***
Минсок был очаровательным. Бэкхён пролистывал большую часть профилей, которые ему попадались, недовольно хмурясь и периодически выдыхая: «Боже, что за придурок». Он не надеялся, даже не собирался, найти кого-то, кого он сможет вытерпеть дольше, чем неделю — стандартный срок для онлайн-знакомств. Но чаще всего всё вообще оканчивалось одной встречей, не выходившей за пределы очередного кафе или парка. Один плюс — Бэкхён отмечал для себя всё больше интересных заведений и заносил в черный список всё больше придурков. Номер Минсока там так и не оказался. Во-первых, наверно, потому, что в реале они так никогда и не встречались. Раздумывая об этом на допросе, Бэкхён подумал, что в этом, может, и крылся главный секрет их хороших отношений — они никогда не виделись. И Бэкхён, как последний романтик и влюбленный мальчишка, мог идеализировать своего парня-по-переписке сколько угодно. И верить ему тоже — до конца. Верить где он живет, чем занимается и почему они не могут встретиться на выходных, хотя общаются уже столько времени. Верить в сладкие сообщения и дурацкие стикеры. В милые фото с губами-бантиком, где подписана какая-то невозможно, просто до пошлости милая фраза. Бэкхён повелся на эту очаровательную картинку. Бэкхён не думал, что она разрушится, когда спустя два месяца уговоров он упросит Минсока приехать к нему на день рождения — это должен был быть его лучший день рождения за последние лет десять. А стал, кажется, худший. Его язык развязывает не только наставленная на него пушка или подавляющая атмосфера вломившихся в его дом «людей в черном». Выкладывая всё, что он успел узнать о Минсоке за этот год, он одновременно проводит для себя сеанс психотерапии — где же он прокололся? В какой именно момент попался на удочку, и кто именно подцепил его на крючок? — Может вы теперь скажите мне, кто он собственно такой? — в итоге спрашивает Бэкхён, заканчивая свой «доклад» тем, что Минсок прислал ему фото купленных на сегодняшнюю дату билетов. До прибытия его поезда остается сорок минут — Бэкхён замечает время на часах одного из мужчин. — Преступник, — сухо отвечает тот из них, который показался Бэкхёну главным. — Это я уже понял. Ну, а что именно он- — Не твое дело, — так же безэмоционально. Бэкхёну кажется, что сейчас-то его и пристрелят — все карты он уже выложил и живым им больше не нужен. Но- — Значит так. — Бэкхёна поднимают и, не спрашивая разрешения, продевают под одеждой микрофон-петличку, пряча его в вороте толстовки. От случайного прикосновения его передергивает. — Сейчас ты поедешь на вокзал. Встретишь своего дружка и будешь вести себя как обычно. — А потом? — нервно спрашивает Бэкхён, уже подозревая, что теперь он попадает еще на один крючок. — На парковке будут ждать наши люди. Твое дело — привести его туда и никак себя не выдать. И никак не выдать того, что его сердце, возможно, разбито, и при виде Минсока ему захочется как минимум треснуть ему по лицу. Может, наорать что-то некрасивое и устроить истерику как последний дурак, потому что Бэкхён впервые за долгое время по-настоящему влюбился, а не деле оказалось, что и не в человека вовсе — в вымышленный образ. Еще и в какого-то преступника. Еще и очаровательного.***
Видя, как Минсок спускается на платформу и ищет его, Бэкхёна, взглядом, попутно доставая из кармана телефон, чтобы позвонить ему, Бэкхён понимает одно — с полицией ему не по пути. Сдавать Минсока он не намерен. Чтобы он там ни натворил — пусть ловят его сами, а он помогать не хочет. Делая шаг назад, отступая в толпу и смешиваясь с ней, чтобы пройти к дальнему выходу, Бэкхён думает: «Вот и первый шаг на плохую дорожку». И ради кого? Парня, которого он знает только по переписке. Парня, которого он по сути вообще-то и не знает — по-настоящему. Ничего. Он скажет, что испугался. Что долго высматривал его, но не увидел и решил, что он уже ушел. Он всё равно уже рассказал им всё, что знал. Всё, что скорее всего было ложью, но выяснить это — уже их работа. Бэкхён прячется в метро, запрыгивая в первый прибывший поезд, впервые в жизни радуясь забитому вагону — в толпе как-то спокойнее. Он выходит на случайной станции, где, кажется, никогда и не был, и идет куда глаза глядят, вдруг вспоминая про висящий на нем микрофон. Оглядываясь и не замечая за собой никаких подозрительных людей, он выкидывает его в ближайшую мусорку и ускоряет шаг. Сердце бьется как ненормальное. Мысли вьются в том же темпе. А потом на телефон Бэкхёна приходит сообщение. О том, что в случае побега от полиции стоит выключать телефон и выкидывать сим-карту, Бэкхён подумать не успевает. Но сообщение не от них. В нем — только адрес. И открыв карту — терять уже нечего, хотя геолокацию Бэкхён и не включает, отыскивая указанный на соседнем доме адрес самостоятельно, — Бэкхён понимает, что это совсем рядом. «Многоуровневая парковка» — так указано на карте. «Пешком — 10 минут» — так указано в навигаторе, когда Бэкхён ставит точку отсчета. «И там наверняка есть камеры, так что бояться нечего, да?» — так думает Бэкхён, обкусывая свои губы из-за таких внезапных приключений. Романтика ему сегодня не грозит. Второе сообщение приходит сразу, как Бэкхён оказывается у входа на парковку, и содержит одно слово — «Крыша». Последний этаж. Где никто его не услышит и не увидит. Становится страшно, но кнопка лифта уже нажата. А тормоза Бэкхёна, видимо, уже отпущены. Как только он выходит из лифта, одна из машин мигает аварийными желтыми фонарями, подзывая к себе. Через тридцать секунд Бэкхён садится на переднее пассажирское и тяжело выдыхает, поворачиваясь к знакомому лицу — узнает по глазам, выглядывающим из-под маски. — Ну привет. — Знаю — плохая первая встреча, — отвечает знакомый только по телефону голос, и Минсок стягивает маску. Бэкхён помнит — он хотел ударить его, как только увидит. Но теперь — кулаки не сжимаются. Бэкхён молчит, не зная, что сказать. Минсок молчит, разглядывая его. Неловкая тишина продолжается недолго — Минсок достает коробочку из кармана брюк и протягивает Бэкхёну. — Что это? — С днем рождения, — как-то виновато улыбается Минсок. И Бэкхён готов умереть на месте — эта улыбка, что он видел только на фото, в реальности просто плавит его. И он делает то, что по-настоящему хотел сделать в их первую встречу — обнимает Минсока, утыкаясь носом ему в плечо и вдыхая его запах. Руки Минсока скрещиваются за его спиной. Голос Минсока шепчет на ухо: — Прости за всё это. Я всё объясню, но не здесь. Бэкхён чувствует себя слабым. И не хочет протестовать и что-то решать — дуло пистолета перед его лицом, три часа допроса и побег вымотали его. Хочется просто откинуться на сидении и позволить Минсоку увезти его — подальше от всего этого. Он абсолютно точно не хочет замечать чужие вещи на заднем сидении, в бардачке и на приборной панели. Не хочет открывать коробочку, похожую на ту, в которой дарят маленькие ювелирные украшения. Не хочет думать, почему Минсок, последние месяцы носивший высветленные до платины волосы, вдруг перекрасил их в такой незаметный черный. Бэкхён вдруг улыбается самому себе, понимая, что повелся на очарование Минсока, как рыбка на яркую приманку. Рыбка до самого конца не замечает подмены. Пока не будет слишком поздно — рыбка будет плавать рядом и пытаться отхватить кусочек. Бэкхён будет пытаться поверить тому, что ему расскажет Минсок.***
Он и пытается, но даже сам Минсок усмехается своему рассказу и спрашивает: — Похоже на тупой фильм, да? — Ну, не тупой… — тянет Бэкхён. Машина останавливается где-то далеко за городом, съезжая в лесополосу с главной дороги. Бэкхён прикрывает глаза, подставляя лицо ветру. — Как тебя по-настоящему зовут? — спрашивает он, не оборачиваясь на Минсока. И чувствует чужие руки на своих плечах. Минсок разворачивает его к себе, заставляя встретиться взглядами. — Всё, что я рассказывал про себя, — это правда, — говорит он медленно и четко. — Ким Минсок — моё настоящее имя. Я правда занимаюсь фрилансом, правда хожу в зал по четвергам и вторникам. И правда люблю тебя. — Да, но ты ведь не мог не знать, что за тобой следит полиция? И всё равно приехал. Подставил меня, — надавливает Бэкхён. — И себя тоже. Прежде чем Минсок успевает оправдаться и еще раз признаться в любви — в паре километров от их взывает сирена. В паре сантиметров от горла Бэкхёна застывает лезвие ножа. У него самого — застывает воздух в легких и невысказанные слова. Потом — всё превращается в тот самый фильм. Бэкхён — зритель в вип-зале этого кинотеатра. Парни с пушками говорят Минсоку сдаться. Минсок говорит им, чтобы его отпустили, угрожая убить заложника. Бэкхён замирает в чужих руках, косясь на заточенную сталь. И вспоминает, что они обещали не трогать Минсока. — Вы говорили, что он нужен вам живым, разве нет? — кричит он, не пытаясь вырваться из захвата Минсока. — Они так говорили? — спрашивает Минок шепотом. — Да, господин Ким, мы не собираемся вас убивать, — говорит тот самый главный из агентов, но опустить оружие своим людям не велит. — Если честно, за ваши преступления разведка могла бы запросить для вас очень большой срок, но, как вы знаете, мы — не разведка. — Они не разведка? — спрашивает Бэкхён — тоже шепотом. — Боже, — вздыхает Минсок. — А ты думал это сраные полицейские из ближайшего участка или что? Бэкхён не думал — было слишком страшно. Еще несколько часов назад ему было так страшно, что казалось хуже дня в его жизни еще не было. А потом его парень-по-переписке приставил к его шее нож. И страх, переполнив чашу, выплеснулся, позволив действовать инстинктам. Инстинкты говорили, что можно легко отпихнуть Минсока и отбежать в сторону, спрятаться где-то в лесу, пока «не полицейские» разбираются с ним. Но Бэкхён их не слушал. — Давайте мы всё опустим оружие, — говорит агент, — и вы выслушаете наше предложение. — Слушай их, придурок! — шипит Бэкхён. — Они хотят меня завербовать, что тут слушать, — закатывает глаза Минсок. — Именно, господин Ким. И вариантов у вас немного: либо работа на нас, либо тюрьма. И свиданий с господином Бёном у вас там не будет. На последней фразе Минсок ругается себе под нос и медленно отпускает Бэкхёна, поднимая руки. Бэкхёну даже льстит, что Минсок сдается ради него. Но когда агенты ставят свои пистолеты на предохранители и убирают их в кобуру, Минсок улыбается. Это была не импровизация. И Бэкхён снова хочет треснуть по этому лицу.***
Пока две стороны договариваются, Бэкхёна отводят в сторону, будто это он тут преступник и его нужно охранять, чтобы не сбежал. Он невольно потирает шею — кожа цела, а вот доверие — не очень. Минсок сидит в одной из машин, общаясь с главным из агентов, и оборачивается, указывая пальцем на Бэкхёна. Агент кивает. — Они там меня обсуждают что ли? — тихо говорит он, но его «охранники» сохраняют молчание. Минсок со слишком радостным лицом хлопает дверью машины и подходит к Бэкхёну, обнимая. — Всё нормально, они отвезут тебя домой. Бэкхён не обнимает в ответ, но спрашивает: — А тебя? — А у меня — рабочие вопросы, — продолжает улыбаться Минсок. — Я тут был просто ради этого цирка, да? Минсок не позволяет ему опустить взгляд и избегать его самого — берет лицо Бэкхёна в свои руки. — Ты был очень важной частью плана, Бэкхён. Но еще я задолжал тебе праздничный торт и как минимум одно свидание, поэтому пока что не блокируй мой номер. Пожалуйста. — Минсок звучит довольно искренне. Бэкхён почему-то верит. Опять. Почему-то сердце бьется быстро-быстро, и кажется, что через пару недель он будет вспоминать этот день — как один из самых интересных в его жизни. Потому что Минсок врывается в его жизнь ярчайшим фейерверком и раскрашивает его темное небо всеми возможными цветами. И Бэкхёну нравится этот повышенный уровень адреналина в крови. Только пить хочется. — С тобой точно там ничего не сделают? — Что-то, конечно, и могут, но убивать — точно не станут. — Почему? — «Переключатель мертвеца», — шепчет Минсок в самые губы Бэкхёна, наклоняясь ближе. Бэкхён вздыхает — хаос продолжается. Минсок целует его в уголок губ и прощается. Бэкхён ничего не успевает сказать или возразить. Их увозят в разных машинах. В разные направления. Ладони Бэкхёна всё еще потеют от нервного возбуждения. Водитель молча следует маршруту и, кажется, не собирается увозить Бэкхёна куда-то, где его могут тихо убрать. Телефон Бэкхёна подает сигнал — Минсок не дает передохнуть ему и минуты. «Завтра в 5, встречу тебя у дома» и смайлик. Ведь Минсок точно знает, что Бэкхён свободен завтра в пять, знает, где он живет, и знает, какой торт он любит — и кого он любит, раз позволяет этому человеку так вертеть собой, почти не задавая вопросов. Бэкхён устало валится на диван в темной квартире, не желая включать хоть какой-то свет. Он только выдыхает: — Вау, — которое повисает в тишине. И спустя две минуты удаляет приложение для знакомств, хотя уже давно не использовал его, общаясь только с Минсоком. Больше ему такого опыта не надо. Но номер Минсока он так и не блокирует — тот еще должен ему подарок, который Бэкхён, кажется, забыл в той угнанной машине. «А что было в той коробочке?» — спрашивает он сообщением. «Завтра узнаешь». Он сам лишает себя варианта не видеть больше этот фейерверк. И сам решает, что он ему нужен.