Я не пошлый... уже 69 дней.

10 дней. Осталось 10 дней. 10 чертовых дней. Я должен быть счастлив, что это скоро кончится, хотя я даже уже и привык вести себя прилично, относительно. Но вся соль в том, что все наоборот. У меня началась паранойя. Уже все окружающие на меня обеспокоенно смотрят, а Луи так вовсе старается не отходить ни на шаг, как только есть такая возможность. Просто дело в том, что мне постоянно кажется, что за мной кто-то следит. Нет, дело не в браслете. Словно кто-то преследует нас, подсматривает, даже когда мы с Луи наедине. Это ужасное чувство. Нет, ясно дело, что за нами всегда следили и будут следить фанаты, но и при таком раскладе раньше как-то удавалось расслабиться, хотя бы в номере, в самолете или дома, когда нету вспышек фотокамер и диких криков. А тем временем мы уже прилетели на другой континент. Америка встретила нас шумным Мехико сити, где мы отыграли два концерта на огромной арене. Сейчас же мы уже пересекли границу с Соединенными Штатами, а я вот уже в сто первый раз выскальзываю из удобных объятий Лу, чтобы посмотреть в окно. - Гарольд, да в чем дело? - Ну… Прости… - я снова забрался ему «под крылышко», - просто мне кажется, что я вижу вспышки фотокамер из-за окна… Луи протяжно вздохнул: - Это солнце бликует в стеклах проезжающих мимо машин, Хазз, - он положил руку на мой лоб, - что с тобой?.. У тебя жар? Или звездная болезнь? - Нету у меня никакой звездной болезни, - выпятил я нижнюю губу, - Просто… Я сам не знаю, что со мной происходит, Лу-у-у, - я жалобно проскулил, пряча лицо в его футболке, а он лишь прошептал успокаивающе какие-то ласковые слова и стал поглаживать и перебирать мои волосы. В тот раз я сам не заметил, как успокоился, да так сильно, что и вовсе уснул. Но тот раз не был последним, отнюдь. В отель в Санрайс мы приехали глубокой ночью. Вполне удачно, можно спокойно выйти из автобуса и разойтись по номерам, не думая, что там нас поджидает толпа фанатов, не заботясь ни о чем, взять номер на двоих для нас с Луи. Так мы и поступили. Когда Томмо понес наши вещи наверх, я задержался на первом этаже, потому что не смог отказать милому персоналу гостинице в автографах и фото. Ну, не могу я, и все тут. В итоге в номер я пошел последним из всех парней. Как-то немного неуютно идти по незнакомым, длинным, безлюдным коридорам, особенно когда тебе каждую секунду кажется, что кто-то идет за тобой по пятам. Серьезно! Я слышал стук каблуков, и даже видел мелькнувшую тень пару раз. Я каждый раз тормозил и оборачивался, но там, конечно же, никого не было. А чтобы вернуться на пару шагов назад и проверить за углом, я… Просто слишком труслив, признаюсь сразу. И так, когда я добежал уже до заветного номера, под конец, у меня была прическа, как у Эйнштейна.. примерно.. которого шибануло током. И вот я уже собираюсь открыть дверь, как меня чуть не настигает сердечный приступ – в тот самый момент, когда я коснулся ручки, из дверей вылетает ржущий Найл. Боже. Вся моя жизнь пролетела перед глазами в тот момент. А этот мелкий засранец засмеялся только громче. Спасибо, друг, приятно повеселиться на моих похоронах. Фуф… Я поскорее поспешил зайти в номер и запереться в нем, все ещё надеясь на призрачное ощущение спокойствие, хоть где-то, хоть как-то. И я его нашел, когда вцепился в футболку Луи мертвой хваткой и прижался к его груди. Это выглядело забавно. Как двухметровый мальчик, пытающийся забраться в детскую коляску. Но мне было все равно, главное, я ощущал его тепло, его запах, его сердцебиение, и по моим венам в прямом смысле разливалось спокойствие. - Эй… Параноик ты мой… Хватит пародировать детеныша коалы. – Луи тепло улыбнулся и взъерошил мои кудри. - Но Луууу… Мне только так спокойно… - Охх, горе ты мое, тыквенное. - Может луковое? - Нет, тыквенное. Не спорь со старшими. – Я лишь фыркнул, а Луи продолжил, - Так вот. Горе. Тебе нужно расслабиться и отвлечься. Я выпрямился, чтобы посмотреть на Луи нормально, и вроде только почувствовал себя спокойно в его руках, которые обвили мою талию, как вдруг занавеска шелохнулась и… - Господи Иисусе, Луи! – я взвизгнул, и снова вцепился в его футболку, сжимаясь в калачик, и дрожа, прячась за Томмо, - Т.. там… кто-то.. есть… - дрожащим голосом проблеял я и указал не менее дрожащей рукой в сторону окна, соединяющего балкон с комнатой. Луи обернулся и скептично фыркнул: - Гарри, там никого не может быть, мы на девятнадцатом этаже. - Но… Я… Видел… Глаза… Лицо… - я продолжал задыхаться и бормотать что-то не до конца членораздельное. Луи вздохнул и со словами: «Пойдем, я докажу тебе», - буквально поволок меня в сторону балкона. Пока он отодвигал шторы и открывал дверь, я молился (хоть никогда и не умел этого делать), просто отчаянно бормотал просьбы и мольбы, которые адресовал и Богу, и дядюшке Саймону, и Майклу Джексону и маме, и просто всем, кто приходил мне на ум. А тем временем невозмутимый Томмо вышел на балкон и вытянул меня за руку следом. Не желая даже смотреть вокруг, дабы не увидеть нечто ужасное, я спрятался за его спиной. Несколько секунд полнейшей тишины, нарушаемой лишь отдаленным шумом машин и ветром, показались для меня пыткой. Моя воспаленная фантазия уже нарисовала мне, что неведомая черная сила захватила моего Луи и сейчас он стоит весь такой черноглазый и планирует убийство меня и ещё половины города. И я в прямом смысле подпрыгнул, когда Луи резко засмеялся. - Г..Гарри, - с трудом выдавил он через смех, обернувшись ко мне, прилипшему к холодной стене балкона, и показывая куда-то пальцем. Я проследил за ним и увидел на здании напротив огромный рекламный баннер, на котором не было практически ничего, кроме лица человека. Вот оно, то самое лицо, которое я видел. Я выдохнул так облегченно, что буквально съехал по стеночке и сел на пол, а Луи сел рядом со мной. Он притянул меня к себе, не обнимая, а практически сгребая в охапку, - Глупенький мой Хазз, двухметровый мой ребенок. – Он тепло улыбнулся и поцеловал меня в губы, а я практически растаял и превратился в лужицу от этих ощущений, как в первый раз, ей богу. Я потихоньку окончательно лег к нему на колени, и лежал так, абсолютно расслабившись, лишь глядя ему в глаза, и урча, как кот, от каждого его касания. Мы разговорились ни о чем, начали обсуждать наши планы на жизнь, что мы будем делать через 10 дней, как мы отпразднуем мою победу, и даже не заметили, как пролетел час, а то и полтора. Мою паранойю как рукой сняло, и я был безумно благодарен за это своему парню. И, конечно, я решил выразить эту благодарность, а заодно и согреться после свежего ночного воздуха. Мы буквально завалились в кровать, лениво, но страстно целуясь, сплетаясь руками, ногами, кусая, целуя, зализывая и метя тела друг друга. И вот, я уже сижу на почти голом Луи, оглаживая его грудь, как вдруг его глаза округляются и он смотрит куда-то мне за спину. Мое сердце сделало сальто и трусливо убежало в пятки. Я обернулся туда же, куда смотрит Луи, но ничего не увидел. Странно… Он точно одержим… - Л…Лу?... Что случилось? – Я посмотрел в его немного бешеные глаза. - Теперь я что-то слышал, и могу зуб дать, что мне не показалось, - он сузил глаза и, нервно кусая губу, продолжить изучать стену. Через минуту такого безмолвного сопения, он вдруг фыркнул и закатил глаза, - Идем, Гарри, нам нужно кое-куда прогуляться. Одевайся. И вот я снова ничего не понимаю, страхометр мой давно зашкаливает и бьет тревогу, колени дрожат, но я иду вслед за Луи в сторону номера Найла. Найла? Мой суженый как ни в чем не бывало открывает дверь Хорана, словно он знал, что она не заперта, и плюхается на кровать рядом с ним. Найл выглядит растерянно. - Привет, приятель, - смотрит он на Луи и неуверенно бормочет, - Что-то случилось? - Нет, - Томмо пожимает плечами и смотрит на меня, пока я осторожно опускаюсь в кресло напротив, - Я смотрю, тебе тоже не спится? Как и нам. Замутим что-нибудь вместе? Что ты делаешь? – Луи косится на экран ноута, который стоял у Найлера на коленях. - Да так, фильм смотрю. - О, давай посмотрим вместе. Включай. – На щеках Найла выступил румянец: - А я уже в общем-то досмотрел и собирался спать… Так что… Они продолжили спорить, а я немного выпал из их разговора, потому что почувствовал стойкий запах женских духов. Знакомых женских духов. - Найл? С каких пор ты пользуешься женским парфюмом? Или ты выкрал и спрятал фанатку под кроватью? – вклинился я в разговор, нахмурив брови. - Какой женский парфюм, ты о чем, Гарри? – Найл смутился ещё сильнее. - Я могу поклясться, что тут пахнет женскими духами, - Я встал с кресла и пошел на запах, который тянул меня к бельевому шкафу. Подойдя к нему и взявшись за ручки, я замер, обдумывая все. Ну ведь не может же солнышко Хоран прятать в шкафу ведьму какую-нибудь? Значит, это не опасно. Самое ужасное, что меня там может ожидать, это обнаженное женское тело. Но я ведь долгое время считал себя натуралом, а значит не должен этого бояться. Верно? Верно. Раз, два, и… Я распахнул двери шкафа, откуда на меня чуть не вывалилась… Джемма. Да-да, моя сестрица, вот почему парфюм знакомый, - Джемс? - Привет, Гарри, - Она отряхнулась, как ни в чем не бывало, и пошла в сторону кресла, где только что сидел я. - Что ты тут делаешь? - Что может делать любящая сестра? Приехала поддержать брата в туре. - А почему брат об этом не подозревает даже? - Я хотела сделать сюрприз. - И сделала. Я чуть копыта не отбросил. Это ты шла за мной по коридору? – в ответ на её короткий кивок согласия, я буквально бросился на неё, как бросался все свое детство, и у нас затеялась семейная драка. В прочем, это была даже не драка, а дражка, после чего она, смеясь, мне во всем призналась: - Нет, ну только подумай, я возвращаюсь домой, а мама мне заявляет, что мы с ней были правы, и Ларри Стайлинсон теперь реальны. Я в возмущении еду к вам, но вдруг понимаю, что ты же у меня жутко скрытный, братик. А мне жуть как хотелось посмотреть на вас без лжи и фальши. Ну вот. Как раз Найл разделил мои позиции. И мы все это время наблюдали за вами почти повсюду. Я не стал дослушивать её, я просто продолжил драку, с криками «так это была не паранойя? Вы заплатите за каждую моя умершую нервную клетку». На этот раз присоединился и Луи, который накинулся с подушкой на Найлера. В итоге буквально через пару каких-то минут комната выглядела так, будто по ней прошлась армия кур: кругом перья, перья и ещё раз перья, разорванные в клочья наволочки, матрас свалился с кровати вместе со всем его содержимым, кофейный столик перевернут, а цветы, что раньше украшали его, теперь украшают мои кудри стараниями моей сестренки. Когда мы выдохлись и завалились вчетвером на лежавший на полу матрас, мы начали все вместе дико смеяться, но наше веселье оборвала распахнувшаяся дверь и влетевший в номер суровый Лиам. - Какого. Черта?! - из его ноздрей, казалось, вот-вот пар пойдет и пламя вспыхнет, - три часа ночи! Люди спят кругом, да вас выселят сейчас за такое! - Лиам, тише, Лиам, хэй.. – Луи вскочил и попытался успокоить папочку, потому что мы втроем уже чуть ли не под кровать забились от его взгляда. Но страшного ничего не произошло, хоть я и боялся до дрожи, что эти двое сейчас подерутся. Лиам вскоре успокоился, то ли сам по себе, то ли потому что Томмо убедил его, что подобного не повторится. И только когда напряжение утихло, я заметил четыре пары любопытных глаз в дверях – 5SOS, точно, они же присоединятся к нам снова с завтрашнего концерта. Мы получили от Лиама приказ расходиться по своим номерам, и послушно исполнили его, лишь на выходе буквально в дверях поздоровавшись с австралийцами. Но что интересное я заметил: стоило Лиаму вернуться в номер, как эти четверо шмыгнули в комнату Найла, а за ними и Джемма. Даже думать не хочу, что они там делали, ибо на утро они все краснели и хихикали при виде нас с Лу. Ох уж эта парочка, Найлер и Джемс, ладно сами, но ещё и малолетних совращают. Хэх.