Перевертыши

— Нил женится! Вы представляете?! — званный обед почтенного семейства бы прерван. Возможно, если бы эту фразу произнёс не Альберт Эндри, тетушка Элрой бы начала фыркать и читать нотации о не подобающем поведении, но сейчас она лишь выразительно посмотрела на своего племянника и переключалась на утиную ножку в своей тарелке. Арчи усмехнулся нехорошей улыбкой, Анни была спокойна, Элиза победоносно и вызывающе смотрела на Кенди, а Кенди. Кенди побледнела лишь на миг, но тут же взяла себя в руки и улыбнулась. «Вот он срок „вечной любви“, — думала она, ковыряя салат вилкой, — 4 года. Но я не могу его винить- без подпитки любовь умирает. Или это была вовсе не любовь. Почему же меня беспокоит то, что мой враг счастлив? Видимо потому, что я сама несчастна. Тупая игла так и сидит в сердце. Терри… ничего не прошло, не забылось. Так же больно, как и 5 лет назад… Долго же он ждал… и все же- маленькая заметка в газете о свадьбе известного бродвейского актёра. Я же сама его отпустила, прогнала… я обещала быть счастливой… я старалась, честно, старалась… и Альберт… этот безумный поступок с кольцом? Зачем?! Теперь я совсем одна…» — Как же я рада, что мой брат все же взялся за ум и вспомнил, на ком должен жениться человек его круга! Я так хочу познакомится с его невестой! Я уверена, что она утончённая леди, не в пример некоторым… — Элиза! — Дядюшка Уильям! Я же никого конкретно не имела в виду, — Элиза потупила глаза и… покраснела? Да, да. Ошибки быть не могло! Элиза залилась краской и стала похожа на спелый помидор. А потом, что уж совсем было неожиданно, вскочила из-за стола и, бросив «извините», выбежала прочь. Мадам Элрой покачала головой. Ох уж эта молодёжь. И Элиза туда же… Элиза вообще последнее время вела себя крайне странно. Мало дерзила, была задумчива, даже мечтательна. Колкости в адрес Кенди тоже стали какими-то дежурными, не сильно обидными. Казалось, она уже не испытывает такой жгучей ненависти, но положение обязывает. И, если задуматься, не типичное поведение Элизы началось пару месяцев назад. На том злополучном приёме, на котором Альберт решил подарить Кенди это треклятое кольцо. Кенди убежала в слезах из кабинета, бросив лишь «Как Вы могли?! Я так верила Вам!». Альберт готов был провалиться сквозь землю, но положение обвязывало взять себя в руки и вернуться к гостям. Среди общего веселья он увидел Элизу. Она казалась потерянной. Альберт знал причину- из-за скверного характера девушки, ее жених разорвал помолвку и уехал во Францию. «Куда угодно! В глушь, в Африку, в Сибирь, лишь бы подальше от твоего чопорного поведения и ядовитой души». В сущности, ничего удивительного и нового, но Элиза не смогла пережить этот удар. Видимо, он стал последней каплей в череде неудач рыжеволосой красавицы. Да, Элиза была красива. От природы. И пока она молчала и покорно смотрела из-под густых ресниц- кавалеры вились вокруг неё. Однако, как только она открывала рот, все мужчины резко исчезали из ее поля зрения. И она оставалась одна. Снова. Понимая, что, как глава семьи, он должен заботиться обо всех своих родственниках, даже о тех, кто не вызывал в нем тёплых чувств, Альберт вздохнул и пригласил Элизу на танец. Девушка растерялась, но приглашение приняла. — Дядюшка, скажите, — так неожиданно нарушила тишину Элиза, что Альберт вздрогнул, — неужели меня нельзя любить? Такую, какая я есть? — Элиза, — после паузы начал Альберт, — понимаешь… любовь это такое чувство, которое не поддаётся анализу. — А знаю, но все же. Все, да, да, все любят Кенди. Энтони, Терри, Арчи, мой непутевый брат, Вы, — Альберта передернуло, — я уже смирилась. Но все же. Неужели я такая мерзкая, что не заслуживаю хотя бы капельку любви? Альберт было хотел ответить «да», но вовремя осекся. Он посмотрел в карие глаза девушки. Нет, в них не было ни злости, ни ненависти. Была только тоска. Такая же, что и затопила сердце Альберта, после того, как Кенди отвергла его. — Элиза, ты очень красивая девушка… — Я знаю, — перебила его собеседница, — но этого, как оказалось, мало… — Этого просто не достаточно. Знаешь, прости, что я об этом говорю тебе, но в Кенди всех подкупает искренность. Она настоящая. А ты, прости, нет. — Знаю! — в глазах мелькнул огонёк злости. Мелькнул и тут же исчез, — Она такая добрая, милая, заботливая. А я нет! — Я не это хотел сказать. Она- настоящая. Не важно- хорошая или плохая — настоящая. А ты, как мне кажется, уже давно выросла из роли капризной и строптивой девочки. Была бы ты на самом деле злая- нашёлся бы тот, кто полюбил тебя такую. Ведь любят не за что-то, а вопреки всему. А в тебе… в тебе нет злобы… есть только отчаянное желание любить, которое ты ото всех и от себя скрываешь… Элиза подняла глаза, полные слез, на Альберта. Элиза? Слезы? Что происходит с этим миром?! — А Вы смогли бы меня полюбить? — Альберт опешил лишь на мгновение, но его было достаточно, чтобы девушка не верно истолковала молчание, — Хотя о чем я? Вы же женитесь на Кенди! У меня опять нет шансов. И она, чётко чеканя шаг, направилась к выходу на террасу. Альберт был растерян. Он никак не ожидал, что среди той желчи и ненависти теплится росток чувствующей души… С тех пор они виделись каждую неделю на субботнем семейном обеде. Элиза была тиха и задумчива. Лишь иногда она бросала на Альберта взгляды, полные мольбы- мол, не выдавайте меня, не раскрывайте мою слабость. Казалось, даже присутствие Кенди не трогало Элизу. Она уже не практиковалась в остроумии. Альберт же лишь наблюдал столь разительные перемены. Ни он, ни, уж тем более она, не делали попыток поговорить о том минутном проявлении слабости. Но оба понимали, что разговора не избежать. Одно лишь не могло не радовать- в мыслях о том, что Элиза совсем другая, отказ Кенди незаметно отошёл на второй план. Кенди делала вид, что ничего не случилось. Так же широко улыбалась и говорила не впопад. Альберт же… Альберт вздохнул с облегчением после отказа. Больше не было терзаний, надежд, планов. Воистину, лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и жалеть. — Прошу меня простить, — и не обращая внимания на удивленные взгляды присутствующих, Альберт покинул столовую. Долго искать Элизу не пришлось. Она была на террасе. Видимо, настолько погружена в свои мысли, что заметила присутствие Альберта только тогда, когда его рука легла на плечо. — Не хочешь рассказать что это было? — Вы о чем, дядюшка? — слезы блестели на ресницах. — Что это было за показательное выступление в столовой? — Мне просто стало душно и я решила подышать воздухом! — Быть может вызвать врача? — Не стоит… не стоит обо мне волноваться… я сама… привыкла, — и Элиза впервые заглянула в голубые глаза Альберта. Отвращения, которое она привыкла видеть в глазах друзей Кенди, там не было. Была заинтересованность, может быть даже волнение, но не отвращение. И не презрение. — Элиза, ты часть нашей семьи и я должен… — Должен! Должен! Должен! Надоело! Я не хочу, чтобы мной интересовались потому, что должны! Потому что это диктует общество. Я вправду так ничтожна? — Элиза, я…- Альберт подбирал слова. — Да все понятно! Давно понятно! — Элиза! Ну уж нет, второй раз она не закончит разговор вот так! И Альберт, предвосхищая попытку к бегству, сжал ее запястье. Кожа была нежная, бархатистая, тёплая… возможно, виной было одиночество, а может вспышки на солнце или полнолуние, но он не спешил ее отпускать. Девушка же, в свою очередь, не убирала руку. Она лишь вздохнула, как будто воздуха стало слишком мало, густо покраснела и опустила глаза. — Элиза, я интересуюсь тобой не потому, что так правильно. Я интересуюсь потому, что на самом деле волнуюсь за тебя! — Знаете, дядюшка, я так устала. Устала от козней, лжи, ненависти. Я одна. У меня нет друзей. С моими подружками не о чем поговорить- ведь я сама их выбирала, чтобы выгодно смотреться на их фоне. Эндри меня ненавидят. А мой брат… мой брат женится. И я остаюсь одна… совсем… скоро я буду коротать вечера в компании мадам Элрой., а ведь мне нет и 25… — Я тоже один, но не отчаиваюсь. Я верю в то, что мы обязательно встретимся и будем с теми, с кем должны. Рано или поздно… — Это философия и софистика. А как же жизнь?! «Она действительно умна, — с удивлением подумал Альберт, — и, без великосветской шелухи и шлейфа прошлого, мила. Даже слишком…» — Простите, дядюшка, мне эту эскападу. В последнее время я плохо сплю. Видимо нервы. — Быть может попросить доктора осмотреть тебя? — Нет, не стоит, лекарства от тоски пока не придумали, — и, как будто, очнувшись, добавила своим привычным тоном, — С минуты на минуту приедет мой братец. С нетерпением хочу поздравить его и его невесту! — Элиза! — Да? — она изящно склонила головку на бок. — Зови меня Альберт. Просто Альберт…