***
— Айла, вставай, пора просыпаться... — тихо, но настойчиво будил девушку Санс. Она помычала некоторое время, но после все же раскрыла один глаз. — Санс? Который час? — Уже час ночи, малая. Нам как раз пора выдвигаться, — он протянул ей руку. Она ухватилась за нее, после чего старший потянул ее вверх. Пошатываясь, девушка побрела в ванную, дабы умыться и проснуться окончательно. Все-таки тяжело вставать ночью. Она посмотрела в зеркало. — Уф... надо бы причесаться. Так, где-то у меня была лента... А, она тут. — она завязала волосы в хвост, — Так-то лучше. Когда синеглазая вернулась, все уже были готовы. — Ну что, пошли? — обратился ко всем низкорослый скелет, — Схватите меня за руки. И, готовы? — они телепортировались на ту самую поляну. Там было все так же красиво, как и в прошлый раз. Благодаря тихому шуму небольших водопадов и льющейся по рекам воды, а так же слабо светящимся растениям, это место было наполнено какой-то таинственной атмосферой. — ХОРОШО, ЧТО МЫ НАЧИНАЕМ НАШ ПУТЬ ИМЕННО ОТСЮДА. ПРОХОЖДЕНИЕ ПРЕДЫДУЩЕЙ ЗОНЫ ВАТЕРФОЛЛА ЗАНЯЛО БЫ У НАС НАМНОГО БОЛЬШЕ ВРЕМЕНИ И СИЛ, СПАСИБО ВСЕЙ ЭТОЙ СЛЯКОТИ ВОКРУГ. А ЕЩЕ, МЫ НЕ ВСТРЕТИМ ТУТ ЭТОГО МЕЛКОГО НАДОЕДЛИВОГО ЖЕЛТОГО СОПЛЯКА. — Логично. Мы ведь почти в конце. Слушайте, не хочу никого задерживать, но, может посидим десять минут? — низкорослый скелет попытался состроить жалобную моську, и Папирус, пусть нехотя, но согласился. — НУ, НЕ ДУМАЮ, ЧТО ДЕСЯТЬ МИНУТ СДЕЛАЮТ КОМУ-НИБУДЬ ПОГОДУ. НО НИ СЕКУНДОЙ БОЛЬШЕ! — не успел он и закончить предложения, как Санс уже начал похрапывать. Айла, наблюдавшая за всем со стороны, посмеялась, и присела рядом с решившим подремать скелетом. Папирус даже сидя был довольно высоким, так что ему пришлось буквально свернуться калачиком, чтобы его не было заметно. — Скажи, Папирус... — начала девушка после нескольких минут тишины, — Ты меня недолюбливаешь, так? — ЧТХП... — Папс не ожидал этого вопроса настолько, что поперхнулся воздухом, — С ЧЕГО ТЫ ВЗЯЛА? — он непонимающе посмотрел на нее. — Ну... ты всегда с таким пренебрежением смотришь на меня. И всегда ругаешься. И делаешь что-либо для меня лишь потому, что тебе говорит Санс. Мне кажется, если бы не он... то ты бы убил меня. Или же просто оставил лежать там, на снегу, в тот день... — по мере того, как она говорила, ее голос все затихал, и в конце превратился в шепот. Долговязый скелет не знал, что и ответить. Ведь действительно — в начале все так и было! Он бы прихлопнул ее, как мошку сразу, как увидел, если бы не запрет Санса на «убивание» людей. Более того, Папирус и в самом деле хотел тогда ее оставить на снегу... но Санс вмешался. Как всегда, этот ленивый пустозвон оказался «в лучшем месте, в лучшее время". Что до бывшего главы королевской гвардии... он просто с завистью и какой-то ревностью смотрел на то, как его старший брат уносит в их дом эту жалкую человечку. Но все это было в начале! Кто бы мог подумать, что существо, которое он так искренне ненавидит, внезапно станет ему небезразличным. Он захотел о ней заботиться. Заботиться! То, чего он не делал ни для кого, кроме как для своего братца, и то нечасто. Папирус не помнит, когда точно это началось. Возможно, когда девчушку начало преследовать то, что не давало малышу — предыдущему упавшему сюда человеку — покоя, а возможно намного раньше. Какое-то время он даже пытался заглушить в себе эти странные чувства, но, так как каждая попытка сделать это была провальной, скелет просто пустил все на самотек. В принципе, если размышлять логически, он ничего не теряет... вроде бы. — ПОСЛУШАЙ, — начал он, — НИКОГДА НЕ ДУМАЛ, ЧТО СКАЖУ ПОДОБНОЕ ЧЕЛОВЕКУ, НО ВСЕ ЖЕ... Я ТЕБЯ НЕ НЕНАВИЖУ. КАК ТОЛЬКО ТЫ ПОЯВИЛАСЬ, САНС СТАЛ... БОЛЕЕ ПОДВИЖНЫМ, НЕ ТАКИМ ЛЕНИВЫМ, КАК ОБЫЧНО. ОН ОЖИВИЛСЯ. КАК Я МОГУ НЕНАВИДЕТЬ ТЕБЯ, ЕСЛИ ТЫ, БУКВАЛЬНО, ПОДНЯЛА МОЕГО БРАТА НА НОГИ? — он врал. Папирус никогда не умел врать, но сейчас он просто не мог сказать правду. Вернее, он не мог сказать ее до конца. Но для того, кто всегда говорил прямо то, что думает, и никогда ничего ни от кого не скрывал, эти недомолвки были равносильны лжи. Как бы он сказал, что она нравится ему? Ну вот как? Нет. Он не сможет. НИКОГДА не сможет. Потому что он Папирус, Великий и Ужасающий. Глава королевской стражи (бывший). Если он скажет человеку, которого, по идее, должен был поймать и убить, что тот ему нравится... Долговязый даже не хотел думать об этом, и помотал головой, вытряхивая ненужные ему мысли. Но, внезапно, весь его с таким трудом налаженный, как ему казалось, покой будто ветром сдуло в ту же секунду — ни с того, ни с сего, эта человечка напрыгнула на него и сжала в объятьях. Такого Папирус точно не ожидал. Его душа заколотилась с бешеной скоростью, дыхание сбилось, он был растерян! Но при этом... что-то теплое, нежное и приятное заворочалось внутри него. Он застыл, прислушиваясь к новым ощущениям, пытаясь их «распробовать», привыкнуть к ним. Айла уже успела отпустить его и начать с волнением оглядывать, ибо тот не подавал признаков жизни. Когда Папс, наконец, пришел в себя, он испугался. Оттолкнув девочку со словами «БОЛЬШЕ НИКОГДА ТАК НЕ ДЕЛАЙ», он поднялся и принялся будить брата. Синеглазка так и не поняла, что это было, но для себя решила, что больше постарается не злить Папируса своими прикосновениями. Все-таки, рука у него тяжелая, и толкается он больно.***
— Спасибо тебе за столь важную информацию. Я обязательно вознагражу тебя. А сейчас можешь идти, — кто бы мог подумать, что он сделает что-то подобное, учитывая, как братья-скелеты доверяли этому парню. Догамий, гаденько хихикая, покинул покои нынешней главы королевской стражи, которая хотела в скором времени самопровозгласить себя королевой, нет, ИМПЕРАТРИЦЕЙ Подземелья. Андайн, напустившая маску безразличия при псе, чуть не переломала всю мебель в комнате, когда за ним закрылась дверь, — ДА КАК ОН ПОСМЕЛ?! КУСОК ДЕРЬМА, НЕ ЗНАЮЩИЙ СВОЕГО МЕСТА! ПРЕДАТЕЛЬ! ХА... ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!! — она приложила свои ладони к щекам, что в данной ситуации выдавало ее ненормальное состояние, — Я УБЬЮ ЕГО. УБЬЮ ИХ! ЕСЛИ ПАПИРУС ДУМАЕТ, ЧТО СМОЖЕТ ЗАЩИТИТЬ ЭТО ЖАЛКОЕ СУЩЕСТВО, ТО ОН СИЛЬНО ОШИБАЕТСЯ. ПОСЛЕ ТОГО, КАК Я ПОКОНЧУ С ЭТИМ ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ ОТРОДЬЕМ И ЗАБЕРУ ЕГО ДУШУ, Я... Ооооо, даа.... — она начала понемногу успокаиваться, — Даааа... Я буду пытать этот бесполезный костяной мешок прямо на глазах этого мудака. Переломаю косточку за косточкой, затем залечу, и снова по кругу, и так до бесконечности. А потом убью их обоих! Ха-ха-ха! СТРАЖА! — крикнула она, выбивая дверь и выходя в коридор королевского дворца, — Выдвигаемся! Нам нужно схватить предателей!