Истории Чунтао

      — Я рад, — сдержанно улыбнулся Пак. Он выглядел беспомощно. Что-то в его поведении жутко смущало.       — В чем дело? — Чунтао опустила букет на пол, придерживая руками.       — Я бы хотел…       — ТЫ! — Со спины девочки раздался громкий рык. Лу Хань вышел вперед и закрыл собой Чунтао. — Какого черта ты здесь делаешь?!       Тан изумленно поглядывала на шатена в течении нескольких секунд, а после решительно шагнула в сторону.       — Хань, ты чего? — Ли заботливо подняла цветы, шустро подоспев на помощь.       — Вы знакомы? Пусть и на километр не подходит к тебе! Чун, это очень опасный тип, и я просто не пойму, какого черта он здесь делает?!       — Мы с Чанни друзья, — протестовала Чунтао. — Не знаю, что происходит между вами, но меня это не касается.       — Как раз таки наоборот… Если ты не расскажешь ей, я сам расскажу, — рычал Лу Хань. Тан озадаченно взглянула на сероволосого друга, надеясь, что Хань что-то путает. «О чем он?» — в сердце прокралось беспокойство.       — Я сам, — вздохнул Пак. — Поговорим?       Они тихо вышли на лестничную площадку, спустились на этаж ниже и присели на холодных бетонных ступенях. Китаянка слегка озябла. Её чуткий взгляд проникал вглубь мужских мыслей. Каждое движение юноши выдавало все, что он с таким трудом не мог сообщить. Пак еще не начал, а Чун уже все поняла.       — Знаешь, — тяжелый вздох, — я боюсь это наш последний разговор. Не уверен, захочешь ли ты общаться со мной после всего, что я скажу.       — Говори, — голос Чунтао не дрогнул.       — Мы познакомились сами, без чьей либо помощи, поэтому я и подумать не мог, что именно ты окажешься той самой девушкой, которую полюбил Лу.       — Откуда такая информация? — Смутилась Тан. — Насколько я помню, мы не заводили разговоров на эту тему.       — Ты наверное помнишь тех двоих… которые гнались за тобой после вечеринки Ким Чунмена? Так вот, — юноша крепко сжал кулаки и перевел взгляд в сторону, — это мои ребята. Им каким-то чудом удалось узнать, что Лухан влюбился в первокурсницу. А я, как его заклятый враг, не мог не воспользоваться такой информацией.       Чунтао стало не по себе, перед глазами мелькали жуткие воспоминания и дом, в котором она спаслась от преследователей. Дом Пак Чанёля. Страх и ужас того вечера повторно теребили струны души.       — И даже узнав, что речь идет о тебе, девушке, которую я узнал совершенно случайно, я просто не мог остановиться. Мне хотелось говорить с тобой, влюбить тебя, хотелось, чтобы ты посмотрела на меня, а не на него. Каждый раз он забирал у меня все, что мне хотелось, каждый раз победа, уважение и дружеское плечо оказывались у него.       — Теперь ты хотел отыграться? — Чун пристально взглянула на друга. Ему было тяжело, хаос чувств тормозил и не давал речам течь слаженно и спокойно. Чанёль терялся, для него откровение — тяжелое испытание.       — Да.       — Полегчало? Нет. Не бывать такому. Чанни, разве ты не понимаешь? У тебя есть только один единственный соперник, враг, союзник и друг? Это ты! Ты, Пак Чанёль! Больше никто не может у тебя что-то отобрать, никто не может тебя обойти. Сражаясь с Лу Ханем, ты сражаешься с призраком, потому что ему, честно говоря, плевать на все это. Разве ты не понял, что я дружила с тобой, а не с врагом Лухана? — тяжелый вздох. — И что теперь? — Чунтао встала на ноги, заглянула в лицо собеседника.       Чанни мрачнел, вмиг, его лицо словно просветлело от осознания истины, но в ту же секунду стало еще чернее.       — Как бы эгоистично это не звучало, я не готов тебя терять. Словно без тебя, я буду сам не свой…       — Не знаю, — вздохнула китаянка. — Выбор за тобой. Это твое решение, тебе с ним жить. Если хочешь дружить, заходи домой, а если нет, — Чунтао прервалась.       — Хочу, — Пак решительно встал на ноги. — Прости меня, пожалуйста.       — Пойдем пить чай, дружище, — улыбнулась китаянка, торопливо поднимаясь вверх по ступенькам.       Возвращение Пака повергло в шок не только Лу Ханя и его верных товарищей, а так же Ли Хе Рин, которая вопросительно взглянула на художницу.       — Прошу уважительно относиться друг к другу, — улыбнулась китаянка. — Если вы здесь, значит каждый из вас мне дорог!       Ответа не последовало. Звездная троица приструнила негодование, а Тао, с несвойственной ему улыбкой, встретил лопоухого друга Тан. Блондин симпатизировал таинственному пареньку больше, чем популярному на всю округу Лухану.       Чунтао чувствовала внутри борьбу, отголоски боли периодически туманили рассудок. Словно нож в спину, его слова полоскали сердце. Девочка шустро скрылась в ванной. Взглянула на усталое отражение в зеркале, как бы спрашивая у самой себя — «Хэй, ты там как?».       Когда Тан вернулась к гостям и проанализировала ситуацию, заметила, что Пак Чанёль чувствовал себя крайне неловко. Из глаз Лу Ханя сверкали молнии, стоило сероволосому оказаться в поле его зрения. Баскетболист, конечно, старательно держал себя в руках, как и его верная банда, но напряжением разило на всю квартиру. Чунтао вздохнула и поплелась разгребать оставленную ранее посуду. Лицо Чун менялось под влиянием охватывающих ее эмоций. Боль, обида, принятие. К ней никто не подходил, каждый чувствовал, что лучше дать девочке переварить услышанное. Друзья уселись за стол и шумно продолжили игру.       Пока Чунтао заканчивала с посудой, гул затих. Гости разделились по группам и тихонько беседовали. Магия ночи, которая открывала сердца, вытягивала из глубины самые сокровенные тайны, пленяя каждого из присутствующих.       «Фух» — выдохнула китаянка. Почему она простила Пак Чанёля так быстро? Девочка просто переоценила возможности собственного сердца? Для столь быстрого принятия у неё явно не хватало внутренних ресурсов, а сделанного уже не воротишь. «Значит, нужно отпустить ситуацию» — прошептала Тан.       — Нелегко тебе сегодня, — Крис Ву подоспел на помощь, когда Чунтао пододвигала стул для того чтобы достать до подвесных полок. — Давай я, — парень взял посуду из рук собеседницы. — Как ты?       — Неплохо, — улыбнулась и медленно присела на пол. Разливавшаяся по телу усталость скоро взяла бразды правления. — Ты как? Кажется неловкость между тобой и Ан Суен потихоньку снижается к минимуму. Не хочешь поговорить с ней?       — Я не могу, — Ву присел рядом, вытягивая длинные ноги вперед. Он до сих пор наслаждался её манерой разговора. Такая вот она, эта Тан Чунтао, зрит прямо в корень. — В провале наших отношений виноват я один.       — Видно же, как у тебя внутри все переворачивается от одного взгляда на Суен! Так не пора ли менять ситуацию?       — Я думал об этом, но…       — Поделись, решим вместе. Мне как раз неплохо было бы отвлечься от круговорота событий. Иногда даже не успеваю переваривать, — Тан скользнула пальцами по волосам. — Может хоть здесь сдвинемся с мертвой точки, — мягкая улыбка и доверие Ву завоевано.       — Убедительно, — кивнул парень. — Я не могу отойти от прошлого, — запнулся, понимая что впервые говорит об этом за последние пару лет. — Сколько себя помню, мы с мамой жили в Канаде вдвоем. К десяти годам у меня появился отчим и младшая сестра Джессика. Как и любой проблемный подросток я с трудом принимал их, понимаешь, странно, когда чужие хотят быть родными. В общем, — тяжелый вздох, — для меня это было испытанием.       — Понимаю, — поддержала Чунтао.       — Года два мы притирались, ссорились. Но все же Джесс покорила мое сердце. После мамы я впервые доверился и впустил в сердце человека. К Джонсону, отчиму, тоже начал относится проще. Жизнь налаживалась. Еще через два года мы были не разлей вода. Я делился с Джесс со всем, что происходило в моей жизни. Честно, я был так счастлив!       — Почему?       — Когда мне исполнилось пятнадцать, Джессика попала в аварию… — свинцовый вдох, — и мы её потеряли. — Выдох. — Я впал в глубокую депрессию, а после уехал в Китай. В Ванкувере мне все напоминало о сестре: школа, улицы, друзья, библиотека. Закончив обучение в Китае, поступил сюда. Представь, — ироническая улыбка, — когда я увидел Ан Су Ен на баскетбольной площадке, моментально вспомнил Джесс. Улыбка! Такая же лучезарная и светлая, — на глазах блеснули слезы, но Ву сдержался. — Боже, внутри меня все перевернулось. Кажется, я веками искал это ощущение. Как судорожный пытался быть рядом с Су Ен, а позже начал понимать, что все это блеф! Это не Джессика. Это Ан Су Ен. Совершенно другой человек. Да, теплый! Да, светлый! Но я не могу быть рядом с ней! Не могу использовать её, чтобы залечить свои раны. Она недостойна подобного отношения к себе. Су Ен не замена сестренки, — пауза. — Я её оттолкнул.       — Ты же возвращаешься к ней. Ёкает в груди? — Участливый взгляд Чунтао. «Она все понимает» — заключение парня.       — Да. Я еще не отошел.       — Оттолкнул, потому что понял, что все заходит слишком далеко, а ты этого не планировал?       — Да, — признание. — Пришлось надеть маску придурка. Ненавижу это! Вот только именно эта лживая часть меня дает мне спокойствие, — Ву отвел взгляд в сторону балкона и неторопливо сместил фокус на баскетболистку.       — Ты признаешь, что Су Ен-а другой человек, — Тан пристально глядела на канадского китайца. — Прекрасно понимаешь, что у тебя есть к ней чувства. Так может хватит прятаться за Джессикой?! — Ву шокировано посмотрел на подругу. — Представь, какого сестренке? Ты ведь не даешь её душе покоя! Ни один человек не захочет быть объектом страдания любимых людей! Прекращай! Отпусти её. Ты ведь сейчас обрекаешь на боль не только себя, еще Ан Су Ен и Джессику тоже! Если хочешь сдвинуться с мертвой точки, принимай решение и действуй. Твое желание не использовать Су Ен уже говорит о том, что ты прикрываешься болью прошлого из-за страха начать что-то новое. Когда люди действительно страдают, они не мыслят столь трезво.       — Черт, как жестоко, — очередная усмешка, адресованная самому себе.       — Тебе кажется, проще, когда держишься от людей подальше и прячешься за маской высокомерия и беззаботности. Я знаю это чувство! Жила так последние несколько лет. Разучилась доверять, да и сейчас, если быть предельно честной, у меня есть проблемы с базовым доверием к миру. Но всегда наступают перемены внутри, снаружи и их нужно принимать. Открыто, честно! Понимаешь? Меня жестко подставили. В Шанхае я умудрилась просидеть в тюрьме трое суток и чуть не вылетела из школы. — Девочка натянула виноватую улыбочку и пожала плечами. — После приезда в Сеул, решила отбросить прошлое и довериться людям. Да, бывают разные ситуации, меня ранят в самое сердце, — взгляд на Пак Чанёля, — бывают случаи и похуже.       — Это не повод закрываться. Я понял, Чун, спасибо, — кивок и мягкая улыбка. Впервые за все время его улыбка отдавала искренностью. Ву чувствовал внутри облегчение, которого ему не хватало столько лет! Силы насыщали его, пропитывали каждую частицу, каждый мускул. Он чувствовал, что готов справиться с барьером, готов двигаться дальше. Но неужели это все лишь сила одного диалога? Ведь Чунтао не сказала ничего особенного, а попала прямо в сердце!       — Вот и отлично, — Тан поднялась. — Хэй, Лу Хань, мое желание ведь еще не загадано! Слушайте все! — Друзья от неожиданности притихли. — Сегодня вечером мы идем в клуб! Танцевать! А пока, давайте отдохнем и наберемся сил!       — Воу, с чего ты вдруг? — Ву встал рядом.       — Шанс тебе, все исправить, — шепнула баскетболисту. — Чтобы все присутствовали! — Командный тон художницы, и друзья блаженно расслабились. Все-таки она вернулась, взбалмошная Тан Чунтао!       — Окей, тогда сейчас по домам, встретимся здесь в десять вечера, — холодный голос Лухана привел ребят в чувство.       Народ скоро рассосался по домам. Крис провожал Ан Су Ен, Ли Хе Рин возвращалась в компании О Сехуна, который вел себя крайне загадочно. Гости друг за другом скрывались за дверями, от чего жара в квартире сходила на нет. Лу старательно задерживался. Как же ему хотелось поговорить с ней! Узнать как она, не больно ли от поступка Пак Чанёля? Ведь он тоже виноват в этом. Однако, Тао будто не собирался уходить домой! Его девушка с превеликим трудом не смыкала глаз, а блондин упрямо не вставал с дивана. Позже Лу Хань понял, что бесполезно ждать уединения, гонщик в любом случае будет сидеть до победного.       — Что же, пойду я, — Хань легонько приобнял засыпающую Чунтао, шепнул ей мягкое «отдыхай» и скрылся за входными дверями.       — Думал, он уже никогда не свалит, — злобно прошипел близкий друг. — Пойдем мы! После сдачи последнего экзамена сразу же выдвигаемся в Шанхай, поэтому не расслабляйся, бандитка!       — Хорошо-о, — сонно протянула девочка, провожая последних. Тан Чунтао молниеносно добралась до кровати, что уже ни о чем не думала кроме блаженного сна. Слишком много тайн и потрясений за один вечер.

***

      В десять вечера народ снова собирался в крохотной квартирке китаянки, которая, в свою очередь, угощала друзей закусками с ночной посиделки и оставшимся на балконе соком. Первым непременно заявился Хуан Цзы Тао, чтобы Лухан, не дай бог, не остался с брюнеткой наедине. Выглядел он как обычно, в той же потертой куртке и в черных джинсах прямого кроя. Есыль же только сейчас стала похожей на спутницу мотоциклиста, надев обтягивающие кожаные штаны с рисующей фигуру водолазкой.       Вторым прибыл Лу Хань, а через пару минут пришли Сехун и Крис Ву. Квартира вновь наполнилась жизнью и шумной беседой. Ан Су Ен сообщила о непредвиденных обстоятельствах, Ким Минсок отмазался работой, а Кай остался в кофейне за главного. Чунтао ожидала подобного и особо не расстраивалась. Сегодня она хотела танцевать! Бурлящие внутри чувства срочно требовали выхода! Музыка! Место, где всем плевать кто ты, где можно расслабиться и отжигать! Желание подвернулось так кстати, кто бы мог подумать!       — Все, сматываемся, — шикнул Тао, — Уже одиннадцать!       — Нормальные люди идут в клуб ночью, — парировал Ву.       — Плевать, — недовольство на лице Цзы Тао, и в разговор шустро встряла Ли Хе Рин.       — Так-так, не злим грозную панду и выдвигаемся! — Химик вмиг скрылась за дверью, чтобы не слышать недовольство мотоциклиста по поводу нового прозвища. Группа вытекала на улицу, рассаживалась по машинам и мотоциклам, да быстренько направилась к клубу. Погода оказалась не самой лучшей: мокрый снег и гололед на дорогах сильно ограничивали в скорости. Чун сидела рядом с Лу Ханем, но все время думала о Чанни и Тао с Есыль, ведь они скользили на мотоциклах в такую-то погоду.       — Слушай, не переживай, они не первый год за рулем, — отвлекал Лу, свернув в нужную сторону.       — Да, ты прав, — кивнула, а мыслями все там же.       Когда неприметные двери клуба, скрытые за группами людей курящих тут и там, распахнулись перед Тан Чунтао, она вдруг осознала, что прелести ночной жизни ей открывает именно Лу Хань. Что-то в нем вызывало доверие, а что совершенно не хотелось узнавать.       Заведение соответствовало всем представлениям Чун о клубах и ночной жизни. Огни слепили глаза, сжатый накуренный воздух обволакивал легкие. Душно, несмотря на высокие потолки. Чунтао неторопливо продвигалась вперед с делегацией Сеульского университета. Первый поход в клуб насыщал незнакомыми ощущениями. «Фух!» — вздохнула китаянка.       Лухан неотступно следовал за художницей, грозно хмурил брови, охватывал руками пространство вокруг красотки. Её длинные ноги сводили его с ума, и Хань понимал, что не только его! Защищающие от окружающих прикосновения Лухана заставляли сердце биться чаще, рассудок туманил манящий запах парфюма. «Чертовски приятный запах! — с усмешкой заметила китаянка, — Но сегодня я гуляю!». Девочка обернулась. Озадаченный Лу Хань ловко уловил её загадочный взгляд. «Что она задумала?». Тан двинулась к танцевальной площадке. Свет прожекторов бил в глаза, тела отрывающихся соприкасались теснее чем кильки в банке, под пресный бит кричащий со всех колонок. «Ужасная музыка» — фыркнула, но пошла танцевать! Время отрываться по полной!       Шустро растворившись в толпе китаянка вплыла в поток драйва и действий. Глаза скоро закрылись, народ ловко исчез. Только музыка и она, уставшая от потрясений и людей. Чунтао неспешно вдыхала и качалась под незнакомую композицию, так будто кроме нее здесь никого и не было.       Ли Хе Рин видимо решила последовать примеру подруги и присоединилась к толпе так же незаметно, как её предшественница. О Сехун напрягся, ринулся на поиски. Чувство тревоги не покидало его ни на секунду. Схожее переживание испытывал и Лухан, протискиваясь в рядах пьяной молодежи, дабы словить свою птицу счастья и хорошенько её отругать! Цзы Тао наконец-то позабыл о своей сокурснице! Чхве Есыль творила невиданные вещи — направилась в сторону бара, ритмично покачивая бедрами. Шок, первое, что ударило в голову. Его милая девушка оказывается умеет отжигать!       Бен Бэкхен, с опозданием прибывший в царство возбуждения и страсти, долго искал ребят. Парень по привычке держал в руке камеру. Клубы он не любил, а алкоголь подавно. Поняв, что знакомых здесь не сыскать, Бен ринулся на охоту. Что не сделаешь ради хорошей статьи?! Сегодня он отснимет скандальный материал!       Крис Ву и Пак Чанёль переглянулись. В этой компании они явно не находили себе места.       — К черту, я пошел! — Лопоухий друг махнул рукой и вышел на улицу. Зачем ему тратить время и силы на то, что не даст и маленькой доли внимания Тан Чунтао.       — Что он несет?! Ничего не слышно, черт подери, — шикнул Ву, — Хочу отвлечься. — «Алкоголь! И плевать на тренировку с утра» — заключил для себя спортсмен и последовал к желанному забытью.       С каждым телодвижением Чунтао вкушала облегчение. Да, она хотела свободы! Выплеска! Хотела прыгать и плакать. Тан остановилась. В голову ударило бешеное желание выпить! Чун протиснулась к бару и заказала соджу — единственное, на что у неё хватило денег. Глоток за глотком огонь прожигал девичий организм. Адская духота душила. Чувствуя, что начинает пьянеть, брюнетка пролезла в центр танцпола и снова выпала из реальности. Прыгая и изгибаясь как опасная змея, Чунтао привлекала к себе все больше внимания. «Вот же неугомонная!» — разозлился Лу Хань, заметивший знакомую в толпе. Он тихо подплывал к Тан, плененный расслабленными, притягательными движениями её тела. Но щеки Чунтао опаляли слезы, тонкой струей стекающие по длинной шее и исчезающие за тканью темно-синего платья. Хань недоумевал. Он приблизился к китаянке со спины и медленно коснулся пылающей талии. Чунтао сгорала в плену своих чувств. Прикосновение Лу никак не повлияло на неё. Хань, подталкиваемый незнакомцем сзади, прикоснулся к щеке Чун и учуял запах алкоголя. Лу не ожидал. Он растерянно застыл и резко повернул к себе девчонку.       — Почему? — Крикнул юноша. Тан испуганно открыла глаза.       — Что? — Крик в ответ пробился через громкую музыку.       — Я говорю, зачем ты выпила? — Озабоченный взгляд тронул Чунтао. Она крепко обняла Ханя и шепнула на ушко:       — Мне плохо. Сегодня я хочу забыть обо всем. Я буду танцевать.       — Тогда, — задумался Лу Хань, — позволь мне быть рядом. — Чун заглянула в мужские глаза, втянула больше воздуха и согласно кивнула в ответ.       Тан отжигала до четырех утра, пока обессиленно не оперлась на плечи Лу Ханя. Он скоро отвез девушку домой. Хань не знал, что в десять часов утра у неё экзамен, к которому она вовсе не готова, не знал, что через два дня Тан уезжает в Шанхай. Его мысли занимала лишь одна истина — Тан Чунтао сама непредсказуемость!