***
Прогуливаясь по коридорам пиццерии, Фокси старался успокоиться. Он был растерянности и ярости одновременно. И виновником нынешнего состояния лиса был никто иной, как фиолетовый кролик. Точнее его отсутствие. Ещё точнее его отсутствие с одним из боссов этой пиццерии - Фредди. Несколько дней назад Фокси обнаружил, что фиолетовласый и брюнет слишком часто начали пропадать куда-то вместе. И смущало даже не то, что они пропадают надолго, а то, что парни никому не говорят куда уходят и что делают. Рыжий не хотел даже думать, что эти двое могли делать наедине. Он был уверен в словах Бонни, что тот сказал месяц назад. Но и на свою бурную фантазию не жаловался. А воображение услужливо подсовывало картинки с целующимся Бонни и Фазбером. И именно после таких мыслей пират ходил злой, как чёрт, испепеляя взглядом жёлтого глаза каждого, кто попадётся ему на пути. Его мысли прервали тихие голоса в одной из комнат. Напрягая свои слуховые сенсоры, красновласый подкрался к комнате с запасными деталями. Его остренькие ушки дернулись, когда он узнал кому принадлежат эти голоса. Но он старался не распаляться раньше времени, а просто послушать. – Спасибо тебе, друг, что помог мне, – сказал Фредди. – Не за что, обращайся. Ты же знаешь, что я всегда рад помочь, – ответил ему Бонни, по звуку, настаивая свою гитару. Так вот теперь Фокси очень напрягся и постарался не выдать себя своим гневным пыхтением. Чем же кролик таким помог медведю, что тот так радуется? Подозрительно... Продвинувшись к приоткрытой двери ещё ближе, он продолжил подслушивать. – Надеюсь, мы когда-нибудь повторим это, – снова Фредди, – Мне очень понравилось. Мы, повторим, это?! Эти слова стали последней каплей для разгневанного лиса. С ноги открыв дверь в помещение, рыжий лицезрел картину маслом. Фредди и Бонни стояли и обнимались. Глаз Фокси почернел, а в его глубине загорелся маленький белый огонёк. Парочка от грохота разлепились и с удивлением уставились на пирата. – Фокси? Однако ответом им послужило лишь сдавленное рычание.POV Bonnie the bunny
– Фокси? Я выбрался из объятий Фредди и хотел было подойти к любимому, но меня остановил его взгляд. Взгляд полный злобы и ревности. Лис рванул ко мне, схватил за руку, больно сжав запястье, и уволок из комнаты. Всё это он делал молча. – Фокси, что случилось? Куда ты меня ведёшь? Но ни на один из вопросов я не получил ответа. Наконец, пират остановился. Толкнув дверь в одну из комнат, парень грубо толкнул меня внутрь, зашёл сам и закрыл дверь. Я не понимал, что происходит. Почему он так странно себя ведёт. – Фокси, что..? Но желтоглазый снова не дал мне договорить. Резко толкнув меня в грудь, он сверлил меня взглядом полным дикой всепоглощающей злобы. Я не мог поверить в то, что скажу это, но... Я боюсь того, что может произойти дальше. Этот пристальный испепеляющий взгляд хищника, буквально приковал меня к месту. – Фокси? – Молчи! – резко оборвал меня красноволосый. За два шага он преодолел расстояние, что разделяло нас. Вот теперь, я понял, что в ловушке. Глаз пирата не прикрытый повязкой всё ещё оповещал о том, что он сейчас в крайне плохом расположении духа. А улизнуть я не смогу при всём своём желании. Дверь закрыта, да и лис с его сноровкой к бегу, легко бы догнал меня. Расставив руки по обеим сторонам от моих плеч, пират ровно пол минуты сверлил, сжавшегося меня своим леденящим душу взглядом. То, что последовало дальше я предвидеть не мог. Желтоглазый поцеловал меня. Причём сделал он это так, будто собирался съесть меня живьём. Вгрызаясь, словно в кусок пиццы. С силой раздвинув мои вялые от шока губы языком, лис ворвался в мой рот, не встретив никакого сопротивления. Поначалу, я пытался отвечать, но потом понял, что это бесполезно. Он полностью взял на себя контроль, грубо и жёстко кусая мой язык и губы. Но что случилось с ним? Что произошло? Фокси отстранился от меня. В этот момент начался форменный кошмар. Своим крюком он зацепился за ворот моей рубашки и рванул её на себя. По плиточному полу, точно монеты, посыпались маленькие кругленькие пуговички. Чёрная рубашка и фиолетовая жилетка превратились в рваные лоскуты так быстро, что я даже глазом моргнуть не успел. Дальше он принялся за штаны. Я пытался остановить обезумевшего парня, но сделал только хуже. Злобно зарычав, пират забрал мне руки над головой и зафиксировал их своей рукой. Острыми зубами он начал терзать мою шею, оставляя болезненные и кровоточащие укусы и засосы. – Нет! Фокси, прекрати! Стой!! Не надо!! Но его аудиосенсоры будто пришли в негодность. Пират не слушал, игнорируя мои мольбы. Переходя к плечам, кусая всё больнее. Чёрт, какая муха его укусила? Я стал вырываться из захвата. Безрезультатно. Хватка красноволосого только усилилась, став крепче. Крюк уже рвал мои штаны, мимолётно проходясь по нежной коже ног острым наконечником. Небольшие царапины и ранки, которые были чересчур заметны на белых ногах. Ну, нет. Дальше так продолжать нельзя. – Фокси, прекрати! Прошу тебя! – С Фредди ты тоже сопротивлялся? – я с изумлением уставился на презрительно взиравшего на меня желтоглазого, – Что молчишь? Или же... Ты сам отлюбил нашего босса, что он таким довольным был. О чём он, чёрт возьми, говорит? Я не понимаю! У меня сейчас начнётся истерика. Так! Будь мужиком и объяснись. – Я не понимаю о чём ты говоришь. Ты, дурак да? – оттолкнул я лиса, наконец вырвав руку, – Ты сам-то себя сейчас слышал? "Отлюбил нашего босса". С чего ты вообще взял такое? Но рыжий молчал, смотря куда угодно лишь бы не на меня. – Я жду ответа. – Взял с того, – начал пират, – Что слышал вашу маленькую «чайную» беседу. О каком-то таком "этом" вы разговаривали, что потом собирались повторить. Минуту стояла гробовая тишина. Я припоминал недавнюю беседу с Фредди, а лис уселся прямо на пол. Меня осенило. Наш разговор с главным был совсем не о том, о чём подумал лис. Вообще далеко от этого. Присев на колени и слегка поморщившись от холода, я начал говорить. – Выслушай меня и не перебивай. Наш разговор с Фазбером шёл совсем не о тех вещах, о которых ты подумал. На самом деле, он был о другом. Фредди нравится Чика, но он не знал, как ей об этом рассказать. И попросил помощи у меня. Я согласился. Помог ему написать признание в виде песни. Вчера он её спел Чике. А радостная девушка на радостях его расцеловала. Вот и ходит он довольный, как кот, объевшийся сметаны. По мере рассказа, глаза Фокси пришли в норму. А лицо вытягивалось всё больше и больше.END POV Bonnie the bunny
Лис не мог поверить своим ушам. То, что рассказал кролик не укладывалось в голове. Рассматривая фиолетового сквозь шторку чёлки, Фокси переваривал только, что полученную информацию. – А ваши обнимашки в ремонтной, тоже часть признания Чике? – Это же Фредди, – хмыкнул кролик, – Ему легче выразить благодарность действиями, чем словами. – Интересно, а если бы я не уволок тебя оттуда, насколько далеко зашла бы его благодарность? Винноглазый вскочил на ноги. Подбежав к пирату, он схватил его за грудки и поднял на ноги. Хорошенько встряхнув желтоглазого, парень набрал побольше воздуха и начал громко вещать. – Фокси! Ты, хоть слышишь о чём говоришь? Мы с Фредди ничем таким не занимались! И никогда бы не занялись. Пойми ты уже. Кролик немного отдышался, а потом низко понурив голову, тихо продолжил. – Прежде, чем бегать и ревновать лучше бы на себя посмотрел. Желтоглазый удивлённо выгнул бровь. – И не надо делать вид будто не понимаешь о чем я. Дело в Мангл. Выступаете с ней, мило улыбаетесь друг другу. Думаешь я не замечаю, как ты смотришь на неё? Как она тебе нравиться, – последние фразы Бонни буквально рычал, не поднимая головы, – Месяц назад я признался тебе в любви. Не зная, как ты отреагируешь, предложил сделку. Утром ты мог просто забыть о том, что было ночью. И всё. Я бы смирился. Но ты дал мне надежду. Я обрадовался, словно ребёнок. Думал... Фиолетовласый замолчал, тяжело вздохнув. На пол звонко капнула слеза. Глаза Фокси расширились и он застыл не зная, что делать. Как поступить? Что сказать? Ему и правда нравилась Мангл, но к ней он испытывал те же чувства, что и к любому другому обитателю пиццерии. Кроме его. Если говорить на чистоту, то желтоглазый сам запутался в том, что испытывает к этому парню напротив. Однако, одно он знал точно. Этого кролика, стоящего и обливающегося слезами, он не хочет отпускать. Ведь за последний месяц этот длинноухий, заставил его понервничать больше, чем за всю долгую лисью жизнь пирата. Бонни... Единственный, кто любил его бескорыстно и по-настоящему. А лис, как тупой чурбан, никогда не замечал, чувств этого чуда. Ему приходили письма, те самые о которых упоминал Бонни в ту ночь, но никогда на них не было обратного адреса или отправителя. В пару конвертов рыжий заглянул, но прочитав содержимое ходил часа два красный, словно рак. Решив, что это чей-то глупый розыгрыш, пират не подавал вида и вёл себя, как обычно. А теперь, застыв на месте, как изваяние, остроухий не знал, что делать. Умом он понимал, что нужно как-то успокоить парня. Вдруг кролик, утерев глаза тыльной стороной ладони, сорвался с места и быстрым шагом направился к двери. – Эй! Куда ты? – недоумённо спросил желтоглазый, хватая фиолетового за предплечье. – Куда-нибудь, – подавлено отозвался Бонни, не поворачивая головы, – Мне уже всё равно. – Что ты несёшь? Куда ты пойдёшь голышом? Винно-красные глаза встретились с жёлтыми. Боль в первых и внезапная паника во вторых. – Какая кому разница, как я выгляжу? Никому не было дела до меня, когда я был изломанным кроликом без лица и левой руки. И теперь не будет дела до того, как я показываюсь на публике. И по... Душераздирающую тираду кролика прервали, резко дёрнув за руку и заключая в стальные объятия. Лис больше не мог смотреть на него и слушать этот безэмоциональный хриплый голос. – А сейчас, послушай меня, – начал красновласый, шепча слова в длинное фиолетовое ушко, – Когда-то давно мы все были знамениты и любимы детьми. Но однажды всё изменилось. В моей программе произошёл сбой, который стал для меня роковым. Меня закрыли. И больше десяти лет я смотрел на тебя, Фредди и Чику, из своей бухты, глотая горечь одиночества и зависть. – Зависть? – всхлипнул парень, приподнимая голову и смотря Фокси в лицо. – Да, зависть. Я завидовал вам, выступающим на сцене и получающим внимание и всеобщее обожание. Тогда, как сам был закрыт от людских глаз. Я оступился лишь раз. И я думал, что навсегда останусь один, но... – лис прервался, задумчиво обхватив рукой левую половину лица кролика, а по правой нежно ведя тыльной стороной крюка, – Каждый раз, когда я видел, как ты, чертыхаясь и гневно проклиная свою игрушечную копию, вставал и выходил на охоту за охранником, то не мог сдержать внутреннего восхищения. Даже будучи сильно поломан, ты сохранял стойкость духа и свою природную обаятельность. Всегда вставая на ноги и идя вперёд. Я же, так сильно погряз в себе и своей личной драме, что забыл кто я на самом деле. И мир не вертится вокруг меня. Пират замолчал. Перед глазами предстала та картина в ремонтной. Прижав кролика к себе ещё сильнее, лис не прерывал зрительного контакта. А Бонни, взяв его лицо в свои руки, нежно и ласково чмокнул того в губы. – Фокси, запомни это пожалуйста. Мой мир это ты. И я никогда не смогу тебя применять на кого-либо другого. Пойми уже наконец, что я люблю только тебя. И никто другой мне не нужен, так как ты. Пират, снова прервал фиолетового. На этот раз он чувственно втянул своего любимого в нежный поцелуй, на который парень с удовольствием ответил. Закрыв глаза, они оба отдались чувствам. Их языки переплелись и начали поглаживать друг друга. Парнями постепенно овладевала страсть. Руки с шелестом бродили по телам. Поглаживая спину партнёра, рыжий, наконец, оторвался от винноглазого. Они оба тяжело дышали и смотрели друг на друга потемневшими от желания глазами. – Я виноват, – восстановив дыхание, сказал Фокси, поглаживая щеку кролика тыльной стороной крюка, – Боже, я так виноват перед тобой, Бонни. Прости меня за эту сцену с ревностью. За то, что был так слеп все эти годы. За всё прости. Просто, я... Никогда не любил и не знал, каково это. Но теперь, я кое-что понял. Я люблю тебя, Бонни. И просто боялся, что ты уйдёшь к Фредди, а меня выбросишь, как ненужный хлам из своей жизни. – Ну, что мне с тобой делать? – погладив лиса по огненным волосам, наигранно сокрушённо покачал головой винноглазый, –Я тоже люблю тебя, Фокси. И никто мне больше не нужен. Они стояли и обнимались, посреди комнаты «Запчасти/Обслуживание», не отрывая друг от друга счастливых влюблённых взглядов. Прикрыв глаза и притянув за плечи пирата, Бонни, снова соединил их губы вместе. И лис поддался этому порыву самого дорогого и желанного для него парня в мире. Постепенно поцелуй распалял парней всё сильнее. По подбородкам из-за обилия стекала слюна. На щеках появился яркий румянец. Дыхания слились, а языки исследовали рты друг друга. Медленно скользнув по спине, рука пирата с лёгким хлопком опустилась на попу кролика. Невнятно простонав в поцелуй, Бонни, наконец, оторвался от поцелуя, смотря на свою любовь ошалевшими от страсти и проскальзывающих искорок похоти глазами. Поглаживая ягодицы фиолетового, Фокси не отрывал взгляда от лица гитариста. – Бонни. – Да? – пытаясь отдышаться, отозвался винноглазый. – Позволь сегодня быть сверху. Обещаю, я буду осторожен. Просьба лиса немного отрезвила парня. Однако, в его голосе было столько надежды, а жёлтые глаза излучали такое тепло, что невозможно было отказать. – Хорошо. – Ты быстро согласился, – заметил пират, наклоняясь и целуя длинноухого в шею. – Просто мхх, – сдержанно простонав, начал говорить парень, – Не важно кто будет сверху. Моя любовь к тебе не имеет границ. И даже если ты предпочтёшь всегда доминировать, я приму это. По щеке желтоглазого прокатилась слеза. Боже, он даже не заметил, как по уши втюрился в этого милого фиолетового гитариста с глазами цвета вина. Каждый раз, когда Бонни признавался ему в любви, что-то происходило в груди остроухого. Какое-то новое чувство закрадывалось сквозь щели в его броне и грели душу. Сейчас, он понял, что окончательно растопило одинокое ледяное сердце лиса-пирата. Тогда, месяц назад, гитарист показал ему, что даже такого, как Фокси можно любить. Любовь. Её он и постарается возвратить кролику сполна. Он и так слишком долго ждал. Снова затянув фиолетового в пылкий поцелуй, лис начал стягивать с себя камзол. Бонни всячески ему в этом помогал, не отрываясь от губ красноволосого. Пока пират водился с рукавами, кролик ловко растегнул пуговицы его рубашки и скользнул под неё руками. С губ рыжего слетел несдержанный стон, когда холодные пальцы, огладили его бока и поднялись к соскам. Немного помассировав, комочки плоти, кролик прильнул к одному из них ртом, покусывая и посасывая, словно самое любимое лакомство на свете. Фокси, наконец, справившись с застрявшим в рукаве крюком, скинул с себя камзол и рубашку, оставаясь по пояс голым. Из его рта, то и дело вырывались стоны удовольствия. В штанах уже стало тесно, а возбуждение винноглазого можно было заметить невооруженным глазом. Одежды-то на нем не осталось. Пока гитарист терроризировал его соски, пират начал покусывать его длинное фиолетовое ушко. – Ахх...Фокси.., – простонал Бонни, слегка отрывая голову от груди, – Т-только не уши ммх! Хаах.. Ах! Задумчиво хмыкнув, желтоглазый хитро улыбнулся. Как бы давая парню отстраниться, лис ждал, когда тот отведёт взгляд. БУМ! Кролик не успел отреагировать. В одно мгновение его резко протянул к себе рыжий бестия и начал лизать и покусывать попеременно то одно, то другое ухо, при этом массируя их основания пальцами. Перед глазами у фиолетового потемнело, а из груди вырвался писк. – Фокси! Неет.. Ах! Про-прошу~ Ааах! Стооой... Мхх.. Яххх!! Гитарист брыкнулся и изогнулся в его руках так, что едва не выбил лису челюсть своим затылком. Однако, реакция рыжего не подвела и он, ловко увернувшись, припечатал любимого к стене. Не позволяя вырваться, желтоглазый накрыл рукой член своего ненаглядного и присосался к уху. Судорожно вцепившись в плечи пирата, Бонни издал глубокий гортанный вскрик и излился в руку любимого. – Ты в порядке? – спросил Фокси, нежно поглаживая крюком спину кролика. – Да, – просипел винноглазый, всё ещё пребывая в состоянии эйфории, – Но ты... Всё-таки засранец... Просил же... Лис усмехнулся и поцеловал парня в макушку. Длинноухий открыл глаза, смаргивая пелену наслаждения. – Прости. Просто не смог удержаться, – желтоглазый прошелся губами по лицу гитариста, спускаясь к порозовевшим от постоянных закусываний губам, – Ты такой милый, когда стонешь. Фиолетововласый залился краской до такой степени, что стал соперничать по цвету с волосами рыжего. Пират, видя смущение кролика, умилился. Затянув музыканта в новый поцелуй, он подхватил его на руки и положил на пол. Сам же лис расположился на нём. – Я был слишком груб, – виновато прошептал желтоглазый, ласково зализывая на шее и плечах кролика свои недавние метки. Те уже успели немного припухнуть от чего стали ещё более чувствительнее, – Простишь меня? Бонни немного приподнялся на локте и погладил парня по щеке. Его глаза лучились теплом и нежностью. – Уже давно простил, дурачок ты мой. – Твой, – подтвердил Фокси, закрепляя свои слова долгим поцелуем, – Только твой. И ничей больше. Закинув ноги гитариста себе на плечи, пират приставил свои пальцы к его губам. Без слов всё поняв, фиолетовый приоткрыл рот и начал обильно смачивать их слюной. Посчитав, что этого достаточно, рыжий вынул пальцы изо рта своего крольчонка и приставил их к его входу. – Готов, Бонни? – Давай. Только не спеши, – улыбнулся винноглазый, стараясь как можно больше расслабиться. Выдохнув что-то на подобии «Ну, с Богом», желтоглазый начал подготовку своего любимого. Первый палец вошёл легко, а вот второй чуть по туже. Бонни старался сохранять спокойствие и ничем не выдать дискомфорт, что он испытывал. Он пока был терпим, поэтому незачем волновать любимого по пустякам - он и так очень старается. Внимательно наблюдая за лицом гитариста, Фокси добавил третий палец. Фиолетововласый не сдержался и вскрикнул. Вот это уже больно. Пират видел, что любимый зажмурился, а в уголках его глаз скопились маленькие бисеринки слёз. Стараясь отвлечь музыканта, лис присосался к одному из розовых сосочков на его груди, начав посасывать и покусывать комочек плоти. Кролик разрывался меж противоречивых чувств. С одной стороны ему было больно, а с другой ласки желтоглазого приносили неописуемое блаженство. Вскоре неприятные ощущения сгладились наслаждением. И через несколько мгновений гитарист уже вовсю стенал от действий партнёра, откидывая голову на заботливо подстеленный любимым камзол. – Фокси, ах! Я...мм.. Думаю, что.. Этого достаточно, – еле выговорил между стонами длинноухий, смотря лису прямо в глаза. Парень молча кивнул. Его лицо было таким болезненно сосредоточенным, что кролик немного опешил. Однако, через пару секунд ему уже было не до дум. Господи! Фокси был таким твёрдым и большим, что несмотря на хорошую подготовку гитаристу было очень больно. Он, конечно, видел всего лиса в ту ночь, но сейчас на его размеры повлияло долгое воздержание. Когда желтоглазый вошёл ещё немного глубже, фиолетововласый не смог сдержать тонкого крика. Обоим было, мягко говоря, не комфортно. Но хуже всего было нижнему. На малиновые глаза набежали слёзы. – Бонни, прости. Прости, – шептал пират, сцеловывая бегущие по щекам полупрозрачные дорожки, сам едва удерживаясь от того чтобы начать двигаться. И тут парень сделал то, от чего жёлтые глаза расширились до предела. Кролик вытянул вперёд руки, до этого до белых костяшек сжимавшие камзол на котором они расположились, схватил рыжего за плечи и рывком дёрнул на себя. Невольно он заставил Фокси войти в себя до самого конца. – Бонни!!! Тихо застыв с широко распахнутыми глазами, длинноухий не двигался. Пират тоже не двигался пребывая в шоке. – Всё в порядке, – через несколько минут отмер гитарист, поглаживая желтоглазого по спине. – Ты... Ты... Ты! Зачем так пугать?! Я едва с ума не сошёл! А если бы я тебя порвал, дурень?! Поток негодований рыжего был прерван нежным поцелуем. Призывно двигая на встречу бедрам желтоглазого, кролик хозяйничал у него во рту. И Фокси решил, к чёрту! Положив ноги фиолетового на локти, он начал движения. Сначала медленные. Потом всё быстрее. Темп увеличивался. Страсть, любовь, желание и похоть. Они упивались ими. Выпивали друг друга до дна. Окунались в омут чувств с головой. Толчки глубокие и сильные. Такие сильные, что зубы гитариста невольно стучали. В порыве страсти он расцарапал рыжему спину, но тот был не против. Совсем напротив. Оба чувствовали, что недолго продержатся. Голова с фиолетовыми волосами моталась из стороны в сторону, словно у её обладателя была лихорадка и он бредил. Обхватив член любимого рукой, пират начал надрачивать его в темп своим толчкам. Стоны, крики, судорожные всхлипы и хриплые рыки, всё это смешалось. – Фокси!!! – не выдержал музыкант и провалился вместе с лисом в пучину сладострастия. У обоих перед глазами на время всё залилось ярким белым светом. Пират упал на гитариста, пытаясь восстановить сбитое дыхание. К слову, винноглазый занимался тем же самым. Собрав остатки сил, рыжий вышел из любимого и повалился рядом с ним на бок. Длинноухий аккуратно перевернулся лицом к нему и обнял, засыпая на ходу. – С тобой всё в порядке? – спросил обладатель крюка уже наверное в сотый раз. – Просто отлично. Это было волшебно, – отозвался Бонни, сонным слабеющим голосом, – Только... Теперь ужас, как хочется спать... Давай? – Спи, крольчонок, я буду рядом. Прикрыв длинноухого краем камзола, Фокси обнял его и прижал к себе. Кролик обхватив его руками и ногами, засопел. – Люблю тебя, Фокси, – сонно пробормотал винноглазый, утыкаясь лицом в грудь пирата. Губы рыжего растянулись в широкую счастливую улыбку. Он чмокнул своего малыша в макушку, закрывая глаза. – Я тоже люблю тебя, Бонни...