Ромео и Джульетта по-новому

Знаете такие моменты, когда вы чувствуете боль других? Я не знала об этом до сегодняшнего дня. Мне было очень больно, причём болело у меня буквально все. Я вызвала скорую и пыталась успокоить Ярослава. Очень хорошо, что там была аптечка, и я смогла дать ему пару таблеток. Я прекрасно осознавала то, что из-за сердца теперь прекратят химиотерапию. От этих мыслей мне было очень грустно, но надежда умирает последней. Как только я услышала сирену скорой помощи, то сразу же кинулась открывать дверь. В дом вбежали две женщины и я кинулась показывать им, в какой комнате лежит Ярик. После пары минут я уже который раз услышала эти слова: «Мы забираем его в больницу». Когда мы ехали в кардиологическое отделение нашей областной больницы, я позвонила доктору Ярослава. — Ева? Что-то случилось? — Да, нас забрали в кардиологию, потому-то Ярику стало очень плохо. — Это очень плохо. — Скажите, можно сделать что-то, кроме химии? — Смотря, что скажет кардиолог. Потому что при некоторых заболеваниях категорически нельзя делать наркоз. — Но ведь надежда есть? — Надежда есть всегда. Ева, позвонишь, как все закончится, хорошо? — Да, спасибо. А дальше я услышала гудки. Мне стало в миллион раз больнее. И вот я увидела больницу. Осознавая, через что сейчас придётся пройти дорогому мне человеку, мне захотелось заплакать. Но я понимала, что тогда он потеряет свою веру. — Ева. Не волнуйся за меня. Хорошо? — Да, — дрожащим голосом сказала я. И на этих словах мы расстались как минимум на полтора часа. В холле было очень напряженно. Мне итак было тошно, и, казалось, ничего уже не сможет усугубить ситуацию, как вдруг мой телефон зазвонил. Ну конечно же, Родион. И как обычно, в самый «подходящий» момент. — Что тебе нужно? — как можно более агрессивно спросила я. — Воу, к чему такая ненависть? Я волнуюсь за тебя. — К чему волнение? — попыталась передразнить его я. — А ты все та же. — Разве я должна была измениться? — Люди меняют людей. Ты же сама свято в это веришь. — Слушай, давай ближе к делу. Что тебе надо? — Ты мне нужна. — Мне все равно. — Ну конечно, у тебя же есть новая любовь. Как его там? — Ярослав. — Ярослав? Мммм. А как вы вместе называетесь? Евослав? — Уж получше, чем Евион. — Не паясничай. — Не до этого. — Как вы там, живете счастливой жизнью? — Давай не будем. — Почему? Что-то не так? — Слушай, я тут еле держусь, чтобы не заплакать, а тут ещё и ты. — Так, рассказывай, — он перешёл на заботливый тон. — Я не могу. — Ева, я переживаю. — Не надо. Я могу о себе позаботиться. — Ты уверена? — Да. — Хорошо. Ну тогда пока. — Пока. — Только когда тебе станет очень больно, позвони мне, хорошо? — Обещаю. И это общение не было пустым. Я была уверена, что настанет тот момент, когда я захочу с ним поговорить. Я поняла, что Родион на самом деле заботится обо мне. Я поняла, что ему на меня не наплевать. Но ведь... Я его не люблю. Уже не люблю. Я думала обо всем этом около часа, пока не вышел доктор. В этот момент я чувствовала что-то среднее между радостью и печалью. — Ну, что там? — Боюсь, ничего хорошего. Мы знаем, через что он прошёл. И знаешь, ему больше не придётся испытывать что-то такое. — О чем вы? — У него сердечная недостаточность. При этом заболевании категорически нельзя делать наркоз. — Но ведь... — Да, Ева. И в этот миг мой мир рухнул. Человек, который всего за месяц смог подарить тебе такую массу воспоминаний, умрет. 31 марта, ты навсегда будешь для меня самым ненавистным днём моей жизни. — И сколько ему осталось? Это был тот вопрос, который я боялась задавать больше всего. — Я не знаю, это уже вам скажет онколог. И вечером мы уже снова были в онкологическом отделении. Все время я пролежала на кровати в палате, плача в подушку. Как люди справляются с этим? Я знаю, что нужно подарить ему последние незабываемые в его жизни моменты, и при этом я не должна показывать своей боли. Но как мне это сделать, если я не хочу с ним расставаться? Он зашёл в палату. Я подняла голову и посмотрела на него. В моем взгляде отчетливо читались слова: «Сколько мы ещё будет вместе?» — У нас есть два месяца. За это время рак перейдёт в более прогрессивную стадию и просто убьёт меня. — Зачем ты так говоришь? — Ева, солнышко, жизнь не вечна. У кого-то она длится меньше, у кого-то больше. Это просто надо принять. Все мы смертные, все мы умрем. И ты, и я, и Родион, и все вокруг нас. Пойми, человек не может исчезнуть бесследно. Я всегда буду рядом. — Да, я тоже умру, — неожиданно для самой себя я произнесла эту фразу вслух. — Что? — Ничего, просто мысли вслух. Я подошла и крепко-крепко его обняла. Когда он заснул, я открыла свой рюкзак и достала оттуда чистую 96-листовую тетрадь. С сегодняшнего дня у меня есть свой дневник. Я открыла его и начала писать: «Дорогой дневник, привет. Это моя первая запись, и если честно, то начала я как-то по-детски. Сегодня мне сказали, что Ярослав умрет через пару месяцев. Возможно, я этого не выдержу. И именно Ярик натолкнул меня на мысль, что мне делать дальше. Умирают все. Но для начала мне нужно наполнить его последние два месяца самыми прекрасными моментами в его жизни. В общем, я узнала, что у нас в России в законный брак можно вступать с 16 лет при согласии родителей. Моим родителям наплевать на мою жизнь, поэтому одна сторона уже согласна. После короткого разговора с мамой Ярика, бьющейся в истерике (о, как же я её понимаю), я получила согласие и со второй стороны. Завтра я поеду в ЗАГС. Это очень странно, ведь мне всего 16. Ещё я собираюсь узнать у его мамы про все его мечты, потому что собираюсь исполнить все до единой. Короче говоря, этот день был ужасным. Дальше должно быть лучше». *** Утром я проснулась от своего будильника и, пытаясь не разбудить Ярослава, собралась и вышла из палаты. Покинув пределы больницы, я побежала на автобусную остановку. Вскоре я была в нужном мне месте. Там меня уже ждали родители Ярика вместе с моими. Долго объяснять женщине, зачем нам нужно жениться в 16, не пришлось. Через 20 минут я уже знала дату своей свадьбы. Это безумно, но она через 2 недели. Когда я вернулась в больницу, то Ярослав уже проснулся. Врать я не собиралась, да и не было смысла, поэтому я радостно ему сказала: — Твои приключения только начинаются. Через две недели у тебя свадьба. — Ева, это что, шутка? — Какая шутка? — Первое апреля. — Нет, я вполне серьезно. — Перспектива быть чьим-то мужем в 16 не из лучших, но... Быть твоим мужем, даже всего на 1,5 месяца — это огромная честь для меня. — Я счастлива. И в самом деле, в этот момент я была счастлива. Не смотря ни на что. Я самый счастливый человек в мире.