Цвет пера

Лемми лежал на постели и бесцельно смотрел в потолок. Он думал, что как только сможет нормально поесть и принять душ, то сон не заставит себя долго ждать. Вот только на самом деле все оказалось совершенно наоборот – он уже больше часа пялился на ровный потолок в гостевой спальне дома дяди Лумиса. События минувшего вечера кружили перед ним, как картинки в калейдоскопе, и Лемми до конца не мог поверить, что все происходящее – правда. После того, как Ортис весьма красноречиво выразился об их возвращении домой, недвусмысленно дав понять, что теперь это и дом Лемми тоже, дядя Лумис лишь улыбнулся, а потом окружил их такой заботой, что мальчишка даже вдохнуть не мог нормально. Горячая ванна с какими-то лекарственными травами, лечебный чай и сытный ужин, которым правда он не дал в полной мере насладиться ни Ортису, ни Лемми, так как «дети отвыкли от такого обилия пищи» - все это было так… так… Омега просто не мог подобрать нужного слова. Он боялся одной только мысли, что все это было так… по-семейному. Лемми наблюдал, как дядя Лумис суетится вокруг сына, как кормит его чуть ли не с ложечки, заставляя впервые на памяти мальчишки Ортиса краснеть, отчего Лемми просто не мог скрыть улыбку. И он вдруг понял, что… завидует. Не по-черному. Конечно же, нет! Лемми искренне был рад за то, что в жизни Ортиса есть такой человек, как дядя Лумис, но он не мог не думать о том, что у него тоже могло быть нечто подобное. Омега перевернулся на бок, обнимая одеяло руками и ногами, и уставился на круговорот снежинок за окном. Он чувствовал усталость, чувствовал потребность во сне, но почему-то никак не мог заснуть, словно не хватало чего-то… или кого-то. Лемми сам удивился собственным мыслям, а перед глазами замелькали картинки ночей, что омега провел в объятиях Ортиса. Таких крепких и надежных, таких горячих и в тоже время ласковых. Лемми чуть закусил нижнюю губу, когда вспомнил то утро, когда впервые позволил Ортису ласкать себя. Щеки вновь предательски вспыхнули, и мальчишка поспешил спрятать лицо в подушку. Он становился зависимым от внимания альфы, и его это пугало. Лемми снова завозился в постели, пытаясь найти удобную позу для сна, но в итоге смог добиться лишь сброшенного на пол бесформенным комком одеяла, перекрутившейся на талии футболки и разлохматившихся волос. Сон так и не шел. Не выдержав, омега поднялся на ноги и одернул футболку. Лемми посмотрел на дверь и немного нервно закусил нижнюю губу. Ему очень хотелось сейчас прижаться к Ортису, ощутить его объятия и, наконец, заснуть, но нерешительность и страх не давали ему пошевелиться. – К черту! – тихо выругался Лемми и сделал уверенный шаг к двери, но стоило ему распахнуть ее, как он тут же замер на пороге. А причина была в том, что прямо напротив него возле двери в собственную спальню стоял Ортис. – Я… – Лемми смущенно начал теребить край футболки, что ему одолжил Лумис вместе с пижамными штанами, которые, правда, все равно были мальчишке немного великоваты, – я не могу заснуть… Ортис же в свою очередь ничего не ответил на слова омеги. Он просто сделал шаг навстречу Лемми и протянул ему руку, которую мальчишка не раздумывая принял. Альфа улыбнулся и притянул омегу к себе. Он тоже никак не мог заснуть, чувствуя острую необходимость в нахождении определенного человека рядом. Раньше он без труда засыпал один, а теперь это казалось каким-то неправильным. – Идем, – Ортис коснулся губами виска Лемми и потянул мальчишку за собой в спальню. – А как же твой папа? – неуверенно пробормотал омега. – Не думай о нем, – Ортис подтолкнул Лемми к своей постели, – папа уже спит. Мальчишка на долю секунды замешкался. Но разве не этого он хотел? Не ради этого открыл дверь своей спальни? Отбросив ненужные сомнения, Лемми проскользнул под одеяло и сдвинулся к середине кровати. Ортис последовал его примеру, и как только матрац под ним прогнулся, он за талию притянул к себе омегу. Лемми почувствовал, как альфа прижался грудью к его спине, а его широкая ладонь стала поглаживать омежий живот, заставляя тот рефлекторно сжиматься. Когда же горячие губы Ортиса коснулись шеи Лемми, отчего тот инстинктивно отклонил голову и прикрыл глаза от наслаждения, омега положил свои ладони поверх руки альфы и теснее прижался к нему. – Спокойной ночи, малыш, – прошептал Ортис, заставив Лемми чуть вздрогнуть от его горячего дыхания. Прежде чем провалиться в долгожданный сон, Лемми успела посетить только одна мысль: «Вот теперь все правильно». Хоть Ортис и Лемми заснули этой ночью вместе, но проснулся омега все же один в широкой постели. Он даже не заметил, когда мужчина оставил его. Приподнявшись на локтях, Лемми осмотрелся по сторонам, не сразу сообразив, где он находится. Он так привык за последние три недели к маленькой комнатке в охотничьем домике, что теперь просто растерялся, оказавшись в такой просторной спальне. – Уже проснулся, – голос Лумиса заставил Лемми вздрогнуть от неожиданности. Старший омега прошел в спальню альфы со стопкой вещей и подошел к шкафу, чтобы убрать их на место. Казалось, его совершенно не смущал тот факт, что в постели его единственного сына сейчас находился несовершеннолетний омега. Осознав это, Лемми рывком подскочил на ноги, чудом не запутавшись в одеяле, и трясущимися руками поправил задравшуюся футболку. Он стыдливо опустил голову, коря себя за то, что вообще поддался порыву и вышел из своей спальни этой ночью. – Простите, – затараторил Лемми, поправляя сбившееся постельное белье, – я не должен был.… Простите… – Лемми, дорогой, – Лумис подошел к мальчику и, забрав из его рук одеяло, отбросил его обратно на кровать. – Тебе не за что извиняться, – Лумис коснулся одной ладонью щеки младшего омеги, а второй крепко сжал дрожащие пальцы мальчика, заставляя его посмотреть ему в глаза. – Все хорошо. Идем, я покормлю тебя. Лемми совершенно не знал, как вести себя с Лумисом. Одно дело было разговаривать с ним в лавке, помогать с травами и настойками, и совершенно другое было общаться с ним, как с папой альфы, с которым Лемми спит в одной кровати. Ну и пусть, что только спит. Про недавний утренний инцидент омега старался не вспоминать, в особенности не при папе Ортиса. – Идем-идем, – Лумис лучезарно улыбнулся Лемми, – Ортис не обрадуется, если я оставлю тебя голодным. Да и крылышки твои мне нужно будет посмотреть. – Откуда Вы знаете? – удивился мальчишка, покорно идя следом за старшим омегой. – Хороший мой, – засмеялся Лумис, – ты на часы-то смотрел? Время уже давно перевалило за полдень, и у Ортиса было полно времени, чтобы все мне рассказать. Должен же я был узнать, где эти три недели пропадал мой сын. От этих слов Лемми вновь почувствовал себя виноватым. Оказывается, был еще один человек, который страдал из-за его безрассудства и слабости. Лумис же, не замечая переживаний мальчишки, провел его на кухню и стал накрывать на стол. До Лемми донесся божественный запах блинчиков и вишневого варенья. Он уже и забыл, когда в последний раз ел нечто подобное. В приюте воспитанников таким точно не баловали. Стараясь не смущать Лемми еще больше, Лумис отвернулся от него и стал заниматься своими привычными делами: мыл посуду, готовил обед, при этом тихо напевая под нос незатейливую мелодию. – Дядя Лумис, – тихо позвал Лемми, допив ароматный чай со смородиной, – я могу спросить кое-что? – Конечно, дорогой, – Лумис обернулся к мальчишке, продолжая вытирать руки о полотенце. – А где?.. – Лемми помолчал секунду, вновь залившись румянцем. – А где Ортис? – Ушел на работу, – как ни в чем не бывало, ответил Лумис, но что-то в его взгляде изменилось. Теперь он смотрел изучающе и в какой-то степени настороженно. – Хочет убедиться, что она у него все еще есть. – Простите, – пискнул Лемми, и груз вины на его плечах от услышанного в разы увеличился. – Да, брось, Лемми, – улыбнулся Лумис. – Бриг будет полным идиотом, если избавится от такого работника как Ортис. У моего мальчика золотые руки, и даже цвет его крыльев не заставит этого старого пройдоху отказаться от него. Бриг слишком сильно любит деньги, которые приносит ему мой сын. – А вы почему сейчас не в лавке? Там, наверное, тоже много работы. – Не волнуйся, – небрежно отмахнулся Лумис, – Виллес и без меня там справится. Тем более что я сейчас нужен здесь. Лемми удивленно вскинул брови, не совсем понимая слова папы Ортиса. – Сын рассказал мне, как ты спас его от лавины, – пояснил Лумис. – Чуть не убив перед этим, – тихо пробормотал Лемми, виновато опустив голову. – И что твои крылья слишком сильно пострадали, – словно не услышав реплику мальчишки, продолжал Лумис, – так что с этого дня мы с тобой будем возвращать твоим крылышкам прежнюю чувствительность. Вот увидишь, ты еще сможешь подняться в небо. – Правда? – Даже не сомневайся, – уверенно заявил Лумис, улыбнувшись Лемми. От этих слов на душе у мальчишки стало чуть легче. Если кто и сможет помочь ему восстановиться после случившегося, то только дядя Лумис. – Теперь моя очередь спрашивать, Лемми. Ты не против? Серьезный тон голоса старшего омеги заставил Лемми напрячься и вновь встретиться с ним взглядом. Не в силах произнести хоть слово, он лишь кивнул в знак согласия, и со страхом стал ожидать расспросов Лумиса. – Я не буду спрашивать тебя о том, любишь ли ты моего сына, – наконец, заговорил Лумис, и от его слов Лемми даже забыл, как дышать. – Думаю, что ты сам еще не знаешь ответ на этот вопрос. Вы слишком быстро сблизились за такой короткий срок, но вряд ли вы сами ожидали этого. Поэтому я хочу узнать только одно, Лемми. Ты понимаешь, что Ортис другой? Что он отличается от других людей и что так будет всегда? – Я понимаю, – еле слышно выдохнул Лемми. – Общество никогда не примет его, – продолжал Лумис, внимательно следя за всеми эмоциями, что отражались на личике мальчишки. – Альфа с черными крыльями всегда будет для них лишь тем, чья душа порочна и черна. Вот уже больше двадцати лет он ощущает лишь ненависть и страх окружающих его людей. Не уверен, что у него есть хоть один по-настоящему верный друг. Ты готов так жить? Готов принять это? Лемми не сразу подобрал нужные слова, стараясь все хорошенько обдумать. Лумис его не торопил, потому что от того, что сейчас скажет этот мальчишка, зависело счастье его единственного сына. – Дядя Лумис, – наконец, заговорил Лемми, и его голос вдруг зазвучал невероятно уверенно, – вы ведь были там, верно? Когда Ортис показал всем мои крылья? Старший омега утвердительно кивнул. – Тогда вы знаете, что я тоже отличаюсь от других. Как бы я ни старался стать таким же, как все, у меня это не получалось. Всегда находились те, кого раздражал цвет моих крыльев, те, кто хотел это исправить… – Лемми невольно вспомнил собственного отца, и в его глазах полыхнула застарелая боль, а сердце предательски сжалось. И все эти перемены в состоянии омеги не мог не заметить Лумис. – Меня многие считают изгоем… выродком, но это не значит, что я сам должен считать также. Мне не важно, какого цвета наши крылья, черные или белые. За человека говорят поступки, не цвет глаз или крыльев, не его происхождение, а он сам. Ортис… – вспомнив то, как все эти дни альфа заботился о нем, как рискнул собой, чтобы не дать Лемми совершить самый опрометчивый поступок в его жизни, на лице мальчишки появилась нежная улыбка, а из сердца ушли тоска и печаль, заставив глаза засиять. – Он показал мне, насколько на самом деле чиста его душа и мне этого достаточно. Именно это я и готов принять, дядя Лумис, а остальное не важно. В кухне воцарилась тишина, которую ни один из присутствующих не спешил нарушать. Лемми ждал с замиранием сердца реакции старшего омеги на свои слова, а Лумис пытался осознать, насколько сильно он верит этому мальчику. Он видел, как тяжело дается Ортису общение с другими людьми, как с настороженностью он следит за их словами и поступками, потому что не привык никому доверять, кроме себя. Но Лемми.… Кажется, у него получилось достучаться до сердца альфы, хотя оба еще пока так и не поняли этого. – Что ж, – хлопнул в ладоши Лумис, отчего Лемми даже вздрогнул, и вдруг тепло улыбнулся мальчишке напротив. – Я рад, что не ошибся в тебе, Лемми. Ты нужен Ортису больше, чем можешь себе представить, а он нужен тебе, я уверен. От этих слов на щеках Лемми выступил смущенный румянец, заставивший его отвести взгляд, словно это не он только что так уверенно доказывал свою точку зрения. – Идем, дорогой, – Лумис отложил полотенце и, приблизившись, взял младшего омегу за руку. – Займемся твоими крылышками. Если поначалу Лемми чувствовал себя скованно рядом с Лумисом, то уже через пару часов смог, наконец, расслабиться. Старший омега относился к нему также, как и всегда, с прежней теплотой и доброжелательностью, что заставляло сердце Лемми биться чуть быстрее. Он боялся собственных мыслей, но никак не мог отделаться от них, потому что те мелькали слишком уж часто в голове, звуча голосом Ортиса: «Ты дома». К вечеру Лемми понял, что папа Ортиса действительно знаток своего дела. Он внимательно осмотрел крылья Лемми и назначил мальчику не только укрепляющие и тонизирующие отвары, чудодейственные мази, о назначение которых Лемми мог только догадываться, но и заставил его делать специальную зарядку. В итоге Лемми сам не заметил, как уснул на диване в гостиной, устало подперев щеку ладошкой, измотанный «лечением» Лумиса. Что именно заставило омегу проснуться, Лемми так и не понял. Он присел на диване, и только в этот момент заметил, что кто-то заботливо укрыл его пледом. За окном уже давно стемнело, заставив мальчика весьма удивиться этому факту. Сколько же он проспал? Лемми поднялся на ноги и направился в сторону кухни, где одиноко горел свет. За столом он увидел Лумиса, что замерев, смотрел на дно своей кружки, которую он крепко сжимал в руках. Он явно был напряжен и взволнован. – Дядя Лумис? – тихо позвал Лемми. Тревога старшего омеги почему-то передалась и ему. – А? – мужчина, словно только сейчас заметил, что находится на кухне не один. – Лемми, это ты. – Что-то случилось? – Нет, не волнуйся, – Лумис попытался улыбнуться, но у него вышла лишь кривая усмешка. – Это неправда, – нахмурился Лемми, опускаясь на соседний стул. Пугающая мысль тут же пронеслась в голове мальчишки, и он поспешил ее озвучить. – Что-то с Ортисом? – Нет-нет, – Лумис сжал ладошку Лемми, – с ним все хорошо. Не переживай. – Тогда где он? – Он… – и тут старший омега вдруг осекся. В его глазах снова вспыхнуло беспокойство, которое сложно было не заметить. – Если честно, то я не знаю. Он должен был вернуться с работы еще два часа назад, но его до сих пор нет. Сердце Лемми пропустило пару ударов. Страх опутал сознание омеги вязкой паутиной, отчего у него круги поплыли перед глазами. Ортис… Что если с ним что-то случилось? Додумать мальчишке не дал громкий стук в дверь, словно кто-то пытался ее выломать. Лумис и Лемми одновременно подскочили со своих мест и рванули в коридор. – Виллес? – Лумис удивленно уставился на друга, который сейчас стоял на пороге его дома и судорожно пытался восстановить дыхание. Он явно торопился, отчего его всегда ухоженные волосы торчали неаккуратным ежиком. Похоже, он летел сюда на всех парах, даже несмотря на снегопад. – Боже, Лу… – взволнованно выдохнул Виллес, переводя взгляд со своего друга на замершего позади него Лемми, и обратно. – Да говори же ты! Не томи! – не выдержал Лумис. – Ортис… Он... – Черт возьми! Говори уже, Виллес! Не мямли! – Его арестовали, Лу! Ортиса арестовали...