***
— Спасибо, что присмотрели за малым, — искренне благодарит блондин девушку на пороге дома, вручившей ему обратно ребенка сестры. — Где там Гук? Надо с ним переговорить. — Зачем…зачем ты ему сказал о том, что я беременна? — отчаянно вцепившись за рукава его джинсовки, разочарованно спрашивает она. — Так, стоп, в смысле? Я ему ничего не говорил, я же обещал, — встрепенулся парень, негодуя. — И чего ты такая зареванная? Чонгук пообещал счастливую семейную жизнь и что вы умрете в один день? — усмехнулся, но после снова напрягся, заметив, как та горько ухмыльнулась и снова заплакала. — Юнги, можно я побуду одна? Давай ты сам у него спросишь, насколько сильно он счастлив, — она отвернулась к парню спиной, скрываясь от лишних глаз и не прося утешения, и просто медленно побрела в спальню, окончательно заканчивая разговор. Ей нужно собирать вещи и уехать к родителям, да. И она приступила к осуществлению своих планов, как только входная дверь захлопнулась за спиной гостя. Нура собрала одну сумку самых необходимых вещей и принялась ждать такси, обидчиво осматривая комнату и тихо произнося вслух «прощай». И злиться хотелось, и снова же отчаянно плакать, и биться головой о стену, и надавать Чону нехилых пощечин, да волосы повыдирать, чтобы понимал, как больно ей было. — Ублюдок! — прорычала она зверски и принялась разносить всё стеклянное в этой чертовой квартире, да совместные фото из альбома разрывать. — Скотина! — отрываться на его одежде, словно разрезает ножницами не ткань, а его тело. Закончив небольшую войну и схватив под бок Пушка, другой рукой держа дорожную сумку, Нура гордой походкой вышла из квартиры, пнув ногой металлическую дверь за собой, а там и из самого дома, проклиная это злосчастное место. Её родители будут рады, наверное, ибо никогда не любили Чонгука, и в очередной раз скажут, что они правы. Это, собственно, и произошло, стоило девушке оказаться на пороге родного дома, только она и слушать их не хотела, просто закрылась в своей комнате вместе с котом и легла на кровать, тоскуя. Вот бы он позвонил… вот бы он сказал, что просто вышел проветриться, подумать, позлиться на неё, что с ним была не откровенна, и она бы всё поняла и приняла, полетела бы в его объятия и зацеловала бы, как раньше. Нура надеялась и ждала…до поздней ночи ждала, а после уснула, обречённо прикрывая глаза. Он, действительно, оставил их.***
— Твой питомец нагадил отцу в туфли! — всё не унималась женщина, бегая по кухне с лопаткой в руках. Она готовила свои фирменные блинчики, мысленно радуясь тому, что дочь снова сидит за их большим столом на кухне. Правда, она напоминала больше овощ, нежели их красавицу-дочь. — Мы позже отвезём его в приют для бездомных животных, я уже всё узнала. — Меня вместе с ним тогда, — безэмоционально проговорила она, скривившись. Запах блинчиков совсем не манил, а наоборот вызывал рвоту. Она действительно их любила когда-то… — Фу, сколько в тебе сарказма поселилось, когда ты начала жить с этим, — женщина всем внешним видом показала, как омерзительно ей сейчас слушать свою дочь. — Слава богу, что не успели детей наделать. Нура истерически засмеялась, бросив вилку с характерным звуком на стол. — Успели, — она даже подавилась, насколько же отвратная ситуация. — Он здесь, — опустила ладонь на свой живот и немного погладила. — Пока папаша где-то шатается, мамаша блюёт в туалетах и ночами ревет — какая жалость. Лопатка упала на кафель из дрожащих рук, лицо с морщинками вытянулось, да побледнело. — Ты что, шутишь? — взволновано спросила женщина, надеясь на неуместный юмор. Девушка хотела посмеяться желчно, но на экране мобильного высветился входящий от Мина. Она его проигнорировала, заблокировав, и хотела снова продолжить натянутый разговор с матерью, однако теперь начали поступать сообщения, да так активно, что Нура не успела сосчитать по уведомлениям, сколько их там штук. Устало открыв их и пролистнув, она пытается понять, по какой причине Юнги шлет какой-то адрес и пишет с кучей ошибок, возможно из-за спешки, о какой-то больнице, и что она обязана туда сейчас же приехать. «Быстро! На месте разберешься, главное приезжай сейчас же!» — гласило его последнее сообщение. Убедительно. И на неё это подействовало: она резко вскочила из-за обеденного стола и полетела в прихожую набрасывать верхнюю одежду. Приложив телефон к уху, вызвала такси, совершенно не реагируя на что-то болтающую мать. Нура в тапках, спортивном костюме и с ужасным, лохматым пучком на голове, и ей абсолютно плевать на себя, главное узнать поскорее то, что так рьяно хочет ей рассказать или показать этот чертов Мин Юнги! — Хватит гудеть! Голова и так раскалывается! Не хочу тебя слушать! — не ожидая от себя же, закричала она, закрыв рот своей матери. Впервые настолько жестока к ней. И правильно, ибо та того заслуживает… столько молчала, столько грязи от неё — родного человека, который просто, черт возьми, должен поддерживать! Гормоны. Да, наверное, они повлияли на неё, но Нура не жалеет, как и не жалеет, что так резко сорвалась по адресу, в котором непонятно что происходит. Она шла уверенна в больницу, а после в указанную в сообщении палату, сжимая кулаки. Что она должна там увидеть? И почему она волнуется? Поднявшись на нужный этаж, девушка притормозила, узрев околачивающегося около дверей одной из палат блондина. Тот метался из стороны в сторону, словно места себе не находя. Увидев жену друга, облегченно выдохнул и подбежал к ней, взяв бережно за руку. — Что случилось, Юнги? Я не понимаю, — озадачено прошептала она, забегав глазам по его лицу. Подступила паника. — Зайди, я здесь подожду, — проговорил он подавлено и отошел, давая ей проход. Молчаливость парня уж очень напрягла Нуру. Она, уже трясясь, открыла дверь в палату и медленно зашла внутрь, боясь обвести её взглядом. Что, если там что-то страшное? Сильно зажмурилась, а после боязно открыла глаза и упала на колени, увидев ужасную картину. — Боже мой, — прошептала губами, не веря происходящему. Солнечный свет накрывал своей желтой пленкой молодое, избитое до синих гематом и глубоких ссадин лицо мужа; белым гипсом покрыта рука, повязка на голове, словно там под ней волос вовсе нет, и это душераздирающее кряхтение, больше походящее на стоны от боли. Нура буквально поползла к своему мужчине на коленях, прося очнуться, ведь это вряд ли реальность. Но это правда. Чон Чонгук лежит избитый и поломанный прямо перед ней, лишь изредка моргая и пытаясь повернуть голову, чтобы увидеть ее. Так больно это оказалось сделать, но куда больнее смотреть той в глаза. Парень беспомощен, и ему стыдно, что она видит эту слабость сейчас. Он, скорее всего, сейчас на чудище похож, раз девушка рыдает в голос и с ужасном на него смотрит. От этого даже немного смешно, но не менее грустно. — Заяц, ты это, прекращай реветь, — неуверенно пробубнел он, сглатывая. — На мне всё заживает как на собаке, отвечаю. — Ты нормальный вообще? — завыла в голос она, приподнявшись и аккуратно ложась головой на его ноги, укутанные одеялом. — Чон Чонгук, ты что, так не хочешь ребёнка, раз решил умереть? Парень хохотнул, после покашлял, сжимая конечности. Ох, ну какая она дурочка. — Подползи сюда, а ну-ка давай, — сузив глаза до щелочек, поманил он к себе здоровым пальцем, а после, когда её лицо оказалось напротив, вдруг посерьёзничал. — Я тебе даю слово, что как только встану с этой койки, дам тебе поджопника! Как я могу не хотеть от тебя детей, глупая голова? Если я женился на тебе, то, наверное, видел в тебе мать своих будущих детей, не? Да, может не так скоро я их планировал, но всё же, что тут поделать? Рад я, дурочка, рад! Нура на время забыла, как дышать, и просто продолжала на него смотреть неотрывно, коря себя за самую настоящую тупость. Как она вообще могла выдумать такой бред, да ещё и квартиру их совместную разнести? — Я ушел из дома цветов тебе прикупить, а то как-то некрасиво с пустыми руками тебя поздравлять, так нарвался на тех придурков, с которыми подрался тогда по пьяни… их там в два раза больше было. Узнали меня, пиздюки, так вот и покатали по асфальту возле спуска в метро. Ты не смотри, что я такой побитый, ты просто их не видела, я им тоже морды нормально так раскрасил, — Чонгук разглагольствовал умело, возбуждённо жестикулируя побитыми руками. — Цветочки только твои остались валяться там. Не успел их собрать обратно, как скорая приехала и, не задавая никаких вопросов, увезла меня сюда. Собственно, вот такая вот грустная история. — И почему ты так спокойно об этом говоришь? Надо их найти и сдать в полицию! — тон девушки серьёзен, она даже поднялась на ноги, словно вот-вот пойдёт искать тех идиотов. — Эй, малыш, Юнги уже всё порешал. Успокойся ты и иди сюда. — Ты себя вообще видел? Инвалид какой-то разукрашенный, — проворчала она, но просьбу выполнила, присев рядом. Вот и зачем он шутит. Что, как и всегда, не хочет показаться слабым? По глазам же его видно, какой разбитый он сейчас. Чон взял свою жену за руку и погладил большим пальчиком тыльную сторону ладони, грустно вздохнув. — Прости, что не могу пока позаботиться о вас с малышом, — искренне. — Вместо этого тебе придётся заботиться обо мне — инвалиде. Но не спеши разочаровываться, у меня ведь одна рука рабочая, да и другие, интересующие тебя части тела, тоже, — ухмыльнулся он пошло и даже как-то нагло. Нура возмущённо уставилась на него. Вот ведь болван, о чём думает в своём-то положении! — Сегодня я покину это хлороубежище под свою ответственность и мы поедем домой, беседовать с нашим малышом, — уверил парень вдохновленно, мечтательно поглядывая на живот Нуры. — И позови Юнги, пускай отвезет нас, ведь я теперь временно пешеход, пока рука не заживет. Девушка не была уверена, что Чонгук готов к выписке, но затеять с ним спор — сделать себе же хуже. Он самый упрямый человек на свете. Придётся действительно поухаживать за ним, пусть тот не примет помощи — не в его это духе. Юнги стоял напротив двери, теребя от волнения ключи от машины. Увидев девушку, сделал пару шагов к ней и чуть наклонился, чтобы выслушать. Уверенно кивнув на просьбу, двинулся вместе с ней в палату к другу, чтобы помочь собраться домой, а там уже и в машину затолкал эту семейку, посадив на задние сидения и наказав Нуре крепко держать того, чтобы он при поворотах не нанёс себе еще больше увечий. По дороге девушка молчала, с болью смотря на лицо мужа и виня себя за сложившуюся ситуация, ведь если бы она сообщила о пополнении ему раньше, в какой-нибудь романтической обстановке, то такого бы не произошло. А ещё он признался, как узнал о беременности. Оставив свои ключи на работе, Чон, копаясь в сумке жены, намереваясь их позаимствовать, наткнулся на странную штучку, как после выяснилось тест на беременность, который, черт возьми, показывал две полоски. Удивился и немного испугался, чего уже скрывать, но после, тщательно всё обдумав, смирился и даже обрадовался, представляя, как держит на руках собственное дитя. Чем плохо быть молодым отцом? — Ну что, инвалид и пузатая, звоните, если понадобится водитель, — проговорил насмешливо Юнги им спины, выпустив из авто. Нура повернулась к тому и бросила наигранный раздраженный взгляд, но в душе искренне поблагодарила. И всё же, она теперь понимает, почему муж выбрал именно такого друга. Он надёжный и в беде не бросит, пускай и бесит постоянно. Зайдя в квартиру, хозяин вылупил глаза от удивления и вопросительно взглянул на жену. Что тут произошло? Их что, ограбили? — Это всё я,— призналась девушка, сглотнув и отводя взгляд. — Ну а что, ты меня выбесил, — защитилась. — Ай! Ты что делаешь? По её ягодице прошлась нога Чона, и это было не больно, нет, скорее неожиданно. — Я обещал дать тебе поджопника, вот получай, тем более ты заслужила. И чтобы сегодня всё было на своих местах, а то смотри чё творит, — фыркает парень, проходя прямиком в спальню, а там ещё больше удивляется и укоризненно качает головой на кавардак полный. — И где эта пушистая колбаса? — У родителей, — обидчивый ответ из прихожей, — как и мои вещи. — Ну вообще, — протянул он недовольно. — Отлучился полежать в больничке на одну ночь, а ты уже и кота на органы сдала, и переехала, и дом разгромила! И хотелось ему ещё повозмущаться, ибо мало высказал, но тёплые руки окольцевали его спину, тёплое дыхание щекоткой разнеслось по шее, он вздрогнул. — Прости, я не должна была так плохо думать о тебе. Во мне бушевали такие эмоции, что я думала, что свихнусь, правда. Я так тебя люблю, Чонгук, так боюсь потерять. Нас уже трое, мы должны держаться вместе. — Взрослые слова, дорогая, — со всей серьёзностью проговорил парень, не оборачиваясь, но нежно поглаживая её руки. — Доверяй мне и не придумывай себе лишнего, я ведь твой муж, твой самый близкий человек, и я несу ответственность теперь не только за тебя, но и за нашего ребёнка. Слишком сладкие, медовые речи ласкают её слух, подталкивают только соглашаться и слушаться своего мужчину, идти за ним. Вспоминая вечную войну за власть, хочется смеяться… господи, какая может быть власть у женщины, если рядом такой умный и сильный человек. Чонгук настоящий мужчина, и девушке пора бы засунуть свою гордость и недоверие куда подальше. Что она себе и обещает сделать. Чон медленно повернулся к ней лицом, держа в руке её ладошку, провел по лицу ласковым взглядом и в кончик носа поцеловал трепетно, та порозовела. — Я так слаб, но мне безумно хочется тебя сейчас, — шёпот куда-то в щеку и безысходность на его лице. Взять бы её на этой кровати, в этом бардаке, в куче скомканного шмотья. Заныло немного в паху от представления картины. — Я могу сама, — осторожно предложила Нура, пальчиками пройдясь по напряженной груди. Парень хмыкнул, а после отошел от нее на шаг, отрицательно качнув головой. Так не годится. В постели всегда был и будет доминантен только он, и менять брюнет ничего не собирается. — Я просто посплю немного, ладно? В гостиной, на диване, там же ты не успела разгромить всё? — задаёт вопрос уже выходя из комнаты, чтобы жена не увидела его подавленность и неудовлетворенность собой. — И думаю, что после всех тех препаратов, что в меня ввели, я просплю до завтрашнего утра. Нура лишь вздохнула и, вправив выпавшие пряди волос обратно в пучок, принялась неохотно за уборку. Завтра придётся еще и к родителям возвращаться за вещами и котом, чему она, конечно же, не рада, тем более после того, как погрызлась с матерью. Стало стыдно за своё поведение.***
Утром девушка проснулась одна, что не удивило её совсем, ведь она понимала, что Чонгук не пропустит рабочий день, совершенно наплевав на своё состояние, а после ему ещё посетить перевязочную, потому сегодня она ждёт его поздно. Сидя на кухне и грызя сухарики, да запивая это дело кофе с молоком, она обдумывала план действий на сегодня, как неожиданно в дверь постучали. Гостей она точно сегодня не ждала, разве что Юнги мог что-то забыть у них, и теперь дверь выбивает. Но каким было удивление Нуры, когда по ту сторону она увидела бывшего друга, о котором за своими проблемами позабыла совсем. — Привет, — скромно поприветствовала она его, неохотно пропуская внутрь. Всё же, тот случай с поцелуем забыть трудно. — Пришёл извиниться, пускай так поздно, и просто тебя увидеть, — виновато проговорил он, опуская голову. — Мы же друзья, Нура, и мне хочется продолжать с тобой общаться. — Тогда пошли пить чай и говорить, — девушка не могла его просто прогнать, ведь они действительно не просто знакомые, а друзья. Сколько он ей помогал, а как поддерживал и переживал, когда сдавала зачеты и экзамены. Не хотелось, конечно, вот так прощаться. Заварив гостю фруктовый чай, девушка присела напротив и уткнулась взглядом в дно своего остывшего кофе. Самой начинать разговор было тяжело, поэтому она ждала именно слов Тэхёна. — Это на эмоциях было, серьёзно, — начал он неуверенно. — Ты мне нравишься исключительно как друг, ведь сама понимаешь, что есть девушка, за которой я уже не первый месяц ухаживаю. И я не собираюсь разрушать семью, я что, дурак? — Да, немного дурачок, — хохотнула девушка и выдохнула, теперь уже смотря на парня. — Знаешь, с подругами ещё не делилась этой новостью, а с тобой почему-то хочу. Тэхён, я жду ребенка. Молодой человек округлил глаза, явно удивившись, а после по-доброму улыбнулся и погладил ту рукой по плечу. — Блин, поздравляю. Это круто, дети всегда хорошо, да и ваши с мужем отношения, думаю, укрепит это событие. Он был искренен, даже по-другому на неё начал смотреть как-то, словно рядом уже не та малышка Нура, а повзрослевшая и поумневшая девушка. — Ты можешь мне немного помочь? Если ты не занят, конечно, — решила воспользоваться случаем она, нагло улыбнувшись. — Помоги мне перевезти вещи и питомца из дома родителей сюда, буду благодарна. В ответ Тэхён лишь согласно кивнул, не принимая попыток даже задуматься над просьбой, и принялся ждать, пока девушка соберётся. Как-никак заслуживать прощения придётся. В душе парень действительно надеется, что слишком вспыльчивый и порой резкий муж подруги образумится и начнёт доверять ей после рождения ребёнка, ведь то, каким он показался ещё во дворе университета, ему совсем не показалось достойным. Так ведут себя мальчишки, а не мужчины.***
Пускай дом родителей и не находился за сотню километров от них, однако на поездку туда и обратно ушла большая часть дня. Пришлось задержаться и остаться на обед им обоим, ведь мать девушки требовала вместе с извинениями ещё и разговор о ребенке, да и завела тему воспитания. Женщина была уверена, что лучше её с этим никто не справиться и настойчиво выбивала разрешение в дальнейшем принимать в этом участие. Нуре пришлось сдаться, чтобы как можно поскорее уехать из этого дома, да подальше от матери. Она вымоталась морально за эту поездку. Когда они с Кимом ехали обратно домой, парень полностью соглашался с тем, что говорила девушка ещё в университете: «Мои родители невыносимы». Они, действительно, очень тяжелые люди, и Тэхён бы вряд ли хотел с ними ещё когда-нибудь встретиться. Заходя в квартиру, Нура бросает ключи на комод и искренне благодарит друга, который тащит её сумку и кота в придачу, заходя следом. — Да не за что, ты всегда можешь на меня положиться. — И на кого это она может положиться, кроме своего мужа? — недовольный голос до одури испугал девушку, а Кима, наоборот, раззадорил. Нет, ну серьёзно, как они будут объясняться, он ведь глухой, ничего не услышит. Почему всегда её муж появляется в такие пикантные, как ему кажется, моменты? Чонгук вышел из гостиной грозно, величественно, даже нос задрал чуть ли не до потолка. Ну сейчас начнется. — Чон, давай спокойно поговорим, — начала было Нура, но парень отодвинул ту в сторону и встал ровненько напротив гостя, надменно его осматривая. — Если ты хочешь драться, то я умываю руки, ибо ты и так весь побитый, — не мог не пошутить Ким, за что был схвачен за воротник кожаной куртки. — Да блин, парень, спокойно, я просто помог своей подруге с вещами, ничего больше. Спрячь свою ревность куда подальше, я не собираюсь никого уводить. — Клоун, вали, давай, домой, тут тебе не рады, — прошипел Чонгук в ответ, толкнув того ближе к дверям, — если не хочешь, чтобы я снова тебе морду набил. — Боже, мне за тебя стыдно! — вырвалось из уст девушки, затем она зарылась лицом в ладони и побежала в спальню, яростно сбрасывая с себя верхнюю одежду прямо на пол. Ну почему он себе такое позволяет? Почему даже людей не слушает, а сразу нападет? Они ведь пообещали друг другу быть честными, так что им снова движет? Он пугает, серьёзно. Нура присела на край кровати, чуть ли волосы не выдирая от волнения за Ким Тэхёна, а после всё же не сдержалась и рванула обратно, замечая уже пустую прихожую. Настороженно пошла на обыск квартиры, задержавшись у двери кухни, так как услышала звуки, и прошла внутрь, скрещивая руки на груди. Чонгук заваривал себе чай, словно ничего не произошло, и пережевывал что-то во рту, видимо действительно проголодавшись. — Я его не тронул, можешь не волноваться, — сообщил обыденно, на что девушка фыркнула. — Если он твой друг, то зови его в гости только тогда, когда я буду дома. Мне не нравится, что ты проводишь время наедине с каким-то мужиком, с которым, между прочим, даже целовалась. И, да, я очень зол, так что не собираюсь разговаривать с тобой, но ты всё равно подойди. — Ты нормальный вообще? Бесишь, — ответила девушка уже без былой злости и даже топнула ногой в знак протеста, но после, закатив глаза, всё же подошла к мужу и уставилась на него деловито, ожидая каких-нибудь действий. Парень, отставив чашку с чаем, опустился перед женой на колени, но далеко не для того, чтобы вымаливать прощение, а чтобы поговорить. Не с ней. — Малой, ну ты видел, что вытворяет твоя мамаша? Она вообще страх потеряла! Мы будем действовать с тобой сообща, и если она будет себя так вести, ты обещай мне, что будешь бомбить её живот, договорились? Мне одному не справиться, серьёзно, так что не подведи, карапуз! И веди её, давай, в гостиную, там обещанный веник вянет…