***
В полумраке отчего-то жаркой каюты копошиться было приятно. Отзвук моих шагов эхом отражался от стен, живой музыкой вливаясь в мои уши. По ощущению, времени было едва утра 4, но раз уж Дух говорил, что скоро завтрак, то причин не верить ему у меня не было. Вот только очень уж сильно хотелось сходить в душ перед завтраком. Веселая ночка на берегу была настолько веселой, что я едва ли что помнила. Что-то пила. Что-то делала. Где-то бегала и скакала. И в песке успела изваляться. В душ-то я, конечно же, вечером сходила, но вот песок в постели ненавязчиво так намекал на что-то. Белые полотенца аккуратно сложенной стопочкой лежали в шкафу. Новая чистая одежда — там же. Ослепительно белая футболка и шорты казались мне самым оптимальны вариантом, тем более они совсем недавно были постираны. Набрав вещей, я остановилась перед дверью, придирчиво оглядывая помещение. Ничего не забыла? — Завтрак. Опоздаешь. — Да не опоздаю я, не нуди. Успеешь еще поесть, голодная ты моя сиротка. Тихо посмеиваясь, я распахнула дверь каюты. И сразу же услышала сдавленный вскрик. Внутри у меня все заледенело, я содрогнулась. Осторожно прикрыв дверь, выглянула из-за нее, боясь обнаружить там кого-то с разбитым носом. Но, видать, свезло. — Нелл, ну ты чего двери так распахиваешь?! Люц держался за голову, глядя на меня шальными глазами. Парень выглядел не ахти, особенно после гулянки. Вихрастые кудри торчали во все стороны, глаза были слегка опухшие и красные. Голова все еще в бинтах. — Н-да, дружище, выглядишь ты на все ст… — Ой, вот только ты не начинай! — буркнул парень, потирая ушибленную голову, — Жесть, утро только началось, а ты как всегда — полна энергии и сил. — О-о-о, парень, да ты меня минут тридцать назад не видел, — рассмеялась я, закрывая, все-таки, дверь спиной, — меня Акки едва смог поднять. Но он и мертвого из могилы поднимет, — проворчала я, вспоминая «приятное» пробуждение. — Да все равно, — парень повел плечом, отводя взгляд, — тебя, по ощущению, алкоголь вообще не берет. Есть какой-то секрет? Он поднял глаза, подозрительно сверкающие похмельным энтузиазмом. Сразу вспоминались мои лихие ранние годы гулянок. И только-только начинающиеся моего младшего брата. Н-да, а ведь подростки везде, в любом мире, все равно остаются озорными почти взрослыми. — Есть, — кивнула я с ухмылкой, — меньше пить, Люц. Помогает отлично. Парень закатил глаза и, буркнув «Да ну тебя!», пошел дальше по коридору. Он сгорбленно шатался из стороны в сторону, ворча словно старый дед. Я мягко улыбнулась ему вслед и двинулась в сторону душевых кабинок. Привычно потянувшись, сдавленно заохала, прочувствовав всю прелесть больной спины. Из-за чего же все-таки она так разболелась?***
— До-оброе утро, Нелл-сан! — Бепо радостно помахал мне массивной белой лапой, счастливо улыбаясь. Даже сердечко заболело от такой искренней радости, — Вы как раз вовремя. Время завтрака! — Всем доброе утро! — команда вяло поприветствовала меня в ответ, не спеша пожевывая что-то, издали напоминающее перемолотую траву. Похоже, Эрик нашел какой-то «особый» рецепт, возможно даже от похмелья. Но пока что-то никто не выглядит достаточно счастливым, чтобы можно было назвать его рабочим. Неужели у них тут нет минералки или рассола? Несчастные люди. На одном из мест сидел парень неопределенного возраста, сжимая в руках что-то, отдаленно напоминающее гитару. Он задумчиво перебирал струны, с отрешенным видом присутствуя в комнате, но словно отсутствуя в своем собственном теле. Мелодия была незамысловатая и простенькая и словно все никак не могла разыграться. — У кого доброе, а у кого похмельное, — ворчливо отозвался кто-то, жестко пройдясь ножом с вилкой по тарелке. Та визгливо отозвалась и все в кают-компании поморщились. Почти все. Даже музыкант оторвал взгляд, удивленно уставившись на нарушителя гармоничной мелодии утра. Он выглядел так, словно уже прижился в компании глубоко несчастных пиратов. Будто бы всю жизнь с ними плавал. Я прошла к своему месту. — Привет, — бард взглянул на меня и широко улыбнулся, являя миру щербинку между зубами, — я Нелл, вроде как местный корабельный секретарь. — А, что-то вроде шкипера? — парень отставил свой инструмент и протянул руку через весь стол, удивительно длинную и жилистую, с желанием поздороваться. Я отказывать ему не стала. Рукопожатие оказалось крепким, рука достаточно сильной и мозолистой, — Очень приятно, Алексо. Видел тебя на играх. Я думал, ты местная ведьма. Пусть сказал он это беззлобно, но мне стало не по себе. Чего сразу ведьма-то? Обидно. Устроившись на своем месте, я долго еще пыталась извертеться так, чтобы спина перестала ныть. Боль немножко улеглась, вздох облегчения вырвался из горла. Не хватало только очень холодных рук Акилльза на моей спине чтобы все стало вообще супер. Но мечтать не вредно. Быстренько пробежавшись глазами по пиратским макушкам, в голову закралась неприятная мыслишка. Многие отсутствовали на завтраке. Кто-то явно или был на вахте, или спал, отдыхая после гулянки. Капитан тоже входил в число отсутствующих. — И это тоже, — хмыкнул со своего места Шачи. Он ткнул в мою сторону лезвием ножа, — она у нас вообще «особенная». Я сурово покосилась на парня с жутким шухером на голове, не особо понимая, к чему он. Вот уж у кого язык без костей. — Ага, а ты у нас, значит, и швец, и жнец, и на дуде игрец, — огрызнулась я нашей русской поговоркой. Лица пиратов забавно вытянулись, — считай, что я тебя только что прокляла, рыжий говнюк. — Это я-то говнюк?! — взъелся Шачи. Он было уже подскочил, но получил хороший такой тычок в бок от Пенгвина, — Так, а ну снимай свое проклятье. Я хмыкнула, подвигая поближе тарелку с наваристым бульоном. Из всей команды лишь мне да Бепо досталась нормальная еда. Внутренне ликовали мы вдвоем — я и Дух, что с удовольствием сосал энергию из меня. Мне всего-то требовалось больше есть. Хотя и этого для него было маловато, но хоть что-то. — А это, Шачи, боюсь, невозможно. Сильно наше проклятье, ой сильно, — протянула я на цыганский манер, ложкой размешивая сухари в бульоне, — не по силам снять его ни мне, ни другой ведьме. Вечность будешь ты теперь под чарами нашими, нерушимыми и злыми. Крутись как хочешь, касатик. — Э-эй! Нелл! — Да шутит она, Шачи, чего ты. Как будто Эл не знаешь, ну правда. Бульон был просто восхитительный. Солоноватый, пряный, с привкусом свежего птичьего мяса и запекшегося хлеба. Ела я с удовольствием, да и вообще мне казалось, что куска в горле не было уже целую вечность. — Мы с тобой теперь вечно голодные, — ворчливо отозвался Акилльз, осознавая, что, все-таки, особо много со мной не наестся. Я могла его понять. — Нелл-сан, — я подняла глаза на взволнованного Бепо, что явно хотел мне что-то сказать, — там… ну… газету принесли. Вы бы прочли ее. — Газету? Что в ней такого интересного? Опять Мугивары эти засветились? На меня хитро уставилось несколько пар глаз. Подозрительные они сегодня. И это ничем хорошим, к сожалению, не закончится. — Дух? — призыв даже с губ моих не успел слететь, как Акилльз собственной персоной возник за спиной, обдавая холодным воздухом, — Посторожи меня пожалуйста. А то они какие-то… — Подозрительные? — хмыкнула сущность опуская морду ниже, чтобы опереться подбородком на мою макушку. Массивные сверкающие руки опустились по обе стороны от меня, опираясь о землю и поддерживая тело Духа на весу. Чувство безопасности объяло меня плотным облаком, мягким и упругим. Стало приятно, что есть на свете существо, за которым почти что буквально будешь как за каменной стеной. Теперь можно было и спокойно поесть. Команда больше не косилась в сторону грозной сущности с опаской. Все принимали его так же, как и меня, — тепло и с долей недоверчивости. Но если Акки побаивались из-за его нечеловеческого происхождения, то меня из-за внезапно тяжелого характера, опустившего свою длань на шеи пиратов еще на Гефинии. Они до сих пор косились на меня, явно ожидая подвоха. Хотя это не мешало активно надо мной подшучивать. А вот новенький на Духа смотрел во все глаза, словно пытаясь запомнить каждую черточку. Музыкант скользил мутным взглядом по широким плечам, сверкающим рукам и возвращался обратно к голове, украшенной двумя изогнутыми рогами. Его взглядов я разобрать не могла. — Он мне не нравится, — угрюмо прошипел в моих мыслях Дух, недовольно скалясь в сторону новенького. Я удивленно захлопала глазами, Акки поспешил объясниться, — он словно спокойное и мутное море — ничего не чувствует и многое скрывает. Потенциально опасен. Вот оно что. Я еще раз оглядела Алексо — парень как парень, на такого на улице даже внимания не обратишь. Брюнет, не высокий и не низкий, не худой и не тучный. Никакой. Не выделяющийся совершенно никак. Но пометочку я себе сделала. Хотя особо и не верила, что музыкант может сделать хоть что-то, тем более, что от него совершенно не веяло опасностью. А вот с Акилльзом стоило бы пообщаться. Когда с главным блюдом было закончено, меня охватило недоумение. Все в той или иной форме, но получали десерт. Эрик всегда старался каждому приготовить то, что было ему по вкусу, при этом тратя очень много времени и сил. Для меня же и стараться почти не приходилось — все те сласти, что готовил кок, я считала восхитительными, и каждое блюдо готова была умыкнуть у какого-нибудь неудачливого пирата. Но сегодня десерт был у всех, кроме меня. Немного ошарашено, сначала я оглядела стол, убеждаясь, что да, так и есть — меня сегодня обделили. Осознание расстроило, и я растеряно хлопала глазами в сторону Эрика, что протирал стойку полотенчиком, всем видом показывая, что он немного не здесь. Но поймав мой взгляд, кок оживился и поманил к себе. Акилльз, уловив мое желание выйти, тихо развоплотился, исчезнув, как мираж, и забрав с собой спасительную прохладу. Хотя ему и оставаться-то больше не требовалось. Народ уже постепенно расходился кто куда — кто обратно на свое место, кто спать, кто просто время как-нибудь с пользой тратить. Бепо возвращался на свой пост, заодно подтрунивая вместе с Пенгвином над Шачи, что резко и громко огрызался, слишком часто выкрикивая мое имя. Неуемный рыжий явно воспринял мои слова не всерьез, но это не мешало ему вредничать — с чувством, с толком и расстановкой, смакуя каждое слово и отменно играя роль обиженного и оскорбленного. Шачи без этого не был бы Шачи. — Эй, Эрик, — я села на стул, устраиваясь поудобнее и склоняясь к столу. Хотелось сделать это в манере типичного русского гопника, но боюсь, кок бы меня тогда согнал ссаными тряпками, — что за дела? Его помощники глядели на меня во все глаза, явно не понимая, что происходит. Казалось бы, интересоваться всем должны наши механики, что вечно света белого не видят и не знают ни о чем, а не коки, что у нас словно вечные пленники кают-компании. Ан-нет, все равно последние навостряли уши каждый раз, когда что-то интересное происходило. И были главными слушателями розовощекого Люца. Эрик, закончив со стойкой, прошел не спеша к холодильнику и достал оттуда чашечку с мороженным. И хотя походка у него была размеренная и даже неторопливая, выглядел кок все равно излишне взволнованным. Чашечка возникла у меня под носом, и я тут же протянула к ней ручки, намереваясь забрать свое, но не успела. Эрик подвинул ее к себе, жестом останавливая поток обиды, скопившейся на языке. — Скажи мне, Нелл, — он облокотился на стойку и глянул на меня со всей присущей ему серьезностью. В голове что-то звякнуло, — это правда? Мороженое манило. Шоколадное, с карамельной крошкой. Пахло умопомрачительно. Я не могла отвести взгляд и толком сфокусироваться на вопросе. Эрик щелкнул у меня перед лицом пальцами. — Земля вызывает Нелл, эй, — я перевела взгляд на улыбающегося кока, что явно и откровенно посмеивался над моей страстью к сладкому, отчего становилось еще обиднее, — так что, правда или нет? — А-а-а, хм, — я неуверенно нахмурилась, наконец переводя взгляд на кока. Тот глядел выжидающе, — смотря о чем ты вообще говоришь? — Да ладно тебе, о чем я еще могу говорить после этой чертовой газеты? — Что? Какой газеты? — в голове еще раз звякнуло, — А-а-а, ты о той, про которую Бепо говорил? Я ее еще не видела. Что там? — Погоди, как это — не видела? Мы глядели друг на дружку, едва сдерживая чувства — я не понимала, что же там такого про меня могли написать, Эрик же, кажись, и вовсе был озадачен всей ситуацией в целом. Он опирался руками на стойку и нервно отбивал пальцами ритм, что-то обдумывая. Выглядел кок так, словно до этого момента он не замечал слона в лавке. — То есть никто тебя еще даже по этому поводу не доставал? — Э-эй, а что, должны были? — внезапно слова Шачи во время завтрака начали обрастать кожей. Так что же там такое было-то? — Сейчас, у меня где-то здесь лежал сегодняшний выпуск, — Эрик поглядел на меня и быстро перевел взгляд на кухню, взглядом профессионала осматривая свое рабочее место. Он в мгновение ока оторвался от стойки и пошел в сторону ящиков, где еще стоял Эйдан и что-то химичил в миске. Его короткий хвостик мотался из стороны в сторону, пока парень что-то намешивал, работая венчиком. Эрик дернул несчастного помощника за хвостик так, что тот чуть не опрокинулся назад. Только я собиралась посмеяться, как меня тут же стащили со стула. Под белы ручки меня решили утащить Люц и Пенгвин, и если первого я еще могла понять, то второго — нет. Ну почему нельзя просто оставить меня в покое хоть на секунду? — Чего вы делаете, эй! — я начала брыкаться, пытаясь высвободиться, но пираты шустренько утащили меня подальше от Эрика и его кухни, выглядя при этом как последние партизаны, — Да что случилось-то? — Эл, эта чертова газета… — начал было Пенгвин, но его быстро перебил Люц, тараторя как трещотка. — Мы не верим, что это ты, но… чем больше смотришь на фото, тем сильнее чувство, что это ты… — Да уж, хотя ну вот честно — вообще не похожи! — А потом приглядываешься — а вроде и похожи… — Так, стоять! — рявкнула я, высвобождаясь наконец и разворачиваясь к пиратам лицом. Пенгвин был почти на голову выше Люца, и для того, чтобы переглянуться, тому требовалось чуть ли не вывернуть шею. Что тот и сделал. Эх, как дети, ей-богу, — Что у вас уже произошло? О чем вы? Почему я опять каким-то боком имею к этому отношение? — Ну так… газета же, — неуверенно проговорил Люц, ероша волосы под бинтами. Его излюбленная кепка куда-то пропала. Неужели на острове потерял? Или медики временно изъяли? — Стой, — Пенгвин положил ладонь на плечо товарища и покачал головой. Затем повернулся ко мне, — ты ее еще не видела, да? — Да вот Эрик собирался показать… — меня начинал беспокоить этот разговор. В голове уже начинали звонить колокола, явно на что-то пытаясь намекнуть, но я-то непробиваемая. — Вот, — Пенгвин расстегнул комбинезон и вытащил из внутреннего кармана свернутая газету, что все еще немного пахла морем и одеколоном юноши. Я осторожно ее взяла, — лучше тебе взглянуть и развеять все слухи. А то Шачи уже всем разболтал. — И почему я не удивлена, — ворчливо отозвалась я, расправляя газету. Пара страниц была ни о чем, треп журналистов о моде, музыке, интервью с известными дозорными, информация о казнях пиратов. Я листала и листала, ища информацию, которую, по идее, должна была узнать сразу же. Но газета закончилась. А до меня так и не дошло, — а что, собственно, я должна была увидеть? Пираты глядели на меня таким взглядом, каким обычно смотрит на меня капитан. Мне от него все время становилось жутко обидно, но вот капитана не треснешь, а этих двоих можно. Видимо, эта мысль так отчетливо промелькнула на моем лице, что пираты спохватились и быстренько отобрали у меня газету, шустренько в четыре руки ее пролистывая. Они перебрасывались короткими фразами, комментируя каждую страничку, и изредка бросали на меня взволнованные взгляды. Сложив руки на груди, я терпеливо ждала. Чего еще делать-то оставалось? — Вот, — они снова протянули мне уже изрядно прохудившийся кусок бумаги, на котором мелькнула пара фотографий и сплошная стена текста. Я недоуменно подняла взгляд, прочитав заголовок. Но пираты на мое непонимание лишь кивнули. Пробежавшись глазами по тексту, который вызывал вопросы, я подняла все такой же обалдевающий от всего взгляд обратно на пиратов. — Шутка такая? — Да если бы. Видно было, что и Пенгвину, и Люцу все написанное в этой газетеньке не нравилось совсем. Особенно с учетом того, что оно могло быть связано со мной. Я тряхнула бумагу в руках, выравнивая ее, и вслух зачитала: — «Недавно нам стало известно о пропаже принцессы острова Шапити Ллиули Ненинель, которая совершала свое путешествие в королевство Эльсуйё для заключения брака с королем…». Вы идиоты? — А мы-то тут причем?! — А я, что ли, сейчас утверждала, что вот это, — я повернула газету, тыкая им в лица фотографией. На ней была относительно молодая девушка со странной пышной прической, высокомерной улыбкой и некоторым излишком массы. Единственное, в чем мы были похожи — цвет волос, грязновато-русый. В остальном ну вообще два разных человека, — похоже на меня? — Н-ну… — Ну давайте! Я жду! — пираты неловко переступали с ноги на ногу, не осмеливаясь смотреть мне в глаза, — Я все еще жду! — Может, не так и похожа… — Правда, что ли? — Что вы тут шумите? — рыжая макушка появилась как нельзя вовремя, — Что, Нелл, поймали тебя, да? Что-то во мне перемкнуло. Я медленно повернула голову в сторону Шачи, который, заметив выражение моего лица, явно подрастерял всю свою уверенность. Вокруг нас уже собралась небольшая толпа, внимательно за нами следящая и посмеивающаяся. Рыжий пират под моим взглядом продолжать скукоживаться. — Скажи мне, дружище, — существо в моем рту зашипело яростной змеей, — неужели у тебя совс-сем отсутствует инстинкт самосохранения? — Да ладно тебе, Нелл, похожа ведь! — Шачи распалился, активно жестикулируя, — Вот смотри. Он выхватил газету и оторвал кусок бумаги с фотографиями. Он завертелся на месте, показывая каждому фото со странной девушкой с не менее странным именем — Ненинель. Я искренне надеялась на благоразумие и логику нашей команды, но вот беда. Каждый, присмотревшись к фото, начал критическим взглядом осматривать меня с ног до головы. Где-то внутри распалялся целый вулкан чувств — возмущение готово было выплеснуться вкупе с недоумением. И если мне было тяжко воспринимать всю эту ситуацию хоть как-то, то Акилльз во всю веселился. Его смех в моей голове оглушал своим скрежетом. Я мысленно шикнула на Духа, ожидая, когда этот цирк закончится и уедет восвояси вместе со всеми этими клоунами. Угх, даже упоминание цирка становится для меня причиной для дрожи в конечностях. Да, до сих пор. — Дай сюда, — неожиданное появление Соджи всех заставило молча затаиться. Механик все же имел крутой нрав и был способен прописать люлей за пустое прожигание времени. Он встряхнул газету и быстрым взглядом пробежался по чернильным буквам, — вы в глаза долбитесь? Все разом поникли. Даже я. Хотя, по сути, я-то ничего такого плохого не сделала. — Посмотрите на эту девицу и на Нелл, — он сложил газету, выхватил фото у Шачи и встал рядом, показывая всем девушку. Он мягко коснулся моего подбородка, — присмотритесь: у них отличаются линия губ и подбородка, у Нелл не такие выраженные скулы, линия волос у этой знатной выше, а про глаза я и вовсе молчу. В конце своего перфоманса, Соджи швырнул газету пиратам и, широко шагая, хватанул свою кружку с кофе и ушел. Вся собравшаяся толпа молча смотрела в сторону, где только что исчез механик, и явно переваривала полученную информацию. Эрик со своего места громко смеялся. — Ну что ж, — проговорила я, разводя руками, — вопрос решен?***
День прошел тошнотворно медленно. Хотелось поработать с документами и судовым журналом, но спина начала ныть через десять минут работы. Спустя час-другой я не выдержала и упала в постель, заворачиваясь в прохладные простыни. Жара к вечеру спала, на субмарине снова исправно заработал кондиционер, перегоняя прохладный сухой воздух по помещениям. После произошедшего в кают-компании, на душе было неспокойно. У пиратов в принципе все по жизни было не шибко в порядке, а после их выходки с газетой и вовсе стало не по себе. Интересно, они таким образом пытались понять, кто я и откуда пришла? Порой сложно было сказать, чего же они добиваются. Конечно, время от времени они пытались у меня выведать информацию о моем доме, но зачастую принимали мои ответы вполне сносно, признавая, что я имею полное право не говорить им. Хотя все равно обида в них копилась. Будто бы я им не доверяю. — Их можно понять, — Дух зашебуршал в комнате какими-то вещами, переставляя стул к столу и передвигая тумбу, освобождая место для себя. В темноте свечение от него исходило колдовское, завораживающее. Он был фантастически красивым созданием, — спасибо. Акилльз самодовольно ухмылялся, прочувствовав мое романтическое настроение и восхищение им. Он устроился у кровати, рядом с изголовьем, распространяя по помещению привычную уже для меня прохладу. Его огромная лапа с острыми неоново-голубыми пальцами устроилась на краю кровати, сжимая покрывала. Я перевернулась на бок и схватилась за ледяной палец ладошкой. Дух ободряюще сжал ее. — Все еще болит? — спросил Акки, выдыхая облачко льдистого пара и издавая странные скулящие звуки. Это походило на раскаянье. Да уж, пусть лучше вредничает и посмеивается, чем чувствует беспомощность и слабость. Для него, наверное, это были самые страшные и болезненные эмоции, с которыми он ничего не мог поделать. — Да. Побаливает, — мягко улыбнувшись, я зарылась в простыни, утопая в их свежести и упругости. Пуховое одеяло обволакивало меня словно облачко, поглощая в своих воздушных объятиях, — но пока лежу, не так сильно чувствуется. — Ты так и не сходила к вашему капитану, — сложно было понять интонации создания, которое так удобно устроилось у меня под боком. Что-то было не так, — все так. — Не обманывай меня, Акки, ты не умеешь это делать, — я оперлась рукой на подушку, подкладывая ладонь под лицо, и ухмыльнулась, поглядывая на массивную рогатую и безликую морду Духа. Тот словно отводил несуществующие глаза, косясь в сторону двери, — чего ты уже задумал? — Ты должна остаться здесь. Все внутри замерло. Болезненно сжалось. К глазам подступили слезы. — Почему? Пожалуй, нет страшнее слов, чем эти. Не потому, что они исходят от Акилльза или стали невыносимы. Нет. Я начала колебаться. Дом, такой бесконечно важный и далекий, был единственной вещью, ради которой стоило возвращаться обратно. Но в остальном же… — Ты и сама знаешь, — знаю. — Это не обсуждается, — я уронила голову обратно на подушку, рука скользнула между холодными телами кровати и изголовьем, а мысли вымывались страхом. Тем, о котором до самого последнего момента стараешься не думать, продолжая двигаться к своей цели. Страх — он не про нас, не про сейчас, а про значительно позже. А желательно про вообще никогда, — я так понимаю, ты желаешь меня свести с капитаном, чтобы я окончательно привязалась к этому месту? Ответом было молчание. И еще более оглушительная тишина в моей голове, с едва заметными просветами волнения. — Хитрец. — Тебе же будет лучше. — Боюсь, Акки, это решать только мне.***
Солнце стояло в зените. Море ласково шепталось, рассыпаясь волнами в обещаниях. Сверху парили чайки, привычно подпевая шаловливым водам и ясному небу. Ветер мягко касался обнаженных коленок и игриво теребил легкую ткань сарафана, по-детски пытаясь утянуть куда-то. Но уходить от моря не хотелось. Хотелось ступить босыми ногами на влажный песок, зарываясь в него пройтись по тонкой пленке лазурной воды. Идти, натыкаясь на камушки и ракушки, чувствуя рыбешек, что своими хвостами мягко щекочут кожу. Позволить ткани влажным парусом обступить ноги. Руками погрузиться в мягкую и едва прохладную воду, создавая новые волны. Позволить волосам обрести новую форму, стать больше похожими на бледные грациозные листки ламинарии. Впустить воду внутрь. Позволить ей вытеснить последние пузырьки воздуха. Утянуть на дно. — Нелл! Тяжелые удары в дверь разбудили меня, заставив резко сесть в постели. Спина безжалостно ныла. Глаза яростно стремились закрыться и больше света белого не видеть. — Нелл, открой! — голос Соджи и так не был отрадой для ушей моих, а сейчас и вовсе, — Это срочно! Хотелось язвительно ответить что-нибудь, но в голове ветер гулял. Хотелось спать. — Нелл! — Да иду я, иду, — сложно было понять, сказала я это вслух или в собственных мыслях. Но, судя по тому, что яростный стук нарастал, слова не покинули мою голову. Дух, оставивший меня ночью в гордом одиночестве, легким движением лапы распахнул дверь. За ней стояла толпа. С трудом передвигая конечности, я подошла к проему с почти закрытыми глазами. Дьявольское желание завалиться спать никуда не делось. — Что вы творите, ироды? — Соджи наклонился поближе, чтобы разобрать слова, и угрюмо нахмурился. — Ты же знаешь, я не стал бы будить тебя просто так. — Правда, что ли? — ворчливо отозвалась во мне истинная колдунья. — Нелл, — какие-то интонации в голосе механика вынудили меня виновато замолчать, хотя, если подумать, вины моей не было ни на грамм, — помощь твоя нужна. Яростно протерла глаза, пытаясь сбросить морок сна. Но он меня отпускать не хотел никак. — В чем? — голос, наконец, обрел силу. Пусть и мизерную. — Да капитан, чтоб его! — пираты, что до этого молча стояли рядом с Соджи, все, как один, интенсивно закивали, подтверждая слова механика. Видать, Соджи им сразу сказал, чтобы никто, кроме него, рта не смел раскрывать. А то мало ли, что я могу сделать, — Который день сидит без сна! Разбирает какие-то медицинские талмуды круглыми сутками и отказывается от помощи! Мы совсем ничего не можем сделать. — Ага. А я-то тут при чем? — умом что-то понимала, но вот никак участвовать ни в чем таком не хотела. Я хотела вернуться в объятия Морфея. Пираты дружно заглянули мне за спину. Там, расправляя плечи, будто бы после сна, парил Акилльз. Все встало на свои места. — Он, когда работает, никого не слушает. И жутко пугает. В последний раз меня всей командой по субмарине искали… От воспоминаний пираты еще сильнее нахмурились, мрачно поглядывая друг на дружку. Видать, не самый приятный квест выдался. — Тебя он не тронет, — отозвался откуда-то из толпы Пенгвин. Он продрался сквозь тела, являя лохматую темную макушку и такие же заспанные глаза. Без своей шапки парень выглядел вполне себе ничего так, — ну, во всяком случае, пока он, — он пальцем ткнул в Духа, — рядом. — То есть, вы меня кидаете ему как кость собаке? — спросила я, потирая лицо. Хотелось облокотиться о косяк, а еще лучше — упасть в постель. Мне казалось, что ноющая спина и сонное сознание просто терроризируют меня. — Н-ну, нет, не совсем, — Соджи и Пенгвин отвели взгляд, вслед за ними последовали и пираты, — просто… нам кажется, что тебя он послушается. Спорить было бесполезно. Мне казалось, что чем дольше мы стоим и препираемся, тем хуже я начинаю себя чувствовать. А еще стремительно падала планка настроения из «отвратное» до «я начну сейчас нахрен всех убивать». — Вы… — Должны будем, да, знаем. Ничего другого от тебя и не ожидали.***
Ходить толпой было крайне невесело. Пираты следовали за мной по пятам как утята за мамой-уткой. Спасибо что хоть молча. На стук не ответил никто. Пошатываясь из стороны в сторону под взволнованные взгляды пиратов, я упрямо поджала губы и постучалась громче. Тишина. — Он спит. И я пойду, — меня схватили за шкирку, не давая уйти. Тяжелый вздох вырвался из груди. — Нелл. — Что? — Соджи многозначительно глянул на меня, — То есть, себя вам жалко, а меня — нет?! Возмущение горячей волной поднялось по шее к щекам и вискам. Начала болеть голова, а спина даже не прекращала. Идея передушить всех, кто стоял ко мне слишком близко, и пойти спать, казалась ну слишком уж заманчивой. — Прошу тебя. Ему нужен сон. А нам нужен капитан с ясной головой. Я скривилась и еще пару раз дернулась для виду, но, все-таки, успокоилась и сдержанно, но благосклонно вздохнула. Каждый в коридоре задержал дыхание, ожидая моего решения. Не могла же я просто так бросить их и капитана? — Черт бы с вами, — ворчливо проскрипела моя внутренняя ведьма, лишь бы от нее отстали. И от нее действительно отстали. Но крайне выжидающе поглядывали. Со вздохом, пришлось все же действовать серьезно. Схватившись за ручку, я дернула дверь от себя. Дверь отозвалась скрежетом, но все же открылась, являя миру затемненную комнату, освещенную слабым светом настольной лампы. Тени танцевали на стенах, вода сверкала через иллюминатор, бирюзовыми пятнами пугая темноту. Во всей этой красоте, едва заметный на фоне темного стола, сидел Трафальгар в окружении огромного количества толстенных книг. Он сидел, склонившись над бумагами, но, услышав скрип, обернулся. Лицо у него было пугающее. Он всем своим видом обещал мне страшные муки. — Что, по-твоему, ты делаешь, Нелл-я? Не давая себе времени бояться, я указала рукой в сторону постели. — Пришла укладывать вас спать. Тишина стала болезненно давящей. Взгляд капитана стал острым. Злым. Пираты за моей спиной с тихим скрипом прикрыли дверь. Звякнул замок. Я осталась наедине с человеком, который мог отправить меня путешествовать в разные части света, не прилагая к этому равно никаких усилий. Нет времени бояться, нужно жать до конца. — Прошу прощения? — Они меня задолбали, идите спать, чтобы и я могла уйти спать. Трафальгар сел в пол-оборота, опираясь на спинку стула рукой и глядя на меня уже менее агрессивно. На его лице читалась легкая заинтересованность и задумчивость. — Ты же понимаешь, что стоит тебе выйти за дверь, как я тут же вернусь к книгам? А вот это стало неприятной новостью. Я скривилась. Глаза беспощадно закрывались, пытаясь отгородить меня от жестокого и холодного мира. Взбодрило меня появление Духа, что плавной тенью пролетел к капитану и подвинул того вместе со стулом к постели. Кажется, Ло этим действом доволен не был. — Ладно. Тут посижу, — я кивнула на стул, на котором все еще восседал мужчина, тяжелым взглядом буравя Акки. Последний не чувствовал никаких угрызений совести и просто растворился в воздухе, опять оставляя меня один на один с мужчиной. Одного взгляда Трафальгара на меня было достаточно, чтобы сдаться. Ну, я надеюсь. — Не отстанешь от меня, да? — он положил подбородок на сложенные на спинке стула руки и прикрыл глаза. Сейчас, глядя на него в темноте, даже я понимала, что мужчина получает крайне мало сна. Акилльз где-то глубоко внутри ликовал и поддакивал, подначивая меня пойти и помочь ему уснуть. Для сущности, которая никогда до этого не сталкивалась с адекватными человеческими взаимоотношениями, он слишком остро воспринимал любое наше взаимодействие с капитаном. Ей-богу, надо будет с ним поговорить на эту тему. Провести полноценный урок полового воспитания. А то как дите несносное. — Вы же знаете, что нет, кэп, — я подошла ближе к стулу, все еще опасаясь подходить слишком близко, и кивнула на постель, — перебирайтесь. А я тут посижу. При одной мысли, что придется сидеть всю ночь на неудобном стуле с моей-то больной спиной, мне становилось тошно. Но слишком уж сильно хотелось покончить со всем этим и пойти спать. Пусть даже придется ютиться на стуле некоторое время. Трафальгар пару секунд колебался, а затем медленно встал и лег в постель, даже не разбирая ее. Так, я называла дитем Духа? Нет, вот главный ребенок всей субмарины, который успешно пытается казаться взрослым. Но сейчас у него не прокатило. — Капитан, — стоило на секунду прикрыть глаза ради драматического эффекта, как я поняла, что открывать их больше не хочу. И, кажись, даже не могу, — не заставляйте меня применять силу. — Ты пришла в мою комнату и угрожаешь мне? Не очень умно, Нелл-я. — Да я вообще не очень-то и умная, если вы не заметили, — когда я упала, наконец, на стул, в голову пришла невероятная мысль, почти фантастическая. Я могу спать сидя, а все остальное идет в задницу. Глаз раскрыть я так и не смогла. Послышалась шебуршание. Сминались простыни, шуршало покрывало. Я своего добилась. — И что? Господи, откуда у него есть силы разговаривать? — Спите. — А ты? Темнота, охватывающая меня, разбивалась на сотни и тысячи звезд. — Буду спать. — На стуле? Перед глазами мелькали образы, до боли логичные, но в то же время невероятно абсурдные. — Ммхм. — Можешь лечь рядом, если хочешь. Какая-то мысль скользнула, щекоча своим невероятно остроумным хвостом, но я не успела ее поймать. — Капитан, я приличная девушка, в постель к незнакомым мужчинам не ложусь, — фраза вылетела изо рта на чистом автомате. Что сказала и кому — неизвестно. — Мы, вроде как, знакомы. — Мгмм. — Нелл-я? — Ммм… — Спокойной ночи.