Незваный гость

Только ещё заходя в номер, Саша почувствовал, что что-то не так. Возможно, ничего особо важного — просто показалось. Но чуткий слух и интуиция орали во всё горло, что в номере кто-то есть и привычная тишина всё-таки разбавлена чьим-то размеренным дыханием. И единственный взгляд внутрь достаточно по-домашнему обставленного номера нового победителя Тур де Ски подтвердил догадку. Возле подоконника стояла одинокая мужская фигура, смотревшаяся на первый взгляд хоть и вынужденно расслабленно, но явно напряжённо и немного даже неуверенно. А зазвучавший через мгновение голос подтвердил все предположения по поводу эмоционального настроя незваного гостя. — Саш-ша? — а заметный акцент ещё и заставил убедиться, что этот самый гость родом явно не из России. — Кто здесь? Кто это? — немного испуганно спросил тот, нащупывая в памяти выскользнувшие оттуда ужом английские фразы. — Это я... Дарио, — с небольшой запинкой, но тоже по-английски отозвался тот. — Я пришёл поздравить тебя с победой, — внезапно русская реплика, путаная, произнесённая с сильным акцентом, прервала привычную для общения с иностранными друзьями-соперниками английскую речь. Это была твоя победа, Саш-ша. — Ох, Дарио... Спасибо огромное, — нащупав выключатель и щёлкнув им, залив комнату светом, по-прежнему немного удивлённо отозвался тот, автоматически продолжив беседу на русском. Но вопросительный взгляд немного наивных глаз Колоньи заставил его встряхнуться и вернуться к английскому. — Как ты здесь оказался? — О, это было просто, — улыбнувшись, ответил тот. — Главным было как можно более обаятельно улыбнуться администратору отеля. — Да, что-что, а обаятельная улыбка тебе более чем удаётся, — не успев подумать, выдал Саша. Чуть порозовевший швейцарец смущённо опустил густые ресницы. — Ты тоже помнишь? — обратив на Легкова взгляд, полный необъяснимой надежды, спросил Дарио. — Прости? Что именно я должен помнить? Взгляд, секунду назад светившийся надеждой, потух. — Я боялся... Боялся, что ты забудешь, что ты забыл тот вечер после наших совместных тренировок. Ты выпил тогда... Но ведь немного, как и я! А я помню всё, до мельчайших деталей... У тебя... у тебя такие сладкие губы, Саш-ша... Легков, с тихим всхлипом втянув носом воздух, отшатнулся от испуганно заморгавшего Колоньи, стоявшего перед ним, будто перед судьёй, готовым вынести приговор. Лихорадочно прокручивая в голове яркие воспоминания, он вспомнил. Вспомнил весёлый вечер первого из двух выходных, разделённый между ними троими — им, Колоньей и Черноусовым. Вспомнил то, как Илья, и без того не являющийся ярым поклонником подобных посиделок, сославшись на усталость, ушёл спать, оставив их их с Дарио наедине с заначенной бутылкой коньяка, что к тому моменту опустела лишь только примерно на четверть. Вспомнил тихий шёпот, которым в порыве откровения передавались самые сокровенные мечты, тайны и желания. Вспомнил нежные прикосновения мягких губ, так контрастировавшее со слегка отросшей щетиной, что покалывала щёки. Сейчас, когда появилось осознание того, что это было в действительности, невозможно было, как раньше, списать это на очень реалистичный сон, не желая верить в возможность подобного или просто из-за какого-то внутреннего сопротивления, сошедшего на нет при едином только надеющемся взгляде этих глаз. Окинув взглядом ссутуленную фигуру Дарио, Саша медленно приблизился к нему, всё ещё отиравшему подоконник. — Дарио, я помню, но... плохо... Разрешишь мне... восстановить события? Удивлённо вскинутый взгляд Дарио моментально наполнился неизъяснимой надеждой, а его уже привычное — интересно, когда успел привыкнуть? — тихое "Саш-ша?" стало для Легкова последней каплей. Он разко, будто боясь передумать, прижался к губам Колоньи, чуть дрожащим, но приятно тёплым. Тот, на мгновение робко замерший, будто не веря в происходящее, подался вперёд, в порыве осчастливленного человека отвечая на поцелуй. Крепкие руки Александра легли на спину Дарио, крупные ладони со всей возможной для союза двух мужчин грубоватой нежностью поглаживали островатые лопатки. Этот поцелуй, можно сказать, был у них первым — не бравада подвыпивших и способных в подобном состоянии на всё мужчин, а аккуратные прикосновения, объятия, дурманящие голову, и лёгкий трепет швейцарца под Сашиными руками, во власть которых он отдался со всей присущей ему искренностью. Оба, ни на секунду даже не задумавшиеся о какой то ни было правильности своих действий и о том, когда, собственно, подобное для них стало настолько приятным и не вызывающим никакого отторжения, упивались друг другом, удовлетворяя захлёстывающее влечение, впитывая без остатка. — Знаешь, Саш-ша, когда я шёл сюда, на это даже не надеялся... — произнёс Дарио, отстранившийся, чтобы глотнуть свежего воздуха. — Это... Это сравнимо с победой. Самой главной победой... — шепнул Легков, вновь притягивая того к себе. Пусть между ними было бессчётное количество барьеров, но это было не столь важно. Для них сейчас в принципе ничего, кроме друг друга, важным не было. А в одиноко светящемся прямоугольнике окна отеля с улицы были неясно видны силуэты двух целующихся мужчин. И на тот момент это было для них средоточением самой Вселенной.