Лето со вкусом фанты

Новый штаб «Мстителей», казалось, имел все, что может когда-либо понадобиться человеку. Три бассейна, четыре лаборатории, огромная парковка для джетов и автомобилей, две мастерские, и это я ещё не перечислила многочисленные жилые комнаты. Тони предлагал мне переселиться сюда, но как я могла бросить свою семью, пусть и прихожу домой в основном только для того, чтобы просто переночевать? От мамы мне передалась склонность к полноте, поэтому все потребляемые калории приходилось возмещать изнурительными тренировками. Так как ходить в спортзал с некоторых пор стало накладно для моей семьи, я стала заниматься в штабе. Хэппи иногда возился со мной, удовлетворяя своё эго, потому что он очень недурно боксировал, а я, как можно понять, нет. Вот и сейчас я усиленно потела на ринге и била Хэппи в специальные перчатки на ладонях. — Бей сильнее! — надеюсь, что Хэппи меня таким образом просто подбадривает, а то я очень не люблю, когда на меня кричат. — Держи корпус ровно! Я скакала на месте и уже целый час лупила бедную перчатку. В один момент я так разозлилась, что ударила настолько сильно, что у Хэппи в руке что-то хрустнуло. — О боже! — я спохватилась и даже прикусила губу от досады. — Сильно больно? — Все нормально, — Хэппи встряхнул кистью и пошевелил пальцами. — Но за это ещё тридцать минут на дорожке. — Не-е-е-ет, — простонала я и упала спиной на мат, тяжело дыша. Когда же в Землю врежется комета и окончит мои страдания? — Да, — Хэппи бросил мне бутылку с водой. Никогда она не кажется такой сладкой, как во время силовой тренировки. — Если я умру, то Тони надерет твой старческий зад, — я все же поднялась с мата, облив себя из бутылки полностью. — Я мужчина в самом расцвете сил, — Хэппи подмигнул мне, а затем удалился в раздевалку. — Я буду наблюдать за тобой, так что не филонь! Я снова со стоном упала на мат, раскинувшись звездочкой. В висках стучала кровь, футболка насквозь пропиталась потом вперемешку с водой. Сейчас играла моя любимая песня, но я просто физически не могла радоваться ей. Хотелось уже уйти с тренировки, но съеденный сегодня утром чизкейк не допускал ни единой мысли об этом. Собрав себя с мата, я встала и снова отпила воды. Ладно, я соберу себя в кучу и пробегу полчаса. В конце концов, это нужно только мне, а ещё я очень хотела купить то офигенное боди в Victoria's Secret... Настраиваю себя как могу. Я снова облилась водой и решила сменить футболку на более свежую, потому что та, что была на мне, уже вся мокрая насквозь. Серьёзно, её уже можно выжимать. На мне был желтый спортивный топ, который меня, в принципе, не смущал ровно до того момента, пока меня в нем не увидел Питер. — Кэт, я тут хотел спросить... — я услышала звук удара железки о кафельный пол. — Что? — я обернулась и тут же надела футболку. Стремно, конечно, было так выглядеть перед ним, то есть растрепанной, с красными щеками и влажным лицом, но девушки при тренировках вовсе не выглядят так, как в рекламе спортивного бренда. — Нет, ничего, просто... — он что-то промямлил, поднял железяку и ушёл. Надо же, какой неженка, можно подумать, он меня голой увидел. Хотя, да, на мне в тот момент были только шорты и эта майка. Краснеть моему лицу было уже некуда, однако я была готова провалиться сквозь землю. — Я все вижу, Кэтлин! — из динамиков над потолком раздался голос Хэппи. — Бегом на дорожку!

***

Я весело приплясывала на лестнице в такт песне в моих наушниках. Настроение у меня сегодня было задорное, хотя погода не особо радовала: все небо покрыли иссиня-черные тучи, я почти успела добежать до дома сухой, как начался такой сильный ливень, словно откуда-то сверху лили из душа. Ключевое слово здесь – почти успела. Но, слава Одину, мой прелестный голубой комбинезон с каким-то белым узором почти не пострадал, а вот волосы... При высокой влажности они начинали крупно виться, что мне не нравилось. Я вышла буквально на минутку в магазин за апельсинами, но меня все же задело этой водяной волной. — Ты боялась любви и того, что она делала с тобой, — я тихонько подпевала и открыла задом дверь. — Но не нужно убегать, я знаю, что тебе пришлось пережить... Твою же... То, что я увидела в своей комнате, сначала привело меня в ступор. Я никак не ожидала обнаружить здесь Человека-Паука, который пытался пролезть в моё окно. Апельсины в моих руках тут же посыпались из бумажного пакета. — Боже, что ты здесь делаешь? — я помогла ему попасть внутрь. С Питером было явно что-то не в порядке, потому что он странно стоял, а ещё его шатало. — А как ты?.. Впрочем, неважно. Я усадила его на свою кровать. Если честно, то я сейчас была без понятия, что делать. Он ранен? А вдруг он умирает? Черт, я же боюсь крови! За что... — Да не волнуйся ты так, — Питер снял маску. Я что, сказала это вслух? Я невольно ахнула, когда увидела синяки и кровоподтеки на его лице. Питер, шипя, сел на кровати. — Небольшая драка с плохими парнями. Не хочу, чтобы Мэй видела меня таким... — Подожди, я сбегаю за аптечкой, — я побежала вниз по лестнице. — Да куда я денусь? В экстремальных ситуациях я совершенно не умею мыслить здраво. Мозги просто отключаются и все. Вот и сейчас у меня тряслись руки и я не могла выдвинуть этот огромный ящик с верхней полки. Мимо комнаты бабушки пришлось идти буквально на цыпочках, чтобы не навлечь на себя её внимания. — Кто такая Мэй? — я набрала в небольшой тазик тёплой воды, чтобы промыть раны. — Моя тётя, — Питер снял костюм по пояс. Я сначала опять очень смутилась, но затем увидела огромную, во всю спину глубокую царапину. Нервно сглотнув, я намочила ватный диск. — Я живу с ней. Я осторожно притронулась к кровоточащей царапине. Пришлось коснуться спины Питера, я ощутила, насколько горячая его кожа. Он ровно дышал, а вот я очень часто и временами порывисто. Я честно пыталась сосредоточиться, но мне ещё никогда не было так неловко, даже когда мы вместе купались в бассейне. Тогда я даже не заметила, какая, оказывается, сильная у него спина. Так, время отбросить в сторону все эти подростковые гормоны и заняться делом!.. Когда пришло время обрабатывать очищенную рану перекисью водорода, то тут уже Питеру пришлось действительно несладко. Сначала он зашипел, когда я только коснулась ватным диском его кожи. — Больно, да? — я чисто рефлекторно подула на рану, как делала это, когда обрабатывала младшим братьям разбитые коленки. Питер вздрогнул, но ничего не сказал. Мне снова стало очень неловко. Несмотря на протесты Питера, я все же перебинтовала его, потому что иначе в рану могла попасть какая-нибудь зараза. Чтобы обработать его лицо мне пришлось сесть очень близко к нему. Настолько близко, что я чувствовала жар от его тела. Такое крохотное расстояние от парней меня разделяло всего пару раз в жизни, но совсем при других обстоятельствах. Я села, подобрав ноги под себя, а затем взяла его лицо в свои руки и начала обрабатывать мелкие царапины. Шумно выдохнув, я постаралась отогнать от себя мысли о том, что для подростка Питер отлично сложен. Даже более чем. — Меня кинули в стекло, — неловко оправдывался он. Сначала Питер старательно отводил взгляд (спасибо огромное!), но затем стал смотреть прямо на меня. Я поймала себя на мысли, что сейчас в моей комнате как никогда тихо – я даже слышала, как ходят часы в коридоре. Время, казалось, тянулось так же медленно, как резина. Когда я неосторожно коснулась одной особенно глубокой, по сравнению с остальными ранки, то Питер снова невольно зашипел. Я снова тихонько подула на его лицо, как будто это могло уменьшить боль. Между нашими лицами было такое крохотное расстояние, что я могла рассмотреть каждую ресничку, каждую мелкую веснушку на его лице, которые можно было пересчитать по пальцам. То, что произошло дальше, не поддавалось никакому объяснению. Питер внезапно приблизился ко мне и коснулся моих губ. Поцелуй длился недолго, секунд пять, однако для меня это мгновение было словно в замедленном действии. Я почувствовала вкус фанты на своих губах из-за собственной гигиенической помады и его невероятно горячую кожу. Думаю, я поняла, что именно произошло только тогда, когда это уже кончилось. Я настолько опешила, что просто уставилась на него, словно дурочка, а потом просто начала заливаться краской. А за окном лил дождь... — По шкале от одного до десяти, — язык будто присох к нёбу и вообще казался очень непослушным, — насколько сильно тебя били? — Одиннадцать, — Питер заикнулся. Он, похоже, смутился не меньше моего. Хорошо, что он хоть костюм сразу полностью надел, иначе я бы просто сгорела на месте. Все же его кожа казалась мне неестественно горячей, поэтому я приложила руку к его лбу. — Ты горячий. — Э-э-э... Спасибо? — я сначала даже не поняла, что он сказал. А когда до меня дошло, то мне захотелось его ударить. А потом себя. — Дурак, — я засмеялась. — У тебя жар. Есть хочешь? Есть сэндвичи и, возможно, лазанья. — Я буду все. Я старалась унять свой мозг, который упорно продолжал кричать: «Я только что целовалась с Питером Паркером!», но выходило это на редкость плохо, что меня немного злило. С кухни я принесла Питеру всю еду, которую смогла найти в холодильнике, а также чай и жаропонижающее, потому что у него действительно оказалась высокая температура. Как же мне было стремно перед ним, это просто не описать словами, однако придётся его все же оставить на пару часов здесь, ну не отправлять же его в таком состоянии на улицу, под такой ливень. А ведь ещё утром стояла удушающая жара. — А все же, как ты узнал, где я живу? — я откусила от яблока и покрутилась на своём стуле на колёсиках. — Неужели следил за мной? Я спросила это в шутку, но судя по тому, как Питер покраснел, это была правда. — Ты не подумай, я не извращенец, — говорил он, старательно пережевывая мамину лазанью. — Просто хотел удостовериться, что с тобой ничего не случится по дороге домой. — Ну, ясно. Тем временем, дождь за окном кончился, и выступила радуга. Питера сморило от жаропонижающего, и мне пришлось оставить его спать у себя до вечера, пока не вернутся родители. Пока снова подлатаю его костюм, что же поделать. Но я не могла спокойно работать, потому что прямо за моей спиной, в моей постели спал парень. В моей комнате никогда до этого их не было (братья не в счёт), поэтому лично мне это было... странно? Да, именно так. А ещё я не могла отделаться от мысли, что теперь уже никогда не смогу посмотреть на него прежним взглядом. Эх, Питер, и зачем ты это сделал? Мы, кажется, могли бы стать отличными друзьями...