Poison.

- Пайпер, милая, просыпайся, надо собираться! - разлепляю глаза, злобно взирая на мир из-под одеяла. Не хочу я никуда идти, одеялко такое тёплое, подушечка такая мягкая, кайф! Я прислушалась. Тишина. Ну и славненько, голова снова покоится на подушке, а глаза неизбежно закрываются снова, как вдруг этажом ниже раздаётся крик: - Пайпер, я не шучу, поднимайся быстро! Я тут оладушек напекла! - я уже сижу на кровати, потирая глаза и нащупывая на полу тапочки. Это ж оладушки! - Иду! - в ответ крикнула я. Заправив кровать, я пошла умываться, но как только зашла в ванную, повернулась к раковине, подняла взгляд выше я вскрикнула, увидев в зеркале отражение лохматого, бледного чудовища, которое щурится от яркого света. Попробую описать сие видение: ну, кожа у меня действительно бледная, зелёные глаза, чёлка до бровей, самый обычный чуть вздернутый нос, и губы! Господи, за какие такие радости ты наградил меня этими губами? Они же слишком милые, губы такие маленькие, аккуратненькие, "бантиком". Бе! Рост у меня 163 см., за телосложением я слежу из-за склонности к полноте, так что у меня спортивная фигура, правда, кубиков на прессе у меня нет, но меня итак все устраивает. Волосы у меня до поясницы, тёмно-русые, и при таком странном цвете волос у меня веснушки везде, даже на кистях рук, представляете? Зовут меня, как вы уже поняли, Пайпер, мне 17. Умывшись и причесав гнездо на голове, я спустилась на первый этаж чтобы хорошенько позавтракать. - Доброе утро, мам! - мама, отвернувшись от плиты улыбнулась: - Ну наконец-то! Я уж думала, придётся выманивать тебя оттуда! - я хохотнула и буквально запрыгнула на стул. Что-то я энергичная сегодня, или это запах еды на меня так влияет? О, а вот и блюдо с пищей богов - оладушками, я тяну руку, почти хватаю заветный кусочек жареного теста, как вдруг мама нагло бьёт меня по ладони лопаткой! - Ну уж нет, дорогуша! Для начала поешь что-нибудь нормальное, - она жестом фокусника ставит передо мной тарелку овсянки с маслом. Делать нечего, придётся есть. - Кстати, бабушка не звонила, как она там? - почти ни разу не подавившись спрашиваю я. - Всё ей нравится, сказала, на экскурсию поведут, санаторий показывать! Потом завтрак, лечебные грязи и полная программа очищения души и тела! - Круто! - кстати, забыла сказать, я сегодня уезжаю в городок Гравити Фолз, на автобусе до поезда, потом снова на автобусе. Надо будет накупить всякой еды, четыре часа в поезде куковать, всё-таки! Бабушка вчера прилетела в какой-то супер пупер санаторий, который так красочно описывала её подруга. Бабушка подумала и решила в кои-то веки отдохнуть, тем самым освободив мне дом в Гравити Фолз, где они с дедом прожили всю жизнь. Так что я свободна, как птица! Вот я уже на остановке, беспокойно вглядываюсь в дорогу, пытаясь увидеть автобус первой. - Вот тебе две кредитки, спрячь немедленно, вот это на дорогу! Звони каждый вечер, слышишь? Я волноваться буду! Позвонишь, как приедешь, я оставлю телефон включённым, или отправь смс-ку! Ну вот и автобус! Давай, милая, счастливо! - расцеловав в обе щёки, мама обняла меня, я проблеяла что-то в ответ и забралась в автобус, через полчаса поездки я уснула. Не буду рассказывать о долгой и нудной дороге на бабушкину родину, но в десять вечера я уже стояла на автобусной остановке в Гравити Фолз. Спокойный, я бы даже сказала скучный, маленький городишко, на лето заполняемый толпами туристов. Ветхие и добротные дома чередовались с дикой природой, кажется, здесь главный не человек, а природа, заполонившая всю свободную от домов площадь деревьями и живностью. Надо будет здесь всё излазить, лето обещает быть не богатым на веселье, зато какие виды, здесь даже горы есть! Надо будет посмотреть на них! А вот куда идти теперь, ведь я здесь ничего не знаю! Достаю телефон, включаю карту, так, а вот и бабушкин домик! Минут сорок я топала по дороге, меня с интересом разглядывали местные жители, отчего мне стало неуютно. Но я тут же приободрила себя: мало ли каким город может показаться на первый взгляд, может, здесь живут дружелюбные жители! Вот я и на месте! Старый, немного обшарпанный деревянный двухэтажный дом, кофейная краска которого почти слезла и облупилась. Вокруг дома возведён кирпичный высокий забор: дедушка хотел, чтобы его дом и обитатели были в безопасности. Он сам делал некоторые пристройки например, летнюю кухню, беседку, две теплицы, сам садил эти деревья, ягодные кусты, сам делал бесчисленные клумбы для бабушки, пока не умер. Четыре года назад его не стало, нам сказали, что у дедушки разорвалось сердце, но чего так можно испугаться, мы гадаем до сих пор. Бабушка говорила тогда сквозь рыдания о том, что в последние две недели он вёл себя странно постоянно заводил разговоры о своей смерти, просил похоронить его в свадебном костюме. Бабушка винит себя в его смерти, в том, что не догадалась сразу, в том, что не расспросила об этой угрозе, в том, что не смогла помочь. В результате этого обострённого чувства вины у неё расшалились нервы и сердце, она стала плохо себя чувствовать, потом подруга посоветовала слетать отдохнуть вместе с ней почти на три месяца! Не знаю, как её будут лечить, но надеюсь, что домой она вернётся здоровой! Проходя по еле заметной тропинке к крыльцу дома, я разглядывала всё, что попадалось на глаза: беседку, обвитую сочным зелёным плющом почти до самой макушки, как и кухонка и теплицы, впрочем. Бабуля совсем запустила сад, похоже. Но каким бы заброшенным это место не казалось, оно всё же было таинственным и романтичным, пропитанное историей нашей семьи, её радостей и горестей. Это место всегда давало нам незримую защиту от любых бед, это место давало нам крышу, что не выпускала всё наше тепло наружу, это место было самым гостеприимным и волшебным в моих (тогда) наивных детских глазах. Я счастлива, что вернулась сюда, в наше, не побоюсь этого слова, родовое поместье. Открыв дверь ключом, я вхожу в дом, оглядевшись, не сдерживаю восхищённого выдоха, из-за которого пыль, никем не тронутая, клубится перед моим носом, отчего я чихаю. Увидев некоторые фотографии деда на стенах, я не сдержалась и тихонько заплакала, из-за мёртвой тишины мой плач и всхлипы становились только громче. Мне так не хватает тебя, дедушка! Вытираю рукавом толстовки стекла рамок с чёрной лентой в уголке. Плакать - это дело неплохое, конечно, но мне нужно найти спальню. Поплутав в коридорах я наконец нашла спальню. Высокие потолки с каким-то рисунком, который я не могла рассмотреть из-за сумрака, создаваемого плотными гардинами на узких длинных окнах. Широкая высокая кровать под балдахином (к чему вся эта помпезность?), покрывало с серебряной вышивкой птиц на ветках, несколько кресел, пара столиков, один шкаф у стены напротив кровати, зеркало в толстой раме, несколько пейзажей на стенах. А за этой дверью оказалась ванная. Глубокая ванна, рукомойник с зеркалом, чуть дальше унитаз. Осталось только разложить вещи! Спать я легла только в двенадцать, успев стянуть только обувь.