* * *
Теперь Луна понимала, что Уизли скрыл Империусом, а может, вдобавок, ещё и Обливиэйтом, не только следы своего пребывания в большинстве её кошмаров наяву, но и ещё кое-что очень важное…***
— Луна, можно к тебе присоединиться? — над ней с виноватой улыбкой нависал Невилл Лонгботтом. — Мадам Пинс сказала, что у тебя последний экземпляр «Забытых старинных заклинаний». Ты не против? — Конечно, можешь присоединиться, — голос Луны звучал немного устало. Было трудно концентрироваться в последнее время, постоянно хотелось спать. Скорее всего, из-за кошмаров, которые не давали ей нормально отдохнуть. — Спасибо! — стараясь не слишком шуметь, Невилл придвинул соседний стул поближе и заглянул в книгу, стараясь не мешать при этом своей соседке. Они сидели так близко, что, казалось, ещё немного и столкнутся носами. А спустя всего полчаса голова Луны уже покоилась на его плече, глаза были плотно закрыты. Она явно провалилась в сон. Невилл с трудом верил своему счастью, от восторга захватывало дыхание. Он боялся даже пошевелиться, чтобы, не приведи Мерлин, не разбудить спящую Луну. Открыв глаза в окутанной мягким сиянием свечей библиотеке и убрав щёку с пушистого свитера Невилла, Луна заметила перекошенное от ярости лицо Рона Уизли, выглядывавшее из-за книжной полки…***
— Эй, всё в порядке? — голос Невилла доносился как будто сквозь пару сотен солёных литров. Её словно засасывал холодный песок морского дна, утягивая всё глубже. Луна стояла в коридоре с закрытыми глазами, прислонившись лопатками к каменной стене. Наверное, уже минут десять как. Мантию она забыла в Большом зале и теперь, в одном потёртом свитере, кое-как натянутом на тонкую рубашку, было невыносимо холодно. — У тебя руки ледяные! Вот, возьми, — Лонгботтом набросил ей на плечи свою мантию, размера так на четыре больше, чем требовалось. Теперь она чем-то напоминала пугало для бундящей шицы, о котором отец писал в предыдущем номере Квибблера. Зато стало тепло, а от воротника приятно пахло сушёными травами…***
Очнувшись, Луна ещё пару минут сидела с закрытыми глазами. До тех пор, пока не поняла, что в паре метров от себя слышит не только ровное дыхание Уизли, но и доносившиеся откуда-то снизу всхлипывающие стоны. В пропахшей сыростью Тайной комнате был кто-то ещё. Открывать глаза катастрофически не хотелось — она была почти на сто процентов уверена, кем был этот «кто-то». Но одно дело — догадываться, и совершенно другое — знать наверняка, убедившись собственными глазами. Особенно теперь, когда мозаика в голове наконец сложилась. Буквально час назад, ну, или то, что ощущалось как час, Луна была уверена, что хуже уже быть не может. Наивная. Должна была понимать, что ещё хуже может быть всегда. Наконец заставив себя открыть глаза, Луна с замирающим сердцем посмотрела себе под ноги. Невилл. Разбитая губа, опухшая щека, порез на лбу, уже заметная шишка на затылке, порванная одежда — складывалось впечатление, что по дороге сюда Уизли несколько раз «случайно» задел Невиллом стену. И всё это её вина. Внимание привлёк кусок серебристой ткани, торчавший у Уизли из кармана. Ясно. Видимо, стащил у Гарри мантию-невидимку. Ещё и карту Мародёров прихватил, скорее всего. Вот как ему удалось незаметно затащить сюда Невилла и при этом не попасться никому на глаза. Отсутствие эмоций на абсолютно непроницаемом лице Уизли пугало намного сильнее хлещущей через край ярости или привычного сумасшедшего блеска в глазах. Прищурившись и до белизны сжав губы, он медленно повернулся к Невиллу с волшебной палочкой в руках: — Не надо! — крик Луны эхом разнесся по Тайной комнате. Одновременно с заклинанием Рона: — Сектумсемпра! — уже мало напоминавшая белую, рубашка Невилла моментально начала пропитываться кровью. На этот раз Луна знала — придётся идти на крайние меры. Теперь в её руках были сразу две жизни — её собственная и лежавшего в луже смешанной с водой крови, из-за чего казалось, что он потерял намного больше, чем на самом деле, Невилла. Луна так и не смогла до конца объяснить себе, откуда в тот момент взялись силы: был ли это магический выброс, адреналиновый, крайняя степень отчаяния или её дрессированные мозгошмыги решили поделиться украденными раньше крупицами магии… Просто что-то щёлкнуло в голове, и она поняла, что сможет. Сконцентрировавшись, невербально призвала длинный, изогнутый клык валявшегося у входа в Тайную комнату остова василиска. С мерзким чавкающим звуком кость впилась Уизли в солнечное сплетение, судя по хлынувшей изо рта крови, задев лёгкое. От боли и неожиданности Рон выронил палочку и, двумя руками схватившись за торчавший чуть ниже груди клык, упал на колени. Понимая, что даже секундное промедление может стоить жизни им обоим, Луна бросилась вперёд и связанными руками неловко подхватила волшебную палочку Рона, направив ему в лицо. Едва шевеля заледеневшими непослушными губами, она выпалила заветное заклинание: — Петрификус Тоталус! — их мучитель с глухим стуком рухнул набок, по-прежнему отчаянно сжимая впившийся в тело клык. Наверное, на нём всё ещё оставались следы яда. Убивать Уизли она не хотела, но выбор между его и их с Невиллом жизнями был явно не в пользу Рона. К тому же, слеза Фоукса, перекочевавшего к мадам Помфри после смерти Дамблдора, наверняка поможет сохранить ему жизнь. Луна со всхлипывающим хриплым вздохом опустилась на сырой каменный пол возле лежавшего ничком Невилла. С трудом несколько раз напевно протянув: «Вулнера Санентур», плавно взмахивая чужой волшебной палочкой над самыми глубокими ранами, она с облегчением наблюдала за тем, как они начали затягиваться. Пару минут потратила на попытки совладать с бившей с ног до головы дрожью, разгонявшей ледяные волны ужаса и напряжения по всему телу. Более-менее восстановив дыхание, Луна постаралась вызвать в памяти своё самое светлое воспоминание. Совсем не удивительно, что заклинание далось намного, в разы труднее, чем раньше. Но всё же, через несколько секунд серебристый длинноухий заяц, оставляя дымчатые мерцающие следы в воздухе, ускакал к директору МакГонагалл. Им была жизненно необходима помощь.* * *
Даже выпив наполненный до краёв стакан успокоительного зелья, Луна чувствовала, как её по-прежнему немного потряхивает. Мадам Помфри пыталась настоять на том, чтобы она не выходила из Больничного крыла, но Луна обязана была убедиться, что Уизли точно забрали из Хогвартса. Насовсем. Возможно, что и на всю жизнь, если целителям так и не удастся вернуть ему рассудок. Двое колдомедиков левитировали Рона из главных ворот. Зацепившись взглядом за длинные платиновые волосы, он всмотрелся Луне в лицо и улыбнулся. Волоски на нё руках зашевелились, встав дыбом, и взмолилась всем богам, чтобы запирающие заклинания в Мунго работали как надо. Потому что улыбка эта не сулила ну совершенно ничего хорошего. Луна заметила сожаление, промелькнувшее в глазах Джинни, когда непроизвольно шарахнулась от руки, протянутой к её плечу. Она понимала, что подруга всего лишь хотела её поддержать, извиниться за страдания, причинённые братом, возможно, даже самой найти немного утешения. Но ничего не могла с собой поделать. По крайней мере, пока. Огненно-рыжие волосы и усыпанная веснушками кожа вызывали болезненные спазмы ужаса и отвращения у неё в животе. Луна надеялась, что со временем сможет смотреть на подругу без нервной дрожи, прошивавшей тело от ушей до кончиков пальцев на ногах. Пока же она опасливо опиралась на тёплый бок неуверенно обнимавшего её за плечи Невилла. Почувствовав, как что-то капнуло ей на щёку, Луна подняла голову и застыла, практически парализованная страхом. Казалось, воздух вокруг превратился в густую, вязкую жижу, с каждым вдохом всё больше заполнявшую лёгкие: пол-лица Невилла было залито кровью, словно в замедленной съемке вытекавшей из пустой глазницы. Кошмар продолжался.