Фрилансер или Игра с_love

      Мрачное ощущение от пережитой встречи вскоре отпустило Алексея, и он с головой ушел в текущие проблемы. Университет, предвыборная кампания, встречи с Алисой и другими девушками, звонки родителям с униженными, но настойчивыми просьбами выслать денег сливались в унылый калейдоскоп неинтересных событий. Весна шагала по миру, согревая солнечными лучами всякую тварь Божью и вселяя ей надежду на лучшее. Не был исключением и Лёша Магоев. В начале апреля ему предстояло отмечать очередной, двадцать первый по счету, день рождения, но никакого праздничного настроения он при этом не испытывал. Уйдя с последней пары, Алексей стоял у крыльца вуза и лениво потягивал сигарету, не обращая внимания на чьи-то приближающиеся шаги.       - Привет политикам! – за спиной Магвая возник Виктор Кононов, возращавшийся с консультации перед грядущей защитой диплома.       - Здорово! – нейтрально отозвался Алексей.       - Удивительно, что команде Алёны Кошелевой хватает денег на папиросы! – язвил Витька, становясь рядом и прикуривая.       - Хватает и на большее. Ты-то еще никого не пытаешь? – парировал Лёха.       Кононов перестал скалиться и отвернулся. Они стояли и молча курили. По тротуару залитого солнцем проспекта спешили кто куда самые разные люди. Своим медленным перемещением среди них выделялись несколько человек, шедших рядом: длинная молодая блондинка с детской коляской, шедшая рядом с женщиной в годах (видимо, ее матерью), и одноногий инвалид, с трудом передвигавшийся на костылях.       - Это самая сильная и страшная картина в мире: природа человеческая в своем величии и в своей немощи! – внезапно произнес Кононов, провожая взглядом этот «квартет».       Магоев промолчал – добавить к сказанному было нечего. Метким щелчком отправив окурок в урну, Кононов сухо попрощался с Алексеем и ушел по своим делам (очевидно, предвыборным). Магоев достал вторую сигарету и уставился вдаль. Вдруг его путаные размышления прервались неожиданной сценой: не замечая его и радостно разговаривая друг с другом, по проспекту шли его преподаватель Сергей Аркадьевич Артюхов и его «босс» - Анатолий Аркадьевич Артюхов. Только сейчас все сошлось воедино: схожие надменные манеры, тембр голосов и мимика, не говоря уже о совпадении фамилий и отчеств. Наконец-то Магоев дошел до очевидной мысли: Артюховы – родные братья!! Заодно стало понятно, откуда препод узнал о начале Лёхиной «политической карьеры».       Алексей опустился на скамейку и уже не отрывал глаз от удаляющихся силуэтов. «Супербратья Артюховы спешат на помощь!» - подумал он, но даже не хихикнул над собственной шуткой. Дальнейшие его мысли вращались вокруг грядущего «праздника». Размышления напоминали предновогодние – оставаться или ехать к матери, кого приглашать, кого кормить-поить. Визит к родительнице не обещал никакого веселья, поэтому данный вариант отпал практически сразу же. Перебирая в голове возможных участников предстоящего празднества, Магоев двигался в направлении дома.       За последний месяц в нем накопилась масса негативных эмоций, и преобладало в этой массе разочарование. Разочарование во всем: в себе, не приблизившимся к осуществлению своих планов ни на шаг; в окружающих его женщинах, не оправших его ожидания. Но главное – в предвыборной работе, затянувшейся уже почти на полгода, но так и не принесшей ни денег, ни морального удовлетворения. Алексей уже успел понервничать после пресс-конференции Тягунова, проводил чуть ли не каждый день в офисе Алёшина, но обещанных когда-то перспектив не видел. Все больше и больше сомневался он в успехе общего дела и в финансовом вознаграждении собственных стараний, какими бы они ни были. Не то весенний авитаминоз, не то очередной возрастной кризис не позволяли Магоеву радоваться прелестям самого прекрасного времени года, и даже грядущий день рождения не мог исправить сложившегося положения дел.       В конце концов, Магвай принял простое решение: принести коньяка в офис Алёшина, на вечер пригласить Вику в какой-нибудь мало-мальски приличный ресторан, а на выходных напиться с Ермолаем и Совой. Всё бы ничего, но и в этот раз Ткаченко ответила отказом – ее отправили в командировку. В ожидании очередной встречи с ней Лёша проводил время за прогулками с Алисой (после одной из которых, кстати, он добрался, наконец, до неожиданно встретившейся ему Оксаны Ступиной – та ушла от него утром не выспавшейся, но довольной, а вскоре с легкой руки Магоева за ней на факультете надолго закрепилось прозвище «Доступина»), а однажды даже решил позвать ее к себе «на чай». До чая, впрочем, дело не дошло – сладкая парочка взгромоздилась на диван, где начала целоваться, при этом громко чавкая. Пользуясь отсутствием посторонних взглядов, Магоев был более решительным и без особого труда обратил «свою девушку» в состояние топлесс. Алиса оцепенела в ожидании одного из самых важных событий в жизни, но вдруг в квартире раздался громкий звонок. Алексей в панике вскочил с дивана, поправил штаны (в коих возник определенный дискомфорт) и на цыпочках прошел к двери. В глазок было видно лишь почтальона, который принес телеграмму хозяину квартиры. Торопливо расписавшись в получении и захлопнув дверь, Магвай застал Алису уже одетой и плачущей – надежды на удачное продолжение у него уже не было.       - Лёша, я не могу…       - Почему?       - Не торопи меня…       Самое смелое и рискованное свидание в его жизни закончилось ничем, что, впрочем, объективно было ему же на пользу. Однако после этого случая встречи с Алисой стали (по воле Алексея) куда более редкими.       Десятое апреля выдалось ясным и теплым. Проснувшись в кои-то веки не от сигнала будильника, а от звонка с поздравлениями, Магвай решил, что учёбе сегодня внимание можно и не уделять. По дороге к Алёшину он купил бутылку коньяка и коробку недорогих конфет. Товарищи по PR-оружию о дне его рождения не знали, потому были смущены («А мы и не знали…», «У нас же даже подарка нет…» и все в таком духе). Работа быстро сошла на нет, вопреки требованиям Димы «подождать часок-другой», и бутылка быстро опустела, что заставило Лёшу и Глеба отправиться в ближайший магазин. На вечер у всех были запланированы свои дела, поэтому после распития второй фляги никто продолжать банкет не согласился. Магвай был приятно удивлен тостами и пожеланиями, а особенно – поцелуем (хоть и в щеку) от Альбины. Тем не менее, компания быстро разбежалась, чем Алексей был опечален не сильно.       Выйдя нетвердой походкой из офиса, он тут же позвонил Ермолаеву и Савинкову и позвал их к себе, чтобы не тянуть с пьянкой до выходных. Захватив по дороге пару бутылок водки, пачку пельменей, полпалки колбасы и буханку хлеба (это, как вы понимаете, был «праздничный ужин»), он завалился в свое логово и стал ждать «дорогих гостей». Ждать, однако, пришлось недолго – уже через двадцать минут на пороге появились «волхвы» со своими «дарами» - кошельком, зажигалкой и бутылкой виски (что еще мог ожидать в качестве презента Магоев?).       - О-о-о, Магвай! Старый-то какой стал! – гаркнул на весь подъезд Андрей, - Я-то думаю, откуда столько песка на лестнице!       - Это с улицы, - на полном серьезе отвечал Сашка, чем довел остальных до смехового оргазма.       - Сейчас я из тебя Чебурашку сделаю, - сказала Ермолай, протягивая здоровые ладони к ушам виновника торжества.       - Такому крокодилу, как ты, только это и делать, - Магоев был уверен, что в день рождения тумаков от приятеля не получит.       Савинков явился в обычной своей одежде (комплектов которой у него всегда было немного), а Ермолаев явно шел на праздник, потому что пришел не в кроссовках, а в «цыганских» длинноносых туфлях.       Молодые люди разделись, прошли в комнату и сразу принялись расставлять пластиковые стаканы по в кои-то веки вытертому столу, резать хлеб и колбасу и, конечно же, обсуждать текущие дела. За последние месяцы приятели встречались нечасто, и темы для разговоров придумывать не приходилось. За всей этой «сервировкой» хозяин и гости напрочь забыли о кастрюле с пельменями, которая поспешила напомнить о своем существовании громким шипением выкипающего бульона. Поматерившись на пельмени и друг друга, «союзники» приступили к «союзническому пиру», во время которого пили почему-то больше и чаще, чем ели.       - Давай, братан! Чтоб психов было немного, а баб и бабок – до жопы! – Ермолай счёл провозглашенный им тост вершиной остроумия и изящества.       - Психи – не мой профиль, - устал напоминать о сути своей профессии Магвай, - Спасибо, Андрюха!       - Будь счастлив, Лёха! – поддержал «лирическую нотку» Савинков, протягивая стопку.       - Сейчас расплачусь, - иронизировал в ответ Магоев.       К концу второго часа пафосных, но бессвязных и невнятных тостов, шипения кастрюли и опрокидывания стаканов на стол и окурков на пол нашим героям захотелось разбавить (нет, не водку) компанию «вагинообладательницами». Выход нашелся практически сразу же – излюбленное место применения тремора конечностей этих товарищей, клуб «Мустанг». По дороге на «охоту» самцы успели пометить практически все кусты на прилегающей территории. Во время одной из таких «струйных» остановок Сова продемонстрировал спутникам предмет своей временной гордости.       - Зацените, пацаны! – пробормотал Савинков, доставая из внутреннего кармана куртки травматический пистолет.       - Откуда он у тебя? – настороженно поинтересовался Андрей.       - Пацан один дал погонять.       - Понятно. А ствол откуда? – шутку Магоева, впрочем, никто не понял и не оценил.       - Нахера ты его с собой тащишь? С ним не пустят! – предостерегал Ермолай.       - Не ссы, спрячу! – самоуверенно отвечал Сашка.       - В жопу себе разве что, - парировал Ермолаев.       «Путешественники» добрались до сотрясавшего своим шумом ближайшие дома до дребезга стекол ночного клуба. Все было как обычно: те же дебильного вида охранники, те же «быковатые» посетители и малопривлекательные и раскрашенные под Кикимор лесных посетительницы, тот же загаженный туалет и то же разбавленное пиво. Молодые люди беспрепятственно зашли внутрь и уверенно направились к барной стойке. После кружки-другой коктейля «пиво-водопроводная вода» каждый из них ощутил два почти равносильных желания – танцевать и мочиться. Начать было решено с последнего. Проведя в туалете традиционную процедуру ополаскивания ротовой полости жидким мылом, Алексей вместе с «eidgenossen» взял курс на танцпол. Дойти до него, впрочем, так и не удалось.       Курсируя между подвижными и не очень телами, Магвай зацепил локтем коренастого мужика лет тридцати пяти (тот, несмотря на наличие гардероба, находился внутри почему-то в плаще) и вместо извинений наградил того презрительным взглядом. Мужик схватил Магоева за руку и вернул к себе.       - Тебе места мало?       - Мало. Ты тут раскорячился – ни пройти, ни проехать, - Лёша дерзил, потому что был уверен, что мордобоем конфликт не закончится.       - Не хами, щенок, а то ответишь, - холодно, но агрессивно предупреждал квадратный.       - Это как? – Магвай нагло уставился в глаза оппоненту.       - Сейчас узнаешь. Пройдем? – с презрительной улыбкой предложил тот.       Магвай оглянулся по сторонам – Сова и Ермолай были рядом и уже понимали, что попахивает заварушкой. Леша едва заметно кивнул им и повернулся к «квадрату».       - Ну, пойдем.       Вышли они не вдвоем: за коренастым потянулись двое подобных ему «братков», за Магваем – верные «союзники». Пройдя мимо прекрасно все понимающих, но не подающих никакого виду охранников, мужчины оказались на улице.       - Ну, так что, места мало, говоришь? – улыбка исчезла с лица «квадрата».       - Допустим.       Коренастый быстро и умело сделал выпад правой рукой, однако его опьянение принесло свои плоды, и Магвай все жеустоял на ногах, не понимая даже, что произошло.       - Эй, хорош! – гаркнул Ермолай, уверенно выходя вперед, но стоящие рядом «секунданты» задержали его.       - Не лезь!       Тем временем «квадрат» размашисто выкидывал перед собой то одну руку, то другую, всякий раз достигая цели, но по уже указанной причине не отправляя «цель» в нокаут на асфальт. Ермолаев вырвался из цепкой хватки мужика в спортивном костюме и успел вмазать ему. Тот, впрочем, тоже оказался не слабаком, и бой у них завязался посерьезнее, чем у первых «дуэлянтов». Третьи же участники не предпринимали решительных действий, но смотрели то друг на друга, готовясь сцепиться, то на остальные пары, кружащие вокруг отнюдь не в вальсе, чтобы оказать помощь своим. И когда «квадрат» уже готовился уложить Магвая на «тихий час», а Ермолай с соперником лупили друг друга при помощи рук, ног и ближайшей стены, Сова не выдержал и распахнул куртку, истерично требуя прекратить «мочилово». Естественно, его никто не послушал, а оставшийся свободным из вражеского лагеря даже рассмеялся. Сова сунул руку за пазуху, и в этот момент Магоев бросил свой уже замутненный взгляд именно на него. В Сашкиной руке что-то тускло сверкнуло. «Нет! Только не это…» - пронеслось в голове Магвая, и тут начали раздаваться хлопки, на которые вскоре обернулись все «гладиаторы». Первые два хлопка не изменили ситуации, но после третьего или четвертого от плаща «квадрата» звонко отскочила пуговица, а после пятого он подпрыгнул, взвился в воздухе, схватился за голову и с ужасным воплем тяжело рухнул на асфальт. Все застыли на месте, и Ермолай резко скомандовал: «Бежим!», после чего поднял с земли уже упавшего Магоева. Наша троица что есть сил рванула прочь, один из тройки противников пытался помочь только что потерявшему глаз другу, последний бросился вдогонку, и его примеру последовали несколько свидетелей схватки – явно знакомые пострадавшего.       Беглецы по мере прохождения дистанции стали растягиваться, что давало «гончим» неплохие шансы на поимку стрелка и его команды. На их пути встал довольно высокий забор. Спортивный, несмотря на совсем неспортивный образ жизни, Ермолай продемонстрировал чудеса акробатики, перепрыгнув через него, даже не цепляясь ногами. Изрядно побитый и куда хуже развитый Магвай резво, хоть и не без труда, вскарабкался на него и неуклюже перевалился на другую сторону. Доходяга Сова не поспевал за товарищами и рисковал больше всех – отставший в беге и в физическом развитии, преодолеть такое препятствие он просто не мог. Андрей и Лёша с нетерпением ждали его появления на заборе, но слышали только его пыхтение с другой стороны и злобные вопли нагонявших его мстителей. Вдруг Савинков отыскал под забором нору, выкопанную какими-то бродячими собаками и, пользуясь своей нездоровой худобой, юркнул в нее. Магвай и Ермолай радостно крикнули, но тут же осеклись – кто-то успел схватит Сову за полу куртки, вырвать которую у него никак не получалось. Они вдвоем вцепились в незадачливого снайпера и потащили на себя, но сильная рука с другой стороны норы ни в какую не хотела выпускать пленника. С противоположной стороны преграды уже послышались радостные возгласы, а кто-то (похоже, державший Сашку) яростно и довольно визжал.       Ермолаев развернулся и занес ногу над торчащей из-под забора рукой. Резким движением он опустил каблук туфли на запястье неизвестного обладателя, и тут они услышали крик. Державший с различимым даже в этом шуме хрустом выдернул руку, и тут хруст и вопль повторились – застрявшая между забором и землей рука вновь была поражена сильным ударом. Подобрав Сову с земли, троица снова пустилась наутёк до следующего двора.       Наконец они вбежали на край детской площадки: сперва Ермолаев, добежавший и с тяжелым выдохом «Сууууууукааааааааа…» согнувшийся и упершийся руками в выпрямленные ноги. Затем измотанный Магоев, прислонившийся к стволу липы и обессилено сползший по ней на землю. И, наконец, вбежавший последним, размахивая руками как ветряная мельница, Савинков, просто упавший навзничь на финише.       - Ты нахера стрелял????? – налетел на него Ермолай.       - Он же Лёху уже ломал там, - сквозь хрипы оправдывался Сова, - И тебя второй скрутил.       - Зачем ты вообще этот травмат с собой взял? Нам теперь крышка! – Андрей орал как сумасшедший.       На несколько секунд воцарилось молчание (не считая тяжелого дыхания в тройном экземпляре), но открылось окно второго этажа, из которого показалась мужская фигура.       - Я сейчас сам вас сломаю! А ну пошли нахер отсюда, чтобы духу вашего тут не было!        - Да пошел ты, гондон! – отозвался Ермолай, но все же просигналил своей банде, чтобы они удалялись.       Быстрым шагом они прошли в соседний двор, не проронив по пути ни слова.       Остановившись, чтобы перекурить, они возобновили нападки на Савинкова.       - Ты что, не мог просто с третьим закуситься? – шипел Ермолаев.       - Он не рыпался, а я за вас волновался, - неловко оправдывался Сашка.       - За нас он волновался… Теперь за себя волнуйся – срок тебе обеспечен! – внес свою лепту Магоев.       - Может, там еще все обойдется…, - не расставался с надеждой Сова.       - Да? Ты ему, по ходу, глаз прострелил! Он так орал…, - поспешил вернуть «ворошиловского стрелка» в реальность Магвай, - Спасибо, что хоть в меня не попал!       - Срок – это еще на самый худший вариант. Хуже всего для тебя будет им попасться. Да и к ментам попадать не резон, - размышлял Андрей, - Давай сюда свою пушку!       - Я ее выкинул по дроге…, - с виноватой и отвратительно имбецильной интонацией прогнусавил Сова.       - Идиот!! Долбоёб кромешный!!! На нем же твои пальцы!!! – в ужасе заорал Ермолай.       - Может, не найдут…, - продолжал злоупотреблять оптимизмом Савинков.       - Молись, чтобы его утром какой-нибудь мудак-школьник подобрал и прикарманил, а не участковый! – обнадежил Ермолаев.       - Его уже корешки того быка могли найти и ментам сдать…, - обреченно пробормотал Алексей.       - А чё теперь делать? – Сова беспомощно бегал глазами с одного «подельника» на другого.       - Снимать штаны и бегать, - мгновенно отозвался Ермолай.       - В беге он не шибко преуспел, - вставил Магоев.       - Придется научиться! И бежать придется далеко, - Ермолаев был полностью поглощен идеей спасения своего непутевого дружка, - Сейчас же собирай вещи и вали из Иваново! Возвращайся домой! Да и нам бы не помешало…       - А как же работа, учеба? У меня зачеты скоро…       - Тебе прокурор скоро зачеты устроит! И это в лучшем случае, - теперь уже кипятиться стал Магвай, - А в худшем – закопают на твоей же стройке!       - Может, пойдём травмат поищем? – робко предложил Сашка.       - Есть, кому искать, - отрезал Андрюха, - Даже не вздумай на этом районе появляться! Все, времени у тебя на сборы нет! Утром тебя в городе уже быть не должно!       - Да это нереально! – сопротивлялся Сова.       - Хорошо! Хер с тобой, оставайся! Только если тебя паяльником пытать будут, постарайся нас не сдать, о’кей? – нападал Лёша.       - Не нас, а тебя, - напоминая, из-за кого вышел весь сыр-бор, уточнил Ермолай.       - Ты чего, я специально что ли? Я и не просил впрягаться, сами за мной пошли! – понимая, что сейчас буря гнева обрушится уже на него, поспешно оправдывался Магоев.       - А что нам нужно было делать? Бухать пойти или тёлок лапать, пока тебя тот амбал утюжил? – парировал Ермолай.       Магоев потупил взгляд и замолчал – возразить было нечем: он-то прекрасно помнил, что кивнул пацанам головой в сторону выхода, прося о помощи, и надеялся, что очередной конфликт, как и все предыдущие подобные случаи в его жизни, закончится словесной перепалкой. На этот раз все вышло совсем иначе, и даже тот факт, что стрелял Сова, выглядел не самым убедительным оправданием.       - Короче… Быстро по домам, собираем шмотки и дёру из города! Чем быстрее свалим, тем дольше будут искать, - мало-мальски успокоившись, «подвёл черту» Ермолай.       Решив, что расходиться пешком в сложившейся ситуации крайне небезопасно, парни поймали такси…