Самовлюблённый каннибал

♪SUIR - White Spheres.

      Окровавленные, мёртвые тела были собраны в одном месте. Они обрамлялись облаками хищных насекомых и сухим хворостом. Уже совсем скоро они начнут гнить в свете солнца, что уже касалось поверхности воды и прикрывалось перистыми облаками. Однако оно не согревало, как и летом. Вампиры не чувствуют тепла, а в прочие времена года — подавно.       Становилось только холоднее. Запах крови рассеивался, и теперь в нём чувствовались прочие ароматы неких препаратов. И всё же есть вопрос, на который Нелли так и не может получить ответ: как люди воссоздали эту расу? Да, она была когда-то, но ведь вымерла же. Об этом она решила спросить Кая при удобном моменте, ибо простые вампиры-стражи только пожимали плечами и не советовали копаться в этом. Потому что тема экспериментов всегда затрагивает магию, а обсуждать подобное знать брезговала.       Некоторые аристократы держали в руках зажжённые факелы. Несколько касаний огня к крови, уже смешанного с горючими средствами и хворостом — огонь быстро вспыхнул. Загорелись и трупы. Они выделяли зловоние и едкий тёмный дым. после битвы для профилактики было лучше избавиться от трупов оборотней в силу опасения того, что люди могут вернуться на поле битвы и взять необходимый материал, который дал бы им больше сырья для опытов.       Лука заворожённо наблюдал за огнём, поправляя белоснежный платок, обвязанный вокруг шеи. Он напевал привычную мелодию под нос, едва слышную кому-либо. Высших в иерархии аристократов не было — либо они заметали последние следы после боя, либо, вероятнее всего, Крул выслушивала упрёки. То, что они устранили угрозу не означает снятие с неё ответственности. Но тут уж Нелли в подробности не вдавалась.  — Кай, можно вопрос? — ненавязчиво молвила основательница, подойдя к своему «отцу» по крови.       Забавно, но сколько прошло столетий, а Нелли почти никогда не обращалась к нему с какими-то особенными привилегиями, никогда не называла его «папой», как в шутку это могли делать прочие вампиры, обращаясь к тем, кто обратил их. Только один раз Кай сказал ей, для чего обратил её. «Мне было скучновато путешествовать одному, и я решил, что ты будешь не против составить мне компанию на пару столетий». Более ничего. Он не чувствовал к ней жалости, когда обращал. Как не чувствовал и симпатии. Всё в целях собственного «развлечения».  — Конечно. А кому вопрос: мне? Тебе? — уголки его губ лукаво поднимались вверх, но в глазах не было особой заинтересованности. Будто она только отвлекла его от каких-то безмятежных размышлений.  — Тебе, — уточнила вампирша, а после продолжила. — Как смертные могли восстановить расу оборотней? Ведь лугару были давно истреблены.       Тёмные брови дворянина слегка приподнялись.  — Ммм, всё же элементарно! Значит, были те, которых мы упустили, согласись, всех ведь невозможно уничтожить, и соответственно, волчьи гены были найдены «творцами» и использованы против нас, моя недогадливая Нелли, — усмехнулся Пятый и поправил выбившуюся прядь тёмно-каштановых волос девушки. — Тебе нужно сохранять презентабельный вид.       Фыркнув, она немного отпрянула от руки мужчины.  — Понятно. Но выходит, что мы и в этот раз могли упустить их, а эксперименты продолжатся.  — О, тебя это так беспокоит? В любом случае, это уже будет не нашей войной, это остаётся Королеве, потому что свою часть работы мы выполнили.       Нелли промолчала и перевела взгляд алых глаз к огню. От этого пламя хоть и исходил жар, но особо не грел. Вскоре ею был замечен разлетающийся пепел, но пламя не утихало. Возможно, оно будет гореть всю ночь. И вампирам нельзя покидать этот пост.       Стоя на месте, Десятая осторожно изъяла из рукава кружевной чёрный веер с лезвиями. У каждого было своё оружие. Кто-то предпочитал использовать меч, кто-то кинжал. А некоторым нравилось изящество. Вдали виднелись несколько фигур аристократов в белых одеждах, среди которых выделялся Батори, о чём-то очень заворожённо рассказывая. Время от времени можно было услышать обрывки диалогов:  — Сейчас я расскажу вам легенду о страшных злых волках, которые чуть было не убили меня..  — Ферид-кун, ты рассказал эту историю уже почти всем, — прервал Седьмого довольно крупного телосложения мужчина в лице которого было заметно многим присущее безразличное спокойствие. Однако в то же время на нём была ироничная полуулыбка. — ..Но я вовремя увернулся! А после была жестокая схватка, в которой я потерял руку, представляете? Кроули-кун, неужели тебе не жаль меня? Я так страдал! — с наигранным драматизмом проговаривал Ферид, обращаясь к тому мужчине, на что тот безнадёжно прикрывал глаза и усмехался.       Рядом с тем самым Кроули стояли пару прекрасных дам-аристократок. Одна из них выглядела довольно молодой: у неё были те же озорные глаза, как у Кая, хотя последний не выглядел юнцом. Вторая же девушка была довольно зрелой, недалеко ушедшей во внешнем возрасте от Нелли. И обе миледи выглядели недовольными — Батори уже давно доконал их своей эксцентричностью, хотя, похоже, Кроули не был против общества надоедливого вампира.       Нелли очень плохо понимала о чём говорят эти вампиры, потому что японский язык не был ею изучен. Но наблюдать за этим цирком было занятно.       Затем она снова посмотрела на огонь. Яркие и прекрасные переливы тёплых оттенков, однако восхищения этот огонь не внушал ей. Единственное, что он напоминал ей — времена Инквизиции. Как монахине, для неё даже было обязанностью присутствовать в этом процессе. Поэтому за свои двадцать лет человеческой жизни ей довелось пару раз видеть эти сожжения, которые так или иначе навсегда пошатнули ей психику и застыли в памяти. И хотя она была верующей, во всяком случае — старалась верить; казнь ведьм для неё не считалась чем-то плохим, но эти крики и мольбы о пощаде...  — Всегда ненавидела Инквизицию — внушали весь ужас насильственной смерти, а сами жестоко испепеляли тех, чья вина даже не доказана, — начала озвучивать свои мысли Нелли, стоя рядом с дворянином. Только он знал, кем она была до обращения.  — А я всегда считал Инквизицию частью политических репрессий, — ответил Кай, пожав плечами.       В этот момент Пятый показался ей таким непоколебимым, невозмутимым в любой ситуации. Вечное спокойствие и мироощущение. Его не задевает ни одна угроза или насмешка, что нередко выводило его оппонента на эмоции, который желал задеть аристократа. Однако в то же время у Кая был единственный азарт в некой невидимой для многих глаз жестокости. Казалось, любого вида борьба, скандал вызывали в нём неподдельный интерес. Как и наказания или пытки. Он чем-тол смахивал на садиста.       Но ведь таким он был не всегда. И почему-то Нелли стало до жути интересно: какова его история жизни? Что пережил? Кем был, будучи человеком? В каких ситуациях был обращён? Однако спрашивать о подобном у вампиров было не комильфо, потому что у них была своя особенная солидарность. Вампиры ненавидели любое упоминания о прошлом, потому что в прошлом они все, за исключением Первого основателя, были людьми. А людей они презирали, оттого и прошлое своё не могли терпеть.       И всё же.  — Быть может, моя просьба звучит очень возмутительно, но.. Расскажи мне свою историю.