Совокупность случайностей, которую мы называем судьбой

Ооноки вынырнул на поверхность, фыркая и сплевывая соленую воду. Он огляделся. Нигде поблизости и до самого горизонта он не видел острова. Всюду раскачивались сине-зеленые волны, закрывая обзор. — Мелкий паршивец, — заворчал Ооноки, концентрируя в руках чакру и пытаясь опереться на беспокойную гладь морской поверхности. Он с трудом встал, провалившись в воду по щиколотки, и начал отряхивать лицо от капель. — И когда он только успел овладеть такой мощной техникой? — Старик прищурился, подмечая направление ветра, и легко оттолкнулся от морской поверхности, взлетая. *** Солнце нещадно слепило даже сквозь закрытые веки. Мужчина, кряхтя, попытался пошевелить рукой, чтобы поправить солнцезащитные очки. Известковая ловушка, державшая его во время взрыва, разрушилась, и парень сделал попытку поднять руку к лицу, но тут же застонал от невыносимой боли, пронзившей конечность от запястья до плеча. Он также слегка пошевелил ногами, но и они отозвались сильнейшей болью. — Ямато! — тихо и хрипло выкрикнул Аоба, прежде чем потерять сознание. *** Ямато очнулся под водой. Чувствуя, что начинает захлебываться, мужчина начал загребать воду, толкаясь к поверхности изо всех сил. Когда он вынырнул, легкие заработали в полную силу, выталкивая наружу воду. Ямато кашлял и хрипел. Вода, всюду окружавшая его, словно не собиралась отпускать шиноби из своего плена. Волны яростно налетали на него, накрывали с головой. Откашлявшись как следует и сделав болезненный вдох, Ямато сосредоточился и сложил печати. Прямо из его ладони вырос небольшой плот. Собрав остатки сил, мужчина вскарабкался на него и закрыл глаза. *** Ооноки решил облетать местность по широкой спирали. Взрыв отмел Ооноки в северо-западном направлении, и теперь, опираясь на врожденное чувство электромагнитных полей Земли, старик ориентировался и летел в примерном предполагаемом направлении к Шимагаме. Он не сомневался, что и внучка, и Акацучи также смогут сориентироваться и вернуться к острову. На крайний случай, они смогут найти ближайший берег. Об остальных шиноби цучикаге даже не задумывался. Спустя время он, наконец, увидел под собой точку. Ооноки начал плавное снижение, готовый в любой момент применить любую из своих атакующих техник. Взрыв С4, который использовал идиот Дейдара, была крайне, крайне разрушительна. Вероятность, что на острове мог остаться кто-то из живых, была равна нулю. Однако никогда нельзя недооценивать врага, особенно, если этот враг — акацуки. Если что и могло удивить старика, так это то, что после С4 он все еще остался в живых. По всем законам применяемой техники его должно было стереть в порошок в первые же секунды, однако этого не произошло. И Ооноки должен был бы удивиться собственной неимоверной удачливости, если бы не одно но — сусаноо. Старик сразу узнал могучую технику клана Учиха, одну из известнейших защитных техник всего мира. Технику, которую он уже видел однажды в исполнении Мадары, и без применения которой, как он догадывался, ни его, ни всего острова сейчас не должно было существовать. Ооноки продолжал снижаться, пристально вглядываясь в увеличивающуюся поверхность острова. Бывшее поле битвы теперь было пустым, опоясывающие черепаху змеиные кольца исчезли: вероятно Кабуто воспользовался обратным призывом, чтобы экстренно убраться в безопасное место. Волны, разбушевавшиеся, яростно набрасывались на перевернутую Шимагаме, отчего черепаха мерно и могуче покачивалась. Сверху Ооноки приметил на поверхности панциря две человеческие фигуры, лежавшие друг от друга на значительном расстоянии. Одежда одного из них сильно пострадала и походила на лохмотья, второй, хоть и лежал ничком, не сильно походил на человека, только что пережившего смертоносный взрыв, находясь в его эпицентре. Ооноки решил, что это и есть Учиха. Рассудив, что первому шиноби сейчас уже вряд ли можно было бы чем-то помочь, Ооноки направился ко второму, в котором предполагал нукенина. Когда до неподвижной фигуры оставалось чуть менее четырех метров, Ооноки увидел, что человек зашевелился. Старик тотчас сложил печать и взял его на прицел. — Не шевелись! — крикнул Ооноки охрипшим голосом: сказалось время, проведенное в воде и затем в полете. Но человек и не думал слушаться приказа. Он поднялся сначала на четвереньки, затем, пошатываясь и упираясь ладонями в бедра, выпрямился на коленях. После чего поднес ладони к лицу. Ооноки решил, что сидевший внизу мог не слышать его из-за последствий взрыва. Старик и сам до сих пор слышал тихий противный писк в левом ухе, который мешал сосредоточиться. Не исключено, что и у этого человека повредился слух после взрыва. Старик спустился еще ниже и постарался крикнуть как можно громче: — Не двигайся! Шиноби внизу поднял голову. Его левый глаз горел красным. Ооноки нахмурился и быстро отвел взгляд, вновь набирая высоту. Он начинал беспокоиться о том, где его внучка и Акацучи. К тому же вновь начинала ныть поясница. Чертова девчонка Цунаде! Ооноки внутренне кипел. “Учиха Итачи не представляет опасности! Учиха Итачи лишен способности использовать шаринган!” Что это, как не попытка ввести в заблуждение? Учиха Итачи вполне сносно сражался с эдо-ниндзя и сумел одолеть его. Противостоял взрыву С4, что звучало вполне уж немыслимо. Для чего Цунаде было обманывать совет Каге? Ооноки вновь опустился ближе к акацуки. — Не знаю, в какую игру ты играешь вместе с Цунаде, — прокричал старик,все еще не смотря в глаза нукенину, — но прямо сейчас ты должен отключить шаринган и добровольно сдаться Альянсу Шиноби! Нукенин к удивлению Ооноки действительно погасил шаринган. При этом юноша нахмурился, и, как показалось цучикаге, постарался сдержаться, чтобы не зажмурить глаза. Он начал часто моргать, затем и вовсе вскинул ладонь к лицу. Ооноки усмехнулся: вероятно, проклятые глаза отнимали немало ресурсов носителя. — Ты не работаешь на “Акацуки”, — прокричал Ооноки, стараясь перебить шум волн. Отступник не ответил. Ооноки почувствовал движение сверху. На периферии зрения мелькнуло красное. — Дедушка, ты живой! — Конечно, я живой! — огрызнулся Ооноки. — Ты еще и эту дурацкую черепаху переживешь, да? — Куроцучи весело кувыркнулась в воздухе. — А скажи, семпай молодец? — Не называй этого идиота семпаем! — раздраженно прикрикнул на внучку цучикаге. — Такое устроил! — Не унималась Куроцучи. Кажется, она гордилась Дейдарой. — Лучше помоги мне обездвижить Учиху! Куроцучи, наконец, обратила внимание на человека, стоявшего внизу на коленях. Учихи держался прямо, но даже сверху было видно, как ему с трудом удавалось оставаться в таком положении. Его пошатывало и клонило влево. Куроцучи облетела Учиху и приблизилась к нему со спины. Она заметила на Учихе сильный ожог выше лопаток. — Руки! — скомандовала девушка, держа печать наготове. Учиха медленно завел руки за спину и скрестил запястья. — Йотон: Секкаигьё но Дзюцу! Изо рта куноичи вырвалась струя извести. *** Взрыв, вызванный С4, действительно мог стереть в порошок всё, что было в его эпицентре. Однако обошлось лишь тем, что всех шиноби, находящихся на и над поверхностью острова, разметало в стороны, словно щепки, ударной волной. За исключением некоторых: Кабуто действительно успел воспользоваться техникой обратного призыва, чтобы исчезнуть вместе со змеей. Итачи, защищенный сусаноо, устоял на месте. Меньше всех повезло Аобе: его удерживала известковая ловушка Куроцучи, и первые всполохи ударной волны прошлись прямо по нему, срывая одежду и нанося сильный урон. Однако это было всё же лучше, если бы их всех испепелило за мгновение. К счастью, Итачи успел вынуть клинок Тоцука из тела Дейдары как раз вовремя для того, чтобы и Дейдару, и основную массу разраставшегося взрыва, содержавшего чакру подрывника, засосало в бутыль. Если бы Итачи промедлил еще секунду, от острова и от всех, кто на нем находились, не осталось бы и следа. Первыми на Шимагаме вернулись Ооноки и Куроцучи. Они захватили Итачи в плен, после чего Куроцучи направилась к Аобе. Следом над островом показались Акацучи и Мотои: Акацучи совершал облет, когда наткнулся на хранителя острова. Тот бежал по воде прямо к острову — тесная ментальная связь с Шимагаме позволила ему безошибочно определить направление даже на столь значительном расстоянии. Труднее всего оказалось отыскать Ямато: Куроцучи и Акацучи отправились на его поиски и долго вглядывались в беспокойную поверхность моря, пока Акацучи, наконец, не увидел одинокий дрейфующий плот и шиноби, лежавшего на нем без сознания. Все, кто находились внутри черепахи, не пострадали от взрыва, лишь почувствовали серию мощных толчков. Когда здоровые и пострадавшие были возвращены на Шимагаме, была произведена оценка понесенного ущерба. Все оказались живы, но с некоторыми повреждениями: у кого-то начались проблемы со слухом, кто-то жаловался на головокружение и боли. Сам старик все еще слышал раздражающий писк в левом ухе и чувствовал, что заболевает после вынужденного купания в море. В самом худшем состоянии были Аоба и Ямато: обоих в бессознательном состоянии Акацучи и Куроцучи перенесли под панцирь черепахи, в секретный лагерь, где располагалась резервная группа по защите джинчуурики. Когда внучка и Акацучи вернулись, Ооноки распорядился, чтобы они также сопроводили в лагерь и Учиху. К тому времени известковые наручники крепко-накрепко держали его руки, не позволяя сложить печати, а на глазах сидела плотная повязка из подручного куска ткани. Цучикаге, пока оставался один на один с нукенином, пытался разговорить его и понять, какие цели тот преследует, однако отступник упорно молчал. Ооноки при этом был уверен, что Принцесса Слизней и Учиха находятся в преступном сговоре с целью захвата джинчуурики. Иначе как объяснить тот факт, что Учиха сражался против своих же, против акацуки? При этом, располагая таким оружием, как шаринган, ни разу за все время пребывания на острове не предпринял попытку бегства или захвата хвостатых? Да и само то, что Учиха мог пользоваться шаринганом, тогда как Цунаде утверждала ровно обратное… “...я утверждаю, что Итачи Учиха слаб, лишен шарингана и к тому же до сих пор восстанавливается после серьезной операции на внутренних органах. Сейчас он не представляет угрозы ни для Наруто, ни для Би…” Что это значило? Неужели легендарная ирьенин из Конохи, потомок Сенджу, могла ошибиться в оценке состояния нукенина? Исключено. Очевидно, здесь имеет место какой-то заговор, и Ооноки решительным образом был настроен раскрыть его. *** Палаточный лагерь Альянса, растянувшийся на несколько километров, гудел, как пчелиный улей. Объединённое войско было разбито на гарнизоны, и шиноби пяти стран выстраивались в длинные очереди, чтобы подтвердить свои имена в списках подразделений. Повсюду царила суматоха, генины-волонтеры сновали между людьми, создавая ещё большую суету. Невозможно было поверить, что такую махину удалось собрать и организовать за столь короткий срок: шиноби некогда враждующих селений стояли плечом к плечу, косо поглядывая друг на друга. Но куда теперь делась их ненависть? Война, когда-то разъединявшая их, стала печальной причиной их союза. Матёрым джонинам и совсем зелёным юнцам, молодым парням и девушкам, предстояло сражаться бок о бок. Союзная армия больше, чем на треть, состояла из подростков и совсем юных чуунинов, за плечами которых не было миссий выше ранга B. Это внушало опасения, но вместе с тем и дарило надежду: разве не за счёт таких горячих сердец всегда и одерживались победы во всех войнах? Потоки шиноби беспрерывно текли вдоль палаточных рядов. Отовсюду слышались разговоры и доносились взрывы хохота. Но голоса затихали, когда мимо проходила группа шиноби, возглавляемая цучикаге и мизукаге. И раздавались за спинами снова, стоило представителям главного командования удалиться на достаточное расстояние. До Итачи долетали обрывки этих разговоров: обсуждали в основном достоинства мизукаге. Чаще всего, правда, не в контексте её боевых и управленческих компетенций. В противовес солдафонским перетолкам вспомнилось, как отзывался о правительнице Киригакуре Кисаме. «Страшная баба» — как-то без тени иронии бросил мечник, явно имея в виду не внешность. — Или, может быть, начать сразу с глаз? — мизукаге всю дорогу беседовала с Ооноки и говорила так, чтобы её слова наверняка долетали до пленного. — Например, выжечь их калёным железом или кипящей лавой. — Теруми слегка повернула голову и кинула через плечо оценивающий взгляд. Итачи Учиха шел позади под конвоем шиноби из Кири. На нём был плащ, который забрали с пустой оболочки Кабуто, глубокий капюшон закрывал половину лица. Глаза, разумеется, были завязаны, и пока его вели, поддерживая с обоих сторон, Итачи старался запоминать дорогу. — Жаль, конечно, портить такую красивую внешность... но я могу сделать всё очень аккуратно. Ооноки весело хмыкнул. — Зря стараетесь, мизукаге-сан. — Ещё ни один мужчина не отказывал мне в общении, цучикаге-сан, — проговорила Мей томно, вгоняя старика в краску. — Я умею расположить к разговору. Итачи, конечно, не реагировал на издёвки мизукаге. Сдаваясь Альянсу, Итачи надеялся, что нападение на Шимагаме подтолкнёт каге к сотрудничеству с ним вопреки всем общепринятым протоколам не идти даже на малейшие уступки террористам. Для всех очевидно, что Мадара действует на опережение и не заставит ждать следующего удара. Есть вероятность, что верхушка Альянса не захочет тратить время на попытки выбить из Итачи хоть какую-то информацию. Главное, на что он рассчитывал, чтобы ему дали возможность поработать над глазом Шисуи. Когда удастся снять ограничительную технику, наложенную самим Итачи, и заложить поверх котоамацуками новую программу, он сможет вновь передать ворону Узумаки — единственному, кому он мог бы без опасений доверить столь мощное додзюцу. И тогда, каким бы могущественным шиноби Мадара ни был, появится шанс завершить войну в пользу объединённой армии Пяти Наций. Правителям всех пяти стран вовсе не обязательно знать о наследии Шисуи, поэтому так важно переговорить с Цунаде Сенджу наедине. Проблема только в том, что пока Итачи не имел даже представления, как снять ограничительное гендзюцу с глаза. Если он попытается использовать для этого свой мангекьо, узор его шарингана послужит триггером, и Итачи угодит в котоамацуками сам. Тем временем их группа миновала лагерь и вошла в здание. Итачи провели через лестничный пролет и коридор. Он услышал, как отворяются седзи. — Ооноки, — Эй приветствовал вернувшегося с задания цучикаге кивком головы. Старик, слегка хмурясь от боли в пояснице, — большего проявления собственной слабости он позволить себе не мог — забрался в кресло. Райкаге дождался, когда Оноки и Теруми разместятся за столом, и затем перевёл тяжелый взгляд на фигуру в тёмном балахоне у двери. Один из конвоиров снял с человека капюшон. — Учиха, — почти все, кто находились в помещении, с интересом повернули головы к пленному. — Отступник и член «Акацуки», союзник Мадары. Тебе известно, перед кем ты стоишь сейчас? Учиха едва заметным движением наклонил голову: — Перед главным командованием объединённой армии шиноби, — спокойно ответил Итачи. Окна в кабинете были закрыты наглухо, само здание окружал слой из по меньшей мере десятка различных охранных техник. И всё-равно, когда в кабинете наступала тишина, что бывало довольно нечасто, с улицы доносились звуки голосов. Прямо сейчас под окнами катили бочки с питьевой водой до склада, и слышно было, как рабочие кричат: «Доро-о-огу! По-о-осторонись!». Райкаге молча разглядывал Учиху.        — Ты отдаешь себе отчёт, на каких условиях здесь находишься? — задал снова вопрос он. — В качестве пленного. Остальные каге молча ждали, к чему приведет разговор. Цунаде сложила ладони, переплетя пальцы, и напряженно смотрела перед собой, куда-то в стол. — Раз ты всё понимаешь и всё осознаёшь, — райкаге выговаривал каждое слово так, что создавалось впечатление, будто оно весило не меньше пуда, — тогда понимаешь, в чем заключаются твои преступления? Итачи молчал. — Цунаде, — Райкаге повернулся к Сенджу. Та с холодной решимостью встретила его взгляд. — Не объяснишь совету Каге, что происходит? — Что ты имеешь в виду, Эй? — Да хватит устраивать цирк, Принцесса! — Вскипел Ооноки, ложась грудью на стол, чтобы лучше видеть Цунаде. — Не ты ли утверждала, что отступник не представляет угрозы? Не ты ли просила Совет укрыть нукенина вместе с джинчуурики на острове? И что оказывается? — Ооноки обвел остальных каге выразительным взглядом. — Твой нукенин — цел и здоров, и может использовать высшую форму шарингана! — И что с того, Ооноки? — выдохнула Цунаде сквозь зубы. — А то! Неужто великая Цунаде, — едко проговорил Ооноки, — не смогла обнаружить действующий шаринган в глазах Учихи? Цунаде метнула на старика испепеляющий взгляд. Ооноки знал, как задеть гордость Сенджу. — Представь себе, старик, — женщина сжала кулаки над столешницей, — и вы все, — она обвела взглядом совет, — при осмотре у Учихи не было обнаружено шарингана. Записи об этом хранятся при мне. — Означает ли это, что нукенин пробудил шаринган на острове? — Почему его не лишили глаз, когда отправили на Шимагаме? — Мизукаге лениво рассматривала собственные ногти. — А я ведь предлагала это сделать. — Цунаде-сан, напомните, какую ценную информацию вам удалось получить от Учихи за все это время? — Гаара сложил руки на груди. — Ты ведь уверяла, что Итачи Учиха не представляет опасности, — Эй продолжал наседать. — Ты говорила, что он ни на что не способен. — Райкаге развернул свиток, лежавший тут же, и принялся читать: “... противостоял пяти шиноби в задержании… схватка с мечником тумана… сражение с эдо-ниндзя с использованием техник мангекьо шарингана…” — Вновь при упоминании и мысли о шарингане левую культю прострелила фантомная боль, переходящая в нытьё. Райкаге старался не обращать на это внимания. — Цунаде, объяснись сейчас же. — Мужчина отложил свиток. Затем набрал в грудь побольше воздуха. — Или мне придется задержать тебя за чинение препятствий Альянсу Шиноби! Шикаку за спиной Цунаде едва различимо вздрогнул: Цунаде поняла, что Шикаку готовится защищать свою правительницу ценой собственной жизни. Она бросила взгляд на Учиху. Мальчишка стоял молча, прямой, как палка. Ох, как бы Цунаде хотела посмотреть в глаза этому засранцу и без слов выразить все, что она о нем думала! Не зря, не зря ее дед так не любил Учих. Они словно заноза в заднице: только и делают, что доставляют неудобства. Казалось бы: сиди тише воды, ниже травы. Но нет! Надо было сцепиться с отрядом шиноби, вступить в схватку с другим нукенином. А ведь Цунаде божилась перед Советом, что Учиха ни на что не способен. И теперь получается, что все это время джинчуурики находились в непосредственной близости рядом с угрозой — и все благодаря Цунаде. Так это выглядит для Эя и остальных членов Совета. Но последней каплей терпения, сорвавшейся вниз со скоростью биджудама, были строчки в отчете: “...с использованием техник мангекьо шарингана…”. Как? Как ему это удалось? Здесь сама Цунаде была в смятении: во время задержания Учихи в Конохе Цунаде лично осмотрела его глаза. В них не было и намека на шаринган. А теперь выясняется, что Учиха может использовать мангекьо. Цунаде мысленно выдохнула. Нет слов, насколько сильно Учиха подставил её перед Советом, несмотря на все то, что она для него сделала. “Эти неблагодарные Учихи” Она открыла было рот, чтобы начать выпутываться хоть как-то, как вдруг сам Учиху прервал повисшую тишину. — Прошу выслушать меня, — Итачи слегка склонил голову. Взгляды присутствовавших в помещении устремились к отступнику. — Хокаге-сама не ошиблась в оценке моего состояния и не вводила в заблуждение Совет, Райкаге-сама. Мне действительно удалось пробудить шаринган, уже будучи на острове. Эй тяжело выдохнул. Ооноки нахмурился. У них не было оснований верить отступнику на слово, однако это могло быть правдой. И все же отношение Цунаде к происходящему вызывало немало подозрений. — Цунаде, — Райкаге вновь обратился к Сенджу, — объясни, почему тогда на на что не годный нукенин по твоим же словам смог оказать сопротивление нескольким шиноби и двум акацуки? И предположительно совершил атаку на одного из джинчуурики? Цунаде молчала. Ооноки удовлетворенно хмыкнул. — Ты что-то недоговариваешь, Цунаде, — сказал он. Цунаде все это время смотрела в одну точку, сцепив руки перед собой. Наконец, она положила ладони на стол и вновь бросила взгляд на нукенина. Тому явно требовалась медицинская помощь. От ее профессионального взгляда не ускользнуло, как юноша пошатывался, пытаясь удержаться прямо. Райкаге обратился к нукенину: — Учиха Итачи, есть ли еще что-то, что ты готов сообщить или в чем ты готов признаться перед Советом Каге? Итачи перевел дух, прежде чем заговорить: — Да, — он молча собрался с мыслями, — у меня есть оружие, способное остановить Мадару. Райкаге обменялся улыбками с казекаге и цучикаге. Мизукаге тоже не удержалась от ухмылки. Перед смертью не надышишься, верно говорят. Неудивительно, что отступник придумывал способы, которыми мог бы отсрочить собственную казнь. Однако следующие слова нукенина вызвали небольшое смятение среди каге: — Я понимаю, что должен ответить смертью за свои преступления, и не прошу о помиловании для себя, — Итачи с трудом опустился на колени и склонился перед присутствующими, — я прошу о помиловании моего брата, Саске. На этих словах райкаге побагровел и невольно схватился здоровой рукой за культю. Цунаде поморщилась и потерла лоб. Как же она устала. Учиха тем временем продолжал: — Мой брат оступился… — Твой брат лишил райкаге-сама руки и пытался схватить Би-доно, — вмешался Даруи, — и ты называешь это “оступился”? О каком помиловании для своего брата ты, сам отступник и предатель, можешь просить? — Я не прошу, — холодно проговорил Итачи, — я предлагаю обмен. — На что? — Я уже сказал: у меня есть то, что поможет остановить Ма… — Мне надоела эта комедия! — Райкаге поднялся с места. Он тяжело дышал от гнева. Всё происходящее казалось ему пустой тратой времени. Мужчина бросил тяжелый взгляд на хокаге. — Совет поверил тебе, Цунаде, и все это привело к тому, что мы чуть было не потеряли двоих джинчуурики, и сейчас торгуемся с террористом. Увести! — В кабинет зашли двое АНБУ Облака, подняли Итачи и вывели из помещения. — Если ты не хочешь, чтобы тебя так же… Цунаде презрительно подняла бровь, и Эй невольно осекся. Что-то было такое в лице Цунаде, что только дурак, даже будучи генералом Союзной армии, стал бы угрожать ей. Поэтому Эй в несвойственной ему манере постарался успокоиться. Он вновь сел во главе стола, сложил руки перед собой. Как бы ни желал он устроить громогласные разборки, это может ни к чему не привести. Только испортятся отношения между союзными странами, и так достаточно хрупкие. — Просто объясни, что происходит, Цунаде. Хокаге тяжело выдохнула и обвела взглядом всех присутствующих. Слегка прикусила губу перед тем, как заговорить. «Дерьмовая это работа — хокаге. Только последний идиот на такую согласится!» — Именем хокаге я заявляю: последние несколько лет Итачи Учиха является двойным агентом Конохагакуре и действует в интересах Скрытого Листа.