***
Время бежит скоротечно, когда в животе бабочки, а каждое мгновение рядом с предметом обожания кажется до безумия сладостным и желанным. Чунтао четко ощутила это на себе, когда час в компании шатена молниеносно канул в прошлое, и заставил безрадостно брести в сторону гардероба в гордом одиночестве. Хань, чем-то до одури довольный, пошел на тренировку и строго направил девушку домой, серьезно заявляя, что ей срочно нужно отдохнуть, а он свяжется с ней ночью. Чунтао плыла в потоке студентов в широком коридоре, словно одурманенная или опьяненная алкоголем, потому что изредка покачивалась из стороны в сторону. Смысл слова «контроль» мерк в её сознании, поскольку волнительные моменты мелькали перед глазами, заставляли сердце щебетать, но самое главное — дарили невероятное счастье. Тан со скоростью улитки добралась с четвертого этажа на первый и на автомате пошла в нужном направлении. Гул студентов не угасал, но в какой-то момент она различила в нем четкое имя Ли и, подобно резко выброшенной в реальность, удивленно застыла на месте. Мужской голос что-то яростно нашептывал и в манере речи отчетливо слышалась настойчивость и, почему-то, страх. — Никогда больше не смей приближаться к Ли Хе Рин, поняла? Я буду следить за тобой, До Тэ Ен! — тревожный мужской голос звучал за стеной, которая отделяла поворот в сторону гардероба. Чунтао прислушалась. — Тебе-то какое дело? Ты уже не в той роли, чтобы заботиться о Ли Хе Рин, понял?! — яростно шипела девушка. — Тэ Ен! Не забывай о нашей дружбе, — пригрозил студент. — Я вычеркну тебя из памяти, если ты опустишься до такой низости. — Ой, иди к черту! — рявкнула незнакомка. До слуха художницы донесся звук уносящихся вдаль шагов. Тан рвано вдохнула и вышла навстречу защитнику подруги. Среди парочки людей, девушка различила одиноко зависшего на месте Ким Чунмена, прожигающего взглядом дыру в стене. «А-а, Чунмен». — Спасибо, — Тан вернула студента в реальность мягким касанием руки. — Жаль, что она не может знать о твоих намерениях. Или? — Нет, — выдохнул растерянный Ким. Меньше всего он хотел, чтобы его разговор кто-нибудь услышал. Особенно Тан Чунтао. — Не говори ей. Все уже в прошлом. — Тогда зачем? — Девушка оперлась спиной к холодной стене. В его глазах все еще жила тоска. Кореец любил Хе Рин, но никогда бы не шагнул в её сторону вновь. Как? После такого предательства? Нет, для Чунмена все было в прошлом. — Из уважения, — кивнул парень. Он наспех застегнул куртку и, не прощаясь, покинул здание.25.
15 декабря 2020 г. в 21:35
Запах горячего кофе будоражил организм не выспавшейся Чунтао и нежно возвращал её обратно в реальность. Девушка рисовала заказ, сидя в кафе семьи Ким, то и дело боязливо поглядывая по сторонам, словно за ней шла охота и враг мог нагрянуть в любую секунду. Сегодня Тан пряталась от парня, который ей до чертиков нравился и так надеялась, что Хань не догадается искать её здесь. Нет, они вовсе не ругались. Дело было в самой художнице. С начала семестра, а если быть точной, со встречи в кафетерии прошла целая неделя. Девушка старательно избегала встреч с футболистом: то пряталась в редакции, забирая самые странные темы для статей, то прибегала в кофейню Чонина и делала домашку здесь, боясь, что Лухан может нагрянуть к ней домой.
Чунтао испытывала невероятное волнение от нахлынувших на неё чувств. Стоило Ханю только приблизиться или произнести какую-нибудь крутую речь, наподобие — «Это моя девушка», как сердце чудовищно скакало, коленки так предательски подкашивались, а по коже пробегал табун мурашек, выбивая не привыкшую к такому Тан из колеи. Она изо всех сил старалась держаться непринужденно, то и дело гордо выгибая спину или скрещивая руки на груди, но желание быть рядом с парнем росло в геометрической прогрессии. А самым ужасным для неё было то, что каждая порция подаренного волнения заставляла желать большего. Тан хотелось видеть Ханя каждый день! Каждый день вдыхать запах тяжелого парфюма и испытывать это вожделение снова и снова; хотелось раствориться, упиваться всем своим существом и в конце концов задохнуться от счастья. Может кто-то над ней беспощадно пошутил? Ведь вручить ей в руки столько счастья и не поставить никакого ограничения равносильно тому, чтобы отдать пачку невероятно вкусных таблеток ребенку и ожидать, что он не проглотит её целиком. Чун боялась раствориться в беспредельно привлекательном Лу Хане, потерять себя и в конце концов остаться без единой вкусной таблеточки, потому что съела все от своей глупой жадности.
«И что мне теперь делать?» — страдала китаянка, делая глоток за глотком, словно кофе помог бы ей решить проблему. Как свободолюбивая Чун могла так сильно вляпаться? Всю неделю девушка проверяла себя на прочность и не находила места от страшной ломки. Как ей сохранить себя и в то же время быть вместе с Лу, если разум успешно отключается уже при первых секундах его появления рядом?
— Выглядишь измученной, — Ким Кай присел напротив знакомой, протягивая ей шоколадное печенье в бумажной обертке. — Все нормально?
— Да, — поспешно откладывая заказ, Чун постаралась принять максимально расслабленную позу и сделать, как ей казалось, непринужденное выражение лица.
— Мне кажется, что тебя кто-то обидел, — продолжал Чонин. — Либо расстроил.
— Нет, — Тан пожала плечами, принимаясь за ароматную печеньку и перевела взгляд на зимний пейзаж за окном. — Просто я немного не понимаю себя, а в целом все в порядке. Разве я похожа на человека, которого могут обидеть? — она укоризненно посмотрела на любителя потанцевать.
— Ну, знаешь ли, — Ким откинулся назад. Он уважал Чунтао и ценил её как хорошего собеседника. — Человека можно обидеть не только действиями, но и словами. К тому же ты девушка, а вы часто бываете достаточно ранимыми и беззащитными. Сколько бы ты не пыталась быть сильной и смелой, в конце концов ты просто человек, у которого есть сердце и чувства. Ты можешь смело поделиться со мной.
Чунтао задумчиво промолчала. А может Ким и прав? Может ей стоит просто поделиться своими чувствами с кем-нибудь и получить хороший совет?
— Я слышал ты любишь отжигать и хорошо танцуешь, — хитро ухмыльнулся парень, подпирая ладонью щеку.
— Откуда такие знания? — Чунтао смутилась и выгнула бровь дугой. Когда это она успела приобрести такую славу, если в последнее время ходила тише воды, ниже травы.
— Твоя подруга Хе Рин заходила на каникулах и с полным восторгом описывала ваш веселый поход в клуб. Я его успешно пропустил, о чем потом долго сожалел, — в этот момент Чун хлопнула себя ладошкой по лбу, словно наконец-то вспомнив, о чем говорит ей Кай и нервно прикусила губу. Вспомнилось, как она выпила и отжигала под монотонный клубный бит, а после плакала, обнимая Ханя. Даже здесь не обошлось без него, поэтому ощущая себя немного разочарованной, девушка громко выдохнула и потянулась к остывшему кофе. — Ты там полегче! Уже пятую чашку пьешь.
— Как скажешь, — кивнула брюнетка и перевела внимание на телефон. Он по обыкновению молчал и никак не мог отвлечь Чун от возникшей неловкости.
Чонин скоро вернулся к работе, понимая, что ни слова не вытянет из этой творческой особы. Он чувствовал себя немного разочарованно, поскольку считал, что вполне достоин доверия и от него можно не скрывать терзания сердца. Чун же сама говорила, что из всех парней встречалась бы именно с ним. Хотя Кай всегда замечал царившую между футболистом и художницей химию. И не только он, каждому в их компании все уже давно было понятно как ясный день.
Ким отошел от Чунтао и написал сообщение Лу, спрашивая все ли у них в порядке, поскольку его девушка сидит вся загруженная в их кофейне и заливает в себя уже бессчётное количество чашек горячего капучино.
Тан скоро покинула заведение, терзаясь давлением в области сердца и нахлынувшей на неё легкой тошнотой. Время было раннее, но на пары идти совсем не хотелось. Её темнокожий друг исчезал на работе, бессовестно прогуливая учебу ради хорошего заказа, а Чун устала сидеть в одного на скучной паре и терзаться мыслями о Лу Хане, с которыми, как ей казалось, она ни с кем не могла поделиться. Девушка вяло бродила вокруг корпуса и, не в силах зайти, поплелась в сторону автобусной остановки. День начинался так мрачно.
Где-то в маленьком уголке её сердца теплилась надежда на встречу с Лу. Так хотелось увидеть его светлое лицо и бледные, чуть приоткрытые губы, из которых вырывался горячий пар. Чун нет-нет оглядывалась, мысленно боясь, но внутри так желая этой встречи.
Как раз в это время Хань и остановился вдоль дороги, когда заметил задумчиво плетущуюся любимую в бежевой курточке. Парень был безумно занят в последнее время: его команда готовилась к соревнованиям и метила на национальные, а он, как капитан, не мог бессовестно ходить на свидания, когда его товарищи умирали на тренировках.
Чун плелась по улице, перебегая глазами по незамысловатому рисунку брусчатки. Девушка медленно потянулась к наушникам в заднем кармане джинс, включила любимую классику, проводя пальцем по бесшумному аппарату, да подняла полные меланхолии глаза. Её сердце зверски подпрыгнуло вверх и с грохотом упав где-то внизу живота, начало шумно нагонять стаккато. Нежная улыбка стоящего напротив Лухана насыщала истосковавшуюся душу, разгоняя счастье по темно-синим венам. Парень двинулся навстречу, а ноги Тан быстро становились ватными.
— Привет, Чун, — от мужского голоса тело покрылось приятными мурашками. — Я думал, ты на паре.
— Н-нет, — промямлила девушка, закусывая нижнюю губу, — неважно себя чувствую.
— Что такое? Не заболела? — футболист быстро сократил расстояние между ними, заставляя её сжать охладевшие от мороза пальцы в кулачки. Когда горячая широкая ладонь накрыла ледяной лоб Чунтао, она снова почувствовала себя в ловушке под красивым названием «Лу Хань» и отвела глаза в сторону.
— Выпила слишком много кофе… — так хотелось подольше постоять рядом, вдыхая приносящий ветром до боли желанный запах. Все её попытки сбежать от парня были безуспешно провалены, поскольку только одно мгновение рядом заставляло сдаваться и тут же хотеть куда большего. Хотеть быть рядом круглые сутки и умирать от накатывающих цунами мурашек. Наверное тогда организм не выдержит такого количества скачущих гормонов и насильно отключит Чунтао от любимой подпитки.
— Давай я отвезу тебя домой? — Хань приблизился и заглянул в светлые глаза, пытливо угадывая насколько же паршиво Чунтао сейчас. Горячее дыхание обдало лицо Чун и она шумно вздохнула, поражаясь собственному волнению.
— А пары? — Тан пристально посмотрела на парня. Он был серьезен и действительно хотел позаботиться о ней. Искренность читалась в любимых карих глазах.
— Все равно из-за тренировок я часто пропускаю занятия. Ты не волнуйся обо мне, — парень потянулся к холодным пальцам Чун, сплетая их руки в крепкий узел и двинулся в сторону машины. — Идем.
Кончики пальцев щекотно покалывали, словно по каждому из них ударили легким разрядом тока. Чунтао предалась приятным ощущениям, но вдруг резко остановилась, заставляя Ханя обратить на себя внимание.
— А может вместе посидим на паре? — хитро ухмыльнулась Тан. — Если, конечно, препод не выгонит меня за порог.
— Уверена? Ты сможешь сидеть на паре? — на лице парня читалось нескрываемое сомнение. — Может лучше домой поедешь?
— Не, ну если не хочешь, то ладно, — Чунтао вырвалась вперед. Какая же она дура! Лучше бы спокойно поехала домой и держала при себе свою тоску по футболисту. Неделю ведь держалась, могла бы и еще! Чун затягивало в липкое и неприятное чувство стыда, щеки от смущения пылали так, что хотелось нырнуть лицом в сугроб.
Хань скоро настиг девушку, крепко схватив и развернув её к себе. Он недоумевал, что вмиг изменилось и где он успел допустить ошибку? Лухан ведь и сам хотел побыть с Чун подольше, почувствовать мягкость её пухлых губ и такие неуверенные, но от того еще более трепетные объятия.
— Если ты хочешь, я только за! — видя потерянное создание, часто моргающее и вовсе забывшее как дышать, Хань обхватил ладонями лицо Чунтао и притянул её к себе. Скоро укорачивая расстояние и сменив морозный воздух своим горячим дыханием, он нежно накрыл губы Чун своими, чувствуя, как она вдруг судорожно задрожала и, словно борясь с собой, не решалась ответить на поцелуй. Вскоре чувства стали невыносимыми и девушка шагнула навстречу, цепляясь тонкими пальцами за черную ткань пальто и с трудом держась на ногах.
Через пару минут Лухан уже уверенно шагал в сторону университета, властно подтягивая за собой брюнетку. Спрятав руку девушки в своем кармане, Хань все ускорялся и ускорялся, заметив как она дрожит и мерзнет от долгой ходьбы на улице. Однако дело было совсем не в погоде и только Чунтао трезво осознавала это.
Скоро пара пересекла порог университета. Холод с их одежды медленно сливался с температурой помещения. Замерзшие щеки Чун покраснели и кожа начала щипать от резкой перемены. Девушка стянула курточку, которую быстро захватил с собой Хань и направился в сторону гардероба. Сердце Тан все так же продолжало громко стучать то в висках, то внизу живота, иногда снова возвращаясь в левую сторону грудной клетки и устраивая там беспорядок.
Чунтао впервые заметила устремленные на них взгляды студентов, когда они за ручку подошли к лестнице и Хань вдруг решил обхватить её талию рукой, тем самым прижав к себе еще сильнее. Молодежь ошарашенно переглядывалась, расступалась перед смелой парочкой, либо перед главным героем в лице грозного Лу Ханя, в последствии провожала пару громкими охами и тихим перешёптыванием.
Лу на такие мелочи внимания не обращал. Все что его волновало — успешный диалог с преподавателем по маркетингу: приятной женщиной параллельно работающей в известном холдинге Сону. В случае отказа, Хань намеревался прогулять пару и пойти с бандиткой в кинотеатр, либо же зависнуть на час в световой галерее около библиотеки.
Чун считала свою затею бредовой. С чего ей вдруг так захотелось, чтобы Лу пошел на занятия? Переиграть их первую совместную пару и переписать воспоминания на более позитивные? Тогда Хань её лишь разочаровал и его презрительный тон породил между ними бетонную стену недоверия.
Спортсмен вдруг тоже вспомнил об этом эпизоде и его в голове возникла целая стопка вопросов к Тан Чунтао. Теперь у него появилась идеальная возможность узнать, действительно ли описание персонажа нарисованного с его натуры было лишь выдумкой художницы и почему она так расстроенно уплывала от него в тот день, часто бормоча под нос несчастное «не доверять».
Лавируя между потоком студентов, пара поднялась на четвертый этаж. Лухан смело шел вперед. Его крепкая хватка слегка заражала и Чунтао, ведь снова почувствовав непрекращающийся поток внимания, она начинала нервничать. Причина крылась в плохих воспоминаниях, а не в нехватке уверенности в себе. Иногда старые раны начинают саднить и единственный способ победить их — посмотреть страху в глаза и отпустить прошлое. Однако, Чунтао к этому была еще не готова и скуксилась от волнения в маленький комок нервов.
Когда Лухан зашел в нужную аудиторию, он быстро закинул руку на плечи девушки, притягивая её к себе, как бы заявляя так остальным, что она под его защитой. Группа гулко зашумела и начала перебрасываться разными фразочками. Даже серьезное лицо Лу Ханя не действовало на гомон студентов. Чун осмотрелась. В хаосе галдящей молодежи оставалась пара незанятых столов. Хань как раз направился к одному из них, аккуратно усадил любимую за стол и грозно смерил сокурсников серьезным взглядом.
— Хоть волос с её головы упадет — пожалеете, — его голос приобрел оттенки свинца и наваливался на сознание ребят тяжелым и убедительным предупреждением.
Парень чмокнул Тан в лоб и вскоре скрылся за двустворчатой дверью в поисках преподавателя. Чунтао нервно заерзала на месте. Оставаться в стае волков в полном одиночестве не входило в её планы. Сердце раскатисто стучало. Волнительно! Достав из кармана мобильник, художница попыталась отвлечься.
Так велика была разница между ней и старшекурсниками. Они казались более раскрепощёнными, дерзкими и опасными. Её группа беззаветно слушала профессоров, таскала с собой гору книг и конспектов, а при шокирующем событии ребята наблюдали разинув рты и никогда не решались действовать. Здесь она была исключением, вечно попадающим в передрягу.
— Что ты сделала, чтобы завоевать Лухана? — прозвучал вопрос сзади. Язвительное женское сопрано резало слух.
Чун безразлично проигнорировала вопрос. Может она и была младше, но это не значит, что фотограф обязана отвечать на всякую чушь! Тан хмыкнула и откинулась на спинку стула. Мобильник скоро оказался на поверхности стола, а тонкие руки быстро сплелись в области груди. Силы постепенно возвращались и Чунтао отчетливо понимала, что может дать отпор!
Однако, бороться не пришлось, ибо самодовольный Лу скоро зашел в аудиторию и уселся рядом. От одного его присутствия внутри что-то защемило.
— Тебя никто не обижал? — парень взял Тан за руку, сладостно переплетая пальцы, и слегка наклонился в её сторону.
— Нет, — шепнула Чунтао, блаженно вкусив разливающееся внутри спокойствие.
С прибытием на вид молодой и опрятной женщины, пара скоро началась. Галдеж студентов наконец-то стих, от чего Чунтао расслабленно выдохнула. Хань продолжал держать её за руку, иногда поглаживая большим пальцем тыльную сторону женской руки. Его нежность опьяняла хрупкое сердечко художницы, посему она так хотела устало свалиться на его крепкое плечо и самозабвенно заснуть в любимых объятиях. Теперь Чун совсем не понимала из-за чего так колотилось её сердце. Кофе ли всему виной или сидящий рядом футболист? Она лишь знала, что так тепло ей еще никогда не было, даже в родном Шанхае.
Хань крутил в свободной руке ручку и не сводил взгляда с доски. Неожиданно та самая ручка юрко слетела вниз между влюбленными и негромко упала на деревянный пол. Лу механически потянулся за ней, случайно задев грудь Чунтао головой и дыша ей прямо в живот. Поднял предмет, выровнялся. Тан вздрогнула от неожиданности и потупила взгляд куда-то в сторону, лишь бы не смотреть на шатена. Закусанная до дыр губа сильно пострадала, от чего начала кровоточить да болеть. Хань мгновенно заметил изменения в девушке. Задумался. Прокрутил в голове все, что произошло и вдруг резко усмехнулся, затягивая Чун чуть ли не в подмышку. Лу хотел засмеяться, но старательно сдержался. Слишком мило!
— Кто же знал, что ты у меня такая? — хихикнул парень, заставляя художницу краснеть пуще прежнего.
— Какая? — надула губки Тан. Ответ мог ей совсем не понравится.
Но Хань не ответил и лишь взъерошил её и без того спутанные волосы.