Reboot

Ed Sheeran – Bloodstream Брюнет смеется, в его глазах снова проскальзывает та надменность и издевка. Он подходит к столу, где лежит стопка визиток, выбирает одну и зачитывает. - «Ли Минхек. Все виды фотографии, быстро, качественно», - визитка мнется между указательным и средним. Минхек благодарен стулу, что спасает его задницу от падения, потому что когда Хосок опирается на стол и приближается к его лицу на непозволительно близкое для незнакомцев расстояние, тело Минхека цепенеет и отказывается подчиняться. Хосок хищно улыбается и с усмешкой отталкивается от стола, позволяя Минхеку мысленно (и не только) выдохнуть. - Какой вы, Ли Мин Хек, профессионал… Я ещё не заказывал, а фото уже готово! – Хосок подходит к окну, и Минхек теперь может любоваться его широкой спиной, обтянутой черной водолазкой. «Он что, красоваться пришел?» - закрадывается подозрение, но Минхек не против и такого. - Честно говоря, фотография неплохая, но тут все благодаря моей непревзойденной фотогеничности, - Хосок поправляет волосы в отражении окна и резко разворачивается к Минхеку. - Где камера? – внезапно серьезно и холодно спрашивает он. Минхек, словно в видеоигре, видит над головой светящиеся варианты ответа: А) *режим дурачок* «Какая камера? Не знаю…» Б) молча дает камеру и печатает себе фото в ч/б на надгробие В) *режим отчаянный псих* «Слыш, ты чо бля попутал?!» Г) притвориться камушком Ни один вариант Минхека не устраивает, поэтому он решает импровизировать. - Кхм… М, привет! – он улыбается как умалишенный и приветливо машет ручкой. Хосок с застывшей маской самого серьезного и опасного человека на земле не моргая смотрит на белокурого парня. «Так, что-то я херню несу, срочно, думай, Минхек!» - Что ж, тебе нужна моя камера? Хорошо… «Что хорошего?! Придурок, думай!» - Я, конечно, могу отдать тебе её, но зачем? Камера лишь делает свое скромное дело… Техника, она вообще бездушна и не… - Камера. - голос отдает стальным упорством. Минхек нервно бросает быстрый взгляд на камеру, что стоит на зарядке как раз в метре от брюнета. Хосок этот неосторожный прокол замечает и тянется к камере. - Нет! – Минхек бросается вперед, но останавливается в шаге от парня, не решаясь на дальнейшее. Хосок неторопливо, но довольно хладнокровно форматирует карту памяти, довольно скалясь. Минхек изображает крайнюю степень отчаяния, пытаясь сдержать улыбку. В его глазах чуть ли не неоном светится: «Все равно все на домашнем ноуте скопировано!». Хосок тем временем спокойно ставит камеру на место, вскидывает руку, смотрит на часы и задумчиво прикусывает губу. - Поехали… - решает он и кивает в сторону двери. Пара секунд ступора. Минхек выдыхает. - Куда?.. - Домой к тебе, куда. - З-зачем?.. Хосок вздыхает с видом «господи, какой же ты тупой». - Напомни-ка мне, по какой причине я вообще с тобой разговариваю сейчас? – брюнет показушно разминает шею и хрустит пальцами. - Я неплохой собеседник, да и симпатичный, жалко такое лицо портить, правда? – Минхек растягивает губы в улыбке, которой позавидовал бы сам Чешир. Хосок улыбается и берет Минхека за подбородок, будто прицениваясь, сколько стоит такое лицо на рынке биоматериалов. - Тогда не выделывайся и поехали. Мне нужны все копии. - Копии? Но я не делал копии… - Минхек предпринимает последнюю слабую попытку сыграть в дурачка. - Знаешь, я ведь могу просто вырубить тебя и самому покопаться в твоей квартирке, а твое тело с руками оторвут в ближайшем борделе… - Хосок саркастично улыбнулся, словно желал хорошего дня уходящему клиенту своего магазинчика. Квартира Минхека на пятом этаже находилась в десяти минутах ходьбы от ателье. Весь путь они молчали, Хосок придерживал Минхека за локоть, чтобы тот не решил убежать, молить прохожих о помощи или ещё чего. Но Минхек об этом даже и не думал. В голове были мысли, совсем не подходящие ситуации. «Так, белье у меня нигде не лежит, кружки, вроде, мытые стоят… Стоп, а ванна! Носки! Так, в ванну не пускать…» Не то что бы его не волновала судьба фотографий, просто снимки с Хосоком и его командой он распространил с завидной для вирусов проворностью: они были во всех облачных хранилищах, распечатаны и спрятаны за шкафом, даже у Кихена имелись копии. Куда больше его волновал факт наличия кого-то еще, кроме единственного друга, в его квартире. И не просто кого-то. Это тот самый сексуальный убийца с его фотографий. Это Хосок. Ключ делает четыре оборота вправо, Хосок терпеливо ждет, когда Минхек откроет перед ним дверь и не церемонясь проходит в квартиру прямо в обуви. - Обувь… - начинает хозяин квартиры и быстро затихает, видя решимость, с которой Хосок выворачивает полки. - Ох, вы только посмотрите, - Хосок картинно вертит в руках книги. – «Вспомнить всё. Свидетельства тех, кому удалось», «Как пробудить подсознание»… Так, а это что? «Секреты хозяйки: вяжем шапочку малышу». Минхек начинает шипеть и выхватывает книги из рук ржущего парня. - Я хочу какао. Будь хозяюшкой, угости, а? – подмигивает ему Хосок, продолжая рыться уже в складках дивана. - Сам себе свари! – обиженно бурчит Минхек и скрывается в ванной комнате, громко хлопнув дверью. В ванной и правда полный хаос – следы утренних спешных сборов на работу. Минхек боится надолго оставлять Хосока разбойничать в его квартире без присмотра, поэтому в быстром темпе наводит внешний порядок в ванной, еще раз прихорашивается и замирает у зеркала. Минхек умывает лицо холодной водой и смотрит на свое лицо в отражении. Белые пряди медленно начинают желтеть, темные корни уже на два сантиметра отросли, слегка загнанный видок, но в целом «вполне ничего». Он делает несколько ободряющих жестов своему отражению, пару глубоких вздохов и прислушивается к звукам за дверью. Тихо. «Какого черта? Разве там не должны летать шкафы сейчас?» Минхек осторожно выходит из своего убежища и обнаруживает Хосока на кухне, по-хозяйски заглядывающего в полки. - Вернулся? Смотри, какой я добрый дядя, сделал деточке какао! – Хосок подражая стюардессам, проводящим инструктаж перед взлетом, фальшиво улыбается и двумя руками указывает на дымящиеся кружки. Минхек продолжает изображать слабоумного и просто смотрит на брюнета. Тому ждать надоедает и он, цокнув языком, берет кружку и подносит ко рту. - Это… Это моя кружка! – наконец оживает Минхек. - Оу, правда? – произносит Хосок с наигранной обеспокоенностью. – Ммм, ясно. - Но… После Перезагрузки многие люди стали уделять очень большое внимание своему внутреннему голосу, интуиции и привычкам. Это помогало им вернуть и понять себя, по крайней мере, так они считали. Поэтому если вам вдруг показалось, что именно левый угол дивана примят чуточку больше, чем правый, вы делаете вывод, что в Прошлом любили сидеть именно слева, и отныне сидите только там. Минхек не был исключением. Такая история произошла со многими вещами в доме, но особенно с синей кружкой. На полке стояло шесть разных кружек, но Минхеку показалось, что вокруг синей кружки едва заметно рябит воздух, и рука сама потянулась к ней. С тех пор он пил исключительно из синей кружки, любые посягательства на которую жестко пресекал – Кихен знает. Хосок, судя по невозмутимой позе, кружку отдавать не собирался, так что Минхек перетаптывался с ноги на ногу, переживая глубокий внутренний кризис. - Пей, я старался, - Хосок кивком указывает на вторую кружку, и звучит это скорее как приказ или угроза, а вовсе не приглашение. Какао действительно вкусный, к тому же приготовлен заботливыми руками Хосока, что успокаивает Минхека и настраивает на более доверительное отношение к человеку, грозившему продать его тушку на растерзание в бордель. Он даже добровольно приносит свой ноутбук, чтобы остановить погром, устраиваемый брюнетом. Хосок удовлетворенно улыбается и начинает просмотр фотографий, которые увлекают его настолько, что он, казалось, забывает первоначальную цель. По крайней мере на это надеется Минхек. - Цветочки так себе, но вот это… - на экране мелькают фото с последней вылазки в «городскую жизнь». – У тебя талант, а ты тратишь время на эти унылые лица размером 3 на 4. - Спасибо, - смущается Минхек, теша надежду обойтись малой кровью. Хосок доходит до фотографий 23 апреля, сначала это закатные пейзажи дорожных развязок, пешеходные переходы, виадук, белые ряды монолитных многоэтажек и… Герои последующих снимков были известны Хосоку лучше, чем кто-либо другой. Хосок усмехается. - Джексону понравится… - тихо заключает он, когда смотрит на фотографию обеспокоенного профиля розоволосого парня. Лица Чжухона почти нет ни на одном фото, зато сам Хосок… Его снимков здесь больше половины, на большинстве из которых он задумчиво курит. Минхек нервно ёрзает на диване, страшась реакции Хосока на свои фотографии, но тот лишь внимательно разглядывает их, затем переводит сожалеющий взгляд на Минхека и качает головой. - Жалко удалять шедевры… Пожалуй, оставлю себе парочку экземпляров. – Хосок закрывает ноутбук и достает телефон. – Это я изымаю. - Прости, что? – переспрашивает Минхек. - Ноут. Забираю. Волна негодования захватывает Минхека от пяток до кончиков волос, так что он вскакивает с дивана словно боксерская перчатка на пружинке, выскакивающая из коробок «с сюрпризом». - Ты не можешь! У тебя нет права его забирать! - Есть, там мои фотки, - Хосок спокоен и даже не смотрит на разбушевавшегося блондина. - Это МОИ фотки! Слушай, там вся моя жизнь, все Прошлое, ты не можешь его забрать! – злость Минхека растет с каждой секундой, которую Хосок решает его игнорировать. Телефон Хосока начинает вибрировать у него же в руках, и тот продолжая игнорировать раздраженного Минхека отвечает на звонок. - Да, Джекс… Угу, понял, - переводит серьезный взгляд на вцепившегося в ноутбук Минхека. – Нет, я один справлюсь, жди внизу. Спокойно завершив разговор Хосок убирает телефон в задний карман светлых облегающих мускулистые ноги джинс и надвигается на Минхека, заставляя того сделать пару шагов назад. Атмосфера в комнате резко меняется, когда Минхек замечает возникшую ауру опасности, исходящую от брюнета. Минхек делает еще несколько шагов назад, пока не упирается в стол, ноутбук он крепко прижимает к груди, словно единственное дитя. Хосока эта ситуация явно забавляет, он чувствует себя хищником, загоняющим жертву в угол, и уже проверяет остроту клыков, проводя по ним языком. Сердце Минхека бьется с бешеной скоростью, а внутри него бушуют океаны злости, страха, возбуждения и дикого желания. В этот момент Минхек открывает в себе очередную новую сторону, которая хочет ощутить крепкую хватку парня напротив на своем затылке. Он даже физически чувствует легкую вибрацию в плечах и на губах. Но с этим вопросом он решает разобраться, когда останется наедине с собой. - Не бойся… - тихо произносит Хосок и слегка улыбается, наклоняясь к уху Минхека. – Скоро все закончится. По телу бегут мурашки, становится ужасно душно, и Минхек искренне не понимает, что с ним происходит и почему его тело так реагирует. - Я не… Не бо… «Не боюсь тебя, страшный серый волк» хочет сказать Минхек, но язык не слушается, а в висках что-то сжимает с такой силой, что он перестает чувствовать твердую поверхность под ногами и уплывает в приятный мир белых снов. Хосок успевает подхватить и тело Минхека и ноутбук, перекидывает парня через плечо и бросает последний взгляд на оставленный в квартире бардак. - Даже до конца не допил, а как скосило… - усмехается он, и пробирается к выходу. В припаркованной черной Тойоте предусмотрительно открыта задняя дверь, Джексон выскакивает с водительского места и помогает загрузить спящего Минхека на заднее сиденье. Хосок садится рядом и готовится бережно придерживать парня – вполне оправданное действие, если за рулем сегодня Джексон. - Зачем? – спрашивает розоволосый парень, сидящий на переднем сиденье, но Хосок молчит. - Оставь их, Марк-и, чем бы дитя ни тешилось… - смеется Джексон, заводя двигатель.

***

School Of Emotional Engineering – Of Angel Dust Минхек просыпается от невыносимой сухости во рту и глазах. Он с трудом открывает глаза, сетуя на то, что не снял линзы перед сном. «Каким сном?» - вдруг понимает он. Голова раскалывается при попытке встать с неудобного старого дивана, все тело словно ватное, а глаза все никак не найдут фокус. Терпеть это нет сил, поэтому Минхек вытирает пальцы о толстовку и на свой риск снимает линзы грязными руками. Видеть от этого он лучше не стал, но хотя бы без дискомфорта в глазах. Его зрение не сказать что бы совсем печально плохое, в столб он не врезается, но читать и различать мелкие детали, в том числе лица, довольно сложно. Особенно когда вокруг темнота, как сейчас. Минхек пока плохо понимает, что произошло, лишь надеется, что не очередная Перезагрузка. Комната совсем небольшая, по крайней мере так ему кажется при царившем в ней полумраке. Он различает впереди дверь только потому, что из её щелей льётся в комнату свет смежной комнаты. Для ориентира этого достаточно, он медленно приподнимается с, как оказалось, скрипучего дивана и направляется к двери. - Далеко собрался? Минхек не уверен, показалось ему или нет, бежать или остаться. Сзади слышится ленивое копошение и тяжелые вздохи. - Как спалось, спящая красавица? – говорит кто-то слегка осипшим голосом и Минхек не веря своим ушам разворачивается на голос. Глазам он тоже не верит, потому что на кресле в углу комнаты распласталось нечто лисоподобное и надменное. - Кихён?! – голос Минхека слегка охрип после долгого молчания. - Хуён, – отвечает ему голос, и это явно не имя. - Не проснулась еще, красавица? Минхек подходит ближе, пытаясь сложить два и два. Лицо Кихена – но не Кихена, манера речи Кихена – голос не совсем Кихена. Потерянный брат? Галлюцинация? - Глаза протрешь все, не пялься так. Вот, выпей – парень нехотя приподнимается с нагретого места и протягивает Минхеку бутылку с водой, которую тот жадно выпивает, не забывая плеснуть немного на лицо. - Где я? Кто ты? Где Хосок? Меня убьют? Где ноутбук? – Минхек приходит в себя и уже четче видит окружающую его обстановку. Комната напоминала чей-то рабочий кабинет, лишенная домашнего уюта, набор мебели был довольно скудным: его диван, кресло, стол с документами, небольшой офисный шкаф и всякая мелочь вроде бутылок, зажигалок и проводов тут и там. Его собеседник был удивительно похож на Кихена, в основном лисьими глазами и острым языком. В полу-лежачем положении было сложно определить сходство телосложения, но рост казался тем же. Даже прическа и рыжий цвет волос были такие же, как у его друга. - Не дома. Мин Юнги. Не знаю. Не знаю. У Хосока, - ответил парень на все вопросы по порядку и добавил, взглянув на время. – Есть хочешь? Ужин сегодня на Бэме, так что ничего лучше пиццы и рамена не жди, и то если он не спалит кухню. - А что там палить? – не понял Минхек, пытаясь представить, как можно испортить пиццу и рамен. - Вот именно, - горестно качнул головой Юнги. Свет из-за двери на мгновение замигал, перемешиваясь с тенями, что предвещало скорый визит в их комнату. Минхек напрягся и инстинктивно сделал шаг ближе к рыжему парню, проникнувшись к нему доверием, словно перед ним находился Кихен. Дверь открылась, пропуская две статных фигуры, одну из которых Минхек узнал – это был тот парень, Чжухон, только сейчас он смеялся и глаза его превратились в узкие щелочки. От вида убийцы не осталось и следа. Второй парень был чем-то похож на него, но выше, шире и серьезнее. По нему сразу было видно – лидер, глава этого прайда. Он окинул Минхека настороженным взглядом и прошел к шкафу, доставая оттуда длинные черные провода. Чжухон наоборот дружелюбно улыбался Минхеку и сделал шаг навстречу. - Вот ты какой! Круто снимаешь, парень! – Чжухон протянул руку Минхеку. – Слышал, мы с тобой однофамильцы? Значит, мы братья! Ли Чжухон! Минхек улыбнулся и пожал руку своего новоиспеченного брата, пребывая в легком замешательстве. - Ли Минхек, - представился он чисто из вежливости, ведь все вокруг и так наверняка знали его имя. - Это Хёну, - на слова Чжухона Хёну лишь кивком отозвался. - А где… - начал Минхек. - Хосок? – перебил его Чжухон. – До ужина вряд ли увидишь его. Кстати об ужине, там же Бэм Бэм один на кухне! Хёну резко бросил провода и молча пулей покинул комнату. «Да что за Бэм Бэм такой, даже любопытно, блин» - подумал Минхек, когда Юнги стал звонить в доставку пиццы. С этим самым Бэмом Минхек познакомился, впрочем, довольно скоро. Точнее, сначала он познакомился с его визгливым голосом, доносящимся с кухни. Минхек разобрал только что-то вроде «Оно так уже было, когда я пришел», а потом явился и сам обладатель голоса, длинных худых ног, красных волос и минимум килограмма аксессуаров. Мальчик казался Минхеку совсем юным, такому бы в университет еще только поступать, но что-то в повадках этого молодого человека выдавало в нем принадлежность к преступному и… развратному? Завидев Минхека Бэм Бэм сделал удивленное лицо, тут же сменившееся неподдельным любопытством. - Это… Ли Минхек? – спросил он у уставшего Хёну, раскладывающего тарелки. - Возможно, - сухо ответил Хёну, еще раз смерив Минхека осторожным взглядом. «Что еще за «возможно» такое?» - не понял Минхек. - Зови меня Бэм, хён! – игриво подмигнул ему красноволосый. После Перезагрузки многие культурные обычаи канули в лету – большого смысла в них больше никто не видел, поскольку больше не чувствовали связь с предками. По этой причине такие реалии, как уважение к старшим, проявляемое в употреблении специальных слов типа «хён», «нуна», уважительные суффиксы и окончания – всё вышло из обязательного использования, оставшись лишь как мало что значащие призраки Прошлого. Поэтому «хён», сказанное Бэм Бэмом, слегка смутило Минхека, но все остальные, казалось, привыкли к странностям младшего. Все остальные, если не считать Минхека и Хёну, это Чжухон и ещё двое, уже знакомых Минхеку парня. Один бойкий шатен с добрыми глазами и рядом с ним отстраненного вида высокий розоволосый парень. Минхек не получил ни одного ответа на вопрос, где он, что он здесь делает и где, мать его, виновник сея торжества в лице Хосока? Ему бы сейчас из окон лезть, полицию звать и сигнальные ракеты в небо пускать, но почему-то Минхеку спокойно как никогда. Не смотря на явную незаконность способа его попадания сюда, все относились к нему на удивление дружелюбно. Минхек слишком давно искал этих головорезов, чтобы вот так быстро отсюда уйти. Послышалось шуршание пакетов, а вскоре в комнату зашел Юнги, в руках которого еле умещалось несколько коробок пиццы и пакетов с какими-то коробками. - Бэм, тайская твоя задница! Помог бы хоть! – прикрикнул Юнги, одергивая паренька, который уже вместе с шатеном смотрел что-то на телефоне и заливался смехом. Шатен тут же убрал телефон и дал Бэму легкий подзатыльник «на дорожку». - Джексон! – обиженно протянул Бэм, подлетая к горячим коробкам с пиццей. Все стали собираться за столом, разбирая куски пиццы быстрее, чем Минхек успел выбрать, какой ему взять. - С такой реакцией ты здесь быстрее с голоду умрешь, - перед ним поставили пластиковую тарелку с большим куском сырной пиццы. Минхек не заметил прихода Хосока, который уже успел взять два куска, положить один Минхеку и сесть на соседний стул. - Быстрее, чем?.. – поинтересовался Минхек. - Зависит от твоего поведения, - улыбнулся Хосок и откусил большой кусок. На Хосоке были серые спортивные свободные штаны, черная майка и расстегнутая кофта на молнии – в общем, вид, призванный восхищать окружающих мускулами. Минхек старался слишком откровенно не пялиться, но выходило не очень, судя по смешкам Джексона. Минхек успел съесть лишь два куска под всеобщую веселую болтовню и подколы Бэма перед тем, как Хосок взял бутылку воды и за локоть поднял Минхека, потащив в очередное неизвестное помещение. Они шли по длинному коридору, пока не свернули направо, упираясь в черную деревянную дверь. Хосок повернул ключ и пропустил Минхека вперед, закрывая за ним на замок. Комната оказалась светлой, но цветовая гамма ограничивалась двумя главными цветами: черный и белый. Разные их сочетания были везде, начиная черным пледом с белыми подушками, заканчивая небольшой коллекцией книг на полке – тоже исключительно черных или белых. «Ты псих? Хотя, ты опоил меня и похитил, конечно, у тебя не все в порядке с головой!» - подумал Минхек. - Где мой ноутбук и какого лешего я здесь? – вместо этого спросил Минхек, стараясь напустить на себя грозный вид. - Мороженое будешь? – проигнорировал вопрос Хосок, склоняясь к белому мини-холодильнику под черным столом. - Хосок, я спрашиваю, какого черта я здесь… А с каким вкусом? Хосок прыснул от смеха и зашуршал красным пакетиком. - Тебе вишня, лови, - он кинул пакетик фруктового льда Минхеку, и, не обратив внимания на то, достиг ли пакетик цели, вытащил небольшую баночку пива для себя, после чего удобно устроился на кровати. Минхек развернул мороженое и какое-то время неловко топтался с оберткой, не понимая, куда её выкинуть, пока Хосок не кинул тапок в район небольшой мусорной корзины. Выглядеть грозно, посасывая вишневый лед, конечно, сложно. И Хосок это знал, вероятно почему и улыбался как сытый котяра, зажмурив от удовольствия глаза. Минхек это тоже понимал, но вишневое – его любимое, и если где-то в мире один Хосок станет беднее на одну мороженку, то Минхек рад быть виновником такой трагедии. - Где мой ноут? - У меня. Вкусно? - Вкусно. Где я? - У меня. Да ты не стой, падай сюда, - Хосок хлопает по месту на кровати рядом с собой. – Все равно, пока Хёну не решит, что с тобой делать, я твой хозяин. - Чего? – от таких заявлений у Минхека чуть лед по пальцам не потек. - Ой, давай пропустим всю эту долгую часть препирательств! Все равно все кончится тобой на моей кровати, - Хосок саркастично поднял поочередно сначала одну, затем другую бровь. Минхек почувствовал знакомые волны злости и раздражения. «Да кто ты такой? Будь ты хоть сто раз самый сексуальный на свете убийца, ты не имеешь права мне приказывать!» - кипело внутри, но снаружи это выражалось лишь грозным посасыванием мороженого. Пока Минхек зло доедал мороженое, Хосок достал откуда-то ноутбук и что-то разглядывал. - Эй, верни! – наконец заметил Минхек и в два шага оказался у кровати. - Ты переживаешь за этот ноутбук больше, чем за свою жизнь! – заметил Хосок, покачивая головой. – Современной молодежи нужно чаще высовывать голову из экранов… - Хватит, Хосок. Объясни хотя бы что-то, не сломаешься. Мне все это надоело. К черту тебя, к черту все это! – психанул Минхек и решительно направился к двери. «Черт, она же заперта» - вспомнил он по пути и резко сменил направление к мусорке, делая вид, что именно туда он изначально и шел, палочку выбросить от мороженого, да. Хосок наблюдал, готовый вот-вот начать аплодировать такому спектаклю. Минхек с таким же гордым видом, еще больше закипая от злости направился к единственному окну в комнате. «Посмотрим, что ты сделаешь с моим трупом, придурок! Кому приказывать будешь?» - злорадно думал Минхек, поворачивая ручку окна, открыть которое так и не удалось. Руки тут же завернули за спину и сбросили на кровать, придавливая сверху всем своим накачанным прессом. - Даже, блять, не думай… - прошипел Хосок так зло, что Минхек тут же забыл про свой пыл. Хосок развернул Минхека на спину, нависая над его лицом так близко, что Минхек чувствовал легкий запах солода и нотки мятного геля для душа. Знакомое чувство комфорта тепло разливалось по венам.