Род

      Ритуальный зал был огромным, возможно, даже не меньше Императорской приемной. Состоял он из двух помещений и если бы посетитель каким-то чудесным образом смог убрать крышу зала, а затем посмотреть сверху, то он заметил бы, как сильно зал напоминает соединенную букву i. Верхняя и меньшая часть зала, пожалуй, и была ритуальной. Комната была круглой, в самой её середине находились необходимые пентаграммы для различных ритуалов, десятки свечей по периметру пентаграмм, выполняющих скорее декоративную, чем осветительную функцию, так как вампирам свет был не особо нужен, а также столы с инструментами, необходимыми для совершения ритуальных убийств, если они потребуются. По правую и левую стороны находились жертвенные «столы», однако, они были сделаны в виде стен, на которых были закреплены кандалы и цепи. На них помещали несчастную жертву, и когда ее убивали, кровь жертвы стекала по неглубоким траншеям прямо к пентаграммам. Второе помещение было в несколько раз шире и в десяток раз длиннее. Это помещение было украшено мрачными колоннами из потемневшего мрамора, которые отделяли стены от мест для магов. Сами стены украшали фрески, изображающие проведение различных ритуалов. По ним гости могли узнать немного о процессе проведения какого-либо ритуала. В центре была проведен и огорожен невысокой оградой проход до меньшего зала. За оградой и до колонн, были широкие зоны, отведенные для магов. На полу были расстелены небольшие квадратные коврики, на которых устраивался маг и подпитывал своими магическими силами маг. В целом, зал был просторным и темным помещением, в котором почти кожей ощущалась магия смерти. Обычному человеку было бы неприятно даже просто стоять рядом с залом. Настолько все было пропитано смертями и магией темных ритуалов.       Десять гномьих рунных мастеров были отправлены сюда. Они были одними из самых сильных и опытных, поэтому довольно легко переносили царившую здесь магию. Мастера рассматривали фрески и колонны — надо признать, они выглядели впечатляюще — но родная архитектура их расы казалась им в разы лучше. Вампирские маги начали занимать места на специальных ковриках. Гномы поняли, что приглашать их никто не станет, и сами поспешили занять места ближе друг к другу. — Не нравится мне это. Как бы мы не пострадали от магического истощения, — негромко прокомментировал один из мастеров. — В любом случае, мы поклялись помочь, а позорить честь своего клана из-за какого-то истощения я не собираюсь! — Это не «какое-то истощение», дурень! — уже громче ответил первый, не сильно хлопнув рукой по полу. — В результате сильного магического истощения можно погибнуть, нам об этом еще старые мастера рассказывали. Хотя, глядя на тебя, я думаю, ты предпочитал проводить время в таверне с равными тебе по умственным способностям прохиндеями! — Да кого ты посмел назвать болваном! — Гном уже потянулся к бороде своего коллеги, однако, развивающийся конфликт прервало появление в зале новых лиц. Первым шел сморщенный старик, одетый в бесформенный черный балахон, при ходьбе он опирался на грязно-белый посох, подозрительно напоминающий своим материалом кость. За стариком двигался совершенно ненормальный для гномов ростом вампир в красных латах. На его бледном лице отсутствовал нос, что делало его весьма жутким. За ними уже шли неровной колонной одиннадцать вампиров. Они все были в балахонах, как и первый старик, но на каждом из них были разные амулеты, перстни и прочие магические украшения. «Похоже именно они будут проводить ритуал, а мы со всеми в этой части зала будем своеобразными магическими батарейками», — думал один из гномов.       Влад фон Карштайн направлялся вместе с магами к пентаграммам. Ритуал, который они решились провести, являлся не просто темным: он затрагивал душу человека. Об этом, кроме него самого, знало несколько из наиболее доверенных магов, что должны были проводить ритуал. Пройдя половину зала, он заметил коротышек, которые должны были помочь подпиткой магических сил. Появление гномов было довольно неожиданным и могло быть затратным на пищевые запасы города. Но, к счастью, они принесли с собой невероятное количество провизии. Впоследствии оказалось, что огромное количество еды — всего лишь малая часть всех грузов, которые они принесли на себе. Среди вампиров прошел слух, что они даже принесли свою Великую Книгу Обид, в которую были записаны все причиненные гномам обиды за все время. Владу стало даже интересно, сколько обид относятся к вампирам. Подходя к ритуальному кругу, граф мысленно перечитывал тексты ритуального заклинания. Они были написаны настолько древним языком, что перевести их удалось только с помощью трудов некроманта Нагаша, который тоже в свою очередь откуда-то их переписал. Но узнать откуда уже было невозможно. Двенадцать магов заняли свои места вокруг пентаграммы и начали направлять локальные ветра магии, при этом активно жестикулируя. Для неискушенного зрителя это могло бы показаться забавным, но он пришел бы в ужас, узнай, для чего нужны эти незамысловатые движения руками. — Приведите и закрепите жертвы, — заняв тринадцатое место приказал граф стоявшим по сторонам стражникам. Он последний раз прочел про себя тексты ритуала и стал ожидать пленников. Маги тем временем уже концентрировали магическую энергию, для контроля которой они уже начинали опустошать запасы своей магии. Через некоторое время открылись двери и показались стражники, ведущие несчастных, что были обречены. Двадцать мужчин, семнадцать женщин, двенадцать детей и десять стариков. Мужчины и старики кто угрюмо, а кто с ненавистью смотрели на магов. Женщины и дети плакали или молили о пощаде.       Несколько гномов дернулись, увидев кого привели стражники, но более старшие и мудрые собратья успели их удержать и посадить на место. — Какого черта лысого происходит?! — не слишком тихо воскликнул один из гномов, а несколько ближайших вампиров повернулись к нему. — Закрой рот, идиот, и успокойся, — какой-то другой мастер рун сделал ему замечание. — Да черта с два я успокоюсь! Ты видел кого они привели в качестве жертв?! — Видел я, успокойся, мы уже дали клятву. — Ну уж нет… — взбунтовавшийся гном хотел уже применить заклинание, да помощнее, но не успел. Его прервал вид черного клинка из груди. Короткий вздох был последним, что он сделал в этой жизни. — Уберите труп, — послышался голос того высокого вампира. Рыцарь крови, убивший гнома, пару раз провел лезвием по трупу, очищая то от крови. Убрав клинок, он без слов подозвал еще одного стражника, и оба уволокли мертвеца. — Дурак, — беззлобно вздохнул гном попытавшийся отговорить глупца. — Благородный, но дурак.       Владу фон Карштайну уже начали надоедать мольбы и слезы человеческих жертв, к его радости, маги уже заканчивали концентрировать магическую силу. Девять магов, что подпитывали силу двенадцати магов, пришлось увести с магическим истощением. Подготовка к ритуалу потребовала больше магии, чем ожидалось. «Можно начинать», — подумал граф, вслух же он начал читать длинные строки древнего заклинания. Магическая энергия, что переливалась оттенками синего, начала меняться на разные оттенки красного, фиолетового, зеленого и черного цветов. Мгновение, и беспорядочные потоки магии, бьющие из пентаграммы, начали стабилизироваться, образуя разноцветную колонну. — Двадцать мужей для Кхорна Кровавого Бога, — уже на понятном всем языке продолжил Влад, а с каждой фразой погибали пленники. — Семнадцать жен для Слаанеш Повелителя Наслаждений. — Двенадцать чад для Тзинча Изменяющего Пути. — Десять старцев для Нургла Владыки Распада, — с этими словами погибли последние жертвы. До этого стабильный магический поток начал увеличивать в размерах, поглощая все больше места. Поток поглотил уже парочку зазевавшихся магов, но все еще не останавливался. Маги из двух залов поспешили покинуть это место побыстрее, но не успели, потому что поток начинал расширяться все быстрее и быстрее. Он не остановился, пока не поглотил город и землю на триста метров вокруг.       Первое что почувствовали обитатели Дракенхофа — это боль, как будто свело все их тело. Почти никто не понимал, что произошло, кроме магов в ритуальном зале, которые начали догадываться о положительном результате ритуала. Почему положительном? Никто не погиб из тех, кто не должен был. Гномы начали осматривать себя на наличие лишних конечностей и кровоточащих или гноящихся ран, но безуспешно. Было видно, что несмотря на их знания о магии Хаоса, непосредственно с ней они имели дело впервые.       Первым, кто решился покинуть зал, стал сам граф фон Карштайн. Уже через пару мгновений за ним отправились остальные. Граф и несколько магов, которые знали подробности о ритуале, желали узнать, куда они попали. Остальные стремились к знанию, как они спаслись от Хаоса. Все вампиры, люди и гномы, встречавшиеся им на пути наружу, были либо дезориентированы либо в недоумении от произошедшего. Уже у массивных дверей из замка толпе магов повстречался сын графа. Тот искал взглядом отца и хотел уже что-то спросить, но подошедший граф жестом повелел Вильгефорцу молчать, а затем одним движением открыл двери. Так как замок стоял в центре города на возвышении, то уже с порога замка открывался вид на город и долину за стенами. То, что увидел Влад сейчас, превзошло все его ожидания. За стенами открылся вид на долину, окруженную с двух сторон зелеными хребтами гор. — Где мы, отец? Это последствия ритуала? — раздался голос Вильгефорца, осматривающего долину пораженным взглядом. — Ты прав… Это они… — Отстраненным голосом ответил граф, будучи впечатленным результатом. Но он быстро пришел в себя и обратился к рядом стоявшим столбом капитанам стражи. — Отправьте разведчиков, пусть разведают территорию. -А? Так точно, мой лорд! — Мгновенно опомнившись капитаны и чуть ли не бегом отправились к стенам, где было сосредоточено большинство рыцарей.       Фон Карштайнов и всех магов, что находились рядом с ними в данный момент, посетило странное чувство. Оно было непривычным, как будто они проснулись после столетнего сна и были полны энергии. Мысли роились в их головах, пока до кого-то не дошло, в чем дело. — Магия! — Воскликнул один из магов, — Она повсюду и она равномерна! Я не ощущаю потоков, это как будто плотное полотно! Он оказался прав, магия больше не ощущалась в виде потоков ветра, теперь она была повсюду. Это увеличило стабильность, силу и зону действия некоторых заклинаний. Но и потребление магической энергии тоже увеличилось.       В одной из многочисленных деревень Английского Королевства начиналось очередное дождливое утро. Многие крестьяне уже работали на полях: в основном это были фермеры и скотоводы, что отправлялись со своими стадами за деревню. Остальные, ремесленники, например, кузнецы и мельники могли себе позволить спать подольше. Годвин Бенегер был одним из них. Кузнецом, если точнее. Но сейчас он должен вставать наравне с фермерами: из столицы местному лорду пришел заказ на полусотню мечей. Будучи одним из немногих кузнецов лорда, он должен был работать больше вместе с остальными кузнецами, чтобы выполнить заказ в срок. Совершив все утренние процедуры, Годвин вышел на улицу в ожидании повозки со сталью. Он отправился в местную таверну, жены у него не было, а заработок кузнеца позволял ему каждый день питаться в таверне. Уже около таверны он заметил толпу крестьян, слушающую королевского герольда, что стоял на ящике, а рядом с ним находились двое рыцарей. — Сего дня! Тринадцатого июня тысяча триста тридцать седьмого года от Рождества Христова вам, жителям деревни Уэйфорд, надлежит подготовить тридцать юношей возрастом от шестнадцати до двадцати лет для службы в армии короля! Они должны быть готовы к тридцатому числу сего месяца. В этот день прибудут повозки вместе с рыцарями, чтобы проконтролировать отправление новобранцев! — Как только герольд закончил говорить, толпа взорвалась выкриками и комментариями. — Как же наше хозяйство?! Погибнет все без помощников! — Что же это делается такое?! — Только не мой сыночек, он же умрет там, в вашей армии! — Так и думал война начинается. Годвин, не обращая внимания на толпу, прошел в таверну. Это было большое каменное двухэтажное здание с деревянной крышей, покрытой соломой. Внутри было довольно уютно, в основном благодаря тесно расставленной мебели и хорошему освещению. За большой стойкой как всегда стоял тавернщик Гюго. Гюго был невысоким и толстым человеком с удивительно добрым лицом, что немало помогало в его деле. Впрочем, оно и так было бы прибыльным, потому что это единственная таверна на землях местного лорда. — Здорово, Годвин, слышал что война начинается? — С кем опять? — Не поверишь, на этот раз не валлийцы и не шотландцы, а французы. Те приезжие рыцари сказали, что Эдуард Третий что-то не поделил с французским корольком. — Не вижу ничего плохого, мы же оба заработаем за время войны. У тебя единственная таверна в этих местах на многие мили вокруг, а мне упадет больше заказов на ковку оружия или брони, а учитывая, что сталь обычно привозит государство, для меня это золотая жила. — Может быть, ты и прав, может быть, — туманно ответил ему Гюго, — Ну да ладно, тебе сегодня как обычно? — Да, Гюго, спасибо.       Годвин уже собирался начать есть свежеприготовленную яичницу, как от еды его отвлекла непонятная шумиха на улице. — Что там такое, Гюго? — Мне-то откуда знать? Сходи сам и посмотри. У кузнеца не оставалось выбора, кроме как последовать совету тавернщика. С неохотой и печальным выдохом Годвин встал из-за стола и направился к двери. У этой стены таверны не было окон, поэтому единственным способом узнать, что творилось на улице, было выйти наружу. А на улице действительно творилось событие, невероятное для обычной английской деревни. На входе в деревню находились тринадцать всадников в явно богатой и качественной кроваво-красной броне и закрытых шлемах. Доспехи были сделаны в виде человеческого скелета, что выглядело пугающе. Но что еще было страшней, так это то, что всадники сидели на оживших скелетах лошадей, те тоже в свою очередь были в лошадиной броне такого же красного цвета, как и всадники. К ним уже бежали оставшиеся на ночь рыцари и герольд. — Именем короля! Назовите себя! — вопрошал герольд, но главный всадник, судя по черной обвязке, что отличала его от остальных, проигнорировал его и направился прямо к старосте деревни, что стоял перед толпой перепуганных крестьян. Бедный старик похоже скоропостижно получил десяток седых волос на его уже седеющей голове. Всадник остановился в паре метров от старосты и с невероятно холодным высокомерием обратился к нему. — Как называется эта деревня, старик? — Уэйфорд, милсдарь, — стараясь не смотреть на всадника, ответил староста, надеясь, что это все, что нужно ужасному человеку, но всадник продолжал спрашивать. — Как называется это королевство и какой сейчас год? — Англия, милсдарь, тысяча триста тридцать седьмой год от Рождества Христова. Всадник собирался спросить что-то еще, но его прервал шедший к нему разъяренный герольд. — Да как ты смеешь игнорировать королевского герольда, смерд?! — казалось, голова посланника сейчас взорвется: настолько она была красной. Однако всадник, казалось, был озадачен, словно человек, увидевший нападающую на него муху. В следующее мгновение всадник взмахнул рукой. Еще мгновение, и герольд летит, нанизанный в районе лопаток на копья двух появившихся из ниоткуда всадников. Какое-то расстояние проскакали всадники с герольдом, затем разделились в две разные стороны, тем самым вырвав руки герольда «с корнями». Хрипящее тело повалилось на землю, окутавшись пылью. Какое-то время герольд возился на земле, хрипя от боли, но вскоре затих. Опешившие от внезапности рыцари попытались достать оружие, но не успели, будучи уже убитыми еще двумя всадниками. Толпа крестьян прежде просто напуганная, сжалась в ужасе, а бледный староста спросил всадника. — Но что нам сказать лорду, милсдарь? Нас же всех вздернут! Но всадник даже не удостоил крестьянина ответом, уехал прочь вместе с присоеденившимися всадниками.