Стальная дева

*** Эйн не мог позволить себе подобраться слишком близко. Их позиция была достаточно неплохо скрыта от тех, кто находился внизу, от тех, кто мог просматривать их ярус напротив, но не от тех, кто мог появиться снизу, или выглянуть со стороны клеток. «Мы можем уходить, Габриэль», — мысленно шепнула ему Мара. Они нашли врата, проникли во внутреннюю часть комплекса. Могли установить взрывчатку прямо сейчас Эйн рискнул переместиться ближе к краю, выглянул снова. Линия людей не кончалась. Один за другим. Он мысленно отсчитал секунды, посчитал — как они шагали один за другим в черноту. Добровольно и без страха. Не важно, что человеку пообещали бы, как уговаривали — Эйн не верил, что даже лучшие из обученных солдат не замерли бы на краю хоть на долю секунды. Инстинкт самосохранения никто не отменял. Солдат обучали справляться со страхом, но не избавляли от него. Эйн замер бы на краю. Мара, Зайн — даже Леннер, псих Леннер, не шагнул бы так уверено. Этих людей вел или чип, или они все были под веществами. Первое было вероятнее, но Эйн упорно не понимал, зачем уводить носителей чипа с Земли. Обновить оборудование? Программу управления? Это казалось маловероятным. Все-таки поставили же им их механическую начинку на планете, да и программу тоже загружали здесь. Но что если… Эйн вспомнил девчонок Ойлера — которых ублюдок так любил гладить по головам, как собак, которых без колебаний взорвал, потому что ему было это выгодно. А ведь девчонки Ойлера, если сравнить их с обычными носителями чипа, они были намного сильнее. И все же что-то не складывалось. В общей картине не хватало деталек. «Две минуты, не больше, — шепнул Эйн Маре мысленно. — Спустимся еще на ярус ниже, и уйдем». Он прикинул возможности для закладки взрывчатки. Им бы хватило взорвать комплекс, но взорвать врата? Так, чтобы наверняка? Эйн сомневался, что они смогут подобраться так близко. Они обманули датчики, камер тут не было, но первый же агент илирианцев засек бы их собственными глазами. «Долго», — отозвалась Мара. — Лишний риск». Еще один лишний риск, Эйн был с ней согласен. Мара предпочитала действовать наверняка. Но эту операцию вела не она, и боевого опыта — опыта диверсий и проникновения на объекты у Эйна было больше. «Две минуты», — повторил он. И сделал знак остальным двинуться вперед. Они перемещались короткими перебежками, и Эйн отмечал про себя — проходы в боковые помещения, прислушивался невольно, пытаясь уловить любое движение за одинаковыми металлическими дверьми. Как-то илирианцы и их агенты должны были их различать, но никаких пометок нигде не было. Ни одного маркера — ни номеров, ни указателей. Эйн не мог говорить точно, но предполагал, что разметку отображал личный терминал напрямую в мозги каждому, кто тут работал. Ну, или не личный терминал — чип, имплант, какой-нибудь хитрый ларрал, которыми так гордились Ойлер и ему подобные. Зайн сделал знак остановиться, и Эйн притормозил, нахмурился, когда тот сложил руки незнакомым жестом — коротким, неуловимо привычным, явно что-то из герианских обозначений. Леннер его явно не знал тоже, нахмурился. В мыслях Мары промелькнуло понимание: Зайн собирался использовать следящий мини-бот, ставил в известность и давал Маре и Эйну время запретить. Мара кивнула, коротко, и спокойно. Эйн напрягся — если уж зашла речь о рисках, следящий мини-бот мог их выдать похлеще случайного датчика — и не успел ничего сказать. Зайн неуловимым движением метнул кругляшок бота — небольшой, размером с ноготь указательной руки. Меньше секунды — мелькнула серебристая поверхность, бот вылетел за границу ограждения и вернулся. Меньше полного пролета, но он фиксировал в памяти информацию со встроенной камеры, показания о составе воздуха — чтобы потом проанализировать запахи, примеси от транспортного топлива. Последнее могло вообще о многом сказать, кто летал между этих ярусов, как давно. В идеале — как часто. «Давай все взорвем», — высветилось на экране от Ойлера. Слова исчезли, сменились другими. «Так веселее, приятель Эйн. Прийти, увидеть — и уничтожить». Эйн принял решение. Две минуты еще не истекли, но он скомандовал Маре, сделал знак остальным: уходим. Тихо зашипела дверь впереди, открываясь — ниже по ярусу. Спрятаться было некуда, уйти тоже. переход просматривался в обе стороны, спокойно, и они зашли слишком далеко, чтобы вернуться к прежнему укрытию. Выход оставался только один. Они метнулись к заграждению синхронно, бесшумно, мгновенно — как тени, Эйн перемахнул через заграждение, полетел вниз под весом собственной тяжести, и в последний момент уцепился кончиками пальцев живой за край перехода — на ограждении его пальцы было бы видно, под ограждением — не так заметно. Рядом висел Ойлер и улыбался так, словно чувствовал себя абсолютно комфортно. Так же ублюдок улыбался, когда сидел на собственном троне, и в его усмешке Эйн без труда читал — как это все легко. Эйн совсем не чувствовал собственного веса. Даже Зайну приходилось цепляться обоими руками, мышцы едва заметно вибрировали от напряжения. А Мару держал Ойлер свободной рукой. Так ребенок мог бы держать любимую игрушку, и тут же захотелось отобрать Мару обратно. Послышались приглушенные шаги, и тихие звуки — кто-то беззаботно намурлыкивал под нос какую-то песенку. Что-то, что Эйн краем уха слышал в рекламе. Внизу, на много ярусов вниз был черный провал врат, и любой из людей там заметил бы Эйна и остальных просто подняв голову. Но этого он не опасался, они не совершали ни одного лишнего движения, и именно подобное обычно выдавало илирианских агентов. Они не делали ничего лишнего. Но кто-то же мог за ними наблюдать со стороны. Или в конце концов просто выйти из двери на противоположной кольцевой части. Эйну приходилось признать, что эту часть строили толково. Надолго не укроешься, все навиду. Он подтянулся на руке, выглянул в щель между переходом и нижней частью ограждения — и узнал человека сразу. Узнал его со спины, в другой одежде. Это был тот медик, который встречался с Маркусом и делал операцию по замене чипа. Тот самый, которого они никак не могли вычислить. «На сей раз надо его взять», — сказал Эйн Маре. Она не стала задавать идиотские вопросы — понимала и сама, что они не смогут взять его прямо в комплексе, не без тщательно подготовки. Но вряд ли медик жил тут. А значит, точно улетел бы — либо тем же маршрутом, который использовали полицейские, либо через туннель по которому приводили людей. Второй путь Эйн и остальные отследить не могли. «Выберемся, и я отдам команду установить сеть слежки», — сказал Эйн мысленно. «Это проще отследить, илирианцы поймут, что мы подобрались к комплексу», — отозвалась Мара. Эйн подождал пока медик спустился ниже по витку перехода, почти до момента, пока тот смог бы засечь их за ограждением, и вернулся на покрытие яруса, пригнулся, чтобы стать незаметнее. В любой момент их могли обнаружить — датчики, случайные агенты. Повезло уже, что со стороны охранника их позиция не просматривалась. «Не слишком близко, — сказал Эйн Маре. — Расположим сеть подальше. Если они ее засекут… значит, взорвем здесь все к блястовой матери». Им всегда оставалась возможность собрать силы и устроить массированную атаку, уничтожить врата во время штурма, но этого Эйн хотел избежать. И чтобы не раскрывать собственные карты, и чтобы не спровоцировать Галлару напасть раньше. Сообщение от Ойлера возникло на экране: «Всего одну маленькую бомбу. В укромном, незаметном месте. Давай, приятель Эйн». Он наверняка ждал отказа. Но Эйну тут пришло в голову — идеальное место, где одна маленькая бомба была бы очень к месту. Где ее было бы очень трудно отследить. Он усмехнулся и подмигнул. И показал жестом — армейский знак — согласие действовать. *** Они выбирались долго, осторожно — новым маршрутом, не тем же, каким пришли, и их снова вел Ойлер. Отвлекли охранников на сей раз сбоем внешнего датчика, одного из тех, что располагались ближе к внешней части комплекса. Повторная неисправность камеры могла бы перезапустить всю систему слежения — не сразу, конечно, по частям, но это все равно увеличивало шанс попасться. Проскочив мимо живого охранника, они долго выжидали удачный момент, чтобы двинуться дальше. И снова пришлось идти след в след, не ошибаясь — каждый шаг мог стать провальным. Эйн ловил себя на мысли — отчасти это было как тогда в «Коршуне». Тогда он тоже доверял своим ребятам, как самому себе. Они были его друзьями, они были — его. Теперь такое он мог сказать только о Маре. Но профессионализму других — доверял. Самого Ойлера считал ублюдком, таким, что пробу негде ставить. Но на его способности полагался легко. При этой мысли что-то неприятно царапалось внутри. Отравленным голосом — предал, своих предал. С тобой из людей здесь только псих Леннер. Все остальные нелюди. Маре не нравились его мысли, Эйн улавливал недовольство, и отзывался сам — он и не хотел подобного чувствовать. Не хотел сравнивать. И признавал честно — людям, обычным человеческим бойцам на этой операции делать было нечего. А ведь вроде бы и почти без происшествий прошлись. Чисто проникли, чисто вышли. Но команда одних людей бы не справилась. А команда таких, как Ойлер… да, об этом Эйну тоже не нравилось думать. «Эффективность это еще не все, Габриэль», — неожиданно шепнула ему Мара. И было так странно это от нее слышать. От Мары, которую научили всегда ценить результат, действовать, всегда оценивая и рассчитывая силы. Руководствоваться логикой и эффективностью. «Я научилась этому у тебя», — признала она. И он подумал: если бы его заставили выбирать: только одного бойца, кого взять с собой. Он выбрал бы ни Ойлера, который был сильнее Мары, ни Леннера, ни Зайна. А именно ее. Хотя она всем им уступала. Мара почувствовала его мысли, и улыбнулась одними уголками губ. ------------------------------------------------ Я пишу этот текст по правилу 50 рублей: суть его в том, что, если хотя бы один человек пришлет мне хотя бы 50 рублей на Яндекс. Деньги: money.yandex.ru/to/410016407141638 я выложу новую главу «Стальной девы» через неделю (07.03.2021) +-10мин. Но даже если никто ничего не пришлет, я продолжу выкладываться, просто реже