But I believe we're the enemy

– Хах, ну да, – как-то смущенно проговорил он и отвел взгляд. – Слушай Фрэнки. Я... В общем. С днем рождения, – так же мягко и смущенно сказал он. – А откуда ты... – я не смог договорить, потому что он накрыл мои губы своими. Это был такой невинный поцелуй. Только прикосновение губ, никаких пошлостей, без языка. Все так робко. Джи мягко отстранился и опустил голову. – Прости, мне не стоило. Я не знаю, что на меня нашло, наверное, я просто слишком пьян. – Да, эм.. Ничего, я тоже не трезв, – ответил я заплетающимся языком в подтверждение моей теории о затуманенном сознании Фрэнка Айеро. А Джер все боялся на меня посмотреть. Он такой милый. – Джи, все в порядке, – я наклонился к нему и попытался заглянуть в глаза. Он все так же упорно отворачивался. Тогда я взял его лицо за подбородок и повернул к себе. – Посмотри на меня, Джи, – с видом провинившегося ребенка он поднял на меня свои оленьи глаза, – все нормально. Джер, все нормально. Около минуты мы просидели почтив кромешной тьме, смотря друг другу в глаза. И вдруг, неожиданно для себя, я открыл тот факт, что очень изобретателен, когда бухой. – Джерард, я хочу купаться! – остановите работу моего больного пьяного мозга. – Ты идешь со мной? – Джер непонимающе смотрел на меня, сомневаясь в моих ебанутых намерениях. Нет, Джи, сейчас я супер-решительный, поэтому иду купаться. – Ладно, я пойду один. С этими словами я встал и, пошатываясь, побрел к озеру. У самого берега я начал пытаться снимать свой костюм, но, естественно, у меня нихрена не получилось. Ко мне подскочил Джерард, он точно держался лучше, чем я, потому что его почти не качало, да и контролировать себя он вполне мог. – Блять, Фрэнк, успокойся. Какой купаться, ты заболеешь, нахуй. А мне потом неделю ждать, пока ты будешь лечиться, – я удивленно уставился на него. – Ну у нас же война, а я не могу действовать, пока ты дома, – а-а-а. Ну вот опять, как мне определиться, кем я себя считаю, богом или чмошником? – Но я хочу купаться-я-я-я-я! – я каким-то образом вырвался из железной хватки Джерарда и сорвал с себя несчастный костюм. – Джи, пошли со мно-ой! – мои попытки затащить Джерарда в воду не увенчались успехом, поэтому я полез сам. Хорошо, что мне хватило непонятно откуда взявшихся мозгов надеть футболку, а не пялить сие одеянии на голое тело. Поэтому сейчас я рассекал гладкую водную поверхность озера в футболке и боксерах. Зайти дальше, чем туда, где вода достает по пояс я не осмелился, но вид делал, будто я в пучине бескрайнего океана. Джерард сначала просто смотрел на меня, но потом залез, чтобы достать. Я ловко уворачивался от его вездесущих рук, иногда пытаясь притянуть к себе за ногу или еще какую-либо конечность, но Джи уверенно держался на ногах, чего не сказать обо мне, поэтому свалить его мне не довелось. Но обрызгать его я все же смог. Я уплывал все дальше, а Джер был вынужден заходить в воду все глубже. Он не стал раздеваться, потому что думал, что быстренько цапнет меня и притащит к берегу. Но Фрэнк Айеро не сдастся живым! Поэтому только через двадцать минут упорных стараний ему удалось вытащить мою обессилевшую тушу на берег. – Фрэнк, ты идиот! Сейчас не май месяц, тем более час ночи, ты что, блять, творишь? Воспаление легких мечтаешь заработать? Ты, блять, башкой думаешь своей или нет?! Вот заболеешь, тварь ты такая, когда выйдешь в школу, я придушу тебя вот этими руками! Дебил! Одевайся, – он бросил мне скелета. Ну, в смысле, его костюм. То есть мой костюм скелета. Мало того, что язык отказывается работать, так уже и мозги подводят. – Только футболку сними, а то грипп гарантирован. Я послушно снял футболку, надел скелетика и пошел под то же дерево, где мы просидели все время, что провели вместе сегодня. Я помню, где-то там стоял пакет с пивом. Его нет. Я начал осматривать деревья, что стояли неподалеку. – Фрэнк, мы все выпили, – как? Когда? Твою ж мать. Ладно. Ну и черт с ним. Я уселся под какое-то дерево, я, блин, уже не различаю их. Джи сел рядом со мной, прижав колени к груди и обхватив их руками. – Айеро, мне из-за тебя теперь холодно, – недовольно пробубнил он. У меня самого зуб на зуб не попадает, а я еще и в мокрых трусах. Хотя Джи полез за мной, тоже намочился по пояс, но я ведь плавал целиком! – Мне тоже холодно, – и тут, как показалось моему озабоченному мозгу, мне пришла в голову ну просто гениальная идея. – Папочка, согрей меня, – закройте мой ебучий артикулярный аппарат. Тем не менее, я прижался к нему всем телом, а он не стал отталкивать меня. Просто как-то странно посмотрел. Примерно так же, как и я, когда он предложил мне называть его так, как я сделал секунду назад. – Фрэнки, ты пьяный в говно, и я почти в той же кондиции. Давай не сейчас. Я понимаю, что ты хочешь меня в любом состоянии, но тут земля, сейчас же холодно, да и вообще, я не готов. А смазка? А кто сверху? Нам столько всего надо решить, – затараторил Джерард и нервно улыбнулся. Уже будучи трезвым, я понял, что он пытался уйти от этой темы. Но и у меня ведь не было серьезных намерений на тот момент, я просто замерз. – Но я могу сделать вот так, – уже спокойнее сказал Джер и приобнял меня одной рукой. – Джи? – Что? – А мы же все еще враги? – Думаю, да. Кстати я жду твоих действий. – Разберемся. Утро добрым не бывает. И алкаш об этом знает. Начнем с того что у меня дико раскалывается голова, будто вчера я один опустошил все бары Нью Джерси. Во-вторых я проснулся в объятиях Джерарда и заорал на весь парк что-то вроде: "Какого хуя ты тут делаешь, отъебись от меня, ААААА!!!" , отчего тот обматерил меня, наорал за то, что я наорал на него и усилил его головную боль. А он усилил мою. Потом я внезапно все вспомнил. Все. Вспомнил. И охуел сам от себя. С днем, блять, рождения, Фрэнк. Вот тебе и шестнадцать. Но блин, это был мой лучший день рождения за всю жизнь. Так хорошо мне не было никогда ни с кем. – Слушай, Джерард. В общем, спасибо. Если честно, это был мой лучший день рождения, – озвучил я свои недавние мысли, а Джер развернулся ко мне лицом и посмотрел как на психа. – То есть, невзирая на дикую головную боль, мокрые штанишки и на... ну ты понял. Ты считаешь, что это был твой лучший день рождения? – я кивнул. – Ты идиот, Фрэнки, – рассмеялся Джи. ... Поприветствуем сладкую месть. Сегодня день икс, настал час расплаты, да свершится расправа! Сегодня Уэй пожалеет, что связался со мной. Он пожалеет, что решил начать все это, он поймет, что не на того напал. Хоть и был день рождения, хоть и напился в первый раз, хоть и целовался с парнем (усердно пытаюсь забыть об этом), в понедельник надо идти в школу. И никого не волнует, как ты провел выходные. Я решил, что свершить вендетту лучше после уроков. Сегодня пришлось тащить в школу гитару, ведь это главное мое орудие, но мне все равно нести ее домой. На перемене перед последним уроком, когда большая часть одноклассников уже собралась в кабинете, я обратился ко всем сразу. – Народ, кто хочет конкретно поржать, приходите на задний двор школы после этого урока. Белоснежка, солнце мое ненаглядное, – сказал я Уэю в свойственной ему манере. – Твое присутствие обязательно. Дноклы поняли, что их ждет очередной перфоманс в программе нашей войны, поэтому закивали, а некоторый выкрикивали, что точно придут сами, да еще и народу приведут с собой. Вот и отлично. Мне нужна большая и благодарная аудитория. Все уже собрались, я сижу на маленьком столике, который непонятно на какой хер сдался на заднем дворе школы. Видимо, специально для меня. По крайней мере я сидел там уже наготове, держа в руках свою старенькую гитару. Осталось дождаться главную персону сегодняшнего цирка. Главного клоуна. Хотя нет, клоун сейчас я. Объект наеба, виновника торжества, принцессу Уэй. Странно, что Оливер и Линдси уже здесь, обычно Сайкс и Баллато везде таскаются за Джерардом. Ну Линдси таскается, а Оливера таскает за собой Джер. Когда уже и он подтянул свой зад в назначенное место, я решил начать. Я немного переделал первый куплет песни "Somebody Told Me" группы The Killers. На самом деле у меня этот вариант готов уже давно, но я ждал идеального момента, чтобы преподнести такой сюрприз. Я доработал песню еще когда сидел дома из-за болезни, потому что реально было скучно. – Ваше Величество принцесса Уэй. Я написал для вас серенаду, потому что вы вдохновляете меня на все те подвиги, что я совершил в ваш адрес. Но только в традициях типичной дамы вы заставили всех нас ждать, но я слышал, что это признак истинной леди, а такой прекрасной даме, как вы, простительно все, – все вытаращились на меня, как на Иисуса. Некоторым была непонятна и половина всего мною сказанного, некоторые удивлялись, что я располагаю таким обширным словарным запасом, а Джерард лишь молча ждал, когда я начну. Мои пальцы сжали струны гитары, я заиграл самостоятельно и, вероятно, неправильно подобранные на слух аккорды песни. Немногие в толпе узнали творение Брендона Флауэрса, поэтому заулыбались, либо одобрительно закивали. Я отыграл вступление и начал петь. Я кое-чего не могу понять, Кто тот еблан, что продолжает меня доставать? Так кто он? Мудак или говноед? Кто он? Козёл или человек? Охреневший, он охреневший муда-а-а-а-ак. Никогда не думал, что скажу это вот так.. Но! Кто-то сказал мне, у тебя был парень, - я ткнул пальцем в какую-то девушку, что стояла в толпе. - Похожий на девку, Так может быть это просто был Джерард, - здесь я сделал акцент на произношении. Ударение на Е, наша принцесса бесится от этого. – Или Джеральдина, принцесса с вагиной? – сказать, что народ, который собрался на заднем дворе школы, в восторге – ничего не сказать. Абсолютно каждый, за исключением Джеральдины, конечно, чуть ли не на полу валялся. А Джерард так посмотрел на меня. Будто я только что растоптал его душу, вывалив ведро дерьма туда. Посмотрел и ушел. И от этого взгляда по моему телу побежали мурашки. Мне не было страшно или жутко, как при нашем первом зрительном контакте. Мне стало стыдно. Ко мне подлетела какая-то девушка, в которой я узнал Линдси. Она протянула какую-то бумажку, и протрещала со скоростью света: – Фрэнк, это было так круто! Я и не знала, что ты умеешь играть на гитаре. Я тоже играю профессионально. У тебя неплохо получается, есть слух, потому что почти все аккорды ты подобрал практически верно. Это было очень классно, я могу помочь тебе подтянуть игру. Позвони мне, или встретимся как-нибудь в школе, – я почти ничего не понял, что она протараторила, но пробормотал в ответ, что как-нибудь встретимся, и я не против подтянуться. Мыслями я был далеко не в занятиях с Баллато. Перед глазами застыл этот взгляд. Блять, что ж я наделал.