Шалость планиды

– Язва! А ну отдай! – Нечего было отвлекаться, пока я тебе эту чертову задачу разжевывала! – Так нужно было понятнее объяснять, всезнайка! Очки мои верни, я сказал! – Сначала догони, неуч! – Грррх! Мимо по коридору пролетели две шумные кометы, задев меня за плечо. Я слегка пошатнулась, нахмурилась, поправила на плече сумку, обернулась и пронаблюдала, как до самого поворота оба ученика продолжали друг на друга орать. Если честно, я не помню этих ребят. Ага, вот и она – заветная дверь. Я, сглотнув и прикоснувшись к ручке, а затем, потянув ее в сторону вместе с дверью, вдруг обнаружила, что класс пока что пустовал. Вошла в помещение, задвинула за собой дверь. Все здесь было точно так же, как и тогда, когда я семь лет назад получила здесь свой хитай-ате. Блестели чистые и ухоженные парты, классная доска ждала своего часа, когда на ее поверхности начнут белеть иероглифы и схемы. На какое бы местечко плюхнуться? Часто имела привычку перескакивать с места на место, соревнуясь с Ино. Нетрудно догадаться, зачем. Сяду-ка я у окошка. Во время лекций Ируки-сенсея, где звучит сплошная скучнейшая, нуднейшая, научная терминология, не будет так уныло. Я была бы не я, если бы ее не слушала и не записывала, но ведь сейчас-то в этом необходимость имеет право отпасть? Впрочем, если придется, то можно и чуть-чуть потрудиться. Иначе, попади ты под строгий взгляд Ируки-сенсея, ворочать мозгами будет довольно трудно и спасать положение окажется занятием проблематичным. На выбранном месте колебалась сеть падающих теней от листвы, шелестящей за окном. Повинуясь внезапному порыву, я провела ладонью по гладкой поверхности парты. Уголки губ непроизвольно чуть-чуть дернулись вверх. Ностальгия захлестнула. Сев на скамью и положив на парту все, что требовалось, я аккуратно с краю все сложила ровной стопочкой, положила локоть на парту, уместила подбородок в ладони и уставилась в окно. Ждем. А пока ждем, можно еще поразмышлять о сложившейся ситуации. Несмотря на то, что все еще пока вилами по воде писано, строить догадки, в данном случае, занятие небесполезное – вдруг попаду в точку? У меня не получится, как у Шикамару – изначально не имея ничего, вдруг составить решение и прийти к однозначному ответу. При том это все с бешеной скоростью. Эх, мне хотя бы процентов пять от твоих мозгов, Шикамару. Тут я вздрогнула, когда кто-то резко отодвинул дверь и, войдя, также резко ее задвинул. Подумать мне так и не дали, увы. Вошедшим оказался еще совсем молоденький Инузука Киба. С накинутым капюшоном и тявкающим у него на макушке Акамару. Завидев меня, он вдруг резко остановился, удивленно моргнул, а затем плотоядно ухмыльнулся, демонстрируя белоснежный острый клык. – Вот так-так. А что это ты тут делаешь? То-то я смотрю, Ино стоит, Саске одна караулит, без Сакуры. А Сакура, оказывается, одна-одинешенька тут сидит, грустит у окошка. Акамару гавкнул, как бы соглашаясь. Киба, засунув руки в карманы, протопал к моей парте и плюхнулся рядом. Что-то я не помню, чтобы мы с ним так ладили. – Позволь тебе напомнить, что выпускной экзамен на носу. Пусть твоя Ино вместо того, чтобы готовиться, гоняется за недостижимым и, в конце концов, провалится на первых же заданиях. Саске-кун никуда не денется. И тебя это вообще не должно касаться. Кстати говоря, ты разве здесь сидишь? – Не-а. Просто мне скучно. Ты не подумай, что я как-то резко поменял свое отношение к тебе. А хотя, мы не так уж часто общаемся, но ты все равно не думай лишнего! Я бы подсел к любому другому, будь он или она на твоем месте. И я бы сделал это, пожалуй, с большей охотой. Подняла бровь. – Почему? – Ты же зануда. Даже сейчас с тобой совсем неинтересно, – сложил руки за голову, откинулся назад и прикрыл глаза. А вот сейчас было неприятно. – Ну, так и вали отсюда, – фыркнула я, отворачиваясь и гневно уставившись в окно. – Еще чего! Я уже себе место нагрел. Ищи себе сама другую парту. Если что, то Саске любит сидеть поближе к учителю, – ехидно оскалился и кивнул головой вперед. – Тц! Как жаль, Акамару, что хозяин твой – надутый позер и полный кретин. – Э-эй, слушай, ты!.. Более не желая выслушивать его отвратительные речи, я схватила учебники, переложила назад, встала на скамью и перелезла на заднюю парту. Увидь подобное учитель – ноги бы мне поломал. Надеюсь, что вылупивший шары Инузука в свое время не был стукачом. Пока я усаживалась, Киба повернулся ко мне лицом, Акамару спрыгнул на парту рядом с хозяином. – Ну, чего тебе от меня надо? – наверняка, на моем лице было написано прямое недовольство. – Честно сказать, я ожидал, что ты мне сейчас нос расквасишь. Можно сказать, что я вообще рассчитывал на это. Ты сегодня больно… уравновешенная, что ли. Обычно ваш с Ино ор слышно на улице. А еще вы на днях во время драки в аудитории парту сломали. Вас потом Ирука-сенсей с таким настойчивым и непреклонным гневом распекать начал, что я сам чуть под парту не залез. Я отвела взгляд и снова уставилась окно. Парту, значит, сломали? Было дело, было… помню. Добродушная, ностальгическая усмешка. – Слушай, у меня к тебе вопрос. Я снова посмотрела на Кибу. – По поводу? – Я забыл учебник по основам применения категорий техник. Не поделишься своим? – А разве он тебе нужен? Ты и так уже должен все знать. – Ну, поделись, а? Что тебе, так сложно помочь однокласснику? – Сложно. Инузука насупился, сложил руки на груди и отвернулся. Песик высокомерно задрал пушистую голову и повернулся ко мне задом, вздернув хвостик. Придурки избалованные. Впрочем, бедный Акамару не виноват в том, что его хозяин… вот такой. Вот и поговорили. А народ, тем временем, потихоньку подтягивался. Сердце начинало биться быстрее, стоило завидеть у входа в класс знакомые юные лица. Первым зашел толстячок Чоуджи с наполовину опустошенной пачкой чипсов в руках. Проходя мимо, он поздоровался, а я в ответ кивнула. Киба, ничего вокруг не замечая, нагло проигнорировал приветствие. Вслед за Чоуджи зашли несколько учеников, которых на лицо я уже особо-то и не помню. Затем, практически одновременно у входа появились грустная, задумчивая Хината и загадочный Шино. Сердце подскочило к горлу, когда, спустя еще некоторое время, в класс зашел Саске с порхающей вокруг него настойчивой и приставучей блондинкой. Но как бы бедняжка ни старалась, равнодушие Саске пресекало все ее попытки обратить на себя его драгоценное внимание. Черт возьми, со стороны это смотрелось очень забавно! Даже над собой захотелось посмеяться. Киба снова повернулся лицом ко мне, когда я попробовала как можно тише прыснуть в кулачок. – Ты чего смеешься? – Ничего, – покачала головой. – Не обращай внимания. – Поделись учебником. – Нет. – Гав! Пока Яманака любезничала с Саске, у нас с ней случайно пересеклись взгляды. Ну, и что ты так на меня смотришь, свинка? Точно путем мошенничества в карты меня обыграла и в надутых дурочках оставила. Ино гордой и изящной походкой поплыла ко мне. Ой, что будет сейчас. – Утречка, широколобая! – подойдя к моей парте, отсалютовала Ино и подбоченилась. Ее бровь изогнулась, а лицо озарила победная усмешка. – Доброго, Ино. Усмешка медленно сползла. Она хотела сказать что-то еще, но я подняла руку, дабы остановить, не успевший начаться, словесный понос относительно ее примитивного «видела-как-я-и-Саске-мило-беседовали-пока-ты-не-пойми-где-шаталась-и-упустила-свой-шанс». – Ино, прошу меня не беспокоить, мне нужно готовиться. Я не в настроении сейчас надирать тебе зад. Так что, топай на свое место и последуй моему примеру. Уверена, Саске-кун оценит наше стремление стать чуточку умнее, – я улыбнулась и подмигнула. Блондиночка начала задыхаться от возмущения, удивляясь моей странной, ненормальной реакции. Напоследок пробубнив себе под нос что-то наподобие «розоволосая пигалица», она резко развернулась, треснула своим хвостом мне по лицу и убралась отсюда восвояси. Потерла горящую щеку и проводила ее равнодушным взглядом. Вот жеж маленькая стерва. – Круто ты ее, – польстил мне Киба, указывая большим пальцем на уходящую свинку. – Поделись учебником. – Нет. Учебный день проходил по старой знакомой схеме: слушай – записывай – пялься на темную макушку Учихи Саске. Эх, какой же ты еще молоденький. Если здесь, в этом времени, я застану тот эпизод из жизни, когда тебя заново начнет засасывать в пучину безнравственности благодаря стараниям господина Орочимару, и в твоем шарингане бушующим огнем начнет пылать фанатичная ненависть к собственному брату, то я, скорее всего, уже начну сходить с ума. Переживать все это заново – выше моих сил. Вдруг оказалось, что трудно воспринимать окружающий мир, как мир иллюзий и фантазий. Чуйка настойчиво продолжала убеждать меня в том, что все вокруг – реальность, а не чьи-то увлекательные и очень хорошо продуманные забавы с гендзюцу. Возможно, кому-то и взбрело в голову поиграться со временем, с моей судьбой и судьбами других, но вокруг обмана не было. Не было – и все тут. Но я все равно убью того, кто поставил перед собой фундаментальную задачу – изменить ход истории. Это же было очевидно. Вот только я тут причем? По сравнению с теми же Наруто и Саске-куном я человек маленький. Стоит ли опасаться больших перемен? Ведь здесь больше никто, кроме меня не знает, что прямо сейчас творится полнейший беспредел. Кстати говоря. Наруто. Его сегодня не было в аудитории. Неудивительно. Прогульщик фигов. По окончанию лекции, Умино напомнил о грядущем выпускном экзамене. Толкнул небольшую речь о том, что это один из важнейших начальных этапов нашей жизни в качестве шиноби, призывал нас с большей ответственностью отнестись к подготовке, иметь творческий подход ко всему этому делу и прочее бла-бла-бла. Знаем, проходили. А еще на обратном пути домой за мной кое-кто увязался следом. – Если ты не заметил, то уроки уже давно закончились. И учебник свой я тебе не дам. Перестань идти за мной! – идя спиной вперед, огрызнулась я на Кибу. – М-м? Ты о чем это? Просто нам по пути. Не бесись, это просто совпадение. Если тебе так неприятно мое общество, то сама шустрее шевели булками или мы с Акамару можем ускорить темп и обогнать тебя. Верно, Акамару? – Гав! Складка между бровями и грозный взгляд. Я резко остановилась, а собачник продолжал расслабленно шагать. Поравнявшись со мной, он тоже остановился и уставился на меня сверху вниз. Разница в росте была незначительной, но под таким давлением невольно начинают всплывать только что внушенные самой себе комплексы, визуализация которых возникает, на данный момент, в виде капелек пота и краснеющих щек. – Да брось ты так дуться! А то пар из ушей пойдет. Пойдем уже, вместе веселее. Акамару поддержал. Парень, не спеша, двинулся дальше. Не знала, что у Кибы такой переменчивый характер. В начале дня вроде вел себя по-идиотски, а сейчас он гораздо… сдержаннее, что ли? Мне он всегда казался неуравновешенным и безмозглым дикарем, который любит всеми командовать. Так получилось, что мы по пути не сразу, но разговорились. Киба рассказал мне о первой встрече со своим пожизненным маленьким (пока что) компаньоном, рассказал о прелестях совместной жизни со своей сестрой Ханой, которая оказалась одаренным ветеринаром. В отличие от их матери, Хана-чан была гораздо мягче и любвеобильнее, тогда как Цуме была женщиной очень пылкой, строгой и требовательной. А еще у нее очень тяжелая рука – более мягкого высказывания Инузука подобрать не смог. Проводимые ею тренировки были сущим адом, но Киба предпочел умолчать об их тонкостях – никому не захочется делиться секретами своего клана. А потом еще за это родительских люлей получать. О своем отце парень и словом не обмолвился, а я настаивать не стала. Меня очень заинтересовала его сестрица – Хана-чан. Так как я высококвалифицированный ирьенин… ну, во всяком случае, была раньше (или буду), то меня безумно заинтересовали медико-ориентированные техники для лечения животных. Черпать всякую информацию надо отовсюду. Поэтому я изъявила Кибе свое желание встретиться с его сестрой. Его моя просьба несколько обескуражила, но позже ответил, что особых трудностей с этим возникнуть не должно. Я сказала, что предупрежу его, когда точно буду готова наведаться к ним в гости, и тогда Инузука на эту тему с сестрой переговорит. О, и еще один важный момент – Киба разрешил мне погладить Акамару. Собачник предложил пройтись вдоль торговых рядов – сестра просила по пути домой взять два полных пакета с продуктами. Не было причины ему отказать. За весь оставшийся путь мы успели и мило побеседовать, и поспорить на различные темы. А потом произошел случай, ставший одним из первых ключевых.