Я не пошлый... уже 69 дней.

Джип с тонированными окнами. Как хорошо, что сквозь них ничего не видно. Да даже будь они прозрачными, давно бы запотели. Жарко. В салоне пахнет страстью, искрит напряжение. Я схожу с ума, или вокруг правда все кружится? В штанах слишком тесно, в голове гудящая пустота. Только одно – Луи. Ох, как пахнет его тело сейчас. Так, словно в мире не существует запаха приятнее, так, словно в мире вообще запахов больше не существует. Только он. Здесь. Подо мной. Тут что-то не так. Я должен быть под ним. Стонать и выгибаться, боже, я хочу этого… Не сказать бы этого вслух… Смотрит и ухмыляется. - Чего ты ждешь? - Когда ты спустишься с небес на землю, принцесса, - дразнит. Не люблю я это прозви… Ах. - Ты резкий, - усмехаюсь, за долю секунды оказавшись перевернутым и вжатым в кожаную обивку сидения. Томмо только пожал плечами и оттянул воротник моей рубашки, неторопливно-томно целуя мою шею, оставляя на ней очередной засос. - Могу быть нежным… Если захочешь… - Хочу… Париж же, детка… Романтика… Дышать мне было уже тяжело, почти невыносимо. Так же, как невыносимо видеть одежду на теле моего прекрасного любовника. Лишнюю одежду. Вся одежда сейчас была очень лишней. Боже, какой лишней… О чем я, черт… Просто невозможно о чем-то внятном думать, когда горячий язычок моего Томмо выписывает только ему известные узоры на моей шее, периодически сменяясь довольно крепкой хваткой острых зубок и мягкими губами, в контраст с легкой колкостью двухдневной щетины... Ох, Лу… Невообразимый. Нервно стаскиваю с него пиджак и бросаю на водительское сидение. С улицы слышится шум людской суеты… Плевать. Футболка отправляется следом, и вот я могу видеть стройное и крепкое одновременно тело моего любимого. И вот теперь мне по-настоящему не хватает кислорода. - Л..Луи? - Что, мой сладкий? - И..Именно… Ты меня съешь сейчас… - Ты против? - Я.. За, только… - Что, тыковка? – наконец он освобождает меня от обтягивающего плена моей рубашки, но не успеваю я вдохнуть полной грудью, его губы снова вырывают из моей груди весь воздух. Томмо принимается вылизывать и посасывать каждый мой сосок. - Мо.. молока нет у меня, - рвано выдыхаю, понимая, что говорю уже чушь, но более внятных мыслей в голове нет… Как и молока… Боже, Томлинсон! Он крепко сжимает ладонь на моем члене и как ни в чем не бывало шепчет мне в грудь. - Зато есть кое-что другое… Не менее питательное, я думаю… - Я.. Я бы не стал кормить этим детей. Луи хрипло смеется и прикусывает мой сосок, заставляя вскрикнуть. - Ты такие глупости несешь, когда возбужден, Стайлс… - Слишком много крови уходит из мозга кое-куда в другое место… - Оно настолько большое? – продолжил издеваться надо мной Лу, оглаживая сквозь грубую ткань джинс мой слишком возбужденный орган. - Не делай вид, что забыл… Аахх… В любом случае, ты можешь его почувствовать прямо сейчас... И даже увидеть, если избавишь меня от этих адски узких штанов… - Просто таки адских? То-то я ощущаю жар… - Я покусаю тебя, Томлинсон. - И после этого ты опасаешься, что я тебя съем? Может наоборот… - П..Прошу… - Я уже просто взмолился не в силах терпеть дальше, и даже не поверил сначала, что сработало, но все же проворные пальчики Луи расстегнули мои штаны и я издал протяжный благодарный вздох, когда он стянул с меня их до колен. Дальше я уже сам помог ему расправится, и был просто счастлив, что Луи и сам разделся до конца. Терпение лопнуло не только у меня?.. Кислород в воздухе кажется сгорел без остатка, когда его горячее тело легло на меня… По коже прокатились разряды тока, от нерва к нерву и прямиком в головной мозг, который только и смог ответить на это как просьбой о большем. Но я был не прав, решив, что у Луи так же мало терпения, как и у меня. Вместо того, чтобы помочь мне достичь долгожданной разрядки и заполнить меня собой он начал крепко сжимать в руках и царапать мое тело, которое и без того пылало просто после его поцелуев. Наверно ему было мало того, что я извивался и метался под ним, хватаясь за все подряд и умоляя уже просто его о чем-то, невнятно и шепотом, словно в бреду. Луи начал медленно и плавно двигать бедрами навстречу, заставляя его тоже уже сильно возбужденный член тереться о мой. Пока я перечислял всех богов, каких только знал, и молился им, чтобы этот засранец смилился надо мной, Томмо оставлял на моей шее уже третий засос. Тело горело, машина, кажется, и та уже раскалилась и скоро начнет плавится от жара внутри… Только не известно, что быстрее расплавится – машина или я. - Лу… Пожалуйста… - Что пожалуйста? - Не заставляй меня говорить это! Не забывай про мой браслет… - Я не забываю… А ещё я хочу, чтобы ты никогда не смог забыть Париж… - Я его уже, черт возьми, запомнил на всю жизнь… - говорить уже не было сил и я перешел на шепот, жалобно смотря Луи прямо в глаза. Голубой лед с искорками издевки немного смягчился и оттаял, и Луи в следующую секунду уже целовал меня, напористо и страстно. Руки раздвинули мои бедра ещё шире и я почувствовал его член… - Да, боже, возьми меня… - Без подготовки? - Плевать уже… Плавный толчок и я получаю долгожданное ощущение заполненности с нотками боли, но и та кажется мне невыносимо сладкой. Моя протяжный стон слышала, я думаю, вся Франция, поэтому Луи пришлось вновь заткнуть меня поцелуем. И он начал двигаться во мне… Плавно и быстро… Могу поклясться, мне казалось, что я уже не в этом мире. Прошло буквально пару минут, а я уже видел звезды перед глазами, дрожа от оргазма, даже не коснувшись себя. Но пришел в себя я только когда Луи лег мне на грудь, облизываясь и шепча на ушко: - Ты слаще французской выпечки… - А ты прирожденный садист, ты знаешь об этом? - Да? А мой парень говорит мне обычно, что я чудо. Мое лицо тут же исказилось смесью шока и ярости, пока до меня не дошло, что это был сарказм… Ох, а я уже десяток схем убийства разработал. - Передай своему парню, что он ошибается. - Ты ошибаешься. – Я с трудом сдержал смешок и продолжил обиженным тоном. - Неужели? И в чем же? - Мой парень никогда не ошибается… - Однако он встречается с тобой. - Ах ты мелкий засранец! Это была последняя капля и наша словесная перепалка переросла в драку на полу автомобиля, куда мы сразу же свалились. Когда мы успокоились, я оказался сверху на Томмо, а тот в свою очередь верхней половиной тела на полу, а ноги и вовсе где-то под потолком. Когда мы распутались и оделись наконец за окном уже розовел рассвет. И распахнув настежь окна мы поехали кататься по ленивому, сонному утреннему Парижу. Нет, этот город я не забуду никогда. Ой… Телефон звонит. Лиам. - Какого черта! Где вы шляетесь всю ночь?! Фанаты заметили вас в одной машине. Менеджеры негодуют. Уже звонят Элеонор. Черт. Точно никогда не забуду. P.S. С новым годом, товарищи ^^ Год 2013 он как Париж, верно? Мы его не забудем. Но год 2014, надеюсь, мы запомним ещё лучше, правда? с;