(Не)Правильная девочка

POV Алина «Ревность — чудовище, само себя и зачинающее, и рождающее» — вроде так сказал Шекспир? В чем-то он был прав. Мы из-за ревности перестаем понимать тонкую грань нормальности. Особенно, если ты ревнуешь парня, для которого ты была просто подругой всю жизнь. Соколь был прав. С того самого дня, как я появилась с ним за ручку в классе, то ни одна сука не то, что открыть свой рот по поводу того дня, когда правда всплыла наружу, не посмела, дак все даже косо на руки боялись смотреть. Все-таки Богдану удалось утвердиться в школе. Но одно мы не учли. Ревность. Ксю объявила мне войну. Ее добило то, что я заняла ее место за партой, рядом с Соколовским. То, что мы разговаривали на уроках, смеясь. Ей же не объяснить, что мы на истории активно обсуждали «Холодную войну»: цели, задачи, к чему это привело нашу страну. На самом деле, за то время, что я провела с парнем, я его получше узнала и пришла к выводу, что за маской эгоистичного сынка, кроется довольно умный парень, который собирается, как и я, поступать на юридический. Его отец прокурор — у моего папы одна из успешных юридических компаний. Его отец борец за справедливость — мой папа не чист на руку. Как парень, Богдан не настаивал ни на чем, конечно кроме прикосновений и легких поцелуев для убедительности. Он не пытался узнать, что послужило появлением моих шрамов на запястьях. Зато Ксю уже несколько раз доставала меня по поводу шрамов на руках, и сегодня не было исключением. Только закончилось немного хуже, чем обычно. Она перевернула на меня тарелку с супом в столовой, чем привлекла интерес к моей персоне. Мне хотелось ударить одноклассницу. Честно. Но мне пришлось успокоиться. И да, я впервые ушла, когда мне больше всего хотелось вступить в противостояние. Слава богу, что на тот момент, когда я оказалась в туалете, там никого не было. Я бросила взгляд на наручные часы — через две минуты звонок на урок. — Алин? Я не сразу заметила, как мое одиночество было нарушено наглым образом. Соколовский, видимо, сразу пошел за мной. — Чего тебе? Решил поиграть в заботливого парня, Соколь? Ты же такой крутой, способен обижать только тех, кто тебя слабей, а приструнить влюбленную в тебя дуру-приближенную — не в твоих силах? — я уже переходила на крик, оступая от парня. — Лина, пожалуйста! — Что еще? — Я на твоей стороне, услышь меня, — он подходил ко мне, выставив руки перед собой в знаке того, что не прикоснется ко мне. — Я действительно не ожидал, что Ксю будет себя так вести, но я обещаю, что поговорю с ее братом. Попрошу его поговорить с ней. — А самому слабо? — я перебила его. — Алин, Ксю младшая сестра моего друга, — он легко прикоснулся к моей ладошке. — Я могу заткнуть всех парней этой долбанной школы, могу заставить замолчать женское половину, но мои друзья всегда будут иметь свою мнение и позицию несмотря ни на что. За это они в моем круге. — Конечно, только именно они начали копаться в моем прошлом. Если бы не Ксюша, — я едко выделила её имя. — никто бы ничего не узнал и нам не пришлось строить пару. Так где твоя защита, Соколовский? — Шеремед, где та девчонка, которая расхреначила мне нос перед всей школой, вышла на спарринг со мной? Где она? — В прошлом, — проговорила я чуть ли не одними губами, проходя к выходу из туалета. — Ты куда собралась? — парень умудрился ухватить меня за локоть. — Отпусти, придурок! — Ответь на вопрос, — я попыталась вырваться, но хватка только усилилась. — Я жду! — Если ты не заметил, то на моем джемпере суп! — Решила сбежать? — он меня отпустил, но преградил выход. — Алина Шеремед, которая бросала мне вызов с первого дня пребывания тут, приняла решение сдаться? Ты у меня удивила. Молодец! Я даже не буду тебе мешать, — Соколь отступил с прохода давая мне выйти. Когда я была так близка к выходу, то снова услышала голос Богдана: — Ты сдаешься, Алина Шеремед. Уйдя из школы сегодня, ты признаешь своё. блять, поражение. — Что ты предлагаешь? — спросила я, понимая, как этот человек хорошо меня знает. — Возьми мою руку и войди в класс с гордо поднятой головой. Я развернулась все-таки к нему лицом и посмотрела на его. Он хороший стратег, если смог понять, что сказать и как это повлияет на меня. — У тебя под толстовкой есть майка? — Хочешь проверить лично? — Как-нибудь в другой раз, — ответила я, пытаясь убедить себя, что делала все правильно. — Снимай. Толстовку. Соколовский молча, ничего не говоря снял толстовку, под ней оказалась белоснежная майка. Также ничего не говоря, он отдал мне ее в руки. Я повернулась к парню спиной и резким движением сняла с себя свой джемпер и без замедления натянула толстовку Сокола. — Тебе идет. Это действительно была правда. Толстовка была большевата в плечах и длинной, как в платье. Но в ней я чувствовала себя на удивление уютно. Не долго думая, быстрым движением я сняла себя резинку для волос и разбросала волосы в разные стороны, а свою вещицу засунула в сумку. — Ты кому-то давал раньше свои вещи? Всяким там Ксениям? — спокойно поинтересовалась я. — Я не любитель давать свои вещи. — Замечательно, — улыбнулась я своему отражению и пошла по направлению к двери. — И долго тебя ждать? Звонок уже был пять минут назад? — спросила я, уже стояла возле двери. И да, Соколь был прав. Я — Алина Шеремед. А Шеремеды — не сдаются, они побеждают.

***

POV Денис Я забыл уже, как выглядел дом. А хотя какой это дом с появлением новой пассии отца. Когда умерла мама, дом перестал быть уютным, и это осознавали все, но боялись признаться в этом в слух, только уходили из дома, на как можно дольше. Отец очень долгое время никого не приводил, хотя мы знали, что у него есть кто-то. И не одна. Было такое ощущение, что он искал кого-то похожего на умершую жену. И прошло больше пяти лет и появилась она. Ужасно не похожая на маму. Хищница за деньгами, она разрушила все, что так долго строила мама. Нашу семью. С её появлением наша семья официально умерла. В доме я не был с тех пор, как меня обвинили в убийстве своей девушки. Со мной ушла только моя близняшка. Через время Лина написала СМС, что она мне верит и скучает по своему старшему братцу, ведь только я могу довести злую мачеху до белого колена. А Кирилл, первенец семьи и гордость отца, до сих пор меня не переваривает. В принципе, и отец до случая с Крис со мной не поддерживал связь. — Отец, — кивнул я, заходя в кабинет папочки, где также присутствовал любимец семьи. — Братец. — Денис, рад видеть тебя, присаживайся, разговор будет долгим.