По буквам

      Первое слово, которое Отабек заносит в свой мысленный словарь, простое и на слуху у всех: «Айфон».       Над своей восьмеркой Юра трясется, как кощей над златом, сдувает пылинки, бережно кладет на стол — только ни в коем случае не на край — стеклом вверх, чтобы, не приведи Господь, не поцарапать.       Отабеку, честно хранящему верность родному «Самсунгу» со сколом в нижнем левом углу, это кажется немного диким, но от этого не менее милым.       Может быть дело в том, что этот телефон у Юры недавно, хотя, скорее, это просто аккуратность, которая на остальные вещи почти не распространяется — на что-то она же должна выливаться. Самое забавное, что других эпполовских штук у Юры нет, только айфон. Отабек рад, что на него можно запросто найти чехол — или заказать, если уж не смог выбрать один из сотен принтов, а значит он может делать Юре иногда маленькие приятные подарки, даже когда будет уже далеко от него. *** «Алкоголь» тоже добавляется в словарик Отабека.       Юре хочется перепробовать все на этом свете — и почему-то алкоголь стоит в этом рейтинге хотелок чуть ли не на первом месте.       Поэтому Алтын покупает им по бутылке пива на третий день своих каникул, попутно уговаривая совесть тем, что Юрины ровесники уже давным-давно все испробовали, да и он сам далеко не святоша, так что не ему учить жизни. Да и от пива даже не пьянеют почти. Под легким градусом Юра болтает без передышки, но слова немного тянет, иногда даже обрывает их, замолкая на полуслове, а потом начинает с новыми силами.       Пиво Юре не очень нравится, это видно, но тот пьет упорно, глотками специально большими, чтобы поскорее уже закончить эту бутылку несчастную. Конечно, на утро у Юры не то, что похмелья нет — даже голова не болит, как и у самого Отабека — сказывается возраст и малая доза алкоголя, но сам факт тот, что он пил — и не стакан шампанского на фуршете, а настоящий взрослый напиток, — придает Юре какой-то уверенности в себе и поднимает настроение до небес. Отабек лишь молча ухмыляется, глядя на довольно улыбающегося Юру. Но покупать алкоголь ему он зарекается — не правильно это. Да и голову оторвут, если узнают. *** «Аттракционы» — говорит Юра.       Вообще-то, он говорит не так, он говорит: «Смотри, Бека, аттракционы, пошли покатаемся», — но из-за его восторженной интонации Отабек сразу же заносит это слово в свой мысленный словарь.       И они идут кататься. Сначала на американские горки, потом на жуткую штуку под названием «мельница», потом на колесо обозрения, и на нем, на самой вершине, когда Отабек старается изо всех сил не смотреть вниз, держится крепко за металлический поручень, Юра так красив в редком питерском солнце, так счастливо смотрит сияющими глазами, что Отабек даже рад, что смог перебороть себя, и хоть ненадолго увидеть Юру таким, как сейчас. Но когда они наконец-то спускаются на землю, Отабек все же радуется не меньше.       Потом Юра тащит его в комнату страха — и это то, что Отабек ненавидит даже больше высоты — он не из пугливых, но постоянное ожидание того, что кто-то вылезет из-за угла, постоянные вопли и неприятная музыка — все это заставляет его мечтать как можно скорее покинуть это место, а еще лучше даже не подходить к нему близко.       Но Юра просит, а Отабек не может отказать ему. Тем более, что в крошечном вагончике их колени соприкасаются. Тир — это вообще отдельная история.       Сначала Отабеку кажется, что где-то в ценниках напечатали лишние нолики, а потом думает, за что же они дерут такие деньги.       Но то, с каким усердием Юра цепляет выигранный им, Отабеком, брелок на ключи от квартиры, заставляет забыть об этом вопросе. *** Юра никогда бы не признался в том, что любит аниме.       Но когда Отабек случайно нажимает на закладки на его ноутбуке, пока ищет им фильм на вечер, и первой строкой там вылезает «анимевост», все становится понятно как-то само собой.       Фильм они не смотрят. Зато Юра рассказывает взахлеб про «Токийского гуля» и про «Психопаспорт», что Отабек, смотревший только «Атаку титанов» и несколько серий «Баскетбола Куроко», клятвенно обещает посмотреть их. А потом они сбивают режим к чертям, смотря до самого утра «Тетрадь смерти», потому что «это же классика, ты чего, да и сюжет такой, что Шерлок нервно курит в сторонке".       Отабек готов признать, что да, смотреть вместе аниме, особенно когда Юра засыпает прямо на его плече в половину седьмого утра, было очень неплохой идеей.       И это слово Отабек записывает в свой словарик. Это то, что дорого и важно Юре. А значит и лишняя строчка для этого найдется. ***       «Давай я к тебе на следующих каникулах приеду? Чтобы честно?» — говорит Юра, и Отабек за несколько секунд продумывает варианты, где Юра мог бы спать.       «Ты мне Алматы покажешь. Я тебе Питер, а ты мне Алматы», — улыбается Юра, и Отабек кивает, а в груди, прямо под ребрами, разливается приятное тепло. Юре дорог и его родной город.       И делая еще одну запись в реестре важных для Юры вещей, Отабек счастлив. Алма-Ата важна Юре так же, как и ему самому — Петербург, потому что там живет он.       Конечно, Отабек покажет ему свой город, познакомит с семьей, и расскажет про себя все, если Юра попросит. А сам он пока будет собирать сведения о Юре по кусочками и систематизировать их вот в таком вот мысленном словарике. А Плисецкий уже перебирает недели, на которых им могут дать легкую передышку.