The Danish Slaughterhouse

…Затем Исландия прижался к Норвегии, уткнувшись носом в плечо и обняв его. Обычно это проявление привязанности было бы странным, хотя и приветствуемым поступком для норвежца, который не мог заставить юношу даже называть его «старшим братом» так часто, как хотелось бы, не говоря уже об объятиях. Но в сложившихся обстоятельствах они были вполне ожидаемы. Бондевик обнял в ответ, поглаживая серебристые волосы Эмиля. Тело младшего брата задрожало от рыданий… Лукас медленно пошевелился в приятных складках простыни, зарываясь глубже в тёплую мягкость одеяла и умоляя свой уставший разум заснуть. Он страдал от адского головокружения… После вчерашней пьяной глупости. Погрузившись в воспоминания, Лукас стал вспоминать вчерашнюю ночь… После того, как Тино подал все блюда, Матиас скрылся в винный погреб с хитрой ухмылкой, оставив своих гостей ждать его с нетерпением. Через полчаса он вернулся с большими деревянными ящиками на плечах. Дания принёс много различных видов алкоголя: виски, пиво (само собой), вино, водку, ром, больше вина, шампанское, ещё виски и чуть больше вина. Остальные с беспокойством посмотрели на бутылки спиртного, потому что знали, что это была плохая идея, особенно если это была идея Матиаса. Тем не менее, как гости в чужом доме они были вынуждены слушать хозяина. Когда же все уже находились под опьяняющим действием алкоголя, Тино снял с себя рубашку и откинул её через плечо; Оксеншерна начал внимательно разглядывать своего мужа; а Кёллер попытался разбить бутылки вина и пива над головой Эмиля. Даже Лукас присоединился к веселью, пытаясь залезть на Матиаса, при этом медленно и неряшливо снимая с себя одежду. После того, как кто-то включил музыку, началась безумная танцевальная вечеринка. Настолько безумная, что Норвегия всё же залез на плечи Дании, после чего соскользнул с них. Он ударился головой об паркетный пол, и это помогло норвежцу немного протрезветь, помогло понять, что сейчас он становится безрассудным и непристойным. Слишком непристойным. Оправившись от удара, Лукас уединился в своей комнате и упал на кровать, готовясь заснуть. Но сон никак не хотнл приходить к нему, потому что после того, как он ушёл, Бервальд пошёл в спальню с Тино, хихикающим на его руках. А те восхитительно-мерзкие звуки, который они издавали в соседней комнате, вытащили Бондевика из сновидений. Через несколько минут в комнату вошёл Матиас, вдохновлённый ласковым проявлением медового месяца от соседней пары, чтобы подарить норвежцу особый дар, растущий и твердеющий в его штанах… Норвегия перевернулся на живот и вжал лицо в подушку, пытаясь задушить себя. «Не думай об этом, не думай об этом, не думай об этом», — мысленно начал он говорить себе. «Этого не произойдёт, если ты прекратишь думать об этом…» Лукас услышал, как рядом раздались тихие шаги и негромкое поскрипывание пружин матраса. Он повернул голову и взглянул на Данию. После этого Норвегия снова уткнулся носом в подушку. — О нет… — простонал он. «Недумайобэтомнедумайобэтомнедумайобэтомнедумайобэтом…» Голос Матиаса заставил норвежца вынырнуть из своих воспоминаний… — Ты так стонал этой ночью, — промурлыкал датчанин. Он приблизился к обнажённому телу Бондевика и обнял его за спину. — Утречка, Норге. — Это случилось из-за того, что я был слишком пьян, чтобы защитить свою задницу или правильно наложить на тебя проклятье, — проворчал он в подушку. — …И да, доброе утро. — Я до сих пор не могу поверить, что смог взять тебя сразу после все лишь одного ужина, — хихикнул Матиас, целуя плечо Лукаса. — Ты меня не слышал?! — скандинав перевернулся на спину и упёрся локтями в кровать. Лукас проигнорировал болезненное пульсирование в голове. — Я был пьян, и ты воспользовался этим, ты… чёртов… аргх! — Боже, неужели нельзя быть хоть немного благодарным за эту чудесную ночь? — О, да, позволь поблагодарить тебя. С чего же начать? Точно, я знаю. Очень благодарен, что из-за тебя я много выпил и выставил себя полным придурком перед моим младшим братом. Я просто счастлив, что я не просто упал с тебя и чуть не получил сотрясение, но и что я не спал почти всю ночь. Я в восторге, что моё тело было использовано для твоего удовлетворения и что мы, вероятно, напугали моего брата звуками, которые мы, скорее всего, издавали. А ночной кошмар был прекрасной вишенкой на чёртовом торте! — …Кошмар? — мужчина опёрся на локти. — Да, но я не очень много помню. Припоминаю только ту часть, в которой Эмиль крепко обнимал меня. — Это для тебя кошмар? Я думал, что тебе нравится Эмиль с этим фетишем «старшего братика»… — Это не грёбаный фетиш! — прорычал норвежец. — Я просто хочу, чтобы он не стеснялся показывать свою любовь и уважение к брату! Кроме того, во сне, Эмиль сильно плакал. Я имею в виду, он правда плакал и безумно дрожал, будто что-то очень сильно напугало его. — Что случилось? Кто-то хотел навредить ему? — Матиас, я же сказал, что не помню почти весь сон. Пожалуйста, почисти уши. — М-м, прости, котёнок, ты что-то сказал? — произнёс Кёллер, равнодушно рассматривая свои ногти. Он усмехнулся, когда увидел, как Бондевик закатил глаза. — Ты такой идиот, — пожаловался парень. — Но я чувствую, что что-то случилось во сне. Как бы сказать, я знал, что мы оба были в опасности, и мы были очень напуганы, но я просто не могу вспомнить, из-за чего всё это случилось. — О, а это действительно звучит жутко, — заметил он. — Это всё ещё пугает тебя? — Я только что проснулся, Матиас. Само собой это тревожит меня. — Ну, что ж, как насчёт того, чтобы прогнать этот плохой сон? Я знаю действительно крутую вещь, которую мы могли бы попробовать… — Чёрт подери, Матиас, неужели тебе не хватило ночи? Господи, какой нахал… — Эй! — возмущённо воскликнул Дания. — Во-первых, есть доказанный факт, что здоровая пара занимается любовью по крайней мере четыре раза в день… — Ты только что выдумал это. — Во-вторых, я даже не сказал об этом! В-третьих, я придумал это ещё когда смотрел, как ты спал! — Ты смотрел, как я сплю? Блин, Матиас, это странно! — Ага, я смотрел, как ты спишь, и это забавно! Ты такой милый, когда тебе холодно, или когда тебе снятся хорошие сны. Тогда ты улыбаешься, краснеешь и пытаешься обнять самое тёплое, что находится рядом с тобой! Лукас резко ущипнул Матиаса за руку. — Достаточно. Так что за вещь ты хотел предложить? — На самом деле это самая простая идея. Я думал, что мы могли бы устроить гонку! — …Гонку? — Да, это поможет нам сблизиться! Хех, мне кажется, Берри всё ещё в форме, чтобы побегать. — Гонку? Ты правда считаешь, что бегать наперегонки — хорошая идея после нашей пьянки? Датчанин заскулил, надул нижнюю губу и по-щенячьи раскрыл свои глаза, чтобы хоть как-то повлиять на норвежца. Бондевик не поддался этому. — Матиас, я не думаю, что смогу хотя бы встать на ноги, не говоря уже о гонке на скорость. И ещё, где мы будем проводить это соревнование? В лесу? — когда Кёллер не ответил, Лукас покачал головой и лёг на живот. — Я не собираюсь бегать в каком-то холодном, грязном лесу. Он зевнул и уткнулся лицом в подушку. Пару мгновений Дания просто наблюдал за Норвегией, чувствуя себя разочарованным. Но затем он заметил, как красиво бледная кожа норвежца сияла от просочившихся лучей солнца, словно белое золото. — Знаешь, наверное, мы могли бы остаться в постели ещё немного, — сказал северянин, задерживая свой взгляд на теле Бондевика. — Эта долгая вчерашняя поездка нас всех так утомила. — Да, это так. Спасибо… Эй! — он повернул голову и обнаружил, как Матиас нежно водил длинными пальцами по спине. Норвегия вздрогнул от холодных, но нежных прикосновений. — Что ты делаешь?! — Вредно просто лежать весь день, поэтому мы могли бы поделать кое-что в постели, — с озорством произнёс Дания. Он поднялся и мгновенно оседлал спину норвежца. — Итак, как бы ты хотел, чтобы я сделал это, а? Ты хочешь дикий, как этой ночью, умопомрачительный, до хруста в спине секс? Или ты хочешь начать всё с нежной любви, а затем перейти в жёсткое изнасилование? — Ни то, ни другое, Матиас. Слезь. — Нет. — Я серьёзно. — Я знаю, но всё ещё нет. Лукас начал ёрзать бёдрами под Матиасом, стараясь избавиться от него. — Матиас, слезь сейчас же. — М-м, это приятно, — промурлыкал Дания. — Ах, и нет. — Матиас… — Да, мой маленький котёнок? — Прекращай. — Неа. Норвегия начал ёрзать быстрее, заставляя мужчину на нём стонать. — Матиас, перестань! Слезь! — отчаянно приказывал он. Бондевик не знал, почему он паникует, ведь они проходят через эту нелепую игру каждый раз, когда спят вместе, так почему же в этот раз Лукас так испугался? Дания засмеялся и сменил позу. Теперь он седлал его ягодицы, а датский торс был прижат к спине Бондевика. — Прости, малыш, но есть небольшая проблемка, о которой нужно позаботиться, — прошептал он на ушко Лукасу. Норвегия почувствовал, как Дания уткнулся пахом в его задницу, после чего он резко вздохнул, когда почувствовал что-то твёрдое и слегка пульсирующее. — Нет, чёрт подери! — крикнул норвежец и резко дёрнул головой назад, ударяя ею лицо датчанина, отчего последний свалился с него. — Чёрт-подери-тебя-чёртов-сукин-сын! Лукас стиснул зубы и схватил руками свою болящую от удара голову. Слёзы начали собираться на уголках его глаз, а тело задрожало от боли. — Эй, чувак! — крикнул Матиас сквозь прижатые к лицу ладони. Он сжимал свой кровоточащий нос и смотрел на Бондевика. — Это больно! Норвегия взглянул на него с такой яростью, какое только позволяло его ослабленное состояние.

* * *

Время близилось к полудню, и солнце уже осветило лес. Скандинавская пятёрка и Силенд стояли на большой поляне, которая была окружена густым лесом. Лукас скрестил руки на груди и пристально посмотрел на Матиаса, который что-то записал в блокнот и смотрел на секундомер. Скандинавы были одеты в лёгкую спортивную одежду, которая представляла из себя короткие шорты из чёрного полиэстера, чёрные кроссовки и майки с соответствующими флагами. Датчанин посмотрел на остальных и тепло улыбнулся. — Всем привет! Я рад видеть, что вы, ребят, пошли со мной! — Что ты такое говоришь, дядя Матиас? — сказал Питер. — Ты выволок нас из обеденной комнаты сразу после того, как мы закончили завтракать, и заставил нас носить эту глупую спортивную одежду! Дания взглянул на своего племянника, улыбаясь, чтобы скрыть своё раздражение. — Ну, если у тебя проблемы с этим, Пит, тогда ты можешь просто вернуться в особняк и занять себя видеоиграми или чем-нибудь ещё. В любом случае, ты не будешь участвовать в этой гонке. — Гонке? У нас будет гонка? — спросил Тино. — Что ж, это объясняет нашу форму... Финляндия и не заметил, как Эмиль смотрел на него, а затем ударил ладонью своё лицо. — Да, у нас будет гонка, чтобы понять, кто из нас самый быстрый, — объяснил норвежец финну. — По-видимому, это что-то вроде «семейного отдыха», ведь простой поход в кино слишком скучный и обыденный способ провести время вместе. — О, кино! Это было бы неплохо, — протараторил Финляндия. — Мне нравится ходить в кино… — Тебе нравится ходить в кино, потому что ты и твой муженёк можете незаметно заниматься сексом во время сеанса, — раздражённо пробормотал Эмиль. Лукас сочувственно улыбнулся своему брату. Он, видимо, понимал его. — Подождите-ка, почему я не буду участвовать в этой гонке? — удивлённо поинтересовался Силенд. — Потому что мы уже знаем, что ты самый медленный среди нас, — заявил Дания, небрежно взглянув на свой блокнот. — Дети всегда медленнее, чем взрослые. — Откуда, чёрт подери, ты знаешь это, если ты ни разу не видел, как я бегаю? — Питер! Не выражайся! — Тино хлопнул Питера по плечу. — Но мама, дядя Матиас — болван! — проскулил Силенд, потирая своё плечо. — Но разве это значит, что нужно ругаться как матрос? — …Нет. — Правильно, теперь возвращайся в особняк и отдохни у себя в комнате. Силенд вновь посмотрел на Финляндию с возмущением. — Но, мама, я хочу участвовать в гонке и показать, насколько он неправ! — Питер, ты будешь уважать решение своего дяди. Теперь, марш! — он указал на особняк. Силенд свесил голову и повернулся к зданию, быстро пнув ногой Матиаса, прежде чем убежать. — Это хорошее воспитание, Тино, — улыбнулся Дания, продолжая стоять так, будто никто не пинал его колено. Тино с гордостью просиял. — Спасибо! Кёллер кивнул и посмотрел на остальных. — Итак, как сказал мой прекрасный Лукас, у нас будет потрясающая гонка. Правила довольно просты: бегите по лесу, не спотыкайтесь об корни деревьев и старайтесь прибежать обратно как можно скорее. Я засеку время на секундомере и запишу ваш результат в этот блокнот. Тот, кто прибегает быстрее всех, очевидно, выигрывает. И потому, что я такой «болван», я не буду объявлять ваши результаты до конца соревнований. Далее, у вас будет определённый маршрут бега, поэтому я сейчас его размечу, — он присел на корточки и открыл мешок, который был рядом с ним. Датчанин вытащил яркие красные флажки на палке с заострением и пихнул в землю один. — Это точка старта и финиша. Следите за ними, чтобы не заблудиться, хорошо? Вопросы? — У меня есть один, — поднял руку Эмиль. Затем он указал на лицо Матиаса. — Что за салфетки у тебя в носу? В обоих ноздрях Дании были пропитавшаяся кровью белая ткань. — А, это? Ничего… — ответил он, глядя на Норвегию. — Точно? Ты уверен? Похоже, тебе пора сменить… — В любом случае, вы, ребята, остаётесь здесь. Я скоро вернусь. Мне нужно расставить флажки в лесу, — с этими словами он оставил скандинавов. Тино начал делать различные упражнения для разминки, типа бега трусцой, а Бервальд наблюдал за ним и старался не смеяться. Когда очертания Матиаса скрылись за деревьями, Исландия повернулся к Норвегии. — Эй, Лукас? — тихо позвал он. Норвежец взглянул на исландца, наконец заметив, какие чёрные круги красовались под его глазами. — Ого, ты выглядишь уставшим! Всё в порядке? — Кх, так теперь ты заботишься о моём сне? Хотел бы я, чтобы ты был таким же заботливым этой ночью, — Исландия раздражённо посмотрел на Норвегию и скрестил руки на груди. Лукас раскрыл глаза. — Фу, неважно, — сказал Эмиль. — Мне просто нужно кое-что спросить. — Что? — Что случилось с носом Матиаса? Ты что-то сделал с ним? Норвегия отвёл взгляд на деревья. — Нет, ничего. — Лукас, не нужно врать. Сегодня утром я слышал, как ты кричал на него, и твоя кровать немного скрипела, и… — Исландия приблизился к норвежцу и понизил голос до шёпота. — Лукас, пожалуйста, будь честен со мной. Он пытался изнасиловать… — Нет! — прошипел Норвегия. — Нет, вовсе нет! Он просто… Он просто очень хорошо… притворялся. А ещё он козёл. Вот и всё. — О, что ж, в таком случае, всё в порядке, — произнёс Эмиль, несмотря на то, что в его глазах ясно читалось беспокойство. — Эмиль, всё в полном порядке, правда, — сказал Лукас, слегка улыбнувшись. Эти слова успокоили Исландию, так что он больше не обсуждал эту тему и просто слушал музыку через наушники. Дания вернулся минут через двадцать. Уже без салфеток в носу. — Итак, кто первый? — Я думаю, Тино, — предположил Швеция. Он усмехнулся, когда финн показал ему язык. — Иначе зачем ты разогревался? — Ну, да, я бы хотел пробежаться первым, — подтвердил Финляндия. Он встал рядом с первым флажком и принял позу низкого старта. — Хорошо! — Матиас приготовился включить секундомер. — На старт! Внимание! Марш! И Тино рванул вперёд. Он решительно побежал к первому повороту, где «беговая дорожка» заворачивала и скрывалась в лесу. Из лесной глуши начали доноситься едва уловимые звуки шелеста травы, ломавшихся веток и испуганных животных. — Твой муж любит бегать, не так ли? — спросил Лукас. Бервальд улыбнулся. — Он бегает каждый раз, когда у него появляется свободное время. Я думаю, если бы он не был страной с такой нечеловеческой силой и ловкостью, а человеком, то Тино бы принял участие в Олимпиаде. — Я не сомневаюсь, — усмехнулся Лукас. Вскоре Финляндия выбежал из леса и пробежал рядом с последним флажком, и Дания тут же остановил секундомер одним нажатием на кнопку. Брови датчанина приподнялись в немом удивлении. — Ого, это действительно хороший результат, — пробормотал он, записывая это в блокнот. — Кто следующий? — Наверное, я, — высказался Бервальд. Он встал на воображаемую линию старта и встал в почти такую же позицию, что была у Тино, но он принял низкий старт неправильно. После команды Матиаса швед побежал. Сразу было видно, что Бервальд бегает довольно редко. Датчанин фыркнул. — Боже, держу пари, что у него будет худший результат! — Эй, не говори так о моём муже! — воскликнул финн, как только он восстановил дыхание. Он сложил руки рупором и закричал. — Давай, Берри, давай! Ты победишь! — Вообще-то «Бервальд»! — уже из леса крикнул в ответ Швеция. От этого крика некоторые птицы испуганно взлетели в небо. Дания лишь засмеялся, не сводя глаз с секундомера. Через некоторое время Оксеншерна выбежал из леса и остановился у первого флага. Кёллер нахмурился, когда он увидел результат шведа. — Хорошо, кто следующий? Эмиль и Лукас переглянулись, мысленно заставляя друг друга выйти на старт. Закатив глаза, норвежец подошёл к флагу. Он чуть наклонился вперёд и поставил одну ногу немного позади другой. Норвегия не придавал этой гонке большого значения. — На старт… Внимание… Марш, ягодка! Бондевик стартовал, но резко остановился, падая на землю. Он оглянулся на улыбающегося датчанина и смеющихся скандинавов. — Матиас… — поднявшись, прорычал он. — Ладно-ладно! — хихикнул Дания. Когда Лукас вернулся, он продолжил. — Марш, Норге! Норвежец побежал с такой скоростью, с какой только мог, и на фоне других он казался достаточно быстрым. Он пробежал через первый поворот и забежал в лес. При беге всё вокруг размывалось, и Лукас замедлился, чтобы полюбоваться красотой леса. Ему нравилось, как лучи солнца струились через густую листву. Прохладный воздух приятно щекотал щёки Норвегии, когда тот вслушивался в мирное щебетание птиц. Он хотел просто остановиться и насладиться уединением, но Бондевик помнил, что сейчас он участвует в гонке. Эта мысль заставила его ускориться. Довольно-таки быстро справившись с заданием, Норвегия побежал обратно и вскоре остановился рядом с другими скандинавами. — Ого, Норге, ты быстро, — сказал Матиас, записывая результат Лукаса. — Хех, ладно, и наш последний бегун: Эмиль Бондевик! Пожа-.а-алуйста, встаньте на старт! Исландия вздохнул и закатил глаза. Он подошёл к первому флагу и просто стоял, положив руки на пояс. Эмиль нетерпеливо взглянул на Матиаса. — …Ну? — Эм-м, ты не собираешься вставать в низкий старт? — спросил Дания. — Это обязательно? — Ну, знаешь, чтобы быстрее бежать. Я не думаю, что у тебя хороший результат, если ты будешь просто стоять. — Чувак, эта гонка меня совсем не заботит, — исландец включил музыку в своём плеере. — Как скажешь. — Кёллер пожал плечами. — …Марш! Вау! Датчанин чуть не уронил свой блокнот, когда Бондевик рванул вперёд. Он бежал очень быстро. Для скандинавов это даже показалось чем-то мимолётным, что длится всего одно мгновение. Но это было прекрасно. Его худые ноги очень быстро двигались, даже казалось, что он плывёт или летит. Майка Эмиля ритмично приподнималась и едва приоткрывала его бледное тело. Белоснежные волосы будто превратились в перья летящей птицы. Все смотрели на него, широко раскрыв глаза. — …Твою ж мать, — выдохнул Матиас. «Мой брат умеет бегать? Ничео себе, кто бы мог подумать» — пронеслось в мыслях Лукаса. Забег Исландии занял очень мало времени, и вскоре он уже вернулся к остальным. Когда он остановился и вытащил наушники из ушей, на него сразу же посыпались похвалы от старших скандинавов, которые собрались вокруг него. — Ох, батюшки, Эмиль, я не знал, что ты такой быстрый! — восхищённо отозвался Тино. — Ты отличный бегун, Эмиль, — произнёс Бервальд, похлопав юношу по плечу. — Серьёзно, Эмиль, как долго ты занимаешься бегом? У тебя есть индивидуальный тренер или что-то в этом роде? — Lillebror (1), это было… Ох… — вздохнул Норвегия. — Это было превосходно! — Хорошо, все вы, пожалуйста, отойдите! — сказал Дания. — Так как Ис прибежал, мы можем узнать результаты и назвать победителя. Давайте посмотрим… Кёллер посмотрел в свой блокнот. — Тино, твой результат составил четыре минуты и тридцать две секунды. Берри… — Бер-вальд. — Бер-вальд, ты вернулся к четырём минутам и сорока пяти секундам. Так близко к результату Тино! Лукас, а ты обогнал его. Твой результат — три минуты и пятьдесят восемь секунд. А Эмиль сразил всех наповал! Ровно две минуты! Чёрт, неужели ты типа Флэш? — он нахмурился, когда Исландия пожал плечами. — Ну, в любом случае, приз достанется тебе. — Приз? В гонке был приз? — спросил Финляндия. Теперь он начал сожалеть, что не бежал быстрее. — Погоди, когда ты успел достать приз? Я думал, что ты придумал эту гонку только сегодня! — В своё время, Норге. И, да, Тино; сейчас достану его! — датчанин пошарился в карманах своих шорт и достал что-то похожее на маленький кожаный ремень. Увидев это, все закатили глаза. — Ошейник для собак? И это весь приз? — саркастично пробормотал Швеция. — Ну, вообще-то, это ошейник для кошек человеческих размеров, — Кёллер почесал затылок. — На самом деле, я сделал его для Лукаса, так как думал, что он победит... и не смотри на меня так, мой норвежский котёнок! Исландия вновь пожал плечами, взял ошейник и начал рассматривать его. — О, круто! Он украшен настоящими бриллиантами?! — Эгх, нет, это было бы слишком дорого, поэтому я использовал горный хрусталь. — Офигенно! — Исландия надел его на свою шею. — Потрясно! Скорее бы Каору увидел это! — Эмиль, ты выглядишь чудесно! — Тино лучезарно улыбнулся. — Ты правда так думаешь? — Ага. Все собрались вокруг исландца, поздравляя его с победой и нахваливая за потрясающую скорость по пути в особняк. Все, кроме Матиаса, который должен был остаться, чтобы собрать флажки. Убрав секундомер в сумку, он снова взглянул на результаты гонки и ухмыльнулся. «Итак, самый быстрый среди нас Эмиль, да? Что ж, эта информация будет очень полезна...»