Часть I. 01. Первые встречи
17 июля 2017 г. в 12:04
Он всегда приходил на следующий день, как посылка прибывала в почтовое отделение. Не ждал, когда принесут уведомление, отслеживал, видимо, по интернету, как сейчас делает большинство. Врывался в помещение, недовольным взглядом окидывал очередь, раздражённо вздыхал и пристраивался в конец, всегда правильно определяя, кто последний. Как он это делает, было непонятно, но, похоже, он ещё ни разу не ошибся в своих выводах. Это восхищало.
Первый раз он появился у нас в апреле. Я только недавно устроился на эту работу и ещё не всё успел выучить, поэтому работал медленно, чем, конечно же, вызывал недовольство людей, спешащих получить свою собственность и наконец-то уйти из душного помещения. Приходилось постоянно извиняться с виноватой улыбкой на замечания и продолжать своё дело, надеясь поскорее перестать ошибаться и научиться работать так же быстро, как моя сменщица, которую клиенты ставили в пример.
Я обратил внимание на этого человека, когда он, отстояв очередь, саркастично высказал мне всё, что думает о почте и её способностях по подбору персонала, своим глубоким, бархатным голосом. В нём было столько яда и насмешки, что даже не верилось: обладатель столь красивого голоса просто не мог так разговаривать.
— Надеюсь, найти посылку по номеру отправления вам под силу? — процедил он сквозь зубы в конце тирады и положил на стол листок бумаги с аккуратно переписанными на него цифрами: угловатыми, но вполне узнаваемыми. Мне отчего-то захотелось увидеть, как выглядят слова, написанные этой бледной узкой рукой с длинными нервными пальцами и аккуратным маникюром.
Тряхнув головой, я сосредоточился на работе и вспомнил о получателе только отдавая ему посылку, обклеенную со всех сторон предупреждением «Не кантовать». Стало интересно, что же такое ему отправили, но, конечно же, спрашивать не стал — не имел права, к тому же праздное любопытство обычно всегда доводило меня до беды, поэтому и научился сдерживаться.
Мистер Северус Снейп, как значилось в извещении, не спешил отойти, разглядывая посылку со всех сторон, словно хотел убедиться, что та в пути не пострадала, чтобы лишний раз не идти на почту, если что не так, а я в это время рассматривал его. Тёмные волосы до плеч, нос с горбинкой, заострённые скулы, карие глаза, высокий, скорее худощавый, чем стройный (из-за пальто точней не скажешь), с гордой осанкой и точными скупыми движениями. Он не был красив, скорее даже выглядел отталкивающе, а если к внешности добавить его характер, то, наверное, и совсем общаться с таким не захочется, но почему-то я не мог перестать рассматривать его. Было в нём что-то завораживающее, заставляющее гадать, где он работает и что может любить, как живёт.
Наконец, этот странный мужчина кивнул, видимо, удовлетворившись осмотром, ещё раз бросил на меня быстрый внимательный взгляд и ушёл стремительной уверенной походкой человека, знающего себе цену. Я же, перед тем как вернуться к своим обязанностям, ещё раз посмотрел на извещение. Почерк мистера Снейпа был похож на цифры — угловатый, нервный, но разборчивый — и очень походил на своего хозяина. По крайней мере, на первое о нём впечатление.
После этого случая мистер Снейп обязательно раз, а то и два раза в месяц приходил за посылками, вечно обклеенными грозными предупреждениями «Не кантовать», и обязательно проезжался в своей излюбленной саркастичной манере по обслуживающему персоналу и почте в целом. Это продолжалось до момента, пока я однажды не вспылил и не спросил в ответ на очередное замечание, почему же он до сих пор тогда пользуется услугами почты, если настолько её не любит. Я думал, что мистер Снейп разозлится и выскажет мне всё, что думает, но он только как-то странно на меня посмотрел, забрал посылку и ушёл, ни слова больше не сказав.
С того дня этот странный человек обращался ко мне только по делу, сведя общение к минимуму, а мне вдруг стало не хватать его саркастичных замечаний. Почему так получилось, я не понимал, и это злило. Ну не могли же мне, в самом деле, нравиться его придирки, правда?
Теперь я постоянно ждал его прихода, а посылки, адресованные мистеру Северусу Снейпу, почему-то вызывали такую же радость, как тот единственный подарок, полученный от тёти, недолюбливающей меня с самого детства. Подарок, приуроченный к моменту, когда я наконец-то съехал от них, получив место в общежитии колледжа, недавно мной оконченного.
Это было как наваждение, которое не получалось преодолеть. Его фигура сразу притягивала взор, стоило мистеру Снейпу только войти в помещение. Даже обслуживая других, я постоянно бросал на него быстрые взгляды и взволнованно ждал, когда смогу услышать его голос, обменяться парой фраз, жалея, что не могу с ним пообщаться в неформальной обстановке.
Хотелось, чтобы он снова заметил меня, даже если будет ругаться. Чтобы хоть как-то выделял среди остальных, пусть даже не в лучшую сторону. Почему-то не хотелось оставаться для него невидимкой, просто одним из работников, с которыми приходится иметь дело, частью серой толпы, что постоянно нас окружает. И, наконец, судьба дала мне шанс это исправить.
Сегодня я закончил работу на полчаса раньше обычного, и меня милостиво отпустили домой: «Молодой ещё, пусть развлекается, пока есть силы и желание». Вот он, плюс работы в женском коллективе, где основную часть составляли женщины после тридцати лет. Я решил потратить эти полчаса, чтобы заскочить в хлебный, закрывающийся в одно время с почтой. Ох, какие же там пекли булочки с корицей! Объедение. Жаль, что редко удавалось себя ими побаловать. Тем более что настроение было отличное — пришла посылка для мистера Снейпа, и я надеялся завтра увидеть человека, никак не хотящего покидать мои мысли.
Когда я уже шёл из магазина с целым пакетом небольших, ароматно пахнущих хлебобулочных изделий, то, переходя дорогу, вдруг увидел на противоположной стороне улицы человека в чёрном пальто. В таком знакомом чёрном пальто. Сколько раз уже я утыкался в него взглядом, стараясь не смотреть на его владельца, боясь новых язвительных замечаний.
С внутренним трепетом я вгляделся в лицо и… Да, это был он.
Мистер Северус Снейп шёл стремительно, огибая прохожих, но его мысли явно были далеко. И как он умудрялся ни на кого не налететь? Загадка. Хотя странного и необъяснимого, связанного с этим человеком, у меня итак накопилось предостаточно. Одни вопросы.
Не знаю почему, но мне жутко захотелось догнать мистера Снейпа и самому сообщить тому новость о доставленной сегодня на его имя посылке. Показалось знаковым то, что мы вот так вот встретились.
— Сэр! Мистер Снейп, подождите! Вам посылка сегодня пришла! — крикнул я, подбегая к уже успевшему отойти довольно далеко мужчине.
Тот вздрогнул, резко развернулся на каблуках и ожёг меня презрительным взглядом. Ох, и зачем я только решил догнать его? Чёрт, как будто мне встреч в почтовом отделении не хватало.
— Вы помните всех получателей? — спросил он таким тоном, что захотелось провалиться под землю.
— Нет, только постоянных клиентов, сэр, — только и смог выдавить я, опустив глаза. Ну не мог же я ему ответить, что именно он так запал в душу, чтобы запомниться. Своим внешним видом, экстравагантным поведением, едкими замечаниями и насмешливым взглядом, словно прожигающим насквозь, заставляя чувствовать себя ни на что не годным мальчишкой.
— И много у вас таких? — продолжил допрос насмешливым тоном Северус Снейп. — А впрочем, неважно, — добавил он через некоторое время. — Интересней узнать, почему вы решили, что можете окликнуть незнакомого человека даже ради такой, несомненно, хорошей новости, как пришедшая на его имя посылка? Окликнуть, зная, что и так я завтра за ней явлюсь, как делал всегда, и, смею надеяться, буду делать и дальше, если, конечно, мне не будут надоедать всякие юнцы, а то придётся искать другой способ для получения компонентов, необходимых для моих экспериментов.
От его отповеди я почувствовал себя чуть ли не преступником. На кой чёрт пристал к человеку?
— Ка-каких экспериментов? — вдруг спросил я вместо того, чтобы извиниться и скрыться с глаз этого неприятного типа. От волнения я даже стал заикаться, чего за мной ранее не водилось.
Мистер Снейп смерил меня презрительным взглядом, но всё-таки соизволил ответить:
— Химических.
— То есть вы заказываете по почте всякие реактивы? — удивлённо заморгал я.
Мистер Снейп закатил глаза.
— А что, по-вашему, можно использовать в химических опытах?
— А это не опасно? Оно не… — вдруг заволновался я. Не хотелось бы взлететь на воздух вместе с почтовым отделением.
— О боже! — простонал собеседник. — К вашему сведению, я профессор и прекрасно знаю, что делаю! Я никогда не заказываю ничего опасного. А посылки составляю таким образом, что, перебей вы даже все бутыльки, при соединении их содержимого ничего, повторяю, ничего опасного не произойдёт! — Похоже, я его сильно рассердил своими страхами. Стало стыдно.
— Простите, — пролепетал я, и тут в голову пришла идея. Я достал из пакета одну булочку с корицей и протянул её профессору. — Возьмите, пожалуйста. Она совсем свежая. Их пекут неподалёку. С корицей. Вы же любите корицу? Нет? Я действительно не хотел вас разозлить, честно. Я иногда болтаю, не подумав. Когда волнуюсь. И когда слишком много думаю, тоже. Пожалуйста, не отказывайтесь, я от всего сердца, сэр! — и застыл с протянутой рукой, чувствуя, что не могу пошевелиться.
Мистер Снейп странно посмотрел на меня, аккуратно обошёл и скрылся в толпе пешеходов, спешащих по делам, а я так и остался стоять один с вытянутой рукой с зажатой в ней только что купленной булочкой, покрасневшим лицом и какой-то щемящей пустотой в душе.