Люди и вещи

      Когаса вроде бы попривыкла к тишине, но до конца она не устраивала. Время от времени хотелось кричать, громко смеяться и переворачивать всё с ног на голову. Скучновато всё-таки немного. Собственно, Когаса и пыталась что-то с этим делать раньше, но выходило неловко. Пугать она хотела, да нехорошо же так с Ёшикой… Или, может, разрешит? Она добрая…       Как бы то ни было, Когаса собиралась разбавить однообразие немного по-другому. Вот только это казалось очень сложным. Подумаешь — сказать пару слов… а страшно почему-то.       Но что может случиться? Ничего плохого, конечно, ничего. Так что надо сейчас подойти к Ёшике и всё рассказать… Она же не занята? Кажется, она просто сидела. Особо ничего не делая. Может, сочиняла что-то, но не записывала?       Когаса подходила очень тихо и медленно, и Ёшика, возможно, вообще не понимала, что кто-то к ней приближался. А, кстати, неплохой момент для того, чтобы напугать… Да нет же, не надо этого делать! Когаса разозлилась на себя и сжала кулаки. Интересно, какое у неё лицо сейчас, наверно, страшной гримасой перекосило?       Приблизившись, Когаса наконец поняла, в чём дело. Ёшика смотрела на дерево. Только что-то ничего интересного на нём заметно не было. Дерево как дерево, Когаса на него никогда толком внимания не обращала. А приятно, когда уже ты можешь не придавать значение чьему-то существованию, да?       — Присядь со мной, — пригласила Ёшика неожиданно. А всё от этой тишины, в которой от любого звука шарахаешься, да ещё оттого, что Когаса слишком задумалась, засмотрелась на дерево — никак не понимала, что же в нём такого.       Когаса села — для чего ж ещё она пришла?       — Ёшика-сама, — обратилась она по привычке. Но подождите, если Ёшика — подруга, надо говорить иначе? Это как-то смущало. — Вы смотрите на дерево?       — Верно.       — А зачем? Оно такое же, как и всегда.       Ёшика загадочно посмотрела наверх.       — Думаю, ты ошибаешься. Оно каждый раз разное, каждое мгновение… Мы больше не увидим его таким, какое оно есть сейчас.       Когаса хмыкнула себе под нос и принялась рассматривать. Почему Ёшика обратила на него внимание?       — Ваше любимое дерево, что ли? — Кое-что всё-таки в нём изменилось: теперь оно не нравилось Когасе. — Это чего, слива? — догадалась она.       — Не моё, — криво ухмыльнулась Ёшика (Когаса даже подумала, что сказала неприятное) и повернулась к ней. — Ты хотела о чём-то сказать? Говори.       Противное дерево отвлекло и сбило с толку. Когаса расслабилась, а тут началось самое главное. Вот опять! Именно из-за этого она не успела напугать Ёшику в первый раз. А теперь…       Когаса вздохнула, собралась с духом и начала:       — Да, в общем, я, кажется, поняла, почему быть человеком, ну, или вроде того, мне нравится больше, чем просто зонтиком. Я могу говорить с вами… — тут весь настрой сбился, но она уж не стала останавливаться: — и-и… и улыбаться вам, и обнимать вас… Что?! — Когаса уже сама удивилась тому, что сказала. — Я просто… просто говорю, что думаю!       — Почему бы и не говорить это? Мне можно.       Ёшика как-то очень развеселилась. «Что, я выгляжу смешно? Ну ничего… надо перевести всё это в шутку, да, точно!»       — И ещё вы можете учить меня писать стихи! — выпалила Когаса и уже сама начала смеяться.       — Конечно… Но ты говорила, ничего не получится. Странно, ведь если соблюдать правила… — Ёшика остановилась на полуслове. Когаса уже не раз замечала за ней такое. — Дело в том, что… мне стало интересно, какие строки о других вещах можно сложить, если когда-то сам был вещью.       Когаса смутилась и стала рассматривать заплатку на своём кимоно. Она поняла, что почти никогда не думала о других вещах — только об одном человеке.       — Когаса, а ты помнишь времена, когда была зонтиком?       Ёшика улыбалась уже спокойно. Всё-таки не сердилась.       — Помню?.. — Когаса усмехнулась. — Наверно, мне было очень хорошо… до определённого момента… Да вы, наверно, сами всё помните лучше меня.       — А, конечно! Ты же была тогда со мной! — Ёшику это позабавило. — Так значит, если у тебя не получается писать стихотворения, мы не будем.       Когаса испугалась, что расстроила её. Хотя и сама немного обиделась: что, у Ёшики воспоминания о зонтике совсем из головы вылетели?       — Хорошо, что я вообще хоть как-то умею писать, — зачем-то сказала она.       — Ещё бы ты не умела, — покачала головой Ёшика.       — Хотя… зачем? Мне же некому писать. Мы вообще ни с кем не разговариваем и не видимся.       — Рано или поздно придётся. Когда закончатся бумага и чернила. — Ёшика как будто говорила о самом ужасном, что может случиться. Когаса сообразила, что бы её уж наверняка напугало, только вот теперь эти знания были бесполезными.       — Они, к сожалению, не вечны. Я хочу сказать, неиспользованные, — продолжила Ёшика.       — А использованные будто?..       — Ну, сама бумага, может быть, и нет, но то, что написано, люди могут запомнить на многие годы. О чём-то будут говорить и через тысячу лет… Интересно, а мы сами узнаем об этом? Как думаешь, ты проживёшь столько? Или, как говорят, один день в обители отшельника равен тысячелетию? Значит, на самом деле благоухание нашей сливы долго продлится?       — Если за вещами хорошо ухаживать, они прослужат долго. — Когаса ухмыльнулась. — А вы как же?.. Вспомнила, вспомнила! Вы будете со мной!       Ёшика улыбнулась, довольная, что Когаса не забыла её обещание. Как будто это возможно…       — На самом деле, другие люди мне и не нравятся, — добавила Когаса. — И я не нравлюсь им.       Так ли давно Когаса стремилась вызывать ещё больше отвращения вместе со страхом? Она немного скучала по тем временам, но… разве она не была тогда несчастна и не стремилась изменить свою жизнь? Нет, не стоило возвращаться в прошлое.       — Бывает, что кого-то любят и знают больше, чем тебя. Но это там. А кто ещё есть здесь? Никто…       Когаса уловила печаль в этих словах. В чём дело? Разве плохо, что они только вдвоём? Наоборот, так никто не тревожит. Ещё бы дерево это убрать с глаз долой.       — А я и не говорила, что люблю кого-то больше вас…       Тут она призадумалась над смыслом сказанного.       — Да нет же, — усмехнулась Ёшика, — я говорю о том, что ты нравишься мне!       — А, — только и сказала Когаса. — Правда, что ли? — будто бы усомнилась она.       Та молчала, и становилось снова весело. Когаса захохотала, при взгляде на Ёшику возникало желание сказать какую-нибудь глупую фразу вроде: «Прекратите светиться счастьем!» Она продолжила смеяться, даже когда та мягко положила руку ей на плечо и притянула к себе.       — А-а, чего, опять обниматься? — прокричала Когаса. Непонятно, недовольно или же наоборот.       — Разве ты не говорила, что ради этого стоило стать не просто зонтиком? — напомнила Ёшика, осторожно прикасаясь к её волосам.       Нет, прошлая жизнь с этим и рядом не стояла.