***
Жизнь в университете шла своим чередом. Новость о сталкерстве всеми любимого Лу Ханя сводила девочек с ума. В каждом углу огромного университетского двора жарко обсуждалась, сея тема, словно новость о конце света. Та и то не пользовалась такой популярностью у молодежи, как личная жизнь популярной троицы Сеульского университета. Хань выбрался из салона машины, отрешенно глядя куда-то вдаль. Пелена загадочности в его броских глазах идеально сочеталась с растрепанными от ветра волосами и распахнутым пальто. Лу направился к корпусу. Он шел так, словно жизнь поставлена на паузу и кроме него нет ни единой души неподвластной времени. — Как дела? — голос Сехуна вернул друга в реальный мир. Выглядел О необычно хорошо: спортивный стиль одежды превращал сдержанную сущность парня в близкую, в тоже самое время недостижимую мечту. Засунув руки в карманы, он пробежался глазами по старшему товарищу, анализируя его настроение. — Хорошо, — кивнул Хань. — Не видел Ли Хе Рин? Ни слуху, ни духу, пропала, — друзья поднимались по парадной лестнице. — Слышал насчет неё? — Нет, — Хань озадаченно взглянул на собеседника. — Я так и не поладил с ней, — вздох. — Единственный осведомленный здесь ты. — Что ж ладно, нужно спросить у Чунтао, — Сехун застыл на месте. — Кстати о Чунтао, — продолжил шаг. — В чем дело? — Голос Лу Ханя звучал более заинтересованно. — Не разбивай её, она чересчур чуткая, так просто не оправится… — Когда это О Сехун начал заботиться о ком-то кроме самого себя? — Лу выгнул бровь дугой. — Неужто… — С того момента, как дружу с тобой и Крисом, — голос младшего звучал ровно. — И не говори глупостей. — Хэй, — холодный всплеск Ханя и довольный О Сехун свернул в другую сторону. — Теряешь сноровку. Где твоё бесстрастное лицо?! «Лу Хань, холодный принц, который никогда не улыбается» — айщ, вот же бред! — Сехун уплывал вглубь коридора. — Жить надоело?! — Испепеляющий взгляд мгновенно приструнил младшего. «Правда, я потерял контроль над собой». Лу Хань зашел в аудиторию с привычно-мрачной аурой вокруг себя. Ребята сторонились его уверенной персоны и молча, обходили стороной. Лу прошел к свободной парте и вальяжно опустился на стул. Сегодня пары заканчивались прямо перед началом пар Чунтао, посему появилась возможность не пропускать свои занятия. Юноша заглянул в телефон, пролистал страницы социальных сетей, почитал новости из мира бизнеса, а после с нескрываемой скукой пробежался глазами по сокурсникам. «Сехун прав», — неожиданно заключил Лу. Размеренная жизнь будущего бизнесмена превращалась в мексиканский сериал со страстями и чувствами, которые он никогда не любил и считал вымышленной игрой. Впрочем, жизни намеревалась доказать холодному парню обратное и подослала непокорную, своеобразную Чунтао. «В ней столько гонора» — считал Лу пару месяцев назад, тем не менее даже это заключение превратилось в пыль после последних двух дней. Что выкинет Тан на этот раз, он не знал, не представлял, и, честно, даже не хотел представлять. Но одно Лухан знал точно: он ждет её реакции, как продолжения горячо любимого фильма. — Привет, Хань, — Чхве Мин Ён осмелилась присесть рядом с шатеном. Шум в аудитории молниеносно стих. Это не продлилось долго, ибо Чхве Мин Ён давно признана избранной, той с кем Лухан общается без убийственных взглядов и стальных слов в ответ. — Здравствуй, Мин Ён, что-то случилось? — Девушка не подходила просто так, значит что-то не так. — Нет, — глубокий вздох, — я хотела спросить,… Правда, что ты следишь за этой девушкой, Тао Чунтао или как там её? — Задетая гордость Мин Ён давала о себе знать. Это она избранная! Она единственная признанная Луханом девушка, так какого черта появляется какая-то китаянка и забирает у неё парня?! — Тан Чунтао, — голос Ханя звучал сдержанно. — Что? — недоумевала большеглазая. — Её зовут Тан Чунтао, — юноша откинулся назад. — Почему тебя это волнует? Я думал, ты отличаешься от сплетниц, — ореховые глаза заливались свинцом. Не выдерживая тяжелый взгляд шатена, Мин Ён перевела взгляд на доску. — Я не хочу, чтобы тебя оклеветали, — беспомощно протянула, заламывая пальцы. — Забей и не лезь в это, — бесстрастно. — Впереди экзамены, лучше подготовься и не трать время на слухи. Мин Ён, которую я знаю, не волнуют подобные вещи. Девушка встала на ноги, заметила черствое лицо Лухана, от чего сердце Чхве больно заныло. Она, молча, направилась к своему столу.***
После окончания собственных пар гроза университета восседал в аудитории Тан Чунтао. Сегодня она была непривычно замкнута: слушала концерт Баха, попросту штриховала страницы тетради. Даже присутствие Ханя третий день подряд не будоражило душу девочки. Тан не заглядывала в мраморное лицо шатена в поисках ответа, не сверлила его острым взглядом, словно она привыкла к присутствию Лухана и не реагировала на раздражитель в его обличий. Хорошо это или плохо парень не знал. Он явно зашел в тупик. Первую пару Тан рисовала, вторую обрабатывала фотографии для газеты. Когда она умудрилась их снять. Лу не знал, но с любопытством наблюдал за происходящим. Перед глазами вмиг возник тот день, когда Лухан со своей бандой пришел отвоевывать собственную фотографию. Сейчас эта ситуация вызывала смех, а тогда была дико раздражающей проблемой. «Вот, дурак». Хань перевел взгляд на лицо художницы. Пухлые, потрескавшиеся губы так и хотелось увлажнить кремом, бальзамом, поцелуем. Стоп! Почему он подумал о поцелуе. Лу встряхнул головой в надежде выкинуть ненужные мысли. Чунтао посмотрела на соседа с нескрываемым вопросом — «В чем дело?». Хань отрицательно покачал головой. Карие глаза с зелеными переливами будоражили, она закусила бордовую губу… Шумный вдох. «Дьявол, мысли читает что ли?» — Лу выудил из кармана брюк телефон. «Что за бред?». А вот Чунтао восседала в совершенном спокойствии. И печальные мысли не грузили голову, и бредовые идеи не зарождались. Классическая музыка, долгожданный покой. Она догадывалась, что это присутствие Ханя так влияет на неё, но тщетно не хотела признавать подобную истину. Однако факт оставался фактом, ведь даже любимому Цзы Тао не удалось отвлечь подругу от грустных мыслей, а вот упорный студент факультета бизнеса справлялся на все сто! Самое опасное сейчас для Чунтао — остаться в одиночестве во власти мыслей. Как же Лу Хань подгадал время, чтобы наладить отношения. Чунтао была ему так благодарна, что готова была простить его хоть сейчас! Впрочем, упрямой натуре хотелось услышать извинения и потом, пожалуйста, давай дружить! К тому же Лу Хань только сегодня может извиниться перед ней, поскольку завтра выходные, а с понедельника начинаются экзамены. Еще две пары в тишине, и Тан Чунтао в компании популярного шатена пошла домой. Юноша не знал, что у парадных ворот его увидела Чхве Мин Ён. А если бы даже знал, ему было все равно, поскольку это его жизнь и никто не имеет права вмешиваться в неё, а тем более судить его. Единственное, что волновало сейчас Лу Ханя это налаживание отношений с Тан Чунтао и возвращение привычных будней. Здания медленно оставались позади. Китаянка слушала музыку, а Хань блуждал в просторах мысленной вселенной, разглядывая шершавую поверхность асфальта. Чунтао все ждала, когда парень наконец-то окликнет её и скажет хоть слово, а тот в свою очередь ждал, пока Чунтао не выдержит и повернется к нему. Тан уже подходила к дому, а от Лухана не было и звука. Поднялась на нужный этаж, открыла дверь квартиры, напоследок взглянула молящим взглядом «ну, говори». Хань лишь бросил тихое «пока» и остался в подъезде. «Вот же, — вздохнула Чунтао, закрыв входную дверь, — ничего не сказал.… Ну и ладно, как хочет!». Девочка разулась, прошла к кухонному столу, заглянула в пустой холодильник, парочку опустевших шкафов. «Нужно идти за продуктами» — решила девочка. Когда Тан открыла входную дверь, Лу неподвижно стоял на лестничной клетке, чем изрядно напугал первокурсницу. — Еще не ушел? — Заговорила. — Я за продуктами. Можешь подождать меня дома, — показывая рукой на квартиру, — или пойти со мной. «Ого, прогресс!» — удивился Хань. — Пойдем вместе, — чуть было не улыбнулся Лу, но тут же вспомнил про потерянный контроль. От внимательной девочки не скрылась секундная улыбка. Чунтао сбежала вниз по лестнице, быстро вышла на улицу и направилась в ближайший магазин. Хань шустро поспевал за ней. — С чего ты такая добрая? — Спросил, когда заходили внутрь. — Заслужил, — кивнула. Как только Чунтао оказалась в магазине, она решительно прошла к нужным полкам. Тан выбирала продукты так уверенно и спокойно, что в глазах Лу характеризовало её как самостоятельного человек. Ханю это импонировало. Он пристально следил за Тан: она тщательно выбирала только самое необходимое. «Так не пойдет», — решил Хань, узрев, что выбранная ею пища совершенно не острая, да к тому же рацион довольно сдержанный. Если так питаться, можно и похудеть на десять килограммов за неделю. Юноша взял инициативу в свои руки. Проскальзывая меж узких полок, до верха уставленных едой, он щедро набирал самой разнообразной продукции в корзину. Увлеченная выбором риса, Тан вовсе не замечала активности сзади. Она выбрала пачку риса, упаковку чая, овощи и подошла к кассе. — У вас все? — Устало спросил щуплый паренек за кассой. — Да, — кивнула девочка. — Нет, — объявил Хань, выдвигая вперед полную до краев корзину. — Куда все это? — Испугалась Чунтао. У неё не хватит денег, чтобы оплатить все это. Итак остались последние деньги, которые она и без того собирается потратить на продукты. — У меня не хватит средств, Хань. — А кто просит тебя платить? — Лу притянул потерянную девочку к себе, символически скрывая за широкими плечами. — Я сам. — С вас триста тысяч двести двадцать вон, — продавец собрал покупки в два огромных пакета. От услышанного глаза Чунтао расширились до небывалых размеров. — Без проблем, — Хань оплатил покупку картой, поднял пакеты. — Пойдем. Брюнетка удивленно поглядывала на Лухана. Он в разы возмужал в её глазах. А благодарность к парню росла с геометрической прогрессией. «Вот она, забота, которой так хотелось все это время» — заключила девочка. Отблагодарить щедрого студента Тан решила вкусным ужином и по приходу домой сразу же метнулась к кухонной зоне. — Располагайся. Придется немного подождать, пока я приготовлю нам что-нибудь, — гостеприимно заявила брюнетка. Собрав отросшие чуть ниже плеч волосы, она серьезно принялась за процесс готовки. — Можно я посмотрю твои зарисовки для конкурса? — Лухан осматривал каждую мелочь таинственного жилища Чунтао. — Конечно, на второй полке возле стола, красная папка. Хань был удивлен идеальным порядком в жилище студентки. А еще ему нравились комнатные цветы, расставленные то тут, то там. Комнатные цветы очень любил Ма Давэй. Он, конечно же, за ними не ухаживал, но вид зеленых растений радовал мужчину куда ярче вкусного ужина. «В таком доме есть чем дышать!» — всегда заявлял Давэй, проглаживая пальцами листья цветов. — У тебя идеальный порядок, — Хань уселся на заправленную кровать. Красная папка содержала в себе не только наброски Криса Ву и его самого, но и портрет О Сехуна, Ли Хе Рин, Ан Су Ён, Цзы Тао, а еще одной очень знакомой женщины. Лу явно знал эту женщину, но никак не мог вспомнить, где и когда он её видел. — Мамиными стараниями, — Чунтао принялась за жарку. Пересматривая творения один за другим, Хань наткнулся на собственный портрет, где он, почему-то, премило улыбался и глядел куда-то в сторону. «Это когда? Ах, та самая фотография!» — память подбросила жаркие выяснения отношений по поводу жалкого кадра. — Можно посмотреть остальные работы? — Чунтао взглянула на гостя со спины. — Там, в папках одни рисунки. — Окей, — Хань почти полчаса рассматривал содержимое идеально собранных папок. Работы Чунтао поражали воображение. Жесткие, резкие штрихи карандаша, грустные глаза на всех рисунках говорили Лухану о душевном одиночестве маленькой девочки, старательно готовившей сейчас ужин. Через двадцать минут Тан пригласила юношу к столу. Сказать, что Ханя удивил накрытый стол — ничего не сказать. Он последний раз видел домашнюю еду в столь прекрасной подаче только в пятилетнем возрасте, когда любимая няня еще работала в доме отца. — Вау! — Приятного аппетита, — улыбнулась. — Спасибо за помощь. Благодарность тронула Лу в самое сердце. Настроение как-то быстро взлетело вверх и хотелось выкинуть что-то сумасшедшее. Приятное явление. Кто ж знал, что строптивая китаянка может быть такой милой? Парень уплетал за обе щеки. Тан отлично справилась с готовкой. Блюда таяли во рту. Единственное, что его смущало — нехватка остроты. Но вскоре даже это не стало препятствием к истинному наслаждению, проницательная хозяйка расставила перед гостем блюдца с острой приправой. — Я не очень люблю острую пищу, — повествовала Тан. — У мамы проблемы с желудком, поэтому мы с папой привыкли к несоленой еде. — А-а, — протянул Лу, не в силах оторваться от трапезы. Сам вкус домашней еды был настолько позабыт, что поглощая ужин Чунтао, он попадал в детство. Вот только это оказалось самой большой ошибкой Ханя за сегодняшний день. Детство неразрывно связанное с матерью сильно травмировало парня. Даже спустя столько лет, его сердце разрывалось при мысли о родителях. Повезло же ему с семейкой! Хань отложил столовые приборы на стол, поднял глаза. Притихшая брюнетка смотрела в окно. Ему показалось, что её глаза заблестели от наворачивающихся слез. — Прости. Я не хотел тебя обижать. Давай наладим наши отношения? — Слова Лу Ханя впервые звучали так мягко. Тан улыбнулась. — Давай, — коротко и ясно. — Все в прошлом. — Спасибо. Я рад, — пелена тоски окутывала тембр его голоса. — Чунтао, я пойду, уже поздно, — перевел взгляд на синеющий пейзаж города за окном. — Я провожу. Хань накинул на плечи пальто, обулся. Чунтао, одетая в белоснежную кофту и длинную юбку синего оттенка, тихо следила за его движениями. — Ты вот так выйдешь? — озадачился. — Накинь что-нибудь сверху. — Да, мне жарко. Пойдем, — девочка открыла гостю дверь. Они спускались в полной тишине, каждый разбирая сплетения мысленных нитей и унимая боль незримых ран. На улице уже зажгли фонари, белоснежные хлопья снега медленно кружились в прощальном танце. Кожа Чунтао скоро покрылась мурашками, но она упрямо следовала за не менее грустным Лу Ханем. Парень шествовал на пару шагов впереди и когда вспомнил, в каком виде вышла его спутница, взволнованно обернулся. Они почти добрались до магазина, где недавно покупали продукты. Тан двигалась так, словно с каждым шагом проваливалась в болото негатива и непроглядной тоски. Хань почувствовал. Поспешил к ней. — СКАЖИ МНЕ! — Выкрикнул. — Скажи, что тебя так гложет? — Встревоженный голос дотянулся до глубины души. Брюнетка посмотрела на шатена так, словно впервые в жизни поняла, что Лу Хань тоже из плоти и крови, что он существует! — Поделись со мной, Чунтао. Ты же не одна! На глазах наворачивались слезы. Слова, что так хотелось услышать. Неужели она не одна в далекой стране, в чужом городе? Он переживает? Чунтао хватала ртом ледяной воздух, покрасневшими от холода пальцами потянулась к щекам. Слезы хлынули рекой, обжигая и мгновенно остужая нежную плоть. Хань раскинул объятия, улыбаясь так тепло и искренно, что маленькая Тан живо подалась к нему. Стоило её лицу коснуться горячей шеи Ханя, истошное рыдание вырвалось наружу. Чунтао доверчиво прижалась к мужскому торсу, раскрывая всю себя. Хань механически закрыл раздетую девочку тканью плотного пальто, словно запирая в нерушимую крепость. — Все будет хорошо, — шепот на ухо. — Ты никогда не будешь одна. Поделись, и я помогу тебе… Тан рыдала навзрыд. Сил на объяснения не хватало. Она не одна? Правда, да? «Я всегда буду жалеть, что у меня родилась такая дочь, как ты, Тан Чунтао». «Прекрати, Чунтао, я слишком хорошо тебя знаю.» «Разве тебе когда-нибудь было не все равно?» «Почему, мама? Почему?». От сильных рыданий её потрескавшиеся губы начали кровоточить, воздуха переставало хватать, холод пробирал до костей. «Я не хочу быть покинутой». Потрясенный, он нежно гладил девочку по голове, шептал на ухо «я с тобой». Скорлупа, что таила под собой чувственную, теплую Чунтао навсегда исчезла для Лу Ханя. Он обнимал другого человека и никак не мог поверить, что сея, хрупкая девочка может быть той дерзкой особой с острым язычком. Маленькая, утопающая в его объятиях Чунтао. Желая увидеть те самые, оливковые, полные дерзости глаза, Хань шепнул на ухо: — Чунтао, посмотри на меня.… Ну же, — крепче прижимая к себе. Брюнетка шумно вздохнула, откинулась назад, подняла красные от слез глаза. «Нет, это не тот взгляд. Вот она, настоящая. Нежная, теплая, искренняя. Другая» — подумал Лухан. Чунтао пробудила в нем давно похороненные чувства и эмоции. Хань, сам не ожидая от себя, подался вперед, осторожно коснулся губами её красных от крови губ. Сердечный ритм ускорялся. Волнение будоражило тело. Чунтао растерялась. Она не знала, что делать. Но юноша настойчиво притягивал к себе обессиленную Тан, скрывая за мужскими объятиями. Когда Чунтао все-таки ответила на поцелуй, Хань испытал доселе незнакомое чувство. Оно обволакивало с головы до ног. Словно он покурил травы и начал терять себя в накатывающей волне расслабления. Только на секунду, на секунду он оторвался от шершавых, в то же время сладостных губ, чтобы втянуть побольше воздуха, но Чунтао испуганно отпрянула назад. «Если становится скучно, зовет на свидание. Девушки, такие доверчивые, сразу же соглашаются, видите ли, их "бог красоты" Лу Хань пригласил. А Лух им под конец вечера такой: "Мне еще никогда не было так скучно". Рассказ Хе Рин не выходил из головы. "Мне еще никогда не было так скучно". Тан пару раз шагнула назад, тщетно унимала кричащий сердечный ритм, отвечая на потерянный взгляд Ханя полным испугом. — Н-не играй со мной, — с трудом прошептала. Развернулась и побежала домой. — Не играю… - прошептал Лу Хань в пустоту, протирая окровавленные губы тыльной стороной руки.