Пираты тихого океана

       — Открыть огонь!        Эти слова раздались громким эхом по палубе корабля Палач, пробудив всех тех, кто валялся на полу в обнимку с бутылками рома с желанием крепкого бодрого сна. Среди таких пробудившихся был и Эйизаноид. Он уже снова превратился в дракона и со вчерашнего вечера устраивал на корабле попойку совместно с Айсом и привязанном к мачте Банзаем — причем Банзай почти нашел выход из той ситуации, в какой он оказался. Он нашёл то, что могло помочь ему развязать верёвки, сдерживающие его у мачты.        Освободить Банзая вчера мог Эйизаноид, по пьяне.        Вообще Эйизаноид любитель приложиться к бутылке. После смерти родителей он стал путешествовать по морям, прибиваясь к пиратам и другим всяческим морским путешественникам — даже успел послужить на военном судне под командой строгого и педнтиного адмирала Анджора Виетта. Постоянные путешествия по океану сделали своё дело, и парень превратился в самого настоящего пирата — любил захаживать в различные пабы за слабым полом и получал постоянный отказ, любил выпить (в принципе, эта привычка сохранилась), любил ввязываться во всяческие авантюры, драться со всяческими постояльцами пабов за ром, за прекрасных девушек и даже просто за желание выжить. Не фартило, в общем, пацану. Однако теперь, официально став членом экипажа на Палаче, Эйизаноид принялся меняться. Ну, позже чуть-чуть можно будет заняться изменениями — после того, как бодун исчезнет полностью.        Именно с целью избавиться от бодуна Эйизаноид вскочил с пола с мощностью катапульты после услышанных слов капитана и открыл глаза, пытаясь найти бочку с водой. Вон она, спасительная бочка — стоит где-то ближе к кормовой части судна, за штурвалом, возле которого обосновалась Самара с крепким желанием вывести корабль в нужное и, если хотите, наиболее благоприятное место для атаки. Надо идти туда, чтобы освежить пустыню во рту. Сам себе в голове Эйизаноид задавал вопрос, зачем он вчера вообще пил. Ну да, отметили они его вступление в команду. Потом можно было дальше заниматься своими прямыми обязанностями, ожидая прибытия к следующему острову. Но нет же, блин — нужно было лить ром как не в себя. Можно сказать, что эти морские волки пьют ром постоянно. Можно было бы, но вчера был весомый повод.        Взявшись за голову и шатаясь из стороны в сторону, Эйизаноид поплелся к кормовой части корабля, чтобы наконец освежиться и пойти выполнять приказ. Хотя, было немного странно, что утро началось с такого, без преувеличения, странного момента. Странней была разве что первая встреча Эйизаноида с командой. И все-таки, пару секунд, по вполне понятным причинам, Эйизаноид был немного оторван от реальности и не совсем понимал, что вообще происходит. Ну, шатались по кораблю пираты, громкими очередями были слышны выстрелы с пушек и ружей, и почему-то палуба была наполнена запахом гари. Но все это не давало шестиглазому понять, что происходило. По звукам стрельбы уже было не сложно понять, что происходит битва. Скорее всего, даже с птицерапторами. Эта мысль быстро отрезвила Эйизаноида, и он, выдвинув на руках когти, стал в боевую позу, мечтательно надеясь на то, что сейчас появятся птицерапторы и начнется драка. Но очень быстро Эйизаноид понял, что этих крыс летучих не было поблизости вообще. Дело было в другом.        Оказывается, команда по приказу Самары начала стрелять по острову, к которому они уже успели приплыть. На острове была береговая охрана, и нужно было её убрать, если они хотели проникнуть на поверхность. В свою очередь, на острове Самара хотела высадить команду для того, чтобы сделать пополнение припасов. У них почти не было воды и рома, да и жрачка почти закончилась. Нужно было полонить запасы, а потом они займутся резко возникшими проблемами с птицерапторами. И все же, Самара отдала приказ стрелять по острову. Конкретно, пушечные ядра летели не на сам остров, а скорее, в стены небольшой вымощенной большими булыжниками крепости, которая закрывала собой всю береговую линию в самом, по предположению, слабо охраняемой части острова. К слову, никто не знает, но крепость эта поставлена была из-за команды Самары — именно они как-то раз совершили диверсию, без палева проникнув в жилую часть острова и устроив там переполох. Тогда они тоже устраивали пополнение припасов. Сейчас же, с новым участником команды, они прибыли на остров… для такой же банальной кражи еды. Хех, воровать, что бы выжить. Для пиратов — конкретно для команды Самары — это, можно сказать, пожизненное кредо.        Палуба тряслась, словно по ней кто-то стрелял в ответ со стороны острова. По скрипучим доскам от неустойчивого положения корабля по палбе катались упавшие ядра. Они просто катались по полу без дела, пока пираты не успели их зарядить в пушки. На полу было полно всяких веревок, за которые можно было зацепиться как нефиг делать и, упав с вырвавшимся изо рта трехэтажным матом, сломать себе, к примеру, ногу или руку. Но Эйизаноид обошел эти веревки и теперь уже побежал в сторону штурвала. Его цель была прежней, — он хотел пить — но и с Самарой поговорить о делах насущных тоже нужно было успеть. Ну, а ради чего еще нужен капитан. Правда, именно бежать к штурвалу было ошибкой. Каждый раз, когда стопы Эйизаноида полностью касались пола, он понимал, насколько от бодуна у него болела голова. От каждого шага головная боль если и была небольшой, то теперь стала усиливаться как минимум вдвое. Опять возник нелепый вопрос, ответ на которого не было — зачем нужно было вчера пить, да еще и так много, если они знали, что скоро высадятся на острове с желанием пополнить припасы и совместно с этим подраться. Ну, выпить для пиратов — это как дышать для обычного человека. Пиратам повод для выпивки не нужен. Да и зачем повод… когда есть выпивка?        Эйизаноид словно на ломанных ногах и словно после долгой и изнурительной работы добежал до одной из бортовых лестниц, а после, немного отдышавшись и ощутив во рту уже реальную засуху, стал бежать уже непосредственно по этой лестнице, слушая надрывные звуки пушечных залпов. Внутри он содрогался от каждого залпа, который слышал. Это заставляло парня вспоминать о службе под командованием морского адмирала. Тогда ему приходилось вступать в битвы и убивать ни в чем не повинных людей. В те моменты Эйизаноид понимал, что он — далеко не центр вселенной, вокруг которого должно крутиться всё. Но теперь, став пиратом в команде своей новой подруги, Эйизаноид понимал, что ему снова придется убивать На этот раз, убивая кого-либо, он будет бороться за право выжить. Просто выживание — только и всего. Тем не менее, Эйизаноид бежал по бортовой лестнице к штурвалу и Самаре — по большей части к ней. У штурвала Самара решала проблему с тем, что бы остановить корабль в нужном положении. Если они просто оставят корабль посреди океана, его могут украсть. Ну, ирония тогда веь получится — пираты украли провизию, а у них украли корабль. Но поскольку Самара такого не хотела, она стала следить за береговой линией. Нужно было отдать приказ о спуске якоря только в тот момент, когда они окажутся на достаточном отдалении от острова. Конечно, от того, что они стреляют по поверхности пушечными залпами, корабль не мог оставаться незамечимым. Но оставить его подальше от берега было бы более, чем логично.        Как и было понятно изначально, в сторону кормы Эйизаноид бежал только потому, что хотел попить. Поэтому он и хотел оказаться на корме как монжо быстрее. Самара на это не обращала внимание, так как всё ещё следила за береговой линией. В принципе, якорь уже можно было скидывать. Хотя, можно было сделать это уже три метра назад. Просто Самаре хотелось немного повыё… повыпендриваться. Однако, никому из участников команды это не показалось как минимум странным. Самара глянула на рядом стоящего Айса, а тот лишь, разведя руками под лозунгом «что я могу сделать?», немного отошел в сторону. Тогда Самара глянула на карту, что Айс держал в дрожащих руках. Руки парня дрожали не от того, что он боялся Самару, а от вчерашней попойки. Самара знала о вчерашней «отвязной вечеринке», поэтому никак не ругала Эйизаноида, Айса и Банзая за перегар на весь корабль и за то, что они дрожали как ветки на сильном ветру. Однако, это всё-таки немного напрягало. Особенно в момент, когда на палубе и так все тряслось, а пушечные залпы, раздавающиеся с особой периодичностью — раз в пол минуты — мешали сосредоточиться. Плюс ко всему, Самара немного волновалась по поводу того, что их вылазка на остров может не окупить себя, и что Эйизаноид может им всё запороть. Он конечно хороший в бою, но при вылазке на остров он может испортить всю ситуацию. Поэтому Самара и волновалась, думая о том, что всё может испортиться из-за резкого вмешательства шестиглазого. И аккурат в этот момент, резко прервав размышления Самары, рядом со штурвалом оказался Эйизаноид.        Произошло в итоге это как — Эйизаноид не просто так зашел на капитанский мостик. Забегая сюда, он зацепился ногой за валяющуюся на полу растянутую веревку, которую трудно было не заметить. Нога Эйизаноида зацепилась за веревку, поэтому когда он сделал шаг вперед, цепная реакция привела к тому, что парень упал на пол весьма резко и неожиданно. Эйизаноид упал на пол лицом, с резко возникшим желанием обследовать его состояние. Только сейчас Самара и Айс, стоявшие возле штурвала, обратили внимание на нового члена команды. Такого неожиданного и довольно странного появления кого-либо рядом с собой Самара не видела. Поэтому она оценивающе посмотрела на нового друга, видя жалостливые попытки Эйизаноида подняться с пола и понять, почему он упал. Однако, всего на несколько секунд она на него посмотрела, вспомнив вчерашний разговор, мигом подумав о том, что нихрена Эйизаноид не серьёзный. А всё потому, что уже спустя пару секунд Эйизаноид снова встал и, сделав на лице широкую и невольную до нельзя улыбку и шатаясь по сторонам словно после ещё одной осушенной бутылки, пошел дальше, к той самой бочке с водой. Их там было три, и все были наполнены до краев. Вот именно именно эти бочки, сделанные из дерева и обвязанные вокруг небольшим слоем веревок для красоты и стали главной целью Эйизаноида. Нужно было попить, а потом… всё, что угодно. Бывали такие случаи с Эйизаноидом, когда он напивался очень сильно, а на следующий день хватило всего несколько глотков воды, что бы он пришел в нормальное состояние. Вот именно поэтому он и хотел испить из бочек.        Самара меж тем проследила за всеми движениями Эйизаноида, когда он широко расставил в стороны руки и ноги, а после вальяжной походкой направился к бочкам с водой. Эйизаноид раскачивался при такой походке не лучше, чем сам корабль. Но сделана такая поза была специально для того, что бы просто не упасть. Это для Эйизаноида сейчас было самое главное в приоритетах. А то получится очень не красиво, если он еще раз упадет на пол, да еще и при капитане. Но, тем не менее, это немного развеселило Самару, и она захотела повторить этот весьма даже удачный опыт такого хождения по палубе. Однако, продлилось это восхищение в глазах Самары всего несколько секунд, пка не переросло в злость. У Эйизаноида не получилось просто подойти к бочкам. Как раз нет — он подошел, но сразу же упал. Эйизаноид ведь же еще не до конца пришел в себя, поэтому когда он подошел к одной из бочек, его ноги, уже ни за что не зацепившись, покасилилсь, и он, подобно айсбергу, рухнул на пол, но при этом утащив с собой пару бочек, зацепив их руками. Естественно, бочки упали вместе с шестиглазым, залив водой его, пол, весь капитанский мостик, немного ноги Самары и Айса и даже немного вылилась на палубу Палача.        — Твою мать, Эйизаноид! Нихрена ты элегантен! — крикнула Самара полностью злобно, посмотрев на Эйизаноида и отойдя от штурвала в своих пиратских кожаных сапогах по растекшейся воде.        Поскольку сапоги были не очень плотные, вода почти сразу же прошла их насквозь. Ну и плюс, вода в этих самых бочках была довольно себе холодная, поэтому понятно, что Самаре и Айсу стало резко холодно в ноги. Самому Эйизаноиду было нормально. Он получил долгожданную воду, которую глотал с жадностью, желая напиться как можно больше. Вода стекалась по нему, охлаждая почему-то сильно нагревшееся тело. Но все-таки, Эйизаноид сделал то, что так хотел, и чего ради он шел сюда — он вдоволь напился. Да, не рома, конечно, но хоть чем-то заглушить бодун он должен же был, правильно?        Солнце закрыть ему никто не мог, поэтому резко встал вопрос, что происходит. Но пока что он заметил только тень, не дающую посмотреть на красоту облачного неба. Над ним завис Айс, который протягивал руку, тем самым выказывая жест поддержки. Скорее всего, Самара дала ему такой приказ поднять шестиглазого с пола. А то и правда не культурно валяться на полу в присутствии своего незабвенного капитана и даже не позволить себе подняться с пола, что бы выразить той должное почтение.        Как раз подхваченный этим желанием, Эйизаноид принял руку «помощи», позволяя Айсу поднять его с пола. Эйизаноид просто подал руку Айсу, а тому дальше пришлось немного поёжиться, тащя в свою сторону недо-друга. На самом деле, шестиглазый был не таким уж и лёгким — воздушным как пёрышко его было глупо назвать. Айсу понять это помог тяжелый вес, который всё время тянул вниз.        На самом же деле, это сам шестиглазый зацепился рукой за какую-то торчащую в полу доску и таким образом пытался задержать по времени свой подьём с палубы. Тогда Айсу пришлось пойти на небольшую злобу к этому шестиглазому выродку — он всего лишь намного сильней потянул на себя нового члена команды, и тот наконец пришел в себя, поняв, насколько был бессмысленным момент сопротивления. Поэтому Эйизаноид уже не стал противиться на помощь и просто покорно встал на ноги, дабы, как и было им самим самому себе обещано, выполнять любые приказ капитанши.        — Айс, ко мне! Эйизаноид, к орудиям! — приказала Самара.        Улыбнувшись во все 32 и разведя руками в жесте «что я, мол, могу сделать?», Айс отошел обратно к Самаре, помогая ей найти то самое положение, находясь в котром, они смогут вести нормальное отстреливание от врагов. Встав рядом с капитаном, Айс как-то слишком по предательски посмотрел на шестиглазого, словно этим показывая, насколько он важен Самаре, нежели Эйизаноид. Но подумав о том, что рановато думать об отношениях, — особенно от отношениях с Самарой — Эйизаноид глубоко вздохнул, поняв, что ему сейчас придётся стрелять из пушки. Как раз на неё он и посмотрел. Благо, пушка была и на капитанском мостике. Рядом валялись ядра, порох в небольшой бочке. Всё только ждало уверенных решений Эйизаноида к началу атаки. Но он решил сделать кое-что другое — понравиться Самаре тем, насколько круто он может стрелять пушечными ядрами.        Может и весьма интересный план, но его осуществление пойдет на смарку, если мы говорим об Эйизаноиде. Это ж такое шестиглазое чудо, что любой заведомо крутой план может запороть совсем неожиданным образом. Вспомнить хотя бы его само вылазку на острове Икрис — житнице практически всех казино планеты. Ну, оказался Эйизаноида там по одной весьма понятной причине — просто хотел срубить бабла, как говорится. Но он попал в тюрячку, люто пьяный конечно же. И там, в той холодной одиночной камере, начался полный психо-разнос — демократия в опасности, пила — у, ска! — пилит детей, надзиратели используют опасное оружие, сквоебшник. Да, сильно Эйизаноиду ром тогда по мозгам ударил.        Сейчас же, в момент адского бодуна, когда каждый громкий звук мог разорвать барабанные перепонки, Эйизаноид вполне себе мог все запороть, лишь только придвинувшись к пушке. Собственно, это и произошло. Подойдя к пушке по уже понятному приказу капитана, Эйизаноид умудрился задеть ногой бочку с порохом. Вполне в его стиле. Однако, порох рассыпался очень эффектно — в сторону от пушки и, если приглядеться, в изображении, отдалённо напоминающим взрыв. И если порох сейчас поджечь, взрыв и правда состоялся бы. Но Эйизаноид не был настолько придурком, что бы создавать взрыв прямо на палубе. Ну, по крайней мере, не в присутствии капитана точно.        К слову о капитане — теперь Самара, вновь обратив внимание на шестииглазого, была готова ударить рукой в лоб, думая, сделала ли она правильный выбор вера вечером, когда приняла его в команду.        Может, и не стоило было принимать его в команду.        Однако, Эйизаноид, утратив порох и явное желание наклоняться, что бы его собирать обратно в ведро, все-таки решил, каким именно образом можно было бы выстрелить ядром, не применяя пороха. Конечно, было глупо стрелять без пороха. Но мы ведь говорим про Эйизаноида — парня, что никогда не ищет лёгких путей. Именно с такой целью он взял валявшееся рядом ядро и поплёся к дулу пушки. При этом ему пришлось высунуться за борт как минимум на четверть, что бы непосредственно закинуть ядро в дуло. Никак иначе нельзя было этого сделать, так как пушка не могла затаскиваться на поверхность палубы.        При этом, пытаясь трясущейся рукой попасть ядром в дуло пушки, Эйизаноид посмотрел на тот самый остров, рядом с которым они были. Тропический рай с лесами и речушками, барами и клубами, отелями и портами. Крепость, в которую стреляли пираты из пушек Палача, была единственным защитным барьером. Это как Великая Китайская Стена на минималках. Крепость проходила по всей береговой линии острова. И если, как минимум, пробить стену этой крепости, то можно будет попасть на поверхность острова. Однако, специально для этого нужно было стрелять из пушек, тем самым исполняя приказ, против которого, по идее, никогда нельзя идти против.        Именно с целью этого Эйизаноид все же хотел зарядить пушку. Да, но как это произошло — он в итоге не только не смог зарядить пушку, но еще и к херам выкинул то ядро, что взял на палубе. Корабль просто немного дрогнул, а ядро после этого выскочило с рук Эйизаноида словно пропитанное скипидарчиком и упало в воду. Эйизаноид нагнулся вниз, смотря за траекторией ядра.        Оно упало в воду с громким всплеском, несколько расстроив шестиглазого. Он почесал затылок, немного протрезвев. Хотя трезвость в его организме и составляла всего несколько жалких процентов, Эйизаноид все равно запрыгнул обратно — ну, еще же был шанс немного посмотреть на идеальное и фигуристое тело капитанши.        Однако, только встав обратно на палубу, Эйизаноид упёрся руками в бок, после чего немного постоял и потупил. Причем потупил как обычно — он просто смотрел на то, что там было на острове, и словно выискивал, каким именно ударом можно было нанести вред той самой стене — той, что Китайская Стена на минималках. Потом, спустя некоторое время, ступор спал с опьяневших мозгов, и парень снова решил зарядить пушку ядром.        Самара, которая таки подвела корабль в нужное положение, уже не имела такую сильную надобность в том, что бы стоять именно у штурвала и корректировать курс. Оставалось лишь теперь пробить стену на береговой линии, а после вся команда проникнет на остров для заполучения провизии.        Как раз героем в плане пробития блокады мог выступить наш явно перебравший шестиглазый товарищ.        Эйизаноид взял очередное ядро. Вес, тянувший вниз, был не так сильно ощутим, когда взгляд всех шести глаз упал на тело пиратской капитанши. Самара стояла в пару метрах от Эйизаноида и скрещивала руки на груди с весьма странным выражением лица — это было что-то вроде «покер-фейс», хоть даже Самара и не знала, что такое покер.        Ну и в момент, когда на него смотрела дама, Эйизаноид решил испльзовать понты. Он хотел показать, что может держать ядро одной рукой. Но когда ядро и правда оказалось у него в ладони одной руки, он чуть не упал вниз от его веса — в одной руке ядро всё-таки тяжело держать. Встав в нормальное положение и выдавив на лице серъёзное выражение, — которое обычно делает наркоман, когда его ловят с поличным, — Эйизаноид положил ядро на ствол пушки и стал просто его держать.        Самара искривила бровь и кивнула в сторону дула пушки — мол, «заряжай давай!».        Эйизаноид ей кивнул, после чего снова глянул на ядро. После он таки снова высунулся за борт и потянул руки с ядром к дулу. На этот раз всё прошло удачно, и ядро все-таки попало в дуло.        Просто… Это надо было видеть!        Представьте себе пьяного, не опохмелившегося шестиглазого дракона, что пытается дрожащими руками на раскачивающемся по волнам корабле заложить ядро в дуло корабельной пушки. Ничего кроме улыбки это у вас не вызовет. И тем не менее, ядро в дуло — как папа в маму — таки попало, и теперь можно было стрелять.        Спичек рядом не было, но все-таки действовать нужно было хоть как-то. Задумавшись над этим архи важным вопросом и потому начав чесать затылок, Эйизаноид понял, что просить у Самары спичек было бы… весьма опрометчиво. Да у неё и не было. Поэтому нужно было действовать своими силами.        В этот момент — о, чудо! — пришло осознание, что он вобщем-то дракон и может использовать коготь для создания искр, которые могли бы поджечь фитиль. И ясень рангоут, это могло бы помочь не хуже спичек.        Поэтому Эйизаноид, выпрямившись с явным хрустом в спине, провел когтем по стволу пушки в том месте, где торчал фититль. Но ничего не могло получиться так просто — Эйизаноид промахнулся. Для него это стало теперь вызовом. Однако, уже в следущий раз всё получилось, и коготь, проходя по стволу пушки, таки создал те нужные искры. Только их было чуть больше нужно, и они даже попали на руку шестиглазого.        С рукой ничего не случилось, но вот фитиль загорелся как бенгальский огонь. Но поскольку искр было много, и попали они на фитиль в разных местах, то он сгорел довольно быстро. Проблема лишь была в том, что никакого эффекта после этого не последовало.        Разочарованный Эйизаноид посмотрел на Самару с видом «что, мол, я теперь могу сделать?!». Но капитанша лишь окинула пушку своего корабля рассудительным взглядом, а после окатила Эйизаноида таким же. Мысля, что пушка могла «сломаться», ни у кого не возникла, поэтому оставалось тайной, почему это сгоревший фитиль не дал результатов.        Однако, Эйизаноид предпринял самую странную и вместе с тем тупую затею. А именно — он, поняв, что от Самары сейчас ничего не добьется, решил таки сделать за сегодня хоть что-то клёвое, а потому и полез прямось по стволу пушки к дулу, что бы посмотреть что там ещё могло быть кроме закинутого им ядра. Оказалось, и порох, и ядро там были, аля старые друзья, встретившиеся после долгой разлуки. Поэтому лезть к дулу пушки было еще более глупее, чем обычное поведение шестиглазого.        И всё-таки, остановить Эйизаноида, когда он что-то решил, было трудно, так как он упёрт как баран. Поэтому Самаре даже стало интересно, чем же закончится этот лейт-мотив, и как именно выстрелит пушка.        А пушка выстрелила. И выстрел этот был… как минимум эффектный.        Ну, если летящий над морем на страшной скорости бухой матерящийся дракон с ударившем его по груди ядром в руках не является для вас эффектным событием, то я, право, не знаю, как вы живете без всего этого…        Да, пушка выстрелила в Эйизаноида, когда он подлез к дулу почти на половину тела, и когда случайно когтем ноги сделал еще несколько искр. Оказалось, фититль не совсем догорел. Так что когда появились новые искры, фититль сгорел окончательно, порох взорался, появилась реакция, и ядро с мощью катапульты выкинуло наружу, в сторону острова. Эйизаноид оказался вежливым, в понимании Самары — полетел ядро проважать прямиком до острова. При этом он кричал не совсем культурные вещи — матерился, конечно, как и любой другой пират, который мог бы попасть в такую ситуацию. Хотя, действительно, кто не произносит матюки?        Самара, однако, предвидела, что пушка могла «выстрелить» Эйизаноидом — она же знала, что пороха в стволе не было, вот и подсыпала его незаметно через отверстие для фитиля, когда шестиглазый уже был на пушке. Именно поэтому Самара улыбалась, когда Эйизаноид залез на пушку, произвел выстрел и улетел вместе с ядром. В момент выстрела, когда шестиглазый сам себя запустил болидом к острову, зеленоволосая даже немного потряслась на месте. Ну, от пушки на мостике прошла такая амплитуда, в кипе с улетевшим в даль шестиглазым чудом, что даже Айс, стоявший у штурвала, мог любезно познакомиться лицом с полом.        И все равно капитанша выглянула за борт своего корабля, дабы увидеть, куда унесло вчерашнего знакомого. К счастью Самары, Эйизаноид тараном нёсся прямо на стену и мог разломать её ядром.        — Ух, нихрена себе! Да ну на… — кричал Эйизаноид, бессмысленным грузом летя над морем.        Между кораблем и стеной была не такая большая дистанция, но, однако, упасть в воду и утонуть можно было запросто, только повод дай. Но Эйизаноид не совсес понимал, что происходит, и что с ним может случиться, если всё пройдёт не так, как надо. Все в голове крутилось бестолковыми кругами, создавая и без того сильные вертолёты в мозгах полутрезвого парня и дедая головную боль ещё сильней.        Старожилы на стене, завидев уже более реальную угрозу с пиратского корабля, дали тревожный сигнал — всего лишь несколько ударов в небольшой колокол, свистнутый с какого-то корабля. Эйизаноид, видимо с испугу, дал ответный тревожный сигнал — только с его стороны это был уже громкий драконий рёв, имел который лишь показушный смысл, ну, что бы Самара на корабле в случае чего могла посмотреть за этим зрелищем.        А капитанша и так следила за всем.        Но Эйизаноиду это явно помешать не могло, и он во все услышания готовился к тому, что его ждёт на острове — возможно, даже к бою.        А раз мог случиться бой, нужно было быть максимально серьезным. Вот и Эйизаноид перестал беспорядочно крутиться в воздухе и, наконец, принял то положение, которое считал наиболее благоприятным. Падения, как такового, это, однако, не остановило, и Эйизаноид продолжил падать на стену. Но он хотя бы сумел на пару сантиметров набрать высоту.        Сделано это было специально — что бы уберечь тело от проносящихся рядом пуль. Ну, а еще и для того, что бы можно было наконец бросить с рук это пресловутое ядро. Другого более подходящего момента не было. Вот и Эйизаноид почти на пребытии к стене бросил в неё то самое ядро, в руках с которым он сюда прилетел.        И ядро, я вам скажу, принесло свои плоды. Оно разрушило ту часть стены, где предположительно были ворота — а, ну да, ворота как раз там и были; это просто Эйизаноид был настолько плох после вчерашней пьянки, что непосредственно ворота принял за водяной ров, кишащий пираньями. Но такого рва вокруг стены не было, что, кстати, странно, учитывая прошлый набег команды Самары на остров.        Сам же Эйизаноид летел в стену и мог небрежно разбить лицо, если бы ударился об неё. Поэтому дракон применил своё универсальное оружие — залпы экзоплазмы. Самара вчера ночью детально осматривала руку шестиглазого, так что и мы теперь знаем, как Эйизаноид может стрелять залпами.        Пьяный человек с трудом может на что-либо настроиться, а за пьяного Эйизаноида я вообще молчу. Было к тому же и так трудно настроиться в момент полета к стене, аля Великой Китайской. Но Эйизаноид попробовал, и снова — о, чудо! — у него получилось сделать ещё хоть что-то за сегодняшнее утро. Летя пьяным матерящимся грузом, Эйизаноид врассыпную расставил руки, что бы направить залпы сразу в два места — в сторону ворот и туда, куда летел он самолично.        Оскал с выказыванием острых клыков появился на лице шестиглазого, и тогда он выстрелил из обеих своих рук экзоплазмой. Один залп, как и полагается, улетел в ворота, еще сильней их разрушив и издавши при этом тяжелый металлический звон, а второй залп ударил по Эйизаноиду.        Как это произошло, спросите вы? Пфф! Спросил и сам Эйизаноид.        Стена оказалась металлической, поэтому залп от неё отскочил и прилетел обратно в своего «хозяина».        Эйизаноид снова потерял над собой управление и теперь уже точно упал беспорядочным грузом прямо на эту вшивую стенку. Удар, конечно, был сильный, да и лицо все же пришлось немного разбить, но вместе с этим в стене таки была пробита брешь, друзья мои! И брешь знатная — вместе с Эйизаноидом уже непосредственно на поверхность острова упало несколько добротных обломков стены, опалённые и обугленные залпами экзоплазмы. И оказалось, что стена только со стороны моря была металлической, а вот внутри, да и непосредственно в самой своей середине стена состояла из странной смеси — глина и опилки, каким-то образом спрессованные в строительные блоки. Опилкобетон, так сказать.        Эти обломки горели, пока Эйизаноид продолжал падать на поверхности земли. Он же не только упал, он ещё и прокатился по поверхности несколько метров, конечно, ударяясь телом и отбивая самые нежные места — лицо, к примеру, продолжавшее кровоточить после довольно сильного удара о стену.        Остановить такое «падение», как оказалось, было легко. Эйизаноид частенько падал так на поверхности различных островов. Тогда хватало лишь выставить руку когтями наружу и при нужном моменте вонзить когти в землю. Сейчас этот способ так же помог — и шестиглазый уже тихо мирно прилёг на спину, смотря в небо и думая о смысле своего влачивого существования. Конечно, при такой неожиданной и, ясень гальюн, резкой остановке можно было вырвать когти с руки, — если ещё не сломать или вывихнуть руку — но остановка как минимум была гарантируема.        — Начался денёк, ничего не скажешь! — сказав это как-то отречённо, Эйизаноид ударил рукой в лоб, ощущая нарастающую боль в пальцах.        Осознание неправильности вступления в команду к Самаре ещё не пришло, но боль от службе новому капитану мелкими укольчиками стала распространяться по телу, как если бы его штудировала всякими инъекциями приятная медсестричка в коротеньком белом прозрачном халатике, естественно красивая. Иными словами, Эйизаноид несколько усомнился — а было ли правильно идти вслед за внезапно появившейся ламповой возможности проявиться себя на пиратском корабле, учитывая, сколько он уже сегодня натерпелся.        Возможно, стоило лишь помочь команде спастись с острова птицерапторов, а потом дать по тапку — как он это всегда и делает. Но он пошел с пиратами, хоть и не всегда, если честно, считает их действия предельно правильными. Однако красота Самары и возможность устроить с ней фантастический океанский романчик сломили и без того молодого, набравшего от жизни различных фиаско парня. Эйизаноид думал, что уходом в пираты он сможет размерить свою пустую никчемную жизнь, которая являет собой лишь жалкое существование и переживание каждый день того кошмара, что ему, будучи ребёнком, довелось видеть.        Увидеть смерть родителей — самое страшный упрёк от судьбы. Увидеть смерть родителей и никак не помочь спасти их жизни — еще более страшный удар судьбы. Именно со вторым таким «ударом» Эйизаноид не может справиться вот уже десять лет.        Десять лет предательства и лжи самому себе о том, что всё ещё можно как-то исправить. Но, как всем давно известно, мёртвых не вернешь. Эйизаноид это понимает, конечно. Не понимает он только того, почему это его жизнь так тесно связана с пиратами. Его родители были знакомы с некоторыми представителями этого древнего ремесла и в итоге были косвенно из-за этого убиты. Потом долгие приключения самопознания и поисков себя, во время которых он много раз сталкивался с пиратами и даже вступал с ними в открытые конфликты, порой до последней капли крови. Потом вот встреча с Самарой и её командой. Всё время ему приходилось иметь дело с пиратами.        Поэтому неудивительно, что он решил пойти за Самарой, как за духовным ориентиром, когда она позвала его в команду. Хех, Самара «духовный ориентир». Тут скорее подойдет выражение о том, что Самара Эйизаноиду понравилась просто как девушка. Оно понятно — зеленоволосая у нас девушка завидная, за ней иногда даже очереди устраиваются. Поэтому понятно, почему парнишка, лишь увидев такую красоту, решил пойти вслед за новой знакомой, имея шальную надежду на то, что у них может что-то выйти — как яйцо с курицы, хех.

***

       В это же время Самара немного офигевала от того, насколько круто Эйизаноид сделал брешь в стене защиты. Согласитесь, это было эффектно.        Как минимум.        Как максимум, у пиратов теперь было два повода для радости — 1) теперь в место, где была брешь, можно всецело бомбить с пушек, и стена развалится, и 2) многие старожилы и простые зеваки, проходившие мимо, теперь были отвлечены на Эйизаноида. Конечно, радости в этом было не так много, — всё-таки на растерзание отдавать мало-мальски важного друга они не могли — но теперь они хотя бы могли беспрепятственно проникнуть на берег.        Самара радостно хлопнула в ладони:        — Ты видел?! Он пробил их защиту! Я уже готова сделать его старпомом!        — Кого ты собралась старпомом делать?! Ты его меньше суток знаешь! — возразил Айс, уже опуская руку до рукояти меча.        В ту же секунду капитанша злостно глянула на Айса, как если бы не хотела слышать его ответа. В этом взгляде и правда было много злобы, возникшей в Самаре из-за простого акта возражения её словам. Оно понятно, почему Айс возразил — он-то сейчас старпом. А терять такую должность никому не захочется. Делить должность старпома с кем-то другим тоже никто не станет в здравом уме.        Возможно, Айс был прав, и Эйизаноид ещё просто не удостился такой чести, что бы занять такую архи важную должность. Но Самара, которая прониклась рассказанной вчера новым знакомым историей, просто не могла не восхититься таким первым успехом его действий в команде. Айс просто не понял этого странного женского восхищения и воспринял всё всерьез.        Меж тем, на месте оставаться Самара тоже не планировала.        Поэтому она собралась отправиться в догонку за Эйизаноидом, дабы выразить ему благодарность за снятие блокады и сказать насчет первого урока. Он же согласился вчера на получение нескольких уроков пиратского мастерства, вот пускай теперь и получает.        Самара поставила одну ногу на ствол пушки и, подтянув свои длинные пиратские сапоги, сделала тоже самое потом и на второй ноге. После этого она вновь окинула Айса взглядом, на этот раз более радостным, и, наконец, встала на сам ствол пушки. Конечно, в сапогах, каблук которых достигал до пяти сантиметров, было трудновато стоять на корабельной пушке. Но Самару никак не волновала качка. Ей к тому же и без того нужно было оказаться внизу — так что качка даже приветствовалась.        — Сбрасывайте якорь, лодыри сонливые! После сразу же шествуйте на остров! — объявила Самара командным голосом, указав рукой на сушу впереди.        Айс опешил:        — На остров прямо по воде?! Что, и без шхун даже?!        — Делай, что велено, иначе на реи отправишься! — дополнила Самара уже вышесказанное, уже просто желая отправиться на второй штурм острова.        Айс лишь молча покачал головой, хотя в душе страх у него закрался.        Так же молча Айс проводил капитаншу взглядом, когда она шагнула вперёд по стволу пушки. Качка всё ещё была ощутима, поэтому при нескольких неосторожных шагах можно было упасть вниз. Самаре этого и нужно было — она ж собиралась отправиться на остров, к Эйизаноиду. Поэтому Самара шагнула вперёд, потом ещё раз, и ещё… А потом она упала. Да, но произошло это так же эпично, ровно как и Эйизаноид улетел на «штурм». Самара, меж тем, мастерски спикировала с пушки, в итоге по колено уйдя в воду. Сразу же она пустила глаза под лоб — не намочить штаны не получилось. Ну, радость была хотя бы в том, что пистолеты не окунулись в воду. Порох не промок, а стало быть и стрелять можно было нормально.        Поэтому Самара вытащила пистолеты — по одному в каждой руке — и сначала пошла, а после побежала к острову. Никто уже в Палач не стрелял, поэтому вот так направляться к острову можно было без всяких на то проблем. Самара бежала к острову, выдавливая на лице гримасу небольшой злобы. Казалось, вчера её жизнь не была на волоске на острове птицерапторов — вчера, в день её рождения. Она бежала к острову, волосы развивались за ней длинными зелёными локонами, на спину падали тёплые солнечные лучи, согревая её. И это было здорово.        Но тут вдруг Самара услышала звук зарядки мушкета — кто-то уже отпустил затвор, вероятно, готовясь выстрелить в неё.        Пойманная словно в капкан небольшим чувством страха, Самара остановилась и обернулась в сторону звука. Стоял там какой-то парень. Он наставлял на капитаншу дуло мушкета, и пальцы его уже чесались нажать на курок. Но его опередили. Реакции Самары ещё нужно позавидовать — он успела не только остановиться и оценить ситуацию, но навести дуло пистолета и выстрелить. Пуля стремительно долетела до врага, войдя в лоб. С закатившимися глазами парень рухнул в воду, вслед за ним — мушкет. Трофей довольно важный, поэтому нужно было его взять. Самара это и сделала — уж слишком был велик соблазн.        Она подошла к трупу врага, оценивающе посмотрела на него, а после взяла его мушкет. Ружье было явно новым. Самара, будучи еще сама старпомом, была рада чести пострелять из таких вот мушкетов. Ощущения весьма крутые во время его использования. Отдача неплохая, даже иногда круто ощущать её на руках. А брать чужой мушкет в качестве трофея ещё более увлекательно. Ну, просто нечего разбрасываться таким архи важным оружием, которым можно нанести нехилую панику на население какого-нибдуь острова — это Самара сейчас и хотела сделать, отправившись на помощь Эйизаноиду.        — Что ж, тебе мушкет больше не понадобится. Спасибо, — радостно и даже несколько кокетливо промолвила Самара, после чего её тонкие красивые пальчики вновь отпустили затвор. Можно было вновь стрелять.        И эта возможность появилась, когда Самара увидела бегущих в её сторону местных жителей. Прорыв блокады был завершен. Теперь же начался штурм острова. Самара улыбнулась и начала стрелять.

***

       Резко поднявшись от звуков стрельбы, Эйизаноид понял, что где-то на береговой линии начался бой. Разумеется, он не знал, что сражение происходило не так уж далеко от него, и что там особую роль принимала Самара. Шестиглазый пока что только встал с земли и не так уж сильно понимал, что тут вообще происходит, и куда именно он попал на острове. Ну, очевидно, что это ещё было что-то вроде укрепления от тех, что решил проникнуть на поверхность. Вполне вероятно, стена не была единственным останавливающим фактором.        Но Эйизаноида привлекло кое-что другое. Кое-кто другие. Это были местные жители острова. Видимо, тут всё совсем плохо с армией. Вот ведь лафа какая — приходи в любой момент, грабь и бери всё, что тебе нужно. А раз воинства тут нет, этот остров будет постоянно становится пристанищем для различных пиратских группировок. Таких, к примеру, как команда Самары.        Но думать об этом в момент сражения было как-то не комильфо.        На Эйизаноида уже тоже бежали местные. И нельзя сказать, что они были злые, но вооружены-то они были мечами, кинжалами и топориками. Явно они сюда бегут не для приветливого знакомства. И явно не для того, что бы мяско нарезать. Эйизаноид, хоть и пьяный, это отчётливо понимал, поэтому и приготовился принять боевую стойку. Но приготовился лишь потому, что ступив чуть в сторону, Эйизаноид совершенно случайно — хотя, он наверное этого просто не заметил — наступил ногой на какую-то доску, которая, в свою очередь, потянула за собой целую цепь других досок, одна из которых улетела в лицо одного из местных.        Тот сразу закричал от боли. Оно и понятно, ведь на прилетевшей в лицо парня доске были гвозди. Они врезались в лицо на страшной скорости, порвав глаза и сделав из них кровавое месиво. Паренёк, с которым это случилось, тут же упал на землю, закрыв лицо ладонями. Из проёмов меж пальцев выливалась кровь, а изо рта стремительно выскакивал крик ужаса и боли, заглушая же участившиеся звуки пальбы где-то на берегу.        Эйизаноид слегка опешил, увидев результат обычного своего шага.        — Ой, простите! — тихо выбросил он со рта первое, что пришло ему в голову.        Как-то извиниться перед молодым парнем, который теперь навсегда останется инвалидом, шестиглазый не собирался. Нужно было сражаться, даже если Самара его сейчас не увидит и не станет ещё больше восхваляться. И так кстати рядом валялся пистолет. Выпал он скорее всего с пояса одного из сторожил, когда Эйизанид совершил свою хитрозадую атаку по стене. Это было просто удачно, что пистолет упал так рядом с Эйизаноидом в данный момент. Удача слишком сильно улыбнулась, поэтому не нужно было отворачиваться от такой «улыбки».        Поэтому Эйизаноид, сделав вид, что увидел на земле чирик, нагнулся вниз, что бы «взять» его.        Он молниеносно взял пистолет и так же быстро вернулся в обратное положение. Но стрелять времени не было — местные уж слишком быстро к нему подбежали после получения их соплеменником ранения на глаза. Эйизаноид понял, что он не только не сможет выстрелить, но даже не успеет навести дуло на врагов.        Ну, а раз такая петрушка, пришлось действовать по ситуации — импровизировать, иначе говоря.        Эйизаноид элегантно перекинул пистолет в руке, выполнив старый добрый пиратский трюк — и вот уже дуло пистолета было в ладони шестиглазого. Сделано это было специально. Специально для того, что бы, до боли в пальцах сжав ствол пистолета, начать бить местных жителей острова рукоятью этого «искромётного» оружия.        Эйизаноид бил подбегавших к нему врагов рукоятью пистолета прямо по вескам, и местные после таких ударов падали бездыханно. После этого шестиглазый непринужденно смаршировывал в стороны, каждый раз становясь в боевую позу. Единственное, однако, в чём ему повезло, — что враги бежали на него только с одной стороны. Это хоть сколько-то было удобно.        Не могло радовать лишь то, что врагов было неприлично много. Да еще и неизвестно, был ли заряжен пистолет — проверить это, однако, можно было лишь одним естественным образом.        Снова встав в более менее нормальную боевую позу, Эйизаноид по возможности настроился и таки нажал на курок несколько раз.        Одна пуля прилетела противнику в лоб, другому — в живот, третьему — в ухо, четвертому — в грудную клетку, а пятому так и вобще промеж ног. Все пятеро упали в жутких криках, не в силах дальше оказываться сопротивление. Хотя, как такового сопротивления особо и не было. А может, Эйизаноид просто был настолько эффективен в бою. Хотя, и он тоже не сильно напрягался от попадания в такую ситуацию — понять это можно было по тому хаотично запущенному во врагов шквалу огня. Возможно, — и это наверняка больше походило на правду — на стрельбу Эйизаноида сильно влиял никак не собиравшийся отставать от него бодун. Это чувство похмелья словно приевшаяся песня не могло оторваться от парня и теперь на некоторое время будет его сопутствовать в этих вынужденных приключениях.        Вместе с тем, когда пришла радость уменьшения количества врагов, пришло осознание того, что они подкрались как крысы из-за угла.        Когда Эйизаноид всадил в противника последнюю пулю, что оставалась в пистолете, в него самого начали стрелять. Пистолет рикошетом пули отбросило с рук, а так же под ноги, мимо шеи, мимо головы, мимо и без того худющего тела, прорезая воздух свистящим звуком, пули пролетели и попали в землю. Эйизаноид, свернув губы трубочкой, посмотрел в сторону, откуда пришел на него шквал огня. Там, в кустах, затаились местные снайпера. От снайперов их отличало только то, что они использовали обычные пистолеты, разрывные мушкеты и так же, как заметил Эйизаноид по поясам их штанов, ещё и небольшие бомбочки. Но, меж тем, глянув на врагов с этой стороны, шестиглазый открылся для атаки.        Так и в жизни порой — отвлекаешься на что-то одно, а на тебя накидываются с другой стороны и словно волки жертву разрывают на части.        Но философствовать времени не было. Нужно было как раз импровизировать, что в данной ситуации было именно что сложно. Враги сбоку и враги спереди — это вам не шутка. А единственный выход, единственный путь отхода — океан за спиной, к которому если отправиться, могут пристрелить свои же за несоблюдение приказа о штурме.        Дула двух снайперских мушкетов были направлены на Эйизаноида, а враги спереди него таки продолжили атаку. Они напали на него, пока снайпера держали на прицеле это шестиглазое существо. Однако, это существо было отвлечено на снайперов, а потому и не заметило угрозы с тыла. На Эйизаноида напали, и уже с желанием рукопашного боя. Ему сразу же скрутили руки и поставили на колени. Первый удар пришелся в его височную область. После, когда шестиглазый упал, а его противники совершили ошибку, сразу же его отпустив, в него начали прилетать удары ног, рук, иногда палок и пару раз даже деревянных бит.        Ещё вчерашний подросток-одиночка, прибившийся к команде пиратов, получал по щам за то, что… он даже не знал, за что его били. Ну, он конечно повредил стену при прорыве блокады и конечно подстрелил нескольких местных жителей и покалечил парочку, но это же не повод избивать его, правильно? Эти мысли поселились в голове парня, когда он, сквозь боль и бесконечные удары, пытался найти пути отхода. Но именно в тот момент, когда шестиглазый уже хотел было кинуться на врагов в ответ, один из ударов пришелся ему прямо по башке. Нога неприятеля врезала ему по голове, и Эйизаноид на пару секунд беспорядочным телом поник на земле, тем паче продолжая ощущать боль от ударов.        Согласитесь, если бы все закончилось просто, это было бы не приключение Эйизаноида.        Когда же наступил момент просветления, и шестиглазый наш товарищ пришёл в себя, он вновь сильно оскалился и таки предпринял более менее правильный и необходимый путь отхода. Он выстрелил во врагов залпами экзоплазмы по кругу, что бы таким образом сразу их всех разбросать по сторонам. И это был, я вам скажу, довольно действенный план, так как он сильно помог разобраться с этой назревшей проблемой. Залпы экзоплазмы яркими вспышками отлетали от рук Эйизаноида, уходя в тела нависших над ним врагов. Большим фейерверком залпы кружили вокруг него — так же по кругу они и были запущены. Но местные, оставшиеся рядом при падении парня на землю, отлетали по сторонам. Некоторые из них погибали, некоторые травмировались, а некоторые лишь отделывались легким испугом.        Но шестиглазый лишь воспользовался моментом и резко поднялся с земли, немного отряхиваясь от попавшей на кожу пыли. Теперь, как ему казалось, он был снова готов к продолжению боя, только теперь уже на своих условиях.        Услышав звуки затворов, Эйизаноид понял — сейчас снайпера начнут по нему палить. Он посмотрел в их сторону, а после уже и сам наставил на них оружие. С его стороны это была лишь раскрытая ладонь, которая была готова к выходу с неё очередных залпов экзоплазмы. Но только шестиглазый совершил одну ошибку, когда решил, что теперь на него никто уже нападать не будет.        А на него вновь напали. А видел бы Эйизаноид это заранее или предвидел, то, возможно, поставил бы какой защитный ударный блок. Удар, однако, был совершён с левой стороны — как раз на левой руке Эйизаноид и готовился сделать внеочередной залп экзоплазмы.        Когда шестиглазый стоял и готовился к выстрелу, — ровно как и снайпера, сидевшие в кустах — по руке дракона кто-то ударил весомой палкой. Рука от этого сменила направление и теперь залп, который в этот же момент резко вылетел с руки, улетел куда-то вверх. Если точнее быть, залп полетел куда-то в сторону ствола старого дерева таким образом, что… мог ничего там не сделать. Вот правда — казалось, что залп, как только прилетит к дереву, сразу же сломает его, но он всего лишь небрежно врезался в ствол и словно как немного завис на одном месте.        Эйизаноида это немного расстроило, и он предпринял самую очевидную в этой ситуации перспективу — отошел на пару шагов назад и стал готовиться к новым нападениям, которые могли случиться в любую секунду. Звуки пальбы за стеной — что, кстати, служило точным оправданием того, что там уже завязалась сражение — всё ещё раздавались, а ждать помощи от своих было некогда. Да и кто бы захотел ему помочь — ну, если только он сам.        Единственный в данном случае вариант действий — отходить назад, уповая, что хоть кто-то из команды придет на помощь. Но команда была занята сражением, и глупо было их сейчас отрывать от дела ради спасения жизни одного неопытного шестиглазого дракона. Спасти себя Эйизаноид должен был сам, как и в других подобных ситуациях. Тогда он хоть и получал по морде, что потом откисал от синяков по две недели, но опыт в драках теперь есть. Ну, а сейчас был страх реально погибнуть, так и не оказав на Самару особое впечатление. Это уже посерьёзней проблема, и нужно было её решить.        Помогло с решением проблемы дерево. То самое, в которое улетел залп, и которое вроде как не собиралось разламываться.        Но это случилось. Эйизаноид снова скрутил губы трубочкой, смотря в сторону дерева. До этого с той стороны послышался громкий звук разламывания деревянного ствола. Видимо, залп все-таки прошел глубоко и нанёс стволу непоправимый ущерб. А раз это так, дерево могло упасть на землю, прикрыв тем самым всех окруживших Эйизаноида врагов. Оно же было большое, да ещё и слишком высокое — поэтому при падении этого громадного дерева могли погибнуть многие окружившие шестиглазого неприятели.        Эйизаноид глянул на дерево, а потом снова перевёл обеспокоенный взгляд на врагов.        И тут прорвало.        Со звуком разлома, отдалённо напоминающим крик «а вот и я!», дерево, подобно айсбергу, рухнуло на землю, положив при этом всех тех местных, что покушались сегодня на жизнь нашего шестиглазого друга. Но и сам шестиглазый тоже был со своей позиции снят веткой этого самого дерева. Эйизаноид просто не успел отскочить в сторону, когда ветка оказалась рядом с ним и заманчиво приглашала лицом обследовать пол. На некоторое время Эйизаноид оказался в небольшом ступоре, и это привело к тому, что он вместе со всеми остальными прилёг на землю от небольшого уныния. При этом шестиглазый знал позу морской звезды, ощутив, что как минимум одна крупная ветка упала на него сверху. Теперь снова можно было подумать и даже, кто б подумал, немного пофилософствовать. Времени же теперь было полно, а использовать его можно как хочешь — никто тебе не был судьёй в момент, когда ты лежишь под деревом и хоть как-то пытаешься выбраться наружу.        Эйизаноид лежал на земле, деревом придавленный. Смотрел он опять на небо, хоть и листья с веток, уткнувшихся прямо парню в лицо, несколько мешали вот так спокойно смотреть на то, что ж там было. Звуки пальбы, конечно, ещё раздавались гулким эхом на берегу. Битва, очевидно, ещё продолжалась. Жаль, что его там не было — может, получилось бы так же эпично убрать всех местных, что бы потом проникнуть на поверхность столь важного для них острова. Но Эйизаноида, по крайней мере, в данный момент это не так сильно волновало.        Он просто лежал на земле, деревом придавленный. Просто лежал и продолжал думать о жизни. Весьма, я вам скажу, увлекательное занятие, особенно когда ты лежишь на вражеском острове под ветками большого дерева, где-то рядом ведут сражение пираты, а ещё где-то на острове находятся местные отряды сопротивленцев штурму. Такие мысли заставляли Эйизаноида лежать на земле и просто надеяться, что хть кто-то придёт к нему и разделит с ним чувство бодуна.        Возможно, пить и не стоило вчера, но теперь, однако, придётся смиренно ждать, когда бодун уйдет. Что ж, будем ожидать…

***

       Самара, конечно, видела и слышала падение того самого дерева. Однако, предположение о том, что это мог постараться Эйизаноид, никак не могло поселиться в её сознании. По крайней мере потому, что шел бой.        На помощь Самаре с корабля прибежали Айс, Ли, Сэм и Джек, увидев, как на капитаншу стали нападать с разных сторон. Конечно, пять пиратов против превосходящих по количеству местных жителей острова — очень странная заявка.        Но все же Самаре это была помощь хоть какая-то.        А помощь была как никак нужна, когда ей приходилось и отстреливаться, и отбиваться старым добрым мечом. Было это несколько трудно, когда вокруг тебя много врагов, а помощи неоткуда не дождешься. И вот именно в такой момент с корабля прибежала эта «фантастическая четвёрка». Причем Сэм и Джек, как только прибежали, сразу же были атакованы. Сэм и кинувшиеся на него противники в лютой схватке ушли под воду. Джек же, умудряясь пробегать проносящиеся со свистом пули, пытался оказаться рядом с капитаном. В этой битве Джек посчитал своим долгом, если потребуется, закрыть своим телом Самару.        И парню действительно пришлось это делать.        Только добегая до Самары, Джек схлопотал пулю в руку. Кто-то, видать, хотел выстрелить Самаре в спину. А тут рядом пробегал Джек. Парень тут же остановился и немного скрючился на месте от боли. Однако, он тут же смочил рану водой — благо, она была так близко, у колен — и бегло глянул в сторону, откуда был сделан выстрел.        Там был снайпер. Он прикрывался за большим камнем и только раз в полминуты выглядывал наружу. Джек направил туда пистолет, и снайпер сразу же спрятался, притворившись уже мертвым. Но поняв, что таким образом он ничего не добьется, Джек убрал пистолет и достал таки бомбочку.        Но проблема была в том, что не было спичек. А если и были, то на их доставание понадобилось бы время, за которое снайпер может всего с одного выстрела его убить. Тогда Джек схитрил.        По отражению на воде, да и просто по шелесту воды, он понял, что за ним находится враг. Как раз по отражению на воде, Джек понял, что у противника был мушкет. Весьма сильная заявка, я бы сказал. Поэтому пират быстро повернулся, быстро схватил ствол мушкета и глянул прямо в испорченные жизнью глаза стрелка. Тот же лишь нажал на курок. А в этот момент бомбочка своим фитилём находилась на выходе дула. Пуля, выстрелив в итоге в воду, зажгла фитиль. Гениально!        После Джек улыбнулся и с локтя уложил мужика в воду. При этом пирату повезло оставить у себя мушкет.        Ну и когда хозяин мушкета упал в воду, Джек не задумываясь ни секудны, бросил бомбочку в снайпера. Тот не успел никак среагировать. Пока Джек «зажигал» фитиль, снайпер был за камнем и не мог видеть надвигающей опасности. Но поворачиваться за камень, что бы снова стрелять, не имело смысл. Бомбочка перелетела камень и оказалась ногах снайпера. Тот лишь сделал брови домиком и опечаленно вдохнул. Это был его последний вздох.        Взрыв таки состоялся.        Небольшая взрывная волна раскидала всех, кто находился в радиусе пяти метров от этого самого камня. Пиратов в том числе. Ли и Айс, которые в данный момент лидировали в драке с местными, немного погрузились в воду. Сэм, который отчаянно боролся за жизнь с двумя местными, которые прямо под водой его душили, нашел шанс импровизировать. Местных взрывной волной от него оттолкнуло, и тогда парень, ударив ногами им по мордам, успел всплыть на поверхность. Самого инициатора взрыва — тобишь Джека — кинуло в воду с мушкетом. Коснувшись спиной не такого уж глубокого дна возле острова, Джек глянул влево. Там был хозяин мушкета. Живой. Не долго думая, пират вонзил в горло мужика нож почти на всю длину, при этом улыбнувшись.        Ну, а зеленоволосую красотку, так же с мушкетом в руках, откинуло уже до самого берега. При этом Самаре пришлось немного окунуться в той волне, что её настигла. Она даже немного набрала воды в лёгкие. Тем не менее, не это было проблемой Самары. Она напрочь промокла — от ног до самых длинных кончиков волос. Именно это для капитанши было проблемой, не смотря на то, что вода все же возле острова была довольно теплая. А может, ей не понравилось вынужденное купание в водице потому, что сейчас было не время, и нужно было уходить на остров.        Как раз благодаря Джеку, Самару, аля какой океанский мусор, волной выбросило на берег. Оказавшись на приятном песочке, который сразу же стал прилипать к промокшим одежде, телу и волосам, капитанша стала откашливаться, выводя воду из легких. При этом желтый взгляд — если кто не помнит, у Самару желтые зрачки глаз — был устремлён на всех остальных пиратов с команды.        Сэм устроил дуэль на мечах с теми двумя местными, что пытались его задушить. Ли и Айс теперь разделились и каждый справлялся со своей проблемой — Ли с внезапно напавшими на него местными, Айс с внезапно напавшей на него ленью. Джек, аля какой снайпер, гасил всех бежавших в его местных каждого с одного выстрела. Самара была гордая за свою команду и то, как они сражались с противниками. Меж тем, взрыв, устроенный Джеком, непосредственно Самару избавил от окружавших её врагов.        И все же, она оказалась на береге в том месте, где в воротах была огромная зияющая дыра. Это можно было считать за везение — получится войти через главный вход. И второй раз за утро Самара была рада успехам нового знакомого. Он смог пробить блокаду, а после сделал перспективу проникания на сам остров вполне себе возможной. Поэтому у капитанши поднялось настроение. А все участники команды Самары знают, что если их капитанша весела и радостна во время высадки на каком-нибудь острове, то вся операция проходит безо всяких проблем. Так что Эйизаноид. в некотором смысле, сегодня спас команду от скуки.        Тем не менее, Самара, которая в данный момент просто сидела на песке, решила, что ей пора бы уже идти самолично на поверхность острова. Они знают, что команде убьет всех местных, а потом поспешит за ней. К тому же, на острове уже был Эйизаноид, и он мог составить компанию.        Ну, а пока капитанша решалась, уходить ли ей дальше по поверхности острова, Джек снова стал живым щитом для неё. В Самару, как оказалось, снова хотели выстрелить — на этот раз прямо в голову. Но Джек это вовремя заметил и помчался спасать своего незабвенного капитана.        И хоть он не очень был сейчас занят, — всего лишь отбивался разом от трех человек — но все же помочь смог. А именно — Джек, только завидев угрозу для капитана, выстрелил в голову одного из местных и побежал в сторону очередного снайпера. Откуда они лезут, те снайпера?! Как раз во время бега к врагу, Джек встретил ещё нескольких местных. Они его зажали его, кинув воду. Тогда же он потерял мушкет.        Но на поясе же висел пистолет, которым можно было точечно разобрать с противниками. Упав в воду, Джек может и намочил порох в пистолете. Однако, падение не помешало ему выхватить пистолет. Поэтому получилось эпично — сначала Джека кинули в воду на прогиб, а уже через пару секунд он встал во весь рост с пистолетом в руках. Как только это произошло, парень выстрелил в одного противника. Тот упал. Это заметил снайпер.        Теперь Самара как минимум была спасена, потому как снайпер всё свое внимание уделил Джеку. Два местных, которые стояли рядом с ними, чуть разошлись в сторону, давая соплеменнику простор для выстрела. Джеку пришлось с болью в сердце выбросить пистолет в воду. Направлявший на него мушкет снайпер словно этого и ждал. Поэтому он щелкнул затвором и навел дуло мушкета на совершенно спокойного парня.        Серьезно — для человека, который мог реально погибнуть от выстрела мушкетом, Джек был уж как-то слишком спокоен.        Однако, всем троим местным пришлось понять, почему парень был такой умиротворённый. Это был план. Джек специально дал понять, что он повержен. А на самом деле, когда произошёл вожделенный выстрел, парень быстро юркнул за одного из местных и подставил его под пулю. Потом так же поучилось и со вторым противником — Джек успел очень быстро с ним оказаться, что бы прикрыться им от пуль мушкета. Плюс, у этого парня — такого же молодого, как и сам Джек — на поясе был пистолет.        Снайпер же был в небольшом недоумении, так и не поняв, что произошло. Он снова навел мушкет в сторону противника. Но там всего лишь упал один из местных, в спине у которого было несколько пуль — снайпер тогда просто не видел, куда палил. Из воды, тем не менее, торчал Джек, что направлял на противника пистолет.        Начался квест — кто выстрелит первым. У обоих было заряженное оружие. Каждый наставлял оружие на противника. И каждый понимал, что стоит выстрелить одному, и другой будет жить. Однако, квест был не долгий. Снайпер только успел наставить мушкет на пирата. Джек же оказался сварливей — он уже держал пистолет наведённым на противника, поэтому ему оставалось только жать на курок. Это он и сделал. Три раза.        Все три пули, запущенные по одному направлению — чётко в лоб — стремительно долетели до цели. Первая пуля чуть пробила снайперу лоб, вторая пуля вошла в первую, а третья — чётко во вторую. От верной гибели снайпер ушел с мушкетом.        Джек облегченно вздохнул и встал таки во весь рост. Второй раз за сегодня он спасает жизнь капитану, даже если об этом никто не просил. Ну, мотив получить прибавку к жалованию был сильный. Деньги же всем нужны.        — Джек, твою мать! Хотя бы в следующий раз предупреждай, если захочешь устроить взрыв! — крикнула Самара в толпу дерущихся.        В ту же секунду Джек оглянулся в сторону капитанши. Сразу же он отдал честь капитану и чуть подошел к ней. Благо, сейчас Джек был наиболее близок к Самаре. Она, меж тем, не обращала внимание на то, что он рисковал ради неё сегодня уже второй раз. Так же она особо пыталась не прислушиваться к тому не восстановившемуся после боя дыханию, которое заставляло грудную клетку парня неестественно надуваться.        Джек подошел к капитанше и слегка потеребил мокрые волосы. Этот жест всегда был у Джека словно как выказывание оправданий в чем-либо. Самара не думала, в чем же это он хотел оправдываться, однако, быстро вспомнила про взрыв. Джек не должен был без всяких предупреждений что-либо взрывать, даже если другого выхода у него не было. И теперь Джек это понял — или сделал вид, что понял.        — Если следующий раз будет, я тебя обязательно предупрежу, кэп! — всё так же оправдываясь, сказал он.        Самара с улыбкой кивнула, после чего встала на ноги и стала так же отряхиваться от песка, что был у неё на одежде. Джек на это не обращал внимания, так как откуда- то с другой стороны острова к ним сюда новая волна местных жителей прибежала. Это было странно, учитывая, что прийти они могли разве что только с центрального входа. Но ни Самару, ни Джека это не волновало — ну, как бы местные пришли, значит, драться придется.        Очищаясь от песка на одежде и открытых участках тела, Самара услышала звук доставания меча. Это просто Джек уже вытащил меч и был готов броситься в бой в рукопашную. В этом Самара снова нашла время гордиться в участниках своей команды. Джек и без того уже много что сделал в бою с местными, но все равно рвался в бой. А что — иного пути не было.        Тем не менее, Самара коснулась плеча парня, заставив его повернуться к себе. Капитанш одарила подчинённого странным оценивающим взглядом, а после поинтересовалась:        — Справитесь без меня?        Джек кивнул. Никак дальше слов не нужно было. Он понял, что Самра хотела самолично отправиться по территории противника на поиски провизии. Поэтому он не так сильно обижался от того, что высадка на острове лично его может обойти стороной. Джеку хватило вчерашней драки с птицерапторами и нахождения на их острове, что бы сегодня отказаться от сопровождения капитана на Пенве. Да, этот остров, на котором они сегодня сделали вынужденную остановку, называется Пенва. Странное название, но… пиратам как-то по боку на какие-то там названия. Главное, найти провизию и бабки.        Самара тоже кивнула. Она оставляла команду здесь с боем, а сама уже собиралась уходить на поиски того, что эту самую команду обогатит на ближайший месяц или два. Поэтому Самаре даже необходимо было самой оправляться вглубь острова — мол, она привела сюда команду, потом команда её защищает, пока она ищет для них провизию и деньги.        Вспомнив об этом, Самара, ничего не говоря, повернулась и побежала в сторону главного выхода в воротах. При этом Джеку немного улыбнулся — когда Самара резко повернулась к нему, её мокрые длинные волосы слегка ударили ему по лицу. Джеку это понравилось. Однако, долго провожать капитана взглядом он не мог, так как отражение на воде ему снова подсказало о приближении врага.        Джек повернулся, и бой продолжился.

***

       Меж тем, Самара, с пистолетами в руках, забежала за ту самую стену, которую ядром и собой лично пробил Эйизаноид в двух местах. Мокрые волосы, падавшие на спину, чуть охлаждали её, а всякие маленькие капли воды стекались по телу, немного щекоча кожу. Это было приятно, а лучи Солнца еще больше согревали тело пиратки.        Самара забежала забежала в то место, где был оборонительный пункт крепости и резко остановилась. Ногами она себя буквально закатила на это место, словно она скользила по льду. От такого катания сапог по земляной поверхности, на них остался песок. Сапоги же тоже обмокли, и к ним, соответственно, тоже мог приставать песок.        Однако, удивление застало пиратку в расплох. Она не могла предположить, что Эйизаноид тут постарался на славу и положил всех тех, кто тут на него нападали. Но не было видно и самого шестиглазого. Ещё не знала Самара, что её от нового знакомого отделяют несколько метров и пару больших веток дерева. Но обратить на это должного внимания она не могла, так как в данный момент была завлечена тем обилием трупов, что валялись тут где ни попадя. Тут было не так уж много крови, разве что разбрызгана она была везде.        Это было странно. Даже если тут и шел бой, он распространялся по всему месту. б этом говорила разбрызганная везде кровь. Складывалось даже впечатление, что кто-то взял ведро с кровью — возможно, что и сам Эйизаноид — и стал разбрызгивать кровь по всему периметру. Но это было лишь предположение, которое не было подтверждено фактами, и которое было плодом воспалившейся в бою фантазией.        Самара прошла чуть вперед, внимательно осматриваясь по сторонам. С учетом того, что тут бой шел хаотично, не все из местных могли погибнуть. Поэтому была весьма значимая проблема, если кто-то из них сейчас лишь притворяется мертвым, а на самом деле целится в неё.        Но насторожения Самара не оказались притянутыми за уши. Со сторону обвалившегося дерева, немного обоженного с нескольких местах, вдруг разнесся странный звук. Сказать точно, что же это был за звук, было сложно. Это было словно как мычание человека, которому рот закрыли чем-то — например, кляпом или поцелуем.        Тот час же Самара направила оба своих пистолетов туда, а после оценивающе глянула туда. Но она лишь больше удивилась. Там, в месте, откуда шел этот мучащий звук, кто-то валялся, что логично. Этот кто-то был завален ветками упавшего дерева и, как казалось, не совсем был придавлен этим самым деревом. Но сразу стоило сказать, что это был не совсем человек. Босые ноги с длинными острыми когтями давали это понять ровно так же, как и драконий длинный хвост, который хаотично подымался и опускался, словно его хозяин был в отчаянии.        Почти сразу пришло осознание, что это может быть только Эйизаноид, поэтому Самара уже собиралась опустить пистолеты и даже убрать их. Но нужно было ведь убедиться, что это действительно он. Все таки, доверяй, но проверяй, как говорится.        Вот и Самара, веря, что перед ней валялся возможно и Эйизаноид, всё равно продолжала идти вперед, наставляя пистолеты на незримого пока что врага. Она наставляла на него пистолеты и как-то слишком безразлично смотрела на этого челика, что решил поваляться под ветками дерева. Это было может и хорошее занятие — поваляться под ветками — но если там был шестиглазый товарищ, нужно было поднимать его на выполнение важной работы, а по совместительству, поиску провизии и денег для всей команды.        Однако, там, под ветками, реально лежал Эйизаноид, что для Самары стало и успокоением, и удивлением. Она успокоилась от того, что тут не было противника, но удивилась от того, почему это Эйизаноид лежил вот так просто полежать на земле, когда нужно было выполнить задание и тихо мирно свалить. Хотя, команде Самары ещё никогда не удавалось свалить откуда-либо тихо, ибо они при каждом своем появлении на каком-нибудь острове устраивают заварушку, из которой потом приходиться выбираться каждому по-своему.        Тем не менее, Эйизаноид лежал по ветками и, вроде как, даже дремал. Нашедшую его в такой позе Самару это немного смутило. И поэтому, убрав пистолеты, капитанша стала как можно более тише очищать тело нового друга от упавших на него веток. Проблем в этом никаких не было. На Эйизаноид упали только разломанные ветки, поэтому не пришлось вы доставать меч, что бы рубить всё то, что нельзя было бы отломать, не повредив сон этого шестиглазого чуда.        Когда же с ветками было покончено, Самара убедилась в том, что у драконов вида Шестиглазый Охотник нету век. Даже если Эйизаноид спал, сказать наверняка нельзя было, потому что глаза у него были открыты. Да и зрачков у него не было, что тоже не могло говорить о том, что он спал. К тому же, если он сейчас просто лежал, делая вид, что отправился на боковую, то он мог напрямую смотреть на Самару. Очень сложно понять взгляд таких же драконов, как и Эйизаноид. И только от того, что у них нету век и зрачков. Только и всего.        Самара села на большую ветку, которая прорастала в том месте на древе, которое как нельзя точно упало с изголовьем Эйизаноида. Слыша звуки борьбы откуда-то с берега, Самара улыбнулась и слегка погладила шестиглазого по плечу. На плече кожа у него была шершавая, как поверхность языка у домашних животных — к примеру, котиков. Шестиглазый при этом немного вздрогнул и улыбнулся. Он буд-то подумал, что его укрыли одеялком. Это настолько теплым и нежным было прикосновение Самары.        И всё же, поняв, что долго сидеть на ветке не получится, капитанша села на колени непосредственно у головы Эйизаноида. Тогда же она стала гладить его по голове, всё ещё слыша звуки борьбы где-то у береговой линии. И именно в этот момент, когда Эйизаноид слегка подрагивал от её прикосновений, Самара сказала нежным голосом у него прямо рядом с ухом:        — Ты в порядке, специалист по акватории?        Сразу же он вдохнул полный нос воздуха и немного привстал с земли, при этом опираясь только на локти. После Эйизаноид стал в сонном состоянии осматриваться по сторонам, думая, кто же мог его таким странным образом поднять из сладостных объятий сна. Потом он широко раскрыл рот и так же набрал полную грудь воздуха, словно собирался с кем-то ругаться матом.        И после этого Эйизаноид крикнул:        — СОВЕРШЕННО НЕ В ПОРЯ…        Однако, чуть повернув голову и увидев рядом злобно настроению Самару, — всё-таки он громко крикнул — он тут же изменился в лице и, словно лужа грязи распластавшись на земле, с весьма заметной улыбкой выдал:        — Я в полном порядке. Ты о чём вообще?        Самара пустила глаза под лоб, посмотрев на Эйизаноида и его псевдо-серьёзное поведение в ситуации, которая должна была принести команде деньги и провизию. Но не сложно было догадаться, что для шестиглазого было постоянной нормой дурачиться во всём, где это только можно. Вот и сейчас такая кича.        После Самара хотела бы сказать, что им пора идти на необходимые поиски. Однако, Эйизаноид словно сам всё понял. Убрав от себя руки Самары, он резко вскочил на землю. Конечно, в голове от такого закрутились вертолёты, и стало немного плохо. Но всё же боль в голове хоть и была сильная, но не такая режущая. Да и можно было в конце концов немного потерпеть, ведь он находился рядом с такой красивой девушкой.        Но… получилось, как получилось — и Эйизаноид, только встав в нормальное положение в полный рост, почувствовав головокружение, сразу же стал падать обратно. Хорошо, что была Самара, которая мастерски успела подхватить это полу тело и опереть его на дерево.        С помощью капитанши Эйизаноид нормально сел на бревно и снова вдохнул полную грудь воздуха. В знак благодарности он одобрительно кивнул ей, а после каким-то странным жестом показал, что… рыба ушла на Нерест. Это был не тот жест. Тогда Эйизаноид просто еще раз кивнул головой, на этот раз с улыбкой.        — Я повторю вопрос, с тобой всё нормально? — поинтересовалась Самара, уперши руки в бока.        Эйизаноид посмотрел на неё странным взглядом — наркоманским, я бы сказал. Он даже стал подобно наркоману улыбаться. После он стал в воздухе обводить тонкую талию Самары, словно представляя, что он трогает её саму. Для девушки такое поведения собеседника было в новинку. Видимо, Эйизаноида немного накрыло.        Понять это можно было так же и по тому, что он резко упал на колени и, так же что-то промычав, — что-то вроде удовлетворительных драконьих урчаний — обнял Самару за талию, а голову уткнул ей в живот.        — Ты чего? Мозги поплавились? — сказала она.        В ответ Эйизаноид всего лишь глянул на неё своим по сути безжизненным взглядом, — зрачков-то не было у него — продолжая что-то неразборчиво мычать. Ему было явно здорово от этого. Однако, Самаре было не по кайфу — на спине она уже ощущала боль от когтей дракона. Он выпустил когти, и теперь они могли порезать спину пиратки просто за милую душу.        Было больно, поэтому Самара, пытаясь избавиться в теле от нависшего чувства адреналина, таки убрала от себя руки так называемого любовничка, а сама отошла на пару шагов назад. В ту же секунду Эйизаноид встал на ноги, опираясь на что только можно. Он не опирался разве что на свои ноги и хвост.        И все же, парниша быстро поднялся с колен, — звучит как-то пафосно — а потом зашагал к Самаре словно на ломанных ногах. С ним всё, вроде, было нормально, но вот шел Эйизаноид раскачиваясь из стороны в сторону. Казалось, если бы у него на пути оказалась какая-нибудь кочка, он бы встал в неё и не заметил даже. А потом он бы снова упал, и началась бы новая проблема.        Однако, перед тем, как он упал бы, шестиглазый совершил довольно странное для себя действие. Он, конечно, чуть подошел к Самаре. Да, но как он это сделал — вот, что самое интересное. Эйизаноид не был бы Эйизаноидом, если бы не сделал то, что он сделал.        Видимо, он всего лишь хотел обнять Самару за талию. И рукой к её телу он хотел прикоснуться на уровне груди, что бы потом, ощущая ладонью тепло её тела, наконец, добраться до спины, а после сильным рывком прижаться её к себе. Но на деле Эйизаноид промахнулся. Причем результат этого промахивания был приятен только для него одного. Рукой он случайно коснулся груди Самары.        Зрачки зеленоволосой сузились до предела, губы скрутились трубочкой пальцы левой руки сжались в кулак. В это же время Эйизаноид широко раскрыл рот в улыбке. Он настежь вывалил язык. И даже несколько капель его отборных липких слюней упали с языка на землю. Однако, Самара никак не могла позволить такого подлого лапания своего хоть и прекрасного, но не доступного для парней тела.        И именно поэтому Самара со всей силы врезала Эйизаноиду по морде с кулака. Этот удар был настолько сильный, что паренька от него отбросило аж до того самого бревна, на котором он только совсем недавно сидел. Уже оказавшись там, Эйизаноид словно за что зацепился — ну да, под ногами у него оказалась ветка — и сразу же упал. Причем не просто упал, а затылком не хило так ударился об этот злосчастный ствол дерева.        Сразу же после этого Самара с загадочной улыбкой на лице скрестила руки на груди, предварительно протерев то место, где он её лапал. Эйизаноид же несколько оправдательно посмотрел на Самару, считая свой поступок сейчас предельно неправильным и… преждевременным. Но сказать об этом вслух он не решился. Эйизаноид лишь мастерски пытался скрыть свой стыд, пытаясь вообще никак не смотреть на капитаншу.        Но когда он рукой провел по затылку и потом обнаружил на пальцах кровь, он посмотрел на Самару теперь уже серьёзным взглядом.        Однако, она не стала никак оправдываться. Лишь только осматривая ногти на той руке, которой она его ударила, Самара пояснила:        — Извини, но ты меня вынудил.        Эйизаноид глубоко вздохнул. После он предпринял довольно удачную попытку подняться с земли. Сразу же всё получилось, и шестиглазый поднялся с земли теперь уже нормальным образом. И теперь, казалось Самаре, с ним точно всё было нормально. Об этом могло говорить то, что Эйизаноид извинительно поклонился — при этом конечно отрыгнув, чего уж там.        Самара с глубоким вздохом ударила рукой по лбу. Сомнение по поводу того, была ли она вчера вечером права, когда приняла в команду этого раздолбая, снова в ней поселилось, только теперь уже гораздо сильное. И вновь он его окинула оценивающим взглядом, думая, чем таким он мог вчера её зацепить, что она расщедрилась настолько, что аж выделила ему место в команде. Эйизаноид — так-то если разобраться — самый обычный раздолбай, которого порой заботят только молоденькие девчонки, приятные компания бутылок рома и, конечно, различные авантюры и приключения.        Избавившись от последствий отрыжки, Эйизаноид грустно пояснил в ответ:        — Нет, ты что, это я должен извиняться. А тебе спасибо. Иногда у меня после перебора ромом такие заскоки бывают. От перебора рома типа сознание закупоривается, и организм действует на уровне эмоций. Так что спасибо, что врезала мне — от таких заскоков помогает сильная встряска. Что ж, буду пить меньше.        — Я прослежу, — хитро отрезала Самара, прищурившись.        Эйизаноид же после таких слов воспрял надеждой — значит, она как минимум продолжит с ним общаться и не выгонит с команды после того, как он её случайно лапал. Ну, он же не был виноват. Хотя, вина Эйизаноида всё-таки была — он не должен был вчера так много пить рома. Кто ж вчера знал, что его сегодня ждали такие вот приключения.        Меж тем, когда ситуация вроде как наладилась, Эйизаноид снова стал вести себя странно.        А именно — он прошел чуть дальше Самары и встал в том месте, где начиналась тропинка, что преспокойно вела в местный город на этом острове. Ничего собственно не произошло — Эйизаноид просто взял горсть земли и как истинный дебил стал её нюхать. Причем он делал это с таким наслаждением, и ещё так в соблазне облизывался, что со стороны казалось, буд-то он занюхивает дурь.        Потом он пропустил землю сквозь пальцы. На ладонях у него осталось несколько камушков. Эйизаноид поднес их носу и так же понюхал. Запах у камней был не из приятных — такое впечатление, что какое-то местное животное сделало дела на эти камушки. Неприятно. Но и забавно, учитывая, что Эйизаноид это всё нюхал. Однако, от запаха мочи — к тому же, ещё похоже и свежей — у него заслезились глаза.        Он выбросил и камни. После шестиглазый взял небольшую веточку и попробовал её на вкус. В наше-то время для тех, у кого не очень с финансами, пробовать на вкус всякую хрень, в том числе и ветки с травой и камнями, не очень-то и прискорбно. Что там говорить — однажды Эйизаноиду приходилось питаться одними лишь только веточками и прутиками. Ну, хоть какая-то еда — и то хорошо. Но именно эта ветка оказалась с горчинкой, и наш товарищ с выражением лица только то пробудившегося от сна человека, выбросил её.        Случайно ветка попала под ноги Самаре, которая за всей этой странной процессией наблюдала. В понимании Самары, — взрослой вполне состоявшейся в плане психики девушки — такое поведение Эйизаноида как минимум было странным и непонятным.        Наконец, когда Эйизаноид уже стал пробовать на вкус песок, при этом согнувшись в три погибели, Самара не выдержала и всё же обратилась к нему:        — Что ты делаешь?        Эйизаноид посмотрел на капитаншу так расстроенно, словно она только что прервала следственный эксперимент. И опять же — всё из-за баб. Эйизаноид наслаждался таким времяпровождением, и ему было немного наплевать, что на него смотрит капитанша пиратской команды, немного офигевая с его дикости. Пускай он всё же и правда вёл себя странно, но это всё ведь было в пределах допустимого. Ну, так считал Эйизаноид, который в данный момент выплюнул со рта песок, как выплёвывают воду со рта при сильном удивлении.        — Надо прочувствовать остров, … слиться с местностью! — объяснил он.        Самару, однако, такой ответ не впечатлил. Она лишь уставилась на шестиглазого недоумевающим взором, думая, всыпать ли ему по пятое число за такое около-детское отношение к миру. Но она решила просто смотреть на Эйизаноида и его жалостливые попытки «слиться с местностью». Попытки может и были жалостливы, но шестиглазый ведь хотел показать, насколько он был крут, насколько он специалист по тихоокеанской акватории.        Ну, не зря же он вчера говорил ей о том, что является почти что специалистом по океану. И теперь у него был шанс это напрямую продемонстрировать. Но Самару в любом случае не убедила такая демонстрация, и она, с видом благовоспитанной девушки, впервые увидевшей дикаря, отвернулась чуть в сторону.        — А… Ну да, конечно, — по большей части сама себе сказала она, снова ударив рукой по лбу.        Всё-таки Эйизаноид, на его счастье, смог привлечь утраченное внимание Самары. Сделал он это опять свойственно себе. Как говорится, Эйизаноид не был бы собой, если бы не привлёк внимание Самары так, как он это сделал. А именно — поняв, что капитанша явно удивилась такому странному его поведению, он тоже отвернулся в сторону и даже чуть прошел по тропинке, что тихо гладко вела в городскую зону острова.        Да, пфф, ничего в принципе не случилось. Эйизаноид только, проходя по тропинке, скользнул ногами на небольшой гальке, и в итоге мирно коснулся… лицом по земле, в самом конце этого мини-приключения упав в кучу собранных старых листьев, которые уже собирались сжигать. Эйизаноид упал прямо в эту кучу листьев, при этом даже умудрившись каким-то образом попасть в лужу с водой. Логично, что под листьями была грязь. И логично, что шестиглазому пришлось упасть лицом именно в эт самую грязь.        После он конечно приподнялся. Однако, теперь Эйизаноид был обречен слышать за спиной не очень в данный ситуации приятный смех. Смеялась Самара, конечно. Теперь, после того, как Эйизаноид вновь завоевал её внимание, она нашла в себе силы повернуться к нему и заржать в голосину от фейла нового знакомого. И Самана не считала себя виноватой в том, что смеялась она от неудачи друга. Проще говоря, такими друзья и должны быть — как только ты куда упал, к примеру, лицом в грязь, они тут же начинают смеяться и радоваться.        Это и есть признак настоящей дружбы, которая порой может затянуться на всю жизнь.        Но всё же для Эйизаноида, который после смерти родителей привык воспринимать мир на уровне эмоций, было немного обидно слышать смех за спиной. К тому же, ещё чуть обидней становилось от того, что смеялась над ним та девушка, которую он посчитал своей новой подругой. А со временем, кто знает, может и до каких-то взаимностей дойдет. Но не будем загадывать наперед.        По крайней мере потому, что Эйизаноид немного обиделся. Он, конечно, не хотел, что бы над ним насмехались, поэтому он и не стал дальше загадывать насчет того, что могла ли между ним и Самарой пробежать искра. Ну, если и могла, то только что реально пробежать. И все из-за того, что она начала смеяться с того, то стало неудачей для него.        Тем не менее, Самара продолжала смеяться. Она не обращала внимание, что её смех мог обидеть шестиглазого. На это она не отвлекалась. Она просто смеялась в голосину, начиная держаться за живот. От такого интенсивного смеха он уже начинал побаливать. Такого раньше не случалось, поэтому было даже как-то странновато. Но просто молчать, стоя рядом с окунувшимся в грязь пьяным драконом, который не очень понимал, что происходило вокруг, было невозможно.        — Вот ты и слился с местностью! — Самара ухватилась за живот. — Буквально!        Эйизаноид провел рукой по лицу и убрал грязь хотя бы с глаз. Он по-прежнему был немного обижен от того, что вчерашняя случайная знакомая насмехалась над ним почем зря. И хоть он знал, что его положение выглядело со стороны и правда как реально ржачное, но всё же для молодого парня это всё было очень серьезно. Настолько серьезно, что когда Эйизаноид чуть приподнялся с земли и повернулся к капитанше, он неожиданно снова упал.        Произошло это так же довольно эффектно. А именно — повернувшись к капитанше, Эйизаноид хотел встать в эпичное положение, при этом уперши руки в боки. На деле же получилось так, что Эйизаноид при развороте встал на какую-то сухую старую ветку. Но эта ветка — у, ска! — резко так стартанула с места. Она просто оказалась слишком круглой. Поэтому Эйизаноид, совсем не готовый к такому незапланированному падению, всего лишь покатился ногой на этой палке и в итоге просто упал навзничь.        Спиной он может и ударился о несколько выпирающие камня в тропинке, но Самару, однако уже не могло ничего остановить от смеха. Она всё ещё продолжала смеяться и явно была рада от этого.        Однако, Эйизаноид лишь в злобе стукнул сжатым кулаком по земле, а после, глянув в кусты, где до этого сидели палившие в него снайпера, он заметил розу. Странно, конечно, что в обычных кустах росли розы. Хотя, сколько в жизни бывает странностей — уж и не сосчитать. Ну, а если мы говорим про Эйизаноида, то он, можно сказать, как эпицентр приманивает к себе всякие странности. Вспомнить хотя бы тот случай, когда на Островах Батинского Архипелага (этот архипелаг с высоты птичьего полета похож на изображение с Весёлого Роджера) шестиглазого от смерти спасло самое обычное снятое с петель окно. С тех пор даже сам наш драконоподобный товарищ думает, как же получилось у него тогда разбить морды напавших на него внезапно коллекторов обычным окном, снятого с петель в баре.        Так же странность в виде прорастания роз в обычных ягодных кустах — не такая уж и странность, на самом деле. Просто появляются в голове небольшие вопросы по этому поводу, конечно. Не боле.        Тем не менее, пока Самара смеялась и одновременно с этим отходила к тому самому злосчастному бревну, на котором они поочерёдно сидели, Эйизаноид успел молниеносным движением сорвать с кустов розу. После он так же молниеносно поднялся с земли и теперь, по сути, на ней сидел. Но сидеть просто так он не собирался. Поэтому шестиглазый выставил руку с розой перед собой, при этом конечно желая отдать этот вшивый цветок непосредственно Самаре.        Но когда Самара таки глянула на цветок, остатки радости и смеха тот час же покинули её. Она понимала, что у Эйизаноида не всё в порядке с головой, — на это указывало многое — но всё же он был первый за последние года три, — а именно такое время Самара уже капитан пиратской шайки — кто хотел подарить ей розу, пусть и одну. А Самара страсть как любила розы. Ну конечно, розы же считают символом совершенства.        Роза — самый загадочный и самый непонятный цветок на свете. Загадочный, потому что мы никогда не узнаем, как можно было создать такую красоту, такой цвет, такой аромат. Изящество линий розы, её пышные и одновременно нежные лепестки. А сколько романтиков теряло от неё головы и решалось на самые безрассудные поступки! Аромат же розы не поддается логическому объяснению. Он неописуем. Вдыхать его хочется вновь и вновь. И нет возможности описать наслаждение этим волшебным запахом — словно тонкой, благоухающей волной обдает он тебя, когда ты идешь по саду, засаженному розами.        Эйизаноид не был замечен философом, однако, такие мысли возникли у него в голове, когда он, почему-то, до боли в ладони сжимая цветок, протягивал его Самаре. Она же стояла в ступоре, не зная, что делать. Опять же — слишком давно пиратка не видела дарованных лично ей цветов. Так давно, что принесённый ей в качестве подарка букет цветов стал бы дикостью.        Ну, а сейчас видеть перед собой парня, который имел очень и очень малые шансы на взаимность с её стороны, да еще всего в грязи и с цветком в руке, было для Самары несколько неудобно. Может быть, она хотела романтики, цветов, хорошего парня, вообще другой жизни, отличной от её привычной пиратской авантюристики, — как и всякая нормальная девушка — но опыт нескольких отношений с плохими концами заставлял девушку больше не вестись на такие пикапы.        Хотя, это и пикапом назвать нельзя — всего лишь попытка пьяного соблазнить трезвого.        И всё же, Эйизаноид заслуженно получил от Самары в ответ улыбку. Это хоть немного порадовало парня. Пускай даже если улыбка эта была фальшивой, и скрывалось за ней что-то куда более глубинное, Эйизаноид был рад хотя бы и такому результату. Как бы порадовал девушку — и то хорошо.        Меж тем, Самара подошла чуть ближе к новому знакомому и, немного кокетничая, взяла эту треклятую розу с руки парня. Странно улыбался теперь и Эйизаноид. Казалось, что он тоже выдавливал на лице фальшивую улыбку. На самом деле удобно — улыбнулся так, и никому не понятно, что на самом деле у тебя на уме, так как думают все, что у тебя дела идут нормально.        Понюхать Самара розу может и понюхала, но после она почти сразу же посмотрела на Эйизаноида. Произошло это несколько эротично — Самара, смотря на розу, медленно закрыла глаза, а уже через секунду открыла, только теперь её взгляд был направлен на шестиглазого. Тот сделал улыбку чуть пошире, от чего девушке стали видны его слегка выпирающие со рта зубы-клыки. В такой около романтической атмосфере это было неуместно, но попробуй сказать такое дракону — расшибёт нафиг.        Однако, Эйизаноиду было несколько пофиг. Он всучил розу девушке, которая совсем недавно над ним смеялась. А что там дальше будет — уже не его собачье дело. Главное, как говорится, сделать, а дальше уже само как-то разрешится.        — Спасибо. За три года моего капитанства ты первый, кто подарил мне хотя бы один цветок, — нежно вытащила из себя Самара, чуть нагнувшись к сидящему на земле Эйизаноиду.        Он же, в свою очередь, посмотрел на неё недоумённо, откровенно не понимая, чего она хотела сделать. А понимать там нечего было. Самара присела рядом с новым знакомым и лишь подарила ему новый поцелуй в щечку.        — Просто спасибо, — повторила она.        Эйизаноид улыбаться перестал сразу же после такой заявки, а рот его непроизвольно открылся в небольшом явно возникшем удивлении. Представить он конечно не мог, что Самара после розы может подарить ему поцелуй в щеку. Однако, до всё ещё пьяных мозгов шестиглазого быстро дошло, что если зеленоволосая от одного только цветка поцеловала его, пускай и в щеку, то что она может сделать с ним, если он, к примеру, сделает ей какой-нибудь более ценный и значимый подарок?        Хмм, интересно…        — Всё для тебя, кэп! — ответил Эйизаноид, наивно пытаясь скрыть своё внезапное открытие.        Скрывать, в принципе, не особо нужно было, так как Самара об этом не догадалась. Она просто встала в нормальное положение, восхищенная этими словами — «Всё для тебя, кэп». Как же она была рада это слышать. Похоже, Эйизаноид крепко взялся завоевать взаимность с её стороны. Как раз так хотелось думать Самаре. Ей не хотелось думать, что если всё у неё с ним получится, то Эйизаноид не окажется очередным фиаско на личном фронте.        В очередной раз Самаре не хотелось переживать трудный и болезненный для неё разрыв с парнем, которого ей очень бы хотелось назвать… любимым. Слишком долго она была одна. Слишком долго её разбитое после многих отношений и предательств сердце не испытывало любви. Ну конечно слишком долго она не испытывала того странного, но приятного чувства, что на кем-то любима и кому-то нужна.        Так что Эйизаноид был её последним шансом хотя бы в этом году найти себя посреди всей этой пустоты в личной жизни. Последним шансом, который она решила использовать для успокоения своей потускневшей в прошлых приключениях души. Успокоения, которое, возможно, таки заставит зеленоволосую бросить так наскучившее ей пиратство.        Пытаясь это выразить эмоциями, Самара просто улыбнулась.