2 года назад
Лиса
— Давай, крошка! — закричал Чимин в ухо. — Всего один глоток и ты будешь моей! Лиса залпом выпила последний стаканчик какого-то спиртного, и играющая музыка стала вдруг незначимой, а все танцующие люди стали для неё лишь отражающейся тенью сознания, но Чимин… Манобан отчётливо видела его улыбку, лицо, глаза, желающие раздеть её. Не раздумывая, девушка кинулась в объятия парня, такие нежные и в то же время сильные. Именно такого парня всегда хотела иметь Лиса: сильного, красивого и мужественного. Она видела рядом с собой только такого, как Чимин. Для него же Лиса была всего лишь игрушкой на одну ночь. Он опустил руки чуть ниже и почувствовал, как тяжёло начала дышать девушка. — Не бойся, — прошептал он, — всё будет хорошо. Тебе понравится. Лиса чувствовала на себе его горячее дыхание, чувствовала, как его руки скользили по её телу, опускаясь вниз, и просто сходила с ума. Ей было страшно, когда Чимин, сидя в машине, пытался надеть презерватив. Она начала нервничать, когда он склонился над ней и начал покрывать тело жаркими поцелуями. — Ты готова? — оторвавшись, спросил Чимин. Лиса кивнула, ощущая как тревога внутри неё всё больше нарастает. Едва жадные губы Чимина накрыли её губы, сливаясь в поцелуе, где нежность смешалась со страстью, где не было преград. Лиса потерялась, растворилась в его дыхании, в биении его сердца, которое было так слышно в этом совершенно безмолвном, созданном для них двоих мире. Лиса почти не слышала своих стонов, она просто купалась в океане из ласк. И пусть удовольствие было с толикой боли, она искренне наслаждалась каждым мгновением, каждым касанием бесконечно осторожного Чимина. Он лишил её девственности.***
— Я позвоню тебе, — улыбаясь, сказал он. Лиса помахала рукой на прощание и зашла в дом. Это был последний день, когда она видела Чимина. Его последние слова крутились в голове целый год, и от каждого нового уведомления девушка срывалась к телефону, надеясь, что ей написал её любимый. Но нет, больше она не видела его. Отец, который не жил с девушкой, появился как некстати, предложив забрать к себе. Лиса согласилась. Новый город, новая школа и новые друзья изменили её, и она забыла о Чимине. По крайней мере ей казалось так.Дженни
Выйдя из школы Дженни поспешила к машине. Споткнувшись, она выронила книги, а очки предательски слетели. Ким тихо выругалась и, встав на четвереньки, начала ощупывать землю в поисках очков. Ободрав коленку об мокрый асфальт, девушка поморщилась, но продолжила елозить в поисках потери. Как-то совсем неожиданно раздался треск разбитого стекла и, прищурив глаза, Дженни поднялась. Лицо разглядеть не удалось, но мутный силуэт произнёс: — Ну, привет, Дженни, — сказано это было с раздражением. Сколько бы девушка не щурила глаза, она не могла разглядеть неизвестную. Резкая боль в животе заставила скрючиться на земле, уткнувшись лицом в асфальт. Все попытки встать были тщетны, и, получив ещё один удар в живот, Дженни тихо вскрикнула. Голова закружилась, теперь боль отразилась в спине, девушка застонала. — Хватит стонать, тупица! — закричал кто-то. Дженни сжалась клубочком, жалея саму себя. Что она сделала? За что? По лицу потекли слёзы и стараясь сдержать всхлипы, она снова попыталась встать. Ещё один болезненный удар в области шеи, Ким пронзительно закричала, а в глазах начало темнеть.***
Белый свет ослеплял. Девушка открыла глаза, но веки казались чертовски тяжёлыми. Дженни не хотела моргать, потому что она снова провалится в то место, где была несколько секунд назад, в то место, где ей было до жути больно и обидно. Проходит минут пять перед тем, как Ким понимает, что находится в больнице. В теле чувствуется дискомфорт, мышцы спины и рук ломит, а во рту пересохло, голову стягивает бинт. Около кровати расположилась женщина, заснувшая на стуле, и даже плохое зрение не мешает ученице узнать её. — Мама, — шепчет Дженни ослабевшим голосом. Веки женщины приподнимаются, и, увидев свою дочь в сознании, она кидается к ней со слезами на глазах. — Дженни, — говорит она, — как ты себя чувствуешь? Девушка пытается приподняться, но тут же падает на кровать, ощутив боль в спине. Воспоминания с треском вбиваются в голову, все, что она чувствовала во время избиения, все те чувства проносятся снова. — Всё хорошо, — шепчет она, — но только теперь никто не посмеет поднять на меня руку. Девушка тяжело выдыхает и выворачивается из цепких рук матери. Ещё вдох, который снова даёт знать о боли в спине, и, закрыв глаза, Дженни шепчет: — Никто.Джису
Ещё одна тарелка полетела в дверь. Крики, которые раздавались с кухни, настолько раздражали девушку, что она не выдержала и, вскочив с кровати, направилась к вновь ругающимся родителям. Такое происходило не впервые, и каждый раз страдала не только Джису, но и несчастные сервизы. Родителям было плевать на дочь, ведь думая о разводе они не учитывали тот факт, что трудно будет не им, а их детям. Распахнув дверь и ворвавшись на кухню, девушка закричала: — Может уже хватит?! — голос сорвался. Посуда летала по всей кухне разбиваясь о стену, шкафы и прочую мебель. Джису тяжело вздохнула. Опять её никто не слышит. За спиной тихо скрипнула дверь, и показалось милое личико мальчика. — Виён! — закричала Джису. — Иди в комнату! Маленький мальчик надул губки и спрятался за дверью. Джису любила младшего брата и не хотела, чтобы он видел, как вновь ругаются родители. — Шлюха! — закричал злой отец. Возмущению матери не было предела, и она закричала в ответ: — Сволочь! О стену разбилась очередная, ни в чём неповинная тарелка. Девушка не выдержала и, забежав в комнату, зарыдала навзрыд, закусив подушку, дабы её никто не услышал, хотя какой в этом смысл, её и так никто никогда не слушал. Рыдания было уже нормой для Ким, на протяжение полутора года родители думают о разводе. Через час Джису просто сидела на кровати, уставившись в одну точку, но здесь она вспомнила о Виёне и о том, что братику страшно находится одному в своей комнате и слышать ругательства взрослых. Она встала и прошла в соседнее помещение. Как и предполагала Джису, братик забился в угол в обнимку с подушкой, которая была вся мокрая от слёз. Ким села рядом и обняла Виёна. — Всё будет хорошо, — прошептала она и, чмокнув братика в щёчку, спросила: — Ты веришь мне? Виён уставился на сестру с мокрыми от слёз глазами и кивнул. — Тогда вставай, — приказным тоном произнесла Джису, — мы уходим. Мальчик опустил подушку и дрожащим голосом спросил: — А как же мама с папой? Девушке совсем не хотелось говорить всю правду о том, что они совершенно не нужны родителям. Джису не хотела ранить брата этими словами, хотя сама прорезала своё сердце на миллион частиц от одной только мысли о разводе. — Виён, — начала она, — мы вернёмся. — Когда? — опустив голову, спросил он. — Как только всё наладится, — решительно ответила Джису (сама она в это конечно же не верила). Собрав вещи, они выбежали из дому, как и предполагала Ким, никто не заметил их ухода. Смотря на знакомую улицу, девушка сказала: — Мы вместе против целого мира, — мальчик поднял голову на сестру, — я обещаю, что всегда буду защищать тебя.Чеён
— Вы с Тэхёном такие милые, — пропела Сольхён. Чеён улыбнулась и, взяв бокал с мохито, отпила глоток. — Кстати, — снова заговорила Сольхён, — где он? Девушка несколько минут глазами отыскивала своего парня, беспокойство нарастало с каждой минутой и, не выдержав, Чеён встала и направилась к Юне, сестре Тэхёна. — Юна, ты не видела Тэхёна? — Нет. Девушка отошла подальше от толпы, достала из сумки телефон и начала звонить парню, но не дозвонившись, решила отправиться в его комнату, предположив, что он решил отдохнуть от шума. Пройдя по коридору, она вошла в неприметную дверь, раздался смех из ванны. Чеён прислушалась: вновь уединившееся парочка не замолкала ни на секунду. Девушка решила не мешать влюблённым, но как только взялась за ручку двери, намереваясь выйти, она услышала: — Тэхён… — простонала имя парня какая-то девушка. Чеён замерла. Подкравшись к двери, она заглянула в щёлку: Тэхён стоял со спущенными штанами рядом с симпатичной блондинкой. Вмиг покатившиеся слёзы застелили глаза мутной плёнкой, а всхлипы девушки прервали пару от своего дела. Тэхён обернулся и, увидев свою плачущую девушку, упавшую на колени возле ванны прошептал: — Чеён… — в голосе не было ни капли сожаления, — что ты тут делаешь? Не ответив, девушка поднялась и выбежала из комнаты.***
Первые две недели были проведены в компании с дорамами и большой миской попкорна. Сериалы помогали отвлечься Чеён от грустных мыслей о диком и отвратительном предательстве. Родители не могли смотреть на дочь: худенькая, с большими синяками под глазами и вся заплаканная. Поэтому их решение можно было обосновать так — ты должна развеяться и забыть Тэхёна. Конечно, Пак любила свою бабушку, проживающую в маленьком городке, но бросать родителей и друзей она вовсе не хотела, да и бабушка, чего тут скрывать, не очень жаловала свою внучку. Причины такого отношения к ней Чеён не знала, но когда девушка начинала упрашивать родителей остаться дома, они лишь переводили тему или отнекивались. Она уехала. Бабушка и маленький городок действительно помогли забыть Тэхёна, но напрочь изменили взгляды девушки на жизнь.