Ромео и Джульетта. Легенда о любви

      Лежа на его коленях, Люси неустанно отвечала на горячие поцелуи, не в силах совладать ни с собой, ни с ним. Голову вело, и пылкие ласки ложились на голые плечи над приспущенной блузкой, а разум был где-то далеко-далеко… у обоих.       Кромешная тьма выступала сейчас настоящим покрывалом, скрывая горящие девичьи щеки, и только рваные вздохи раздавались в ночной тишине, тонущие в непрекращающихся, как внезапный град, поцелуях. Куда их несет? Как им с этим справиться? Они оба не знали, зато знали нечто гораздо большее...       Люси где-то на подсознательном уровне понимала, что теперь пойдет за ним хоть в ад, и больше не позволит отстраняться от нее и от мира. В глубине души она была более, чем счастлива, что он сдался, не в силах совладать с собой, хотя прекрасно осознавала, чего ему это стоило. Вплетая пальцы в розовые пряди, казавшееся в темноте почти черными, она притягивала его к себе все ближе, насколько только могла позволить человеческая физиология, и не желала отпускать. Ни сегодня, ни завтра, никогда.       Нацу знал с самого первого дня, как увидел ее, что рано или поздно сорвется, прикоснется, сожмет, и больше не пожелает отпускать, но избегал этого всеми силами, однако, надолго его не хватило. Возможно, если бы он не вкусил ее губ на репетиции, он бы и дальше смог сопротивляться, но ощутив ее поцелуи тут же проиграл, и теперь лаская нежную белую кожу упивался ее нежностью, отчаянно желая, чтобы это не прекращалось никогда, иначе… они оба просто умрут. — Нацу… — прошептала Люси в темноту, попытавшись остановить его руки, блуждающие под блузкой, — нам… надо… закончить то… зачем мы пришли… — А зачем… мы пришли? — выдохнул он, как обезумевший сектант вдыхая ее сладкий запах. — Не знаю… — промурлыкала она, откидывая голову, когда его губы опустились на кожу над небесно-голубым лифом. — Ты… не помнишь? — Нет, — честно ответил он, пальцами расстегивая пуговки на блузке. — Хочу… любить… тебя…       Окативший жар на секунду лишил блондинку дара речи, и она доверчиво вцепилась в его руки, горячо целуя в ответ на очередной пылкий поцелуй. Помещение нагревалось с неумолимой скоростью, и дышать становилось все труднее. Люси казалось, что она неустанно тонет в ощущениях, которые охватили все ее естество, и больше не стремилась остановить его, поскольку попросту не могла, и, возможно, переступила бы грань, если бы в дело не вмешался случай…       Вдали раздался стук открытого окна, и влюбленные резко отпрянули друг от друга, тяжело дыша, и взирая с беспомощностью, граничащей с отчаянием. — Надо найти документы, — вспомнила Хартфилия, облизывая вспухшие губы. — Да, точно, — отозвался Драгнил, невольно взлохматив волосы.       Люси бросилась к выключателю, подарив помещению долгожданный свет, врезавшийся в глаза кинжалом, и первые мгновения оба привыкали к нему, невольно рассматривая покрасневшие щеки друг друга, и растрепавшиеся волосы.       Девушка поспешно застегнула блузку, приведя в порядок ряд пуговиц, пока Нацу пытался взять себя в руки и вспомнить о миссии, но она манила, как магнитом. Хотелось сжать ее до хруста, и любить, пока не устанет. Вздохнув, он схватил ее за плечи, и силой усадил на ближайший ящик: — Знаешь, что… ты сиди вот здесь… и не шевелись, ладно? — Нацу? — неуверенно прошептала она, раздумывая над его странным поступком. — Я сам… поищу, а ты… сиди, иначе… я за себя не отвечаю, — выдохнул он, поднимаясь с колен, и поворачиваясь к полкам.       Дрожащие пальцы перебирали документы, пока парень безуспешно пытался выкинуть ее образ из головы. Опухшие от поцелуев губы, расстегнутую в хлам блузку, оголяющую соблазнительную пышную грудь, растрепанные золотые волосы, тихие стоны в ухо… Проклятие!       Бумаги посыпались на пол, и от прошлой уборки не осталось и следа. Люси подскочила, в попытке собрать бумаги, но он резко повернулся, пригвоздив ее взглядом, и заставив невольно сесть назад с кипой документов в руках. — Я так не могу… Боже, — пробормотал он, усевшись на пол. — Притащить тебя сюда было безумной идеей, потому что я совершенно не могу сосредоточиться. Так хочу… ласкать тебя… — Нацу… — Люси судорожно вздохнула, невольно облизав губы, и прикрыв глаза от вновь нахлынувшего на плечи жара. Воспоминания о его ласках были слишком свежими, и она сама с трудом могла с собой совладать сейчас. — Надо как-то… успокоиться…       Парень резко выдохнул, заставив себя вспомнить, что чем быстрее они найдут чертовы документы, тем быстрее уберутся отсюда. Если окно в коридоре открыто, не составит труда выбраться из колледжа. — Так, перебери то, что упало, — поспешно скомандовал он, возвращаясь к полкам взглядом. — Какие-то папки… договоры… расписание… — приговаривал он, заставив мозг метаться в попытках забыть хоть на мгновение образ женщины, которая сводила его с ума. Люси шелестела бумагами. — Договор аренды… видимо, колледж не сразу выкупил здание. Одна ненужная хрень. Нашла что-нибудь? — Копии выпускных дипломов, — пискнула блондинка, перебирая дрожащими руками бумаги. — Это диплом твоего отца, а это Сильвера Фуллбастера. А вот мой… отец… — добавила она сорвавшимся голосом, — а это… Лэйла Хартфилия, но, ведь… — Твоя мама? — догадался Нацу, присев рядом с одноклассницей. — Как она могла окончить школу, и при этом носить фамилию моего отца? — тихо спросила Люси, еле справляясь со слезами. — Может… они рано поженились? — предположил Драгнил, понимая смятение девушки. — Тогда это считалось нормальным. — Они были знакомы в школе, все, — указала на даты Люси. — Один класс, Нацу… — Отец сказал, что не видел их после выпуска, — задумчиво протянул розоволосый, — но, думаю, что это ложь. Если они учились вместе, то факт были дружны. — Столько лжи… Зачем? — пролепетала блондинка, устало прикрывая глаза. — Наверное, они поссорились потом из-за чего-то, и потому не могут до сих пор… простить друг друга…       Нацу посмотрел на подругу с сожалением. В глазах девушки стояли слезы, и тело предательски подрагивало. Странно, что отец Люси так рано женился на ее матери. Неужели, они тоже втрескались, будучи школьниками? — Надо убираться отсюда, — напомнил он, поспешно запихивая папки на место. — Надо расколоть Макарова, показав все эти копии. Мы их возьмем с собой, хорошо?       Выбравшись из колледжа через открытое окно, они покинули территорию учебного заведения, отправившись прямиком к дому Люси. Уставшие, возбужденные, запутавшиеся в туманном прошлом, они смотрели друг на друга с сожалением, и страхом перед будущим. — Иди, тебе пора, — прошептал Нацу, накрывая податливые губы любимой. — После уроков постараемся надавить на дедана… — Я не хочу оставаться одна, — доверчиво пролепетала ему в губы Люси. — Не уходи…       Драгнил был бы счастлив оказаться в ее постели прямо сегодня, и не отпускать до самой смерти, но ее отец… если только узнает, способен забрать ее, увезти, разбить их жизни. Необходимо было решить проблемы взрослых, чтобы без страха любить ее. — Нельзя сейчас, жизнь моя, — прижал ее к себе крепче парень. — Твой отец не должен видеть нас вместе, ты, ведь, понимаешь? — Да… — тихо выдохнула она, уткнувшись носом в его плечо. — Встретимся завтра в школе…       Отпустив ее, Нацу помог Люси взобраться на дерево, чтобы она бесшумно пробралась в свою комнату. Дождавшись пока она махнет сверху, он зашагал прочь из сада Хартфилиев. Что за чертова ситуация могла разбить дружбу людей? Задумавшись о Грее и Эрзе он не мог представить, что мог возненавидеть их по какой бы то ни было причине. Почему это происходит с ними? Почему им досталась миссия по примирению непримиримых врагов?       Джуд Хартфилий молча смотрел в окно, как по лужайке шел отпрыск Игнила Драгнила, впиваясь пальцами в подоконник. Ирония судьбы. Его дочь влюбилась в школе в одноклассника, и надо же было так пошутить этой чертовой жизни, что объектом ее чувств стал именно сын его заклятого врага.       Поднявшись по лестнице в комнату дочери, он обнаружил ее рыдающей под одеялом, и не посмел корить, или выяснять отношения, тихо прикрыв ее дверь за собой. Может быть, переезд в Магнолию был не лучшей идеей? — Дьявольщина! — выругался Хартфилий, грохнув кулаком в стену коридора. — Почему все должно было сложиться именно так?       Налив себе бокал виски, он долго сидел на кухне с сигарой в зубах, стараясь не бередить душу болезненными воспоминаниями, и пытался убедить себя, что Люси просто увлеклась, и ничего более, но в глубине души знал: она попала в тот же капкан, что и он много лет назад. И если ее чувства ответны, судя по тому, что этот пацан осмелился прийти к их дому, значит, уже невозможно оторвать их друг от друга. Что же тогда делать?