Ты член семьи Кайдо

— Повтори, что ты сейчас сказал? — едва сдерживаясь, Хару сжимал в руках бутылку с виски, глядя злобно на младшего из близнецов. — Виновником избиения Рэна являюсь я, — стараясь спокойно ответить, Аки подошел к брату на расстояние вытянутой руки, опасаясь, что тот ударит. — И ты сейчас так спокойно об этом говоришь?! Что ты опять натворил? Почему я должен каждый раз за тобой разгребать?! — старший Кайдо начал сжимать руки так, что бутылка в его ладони чуть не треснула, но Шима сумел забрать ее из лап брата. — Хару… — немного замявшись от слов старшего, после чего продолжил, — Прости, что подверг опасности, я хотел вас защитить, как это делаешь ты, но… — не успев договорить, Хару перебил его. — Но что, Аки?! Это тебе не шутки. Ты знаешь, как я переживаю за Рэна. Что ты устроил, выкладывай! — серьезно, глядя на близнеца, ответил, едва сохраняя спокойствие, Хару. — Не могу, как ты не поймешь! Может быть только хуже! — истерично ответил Аки, эмоционально размахивая руками. — Тогда видеть тебя больше не хочу, — забрав у Шимы бутылку со спиртным, старший Кайдо отправился к себе в комнату, хлопнув дверью.

***

      С момента ссоры прошло несколько дней. Аки сказал, что поживет пару недель у своего друга. Он был не готов к серьезному разговору со старшим братом. Хару же в этом время так и не выходил из своей комнаты. Даже Рэн не решался к нему зайти, и поэтому все эти безрадостные дни Шима и Рэн кушали вдвоем. В день годовщины смерти родителей так ничего и не поменялось. Шиме в конец это надоело, и он принял решение поговорить с младшим братом за обедом. — Рэн, может, ты зайдешь к Хару? — не отрывая взгляда от еды, спросил старший из близнецов, поправив свои очки. — Зачем? — чуть приподняв бровь, спросил младший. — Сегодня годовщина смерти родителей. И, мне кажется, тебе нужно поговорить об этом с Хару. Только с тобой он захочет говорить. Тем более надо выводить его из этого запоя, — пробурчал Шима, доедая свой обед, и поднимаясь, отправил тарелку в раковину, — Пойду в кафе, не хочу мешать вам, — тяжело выдохнув, выходя из дома.       Какое-то время младший братец боялся зайти к блондину. Все метался из своей комнаты к двери Хару. Не знал, что будет, если зайдет туда. Он понимал, что рано или поздно, нужно было поговорить. И подойдя к комнате старшего Кайдо, слабо постучал, заходя и закрывая за собой дверь. — Хару, — прошептал брюнет, глядя, как брат разлегся на кровати, выпивая стакан с пшеничной жидкостью. — Уходи, Рэн. Я не хочу никого видеть, — грубо отрезал старший, не взглянув на младшего, лишь закрывая запястьем глаза. — Нет. Мне нужно с тобой поговорить, — спокойно отозвался брюнет, но руки слегка подрагивали. — Ты меня не слышишь? Я сказал, уходи! — строго, чуть вскрикнув, сказал Хару, от чего Рэн лишь на пару секунд прикрыл глаза, затаив дыхание. Постояв еще немного у двери, Рэн прошел к кровати брата, не решаясь сразу сесть, но после все же уселся на двуспальную кровать, продолжая: — Сегодня ведь годовщина смерти твоих родителей, — прошептал брюнет, не замечая того, как голос его слегка дрожит, и руки бессознательно теребят кончик рубашки. — И что? — злобно отозвался Хару, ставя стакан на столик. — Так нельзя, тебе нужно… — не успев сказать, как послышался громкий голос брата. — Сам разберусь, что мне нужно. Уходи, — повышая тон, ответил Хару.       В тот момент, Рэн почувствовал, как защемило что-то в груди от таких хладнокровных слов брата. Ему хотелось растопить эту холодную глыбу льда. Ничего больше не придумав, младший поднялся с кровати, расстегивая пуговицы на своей рубашке, и быстрым движением оседлал старшего брата. Склонившись и разводя его рубашку в стороны, Рэн принялся целовать дрожащими губами ключицы, горячо выдыхая, а тонкими пальчиками сжимая талию Хару. — Прекрати этот спектакль. Одевайся и немедленно выйди из моей комнаты, — раздраженно продолжил Хару, но чувствуя, как от губ брата чуть сбилось дыхание.       Не обращая внимания на слова, Рэн продолжил целовать выступающие косточки, поднимаясь выше к шее, оставляя влажные дорожки. Детские ручки Рэна спускались все ниже, поглаживая уже низ живота, а губы старательно засасывали кожу, оставляя небольшую фиолетовую метку. Не выдерживая, Хару слабо отталкивает от себя младшего, заставляя того упасть между своих ног. Взгляд Рэна не смел подняться выше, он лишь смотрел куда-то перед собой, рвано выдыхая. — Убирайся. Ты что не понял?! — снова грубо ответил Хару, поднимаясь с кровати и хватая младшего за запястье. — Нет, Хару! Почему ты так разговариваешь со мной? — на щеках Рэна стекали жалкие слезы, он старался закрыть их, опуская лицо. — А как ты ведешь себя со мной? Почему ты защищал Нацу? Неужели ты не понимаешь, как мне больно? — стиснув зубы, ответив вопросом на вопрос, смотря на маленького брата. — Аки приходил ко мне в больницу. Он мне все рассказал и попросил тебе не говорить. Знал, что ты будешь очень злиться. А тогда, я не хотел, чтобы Нацу получил ни за что, поэтому и закрыл его, — чуть хрипло сказал Рэн, вытирая рукавом свои глаза. — Ни за что?! Ты чуть не переспал с ним, — сжимая с силой запястье брата, заставляя старую рану немного кровоточить. Тихо всхлипнув и зажмурившись, Рэн поддался назад, стараясь отстраниться от блондина и высвободить руку, ничего не отвечая. — Ты ведь не ровно дышишь к нему, я прав? — чуть насмехаясь, спросил старший, не желая на самом деле слышать ответа, но внимательно смотрит на младшего, даже не понимая, что делает больно. — Я только твой, Хару, — серьезно сказав, Рэн поднял заплаканное личико, смотря в уставшие на вид глаза брата, стараясь терпеть боль. — И как ты это докажешь? — отпустив руку брюнета, Хару устало потер лицо руками, немного пачкаясь кровью Рэна.       Ничего не ответив, младший поднялся с кровати, все так же смотря в пол. Рэн медленно стащил с детских, как казалось Хару, плеч рубашку, та в свою очередь беззаботно упала на пол. Своими тонкими пальчиками он потянулся к ремню брата, расстегивая его, ощущая небольшую дрожь. — Почему ты хотел сделать это с Нацу? — не мешая брату, спросил Хару, после продолжил, — Ах, да. Потому что я тебе отказал. Ты настолько хочешь заняться сексом, что не важно, буду ли это я? — Хару, я больше не буду. Да и не смогу. Я хочу тебя, но если ты не хочешь, то я сдамся. И на счет тебя тоже, — прошептал расстроено Рэн, смотря куда-то перед собой, убирая руки. Немного опешив от таких слов, в голове старшего проносилось множество мыслей. Этот ребенок связал его по рукам и ногам, а теперь смеет такое заявлять? — Что ты чувствуешь ко мне? — немного напрягаясь от слов младшего, Хару, взяв за подбородок брата, поднимая и заглядывая в темно-карие глаза. — Если скажу, что люблю, то эти слова свяжут тебя. Хочешь ты этого или нет, — уставив взор в ядовито-зеленые очи, сбиваясь с дыхания, — Я хочу, чтобы ты принадлежал мне. Вокруг тебя вьются столько девушек, я бы запретил им касаться тебя, — с трудом проговорил младший, все так же продолжая, — Я очень ревную тебя.       Старший Кайдо улыбнулся в душе от таких искренних слов Рэна, но в реальности поднял лишь уголок губ. Младший так и не понял, что в первый день их встречи, он уже принадлежал Рэну. Весь мир Хару держался в маленьких руках младшего брата. Немного поддавшись вперед, Хару ласково, но в то же время страстно, увлек брюнета в поцелуй, углубляя. Завалив Рэна на спину и нависая сверху, подушечки пальцев мягко касались тела младшего, заставляя выгибаться и ощутить появление мурашек. — Хару, можно мне… — сбивчиво прошептал Рэн, чувствуя прилив крови к щекам, потянувшись пальчиками к паху брата.       Тихо засмеявшись, старший поднялся, немного с ухмылкой глядя на Рэна, чуть заводя свои руки назад, как бы показывая, что не мешает. Покраснев от действий Хару, Рэн, немного небрежно из-за дрожания рук, стащил с брата ремень, откидывая его в сторону. Приблизившись, младший прикрыл глаза, касаясь члена через ткань джинсов, аккуратно целуя.       Томно выдохнув от касаний младшего, Хару вплел свои пальцы в темно-коричневые волосы, чуть сжимая прядки. Простонав тихо от сжатия, Рэн медленно расстегнул молнию ширинки, спуская с брата джинсы. Нежно припав губами к стволу брата через боксеры, сжимая пальцами бедра Хару. Из-под темной челки, на старшего Кайдо глядели большие коричневые глаза Рэна, напоминающие два больших агата, переливающихся на солнце. Они внушали миролюбивее и теплоту, заполняя пустую душу.       Блондин еле сдерживался от ласкающих губ брата. Дыхание стало сбивчивым, а руки подрагивали от каждого прикосновения. Немного спустив боксеры, Хару, сжимая прядки младшего сильнее, устремил его к члену, наблюдая за ним.       Рэн, взяв в ладошку не маленькую плоть брата, медленно двигал вверх-вниз, опаляя головку своим горячим дыханием. Не выдержав, блондин направил своего брата прямо на член, насаживая его голову на ствол и входя чуть ли не до конца, от чего у младшего брызнули слезы.       Умиляясь от такого вида, Хару большим пальцем вытер с глаз слезы, аккуратно начиная толкаться в горячий рот Рэна, наблюдая за ним, и ощущая, как шершавый язык ласкает каждую венку, переходя на головку, стараясь надавливать на уретру, от чего Хару иногда вздрагивал.       Рэн в тоже время старался плотнее сжимать ствол, доставляя удовольствия брату, пальчиками в это время, оттягивая яички, чуть перебирая их. Сбившись окончательно, Хару оторвал младшего от своего занятия и, положив руку на шею, немного сжимая кончиками пальцев, склонился, припадая к пухлым губам Рэна, властно целуя, изучая ротик, как-будто делает это впервые. Не теряя времени, старший Кайдо быстро стаскивал одежду с брата, заставляя его сильнее краснеть. Ему нравились эти красные щечки, податливое тело и покорность брата.       Оставив брюнета лишь в одной рубашки, а сам, раздевшись догола, Хару уложив удобнее Рэна, потянулся к шкафчику, доставая лубрикант и небольшую красную ленту. — Хару, зачем это? — рвано прошептав, Рэн взглянул на ленточку, выгибаясь от несгораемого возбуждения, но в тоже время продолжая дико краснеть от такой раскрытости. — Т-сс, — ухмыльнувшись, старший поднес палец к губам брата, глядя немного игриво на желанное тело.       Взяв ленточку, блондин принялся ласкать плоть младшего, наблюдая извивания брата и слушая чарующие стоны. После чего завязал ленту у основания члена, улыбаясь еще коварнее, ведь Рэн даже не догадывался о предназначении этого предмета. Раздвинул маленькие ножки брата и, устроившись между них, Хару выдавил на пальцы немного смазки, приставляя пальцы к дырочке. От небольшого холода, младший вздрагивает, сжимая с силой одеяло, глядя на блондина из-под челки. — Прошу… Хару… — хрипло прошептал брюнет, чувствуя легкое головокружение. — Что ты просишь? — властно сказал Хару, наблюдая за братом, потихоньку вставляя один пальчик, проталкиваясь в тесную дырочку, — Ты такой узкий. — Агхм… — закрыв ладонью рот, Рэн приглушенно вскрикнул. — Не закрывай рот. Я хочу слышать твои громкие и просящие стоны, — вставив второй пальчик, Хару растягивал бархатные стенки ануса, наблюдая, как Рэн сжимает пальцы на ногах, вставая на носки.       Выдавив другой рукой лубрикант на член, блондин принялся ласкать себя, получая удовольствие от сей картины, которая предстала перед ним. Держаться дольше не было сил у обоих и, вытащив пальчики, услышав недовольный стон, старший приставил головку к горячей дырочке, размазывая хорошенько смазку по горячему анусу. Через несколько минут, Хару толкнулся, входя лишь головкой, чувствуя сильную пульсацию, от чего возбуждение нарастало еще больше. Обождав немного, пока Рэн расслабиться, Хару вошел до упора, поймав громкий вскрик и дикую дрожь брата.       Своими пальцами, блондин ласкал бедра брюнета, заставляя его вздрагивать от касаний. Рэн старался не сжиматься, чтобы не доставлять боль. Слабо двигаясь, Хару навис над Рэном, упираясь руками в подушку рядом с его головой, тем самым поднимая попку выше, смущая сильнее.       Извиваясь под братом, младший потянулся губами к шее Хару, оставляя яркие темно-фиолетовые метки, вызванные разрывом подкожных кровеносных сосудов, между тем, пальцами блуждая по спине, царапая небольшими ногтями, покрывая алыми полосами. Толчки постепенно усиливались, создавая громкие шлепки бедрами о бедра. Младший громко всхлипывал от наслаждения, стараясь прижаться торсом к телу Хару, тот в свою очередь лишь рвано дышал, иногда преподнося младшему свои тихи стоны. Переместив одну руку на шею, чуть сжимая, заставляя Рэна откинуть голову назад, раскрыв рот, другой же рукой он сжимал тонкую талию брата. Хару, решив отомстить брату, склонился к его плечу, сначала лаская его губами, обводя косточку, посасывая и причмокивая, оставляя гематомы, а после чего вцепился в него зубами, сжимая, оставляя заметный кровоподтек. От всех ощущений, Рэн больше не мог терпеть, его трясло под теплом старшего брата, но понял только сейчас, зачем нужна была эта лента. — Хару… — слабым хрипом обмолвился Рэн, потянувшись одно рукой к члену, за что получил сразу же по ней. — Попроси, — прошептал строго и властно Хару, продолжая сжимать шею, находя нужную точку, толкаясь уже в простату, чувствуя, что на грани. — Харуу…позволь кончить…прошу… — все так же хрипит младший, ощущая небольшую пелену в глазах и легкое головокружение, которое ему так знакомо, но на этот раз уже более приятное.       Довольно улыбнувшись, блондин выпрямился, но все так же продолжая кончиками пальцев сдавливать шею, другой же рукой сжав ягодицу до синяка. Хару двигался ритмично и быстро, наслаждаясь таким податливым телом брата, а последние толчки становились все грубее и резче. И, в конечном счете, сделав пару глубоких толчков, блондин излился в дырочку брата, успев развязать ленту, от чего Рэн забился от мощного оргазма, испытывая дикую дрожь, чуть ли не теряя сознание.       Ощущая слабость, Хару опустился слабо на Рэна, вжимая всем весом в кровать и утыкаясь в шею, стараясь успокоить брата от дрожи. Немного заерзав, старший вплел пальцы обеих рук в волосы брата, слабо сжимая, водя носом по шелковой кожи. — Хару…тяжело… — слабым и с трудом дающимся шепотом, сказал брюнет, понимая, что посадил голос. Ничего не ответив, Хару слез с брата, ложась рядом и прижимая его к себе, укутывая в одеяло. Они провалялись так несколько часов, наслаждаясь друг другом, пока Рэн из глубины сна не услышал голос Хару. — Рэн, проснись, — шептал на ушко мужской голос, поглаживая щечку. Открыв глаза, младший улыбнулся уголком губ, а после простонал чуть тоньше своего голоса, ощущая мышечную боль в теле, от чего пришлось зажмуриться. — Мм.болит, да? Значит, хороший секс был, — ухмыльнувшись, Хару, просунув руку под шеей, обнял брата за плечо, — Ты знаешь, я хотел тебе кое-что сказать, — серьезно сказав, блондин потянулся к шкафчику, доставая бумажку и протягивая Рэну. — Откуда это у тебя? — знатно покраснев, Рэн взял листок, узнавая свой почерк, кусая чуть нервно губу. — Ты оставил записку Нацу на таком же листе. Вот я и вспомнил, что где-то уже видел их, — потянувшись рукой к Рэну и проводя большим пальцем по губе, поправляя, а после, примыкая к пышным губам брата, сладко целуя, — Рэн, не пиши такие глупости никогда. Ты Кайдо, понял? Ответив так же нежно на поцелуй, брюнет обвил своими детскими ручками шею брата, прижимаясь теснее и прогибаясь в пояснице, после заглядывая в глаза. — Ах, да. И еще… — сделав небольшую паузу, а после, продолжив, — Я принадлежу тебе, Рэн.