без воды. — Ты обиделся на меня за вчерашнее? — А что вчера было? — спрашивает гаошань и смотрит на Дэхви. Тот отводит взгляд, видимо смущаясь. — Ты что-то помнишь? — До того момента, как ты отправил меня отдыхать. — говорит юноша и Лай понимает, что его объяснения канули в бездну. Теперь он не понимал ровным счётом ничего. — Нет, я не обижен. — отвечает Линь, отворачиваясь к дороге. — Ты постоянно молчишь и я подумал, что ты на меня за что-то обижен. — Если я и обижен, то только на себя, не волнуйся. — отвечает он. — Ты можешь разговаривать со мной сколько хочешь, просто, не знаю, смогу ли я тебе ответить на все твои вопросы.       Дэхви решил последовать словам Линя и начать говорить с ним. Он говорил о многом, особенно много он рассказывал о своем детстве, Гуаньлиню было не лень слушать, но он всё ещё очень мало отвечал Дэхви. В большинстве он думал о том, что ему нужно будет уехать, и искал оправдание вчерашнему поведению Дэ.       Таким образом прошло четыре часа. Ли делал небольшие перерывы на протяжении всего этого времени, но всё равно не дал Гуаньлиню хоть как-то заскучать, пока тот вел повозку все ближе и ближе к городу. Как раз таки через четыре часа они уже к нему подъезжали. Перед тем, как въехать в город, Линь сказал, что бы Дэхви сильно не светил своим лицом, пока они не доедут до поместья его отца.       Уже через час Гуаньлинь глубоко жалеет, что не говорил с Дэхви, когда было время, ведь сейчас подступало время прощаться, а Лаю хотелось слышать голос Хви целыми днями круглый год и на всю жизнь.       Когда они уже подъехали к поместью и им оставалось пройти по потайному проходу, чтобы их не увидели, Линь помог Дэхви слезть с повозки (на этот раз Ли не порвал штаны) и в последний момент он переборол своё стеснение. — Можно вопрос? — решается Гуаньлинь, убирая руки от Дэ. — Зачем вы меня поцеловали вчера вечером? Это что-то значило? — Ты снова называешь меня на "вы"? Нас ещё никто не видит, можно говорить неофициально. — смеётся Дэхви, но всё таки отвечает на вопрос. — Мне просто захотелось. Если ты уедешь, когда мне ещё это делать? — А это нужно было делать? — спрашивает Лай, идёт к повозке и достает оттуда их вещи. — А тебе не понравилось? — отвечает вопросом Дэхви, везде ходит хвостиком за парнем. Тот буквально вскипает от того, какие догадки строятся в его голове, он понимает, что такое невозможно, но он бы очень хотел понравиться Ли. — У тебя есть неудобная для других привычка смущать людей своими словами. — говорит юноша, ставит одну из сумок, которые изначально были в повозке на землю, докапывается до своей сумки. — Тогда прости, оно само получается. — Дэхви виновато улыбается, а у Гуаньлиня, кажется, лопается сердце.       Гаошань надевает мешок на спину и направляется в сторону поместья, хоронит в себе чувства, но с каждым новым действием, Дэ пробуждает новые чувства. Он как будто знает, что от этого Гуаньлинь страдает, поэтому старается как можно скорее и сильнее привязать его к себе, как к источнику выздоравления.       Дэхви почти сразу же хватает Гуаньлиня за руку и смотрит как-то жалобно, как только бедные дети смотрят, хотя Хви с бедностью не знаком, он сам говорил, что вырос в любви родителей и обеспеченности едой и водой. — Я не хочу туда, пойдем лучше гулять. — просит старший. Гуаньлинь не может отказать, поэтому кивает и идёт туда, куда ведёт его Ли.       Вообще, за те два года, которые Гуаньлинь прожил в Тэгу, он ни разу не ходил гулять по городу, только разве что на рынок, и то с Сонхо, который останавливался у каждой лавочки и разглядывал всякие вкусности. Такого, что он просто ходит по городу у него не было, Дэ казалось знал такие места, которые не знал никто, водил Линя гулять в самые укромные уголки большого города, а Лай просто наслаждался временем, проведенным с Дэхви. Ему было всё равно на тяжёлый мешок, который он забыл оставить в повозке, на то, что уже смеркалось, на то, что его возможно накажут за то, что он увел Дэхви с собой (потому что никто не будет разбираться, кто предложил это сделать).       До позднего вечера парни ждать не стали, а вернулись обратно к повозке, тогда то они и пошли ко дворцу, правда Гуаньлинь шел крайне медленно, делая видя что он устал, что бы Дэхви подержал его ещё чуть-чуть за руку. — Удивительно, что нас никто не заметил. Часто ты так гуляешь? — спрашивает младший. Он уже совсем не обижался ни на Дэхви, ни на себя. — Нет, но иногда мне не хватает свободы и я сбегаю с занятий по игре на каягыме. — Но ты хорошо играешь. — оправдывает его Лай, ему нравилось делать Ли комплименты, тогда тот улыбался. — Спасибо, но мой учитель играет лучше. А ещё он заставляет меня играть в два раза больше, когда я пропускаю, но меня это не сильно заботит. — улыбается Дэхви снова.       Линь не решается задать что-то ещё, да и не знает, что именно, поэтому до поместья они идут молча. Доходят до ворот, где стоят стражники, один из них, увидев, что они идут, сразу убегает куда-то и возвращается с прислугой. Одна уводит Ли раньше, чем Лай успевает попрощаться с ним, да и Гуаньлиня уводят в помещение с одеждами, чтобы переодеться.       В его доме уже все готовились ко сну, когда он зашёл, но они быстро прекратили это дело, когда увидели, кто к ним пришёл. Сонхо сразу полез на него с объятиями, а Минхён спрашивал, как всё прошло, говорил, что тот кажется старше, чем был до поездки, что удивляет Лая, остальные слушают. Как только рассказ заканчивается, всё сходятся на том, что им лучше договорить завтра, а сейчас лечь спать. Они так и делаю, Гуаньлинь ложится на своё привычное место рядом с Сонхо и Минхёном, но не может уснуть, потому что постоянно прокручивает в голове те моменты, когда он мог нормально поговорить с Хви, но не стелал этого и думает о том, что он встрял. Бесповоротно втрескался в Дэхви, даже звучит смешно.       Ближе к утру он успел уснуть, но поспал недолго, его разбудили друзья и они пошли выполнять свои ежедневные обязанности. Всё утро они занимались тренировками, а после неё Сонхо предложил Гуаньлиню отпраздновать его прибытие и пойти на рынок, так парень праздновал любой праздник, ему было интересно просто смотреть на еду, не то, чтобы есть её, а поесть тот любил, но не доводил до греха.       Погулять им удалось так же, как Линю поспать. Очень быстро за ними прибежал Минхён и сказал, что гаошаню нужно бежать к господину Ли. Тот понимал, что ему придется к нему идти, но не думал, что так скоро, он ещё не знал, что он попросит у господина, он не был готов к этой встрече и нервничал всю дорогу до кабинета мужчины.       Господин Ли ничего, о чем не думал Гуаньлинь, не сказал, но, узнав, что парень ещё не решил, даёт ему ещё день на раздумья и отпускает. Пока Лай выходит из кабинета, он встречается с Дэхви. К сожалению, не взглядами, они просто проходят мимо друг друга и Линь идёт к месту их тренировок, думая о том, что Хви становится ещё прекраснее, если долго его не видеть. Для Лая даже полдня было много.       После обеда ему с Сонхо сказали убрать место для тренировок, но он морально не мог убираться, пока в его голове творилось такое. Сонхо сразу заметил такую аномально задумчивую атмосферу возле своего друга и накинулся с расспросами.       Линь не стал скрывать и сказал, что влюбился, да ещё и в Дэхви, рассказал то, что не осмелился сказать ранее, когда он говорил о своих приключениях. Ю это оценил и начал выгонять Лая на встречу с Ли, убежденный в том, что Дэхви тоже нравится Гуаньлинь, на пятьдесят один процент из ста возможных.       Сколько бы Гуаньлинь не упрямится и не говорил о том, что ему нечего так делать, что он не сможет ничего сказать, что он даже подойти не сможет, ему этого нельзя было избежать. Сонхо просто съел бы его с потрохами и не подавился бы, если тот не пришел бы к Дэ.       Вопрос встал только в том, чтобы найти Ли, а ещё в том, что Лаю нечего говорить, у него в голове каша, но это уже второстепенное. От прислуги, которая сновала по всему поместью, он подслушал (он называет это "узнал"), что Дэхви опять пропустил занятие по игре на каягыме. После этого гаошань пришел к выводу, что ему стоит прогуляться по тем местам, которые ему вчера показывал Хви.       Парень находится на небольшом лугу возле общественных ванн, тот читал какую-то непонятную книгу, Лай не знал названия, потому что не умел читать, его учили только говорить. Какое-то время младший просто смотрит, боясь подойти, а потом всё же садится на траву рядом с Дэ. — Здравствуй, что читаешь? — спрашивает юноша, смотрит на лицо Дэхви, который поднимает свой взгляд и улыбается. Было видно, что Ли так же, как и Гуаньлинь, рад тому, что Линь пришёл. — Здравствуй. — Ли закрывает книгу и приводит по ней ладонью. — Мне её дал учитель по языку Чосона. У тебя свободное время? — Можно и так сказать. — улыбается в ответ Лай, продолжает свою фразу плохими вестями. — Сегодня утром я ходил к твоему отцу.       Юноша поджимает губы, словно он не хочет об этом говорить, Линь это видит, но не может сказать что-то другое, ему нужны ответы на вопросы, которые не решишь без мнения или присутствия Дэхви. — Так ты всё таки уезжаешь в Империю Мин? Отец разрешил? — спрашивает Хви, смотрит как то обеспокоенно, будто тот уедет не в империю Мин, а на войну. — Господин Мин дал мне время подумать. — отвечает младший, хватает чужую ладонь, сжимая. — Если я тебе нужен, то я не уеду. Я тебе нравлюсь, как нравишься мне ты? Если же нет, то я уеду, тебе не нужно волноваться за меня, мы уже никогда не встретимся, тебе не придется смущаться из-за меня. — Ты мне нужен, не уезжай. — говорит юноша, нервно теребит ленточку своего ката. — Мне правда не хочется, чтобы ты уезжал, ты мне дороже всех остальных, я даже не знаю, почему так быстро ты вытеснил моих родных, но ты действительно нравишься мне больше остальных.       Сердце Гуаньлиня тут же начинает биться сильнее, он улыбается, как сумасшедший, думает о том, как же счастливо он себя чувствует, только от того, что Дэхви сказал несколько фраз. Ему хочется сгрести Ли в объятиях, прижать к себе, как одеяло, но он осмеливается только поцеловать его в щеку, сразу же отстраняясь. — Я же не собираюсь никуда уезжать, со мной не нужно прощаться. — смеётся Дэхви. — А я тоже больше не собираюсь никуда уезжать.