У теней есть клыки

— Дин Винчестер? Сквозь шум разрезаемого железа и потрескивание снопа ярко-оранжевых искр голос доносится приглушённо, словно издалека. Дин прерывает работу, чтобы приподнять защитный шлем и обернуться на звук. Лицо стоящего в проёме высоких дверей зала человека тяжело рассмотреть из-за бьющего ему в спину потока света. Но бледно-зелёная, со знакомой нашивкой на рукаве униформа не оставляет сомнений в том, кем является непрошенный визитёр. Словно в подтверждение поставленный мужской голос говорит: — Я Эш Линдберг. Из «Вейланд-Ютани». Дин не удосуживается ответить. Отвернувшись, он опускает забрало и возвращается к работе, заваривая лазером стык. Это в любом случае важнее всего, что могут предложить мудаки из «Вейланд-Ютани». Если не перебрать субсветовые двигатели, то кораблю недолго останется путешествовать по космосу. Удивительно, как он сумел добраться до ремонтной станции и не развалиться на куски. Дин даже представить не может, как долго капитан должен был откладывать ремонт, чтобы довести систему до такого состояния. — Я к вам по делу, — продолжает он за спиной Дина. — Мы напали на след вашего брата. Шесть лет спустя. Рука помимо воли тянется к шее, чтобы коснуться висящего на тонком ремешке древнего кулона из какого-то неземного металла. Одно из немногих оставшихся напоминаний о брате, который тот подарил ему много лет назад. Однако Дин сдерживает порыв. Он поднимается на ноги, откладывая автоген в сторону и вновь поднимая забрало защитного шлема, и выжидательно смотрит на Эша. Тот шагает ближе, и Дину наконец удаётся разглядеть складывающиеся из бледно-жёлтого света и теней черты его лица. Голос Линдберга совершенно не соответствует его внешности. Высокий белый мужчина со старомодной стрижкой на длинных волосах, плавными и несколько простоватыми чертами лица и мешками под тёмно-зелёными глазами. Он выглядит как потрёпанный усталый программист, а не представитель огромной компании. — К нам поступило сообщение об обнаружении обломков некоего корабля. Бортовой самописец частично повреждён, но всё указывает, что он с «Джессики». С корабля Сэма. — Где? Дин снимает шлем и кладёт на ближайший к себе ящик, слушая, как Линдберг рассказывает о координатах. — Самописец доставили на станцию «Севастополь». Он является собственностью компании, так что мы намерены забрать его как можно скорее. Это постоянно действующий космопорт, а также… — Я знаю, — резко обрывает Дин. Отвернувшись, он ищет чистую кружку в многочисленных шкафчиках. Бросив в неё кубик консервированного кофе, ставит под фиолетово-голубой луч микроволнового излучателя, наблюдая, как тот плавит и нагревает тёмно-коричневую массу. Этот искусственно синтезированный кофе — та ещё гадость, но выбирать не приходится. На подобных кораблях редко найдёшь хороший, натуральный кофе. — Приходилось там работать несколько лет назад. Инженером. Насколько он помнил, «Севастополь» — огромная торговая станция, уже тогда находившаяся на последнем издыхании. В этом году её окончательно вывели из эксплуатации; во всяком случае, такова была официальная версия. Ходили слухи, что станция пару месяцев как не реагирует на любое сообщения извне, находясь, по сути, в строгой изоляции от внешнего мира. Дин знал, что «Сигсон» уже давно безуспешно пытались продать станцию, но сомневался, что те могли просто так бросить её, пусть и вымершую, парить по космическому пространству. Что-то в этой истории не сходилось, но Дин не имел никакого желания в ней разбираться. Возможно, его инстинкты и не могли привести его к победе в одном из дурацких шоу про экстрасенсов на ТВ, но он предпочитал им доверять. И сейчас они говорили: «Не суйся». Перед тем, как вновь отвернуться, он замечает, что губы Линдберга всего на долю секунды дёргаются. Однако он тут же вновь берёт себя в руки и продолжает: — Транспорт есть. Через два дня туда отправляется курьерский корабль «Торренс». На нём мы и полетим. — Мы? — сухо переспрашивает Дин. — Я и моя коллега. И вы. Скажем. Дин коротко фыркает, с громким стуком ставя кружку на стойку, едва не расплёскивая кофе. От них никуда не деться. Даже на блестящем боку микроволнового излучателя поблёскивает эмблема проклятой корпорации. Невысказанные слова повисают в воздухе, и Дин слышит за спиной тихий вздох. — Послушайте. Я заглянул в материалы дела, когда получил это задание. Он мельком оглядывается через плечо: Линдберг подходит ближе, вглядываясь ему в глаза с добродушной улыбкой и выражением, которое должно означать сопереживание. Но Дин только неприязненно морщится и поворачивается к нему затылком, касаясь губами керамического края кружки и прислоняясь спиной к металлической поверхности шкафчиков. Парень выглядит абсолютно безобидным, но от «Вейланд-Ютани» нельзя ждать ничего хорошего. — Вы же ищете его. Потому и продолжаете работать в секторе, где он исчез. — Дин отводит взгляд от светящегося мягкой улыбкой лица и продолжает бесцельно перебирать какой-то мелкий мусор на стойке. — Я получил разрешение взять вас с собой. Может, вам станет легче на душе. Голос понижается, а Дин скрипит зубами, сдерживая желание рявкнуть на него и послать... в близлежащую галактику. Следовало отдать мудакам из «Вейланд-Ютани» должное: они прекрасно знали, на какие кнопки нажимать, чтобы манипулировать людьми. Дин отстранённо наблюдает за каплями синтетического кофе на дне кружки. Тёмно-коричневая, почти чёрная жидкость кажется невероятно контрастной на снежно-белом глянцевом фоне. Инстинкты говорят, нет, кричат ему, что эта затея — не так хороша, как может показаться, но… Он хочет знать, что произошло с Сэмом. Он должен знать.