«Центр по производству Темми-Хлопьев»
Именно оттуда в основном и выбегали спешащие собачки с коробками. Но стоило нам с Флауи с шумом распахнуть дверь и во всей красе предстать перед деревней, как передние Темми от удивления повставали в ступор, нарушая тем самым весь механизм. Следующие за ними на полной скорости врезались им в спину, и стоило только врезавшимся собачкам начать возмущаться и ругаться, как они, замечая нас, также замирали с открытыми ртами. Вскоре сотни пар глаз уже пялились на нас со всех концов деревни, не двигаясь. Неловкая пауза затянулась. — Эм… Ну привет, что ли? — выдавила я, в замешательстве потирая руку, дабы заполнить тишину. Стоило Темми это услышать и выйти из ступора, как они тут же побросали все свои коробки и принялись в панике разбегаться по всем сторонам, что-то отчаянно то ли крича, то ли попискивая, то ли повизгивая, то ли лая. В деревне поднялась паника, все её жители судорожно бегали, врезаясь друг в друга. Мы с Флауи непонимающе переглянулись. Интересно, с чего это они все так перепугались? Как будто бы это не мы пришли, а какие-нибудь двадцатиметровые титаны расхерачили их дверь, дабы сожрать заживо, ну серьёзно. — Тихо, тихо, что вы так переполошились? Мы вас не собираемся ни убивать, ни есть, ни вообще трогать и причинять какой-либо вред. Просто заглянули в вашу деревушку, а вы так недружелюбно гостей принимайте, — я выставила руки в примирительном жесте, постаравшись как можно более приветливо улыбнуться. Флауи на моём плече поступил также, вот только у него улыбка вышла действительно дружелюбной. Темми на секунду приостановились, кинув на нас взгляд, но затем вновь продолжили своё занятие — паниковать на ровном месте. И что не так с этими собаками? Может стоило им с детства прививку от бешенства делать, тогда бы хоть адекватно на гостей реагировали? — ТИХО-О-О! — внезапно оглушительно прокричал, аки Дамблдор на учеников Хогвартса, один из сидящих на постаменте Темми. После этого крика темми немного приостановились, перестав так носиться и сносить всё вокруг, но всё так же продолжали на нас поглядывать, кто подозрительно, кто испуганно, а кто враждебно. — Кто вы такие, и что вам нужно? — тот Темми, что, по всей видимости, являлся у них главным, грозно на нас посмотрел, словно бы застал на месте преступления. — Да ничего нам не нужно от вас, говорю же, просто путники, ходили по коридорам Водопадья и случайно наткнулись на вашу деревню. Чего так паниковать-то? — ответила я, недовольная таким излишним недоверием. — Мы не паникуем! Просто тайна местонахождения деревни всегда передавалась исключительно доверенным лицам, занимающимся транспортировкой хлопьев на разные участки подземелье, поэтому и незваных гостей мы видеть не привыкли, — темми немного успокоились, видимо, увидев, что мы действительно особо не представляем для них никакой опасности, не имея ни оружия, ни грозного вида. — Продолжайте работу! Нечего тут прохлаждаться, заказы не ждут! — стоило ему это крикнуть, как все собаки кинулись быстро подбирать брошенные коробки и вновь их куда-то нести. — А вы, — он кинул выразительный взгляд на нас, — пройдёмте со мной, — с этими словами Темми спрыгнул со своего постамента и с важным видом последовал ко входу в центр производства. У меня не было ни малейшего желания следовать за какой-то собачонкой, возомнившей себя непонятно кем. Тем более сейчас, когда она, спрыгнув со своего возвышения, едва доходила мне до колена, зато высокомерия и важности у неё было выше крыши. Но после предупреждающего и просящего взгляд Флауи пришлось всё же со вздохом пойти следом. К тому же я и сама понимала, что здесь не самое подходящее место и время показывать свой характер и портить с кем-то отношения, когда они даже толком не успели начаться. Мне хватило геноцида, чтобы понять, чем чревата противоположность доброжелательности, а значит, раз уж я твёрдо решилась на путь пацифиста, пришло время доказать свои намерния. Боб, как в последствии оказалось звали их главного, которого я до этого ошибочно также называла Темми, провёл нас на их фабрику по производству хлопьев. Внутри оказался целый огромный цех со множеством конвейеров, на которых ездили тысячи коробок и недоделанных хлопьев. Повсюду гудели и жужжали механизмы, а поступающие партии хлопьев тут же быстро подхватывали, дополняли и улучшали хлопотливые работники, перекладывая затем на другой конвейер. Безусловно, это меня поразило. Маленькие собачки, которые в оригинале являлись безграмотными, глупыми и совершенно ничего не смыслящими ни в чём, кроме, разве что, своей «богатой» истории, здесь самостоятельно создали целое производство, на котором добросовестно трудились. Но больше нас поверг в шок основной ингредиент Темми-хлопьев. Вероятно, по его причине они и скрывали местонахождение своей деревни, дабы никто из любопытных покупателей не наведались на фабрику и не раскрыли состав знаменитого завтрака. А всё из-за того, что во все хлопья добавляется КАРТОН. Нет, ну я, конечно, читала описания в игре, мол, «на вкус как картон», но я всё же надеялась, что это такое образное выражение, говорящее, что они попросту безвкусные и пресные. Но всё оказалось похуже. Мне уже не терпелось поскорее покинуть это место и поведать непосвящённым жителям, что же на самом деле они всей семьёй употребляют каждое утро. Я почувствовала, как и Флауи на плече извертелся в желании восстановить справедливость и раскрыть народу истину. Но все наши благородные планы прервал Боб, приведя в свой кабинет и сунув мне под нос какую-то бумажку. «Документ о неразглашении» значилось крупными буквами наверху листка. — Подписывайте, — уверенным, не требующим возражения тоном заявил Боб, всучивая нам этот листок. — Это с чего бы? — я вопросительно подняла бровь, откровенно не понимая, с какого это перепугу мы обязаны подписывать это против собственного желания. — А с того, что нам не нужны неприятности от какой-то несчастной девчонки и цветка, которые растреплют лишнее и испортят нам всё производство. Так что подписывайте, — с этими словами он протянул нам ручку и уселся на своё кресло за стол, скрестив передние лапы. К слову, производство у них, судя по его кабинету, оказалось довольно прибыльным. Это была достаточно большая и просторная комната с высоким потолком и бежевыми стенами. Даже имелись окна, выходящие на величественный водопад, перетекающий в реку, в которой отражался темно-синий потолок пещеры со сверкающими в нём кристаллами. У стены стоял красивый резной стол из тёмного дерева, мягкое кресло с переливающимися в нём блестящими камнями, — должно быть, вынутыми и обработанными кристаллами Водопадья. На стене даже висела картина с портретом этого самого Боба. Хотя, как по мне, от других Темми его отличало разве что только то, что он сидел за своим рабочим столом, важно сложив свои лапы, ну и, пожалуй, уверенная и харизматичная морда с ухмылкой победителя. Огромная люстра, длинный и высокий новейший компьютер, пушистый ковёр под ногами, — в общем, всё здесь было устроено по-богатому. — А вы в курсе, что некоторые уже отравились от вашего завтрака? — возмущённо ответила я ему, небрежно кинув бумажку на стол. — Не будем мы ничего подписывать. — Да! Вы вообще представляете, сколько детей были отравлены и ещё будут?! Сколько жизней вы загубите! — Флауи, как извечный защитник справедливости, уже эмоционально размахивал листьями и с громким ужасом описывал все последствия такого халатного отношения к составу своей продукции. Но Боб же слушал нас в расслабленной позе со спокойным выражением лица, непринуждённо пожимая плечами на пылкую речь Флауи. — Что-то, я смотрю, вас не сильно заботит судьба ваших покупателей, лишь бы только бабки платили, — фыркнула я, в упор смотря на эту самодовольную физиономию. — Это бизнес, детка, — с дерзкой улыбкой ответил он, расслабленно попивая свой кофе, что раннее принесла ему Темми-секретарша. Можете меня осуждать, но чем-то мне даже нравился этот парень. Наверное, своей циничностью и дерзкой уверенностью. Я принялась внимательно читать документ: «Я, __, клянусь никому в подземелье ни при каких обстоятельствах не разглашать местонахождение деревни Темми и всё, что я увидел (а), пребывая в ней. Даже под угрозой смерти не рассказывать, не писать, не намекать любыми другими способами о секретах Темми, никого не приводить к деревне.Подпись участника соглашения ___ Подпись директора производства Темми Хлопьев ___»
Из принтера Боб достал ещё один такой же документ, очевидно, для Флауи. Правда, как он себе представляет то, как цветок будет писать, понятия не имею. — Ну хорошо, предположим, мы подпишем твои бумажки, но что нам за это будет? — спросила я, хитро прищурившись. По идее, такой монстр, как Боб, вряд ли будет экономить на сохранении тайны производства. — Ну вот, это уже другой разговор, — он довольно и понимающе взглянул на меня с таким же хитрым прищуром. — А что вы хотите? — Рейчел, ты же не собираешься это подписывать? Они же бессовестно травят детей! — вспыльчиво прошептал мне Флауи. — Спокойно, у меня всё под контролем. К тому же, они не выпустят нас отсюда без этой подписи. Так что лучше уж заодно извлечь из этого выгоду. А как обойти их договор у меня есть одна идейка, правда, бедным детишкам ещё придётся потравиться немного времени, — прошептала я ему в ответ. — Что, шепчетесь, как бы найти лазейки в договоре? Даже не пытайтесь, в нём всё продумано, а мои ребята проследят за тем, чтобы все его пункты были выполнены, — с усмешкой прервал нас Боб. — Да нет, что ты. Просто обсуждаем твой вопрос. А договор у тебя действительно хорошо продуман, трудно найти изъян, — «но кое-что ты всё-таки не учёл» — добавила я про себя. — Не трудно, а невозможно. Потому что его там нет, — самодовольно ответил он, допивая остатки кофе. — Так что вы бы хотели взамен? — он промокнул салфеткой рот (надо же, какой этикет) и выжидающе поднял на нас глаза. — Ну, знаешь, мы ведь путешествуем по подземелью, дохода в данный момент практически никакого нет, а цены нынче дороговаты. Да и одежда в пути быстро снашивается… — я в упор посмотрела на него, в полной уверенности, что он понял мой намёк. — О-о, ни слова больше, — он расслабленно вытянул руки вперёд, переплетя пальцы. — десять тысяч золотых вас устроит? Флауи при упоминании этой суммы аж подскочил и вытаращил глаза, но я вовремя резко повела плечом, чтобы он вновь принял нормальное выражение лица. Меня саму такая сумма повергла в шок, учитывая местные расценки, по которым в какой-нибудь забегаловке за десять золотых можно было вполне себе сытно поужинать. Но я всё же поняла, что для директора такой крупной фабрики это — сущие копейки. — Ну, мы же с вами ведём серьёзный разговор, а не детские обещания, — я вежливо улыбнулась и выразительно посмотрела в глаза Боба. — Да, сразу видно, что разговариваю с предприимчивым монстром, — я тихонько усмехнулась от этого обращения. То ли он сказал это по привычке, то ли действительно не признал во мне человека. — Что ж, как насчёт тридцати тысяч? — Ммм, думаю, на пятидесяти тысячах мы и сойдёмся, — ответила ему я, игнорируя названную сумму. — Договорились, — довольно ответил он, пожимая мне руку. — Подписывайте, — он протянул черную ручку с вставленными в неё кристалликами. — Деньги вперёд, — я одарила его милой улыбкой. — Ах да, конечно, — ответил он мне не менее любезной, доставая откуда-то из стола деньги. На стол плюхнулась пачка из черно-белых купюр с крупной надписью «1000 G» и неясным изображением, на котором с трудом угадывался королевский дворец. Надо же, первый раз вижу в подземелье бумажные деньги. До этого встречались только монеты. Ну, должно быть, прежде у меня действительно были только «копейки». Взяв сверкающую ручку, которая наверняка стоила в два раза дороже всех вещей, что у меня сейчас есть, я поставила своё имя и кругловатую завитушку подписи. С сомнением взглянула на всё ещё пребывающий в каком-то смешанном состоянии радостной эйфории от такой суммы и возмущения от согласия на неразглашение цветок и решила за него внести его данные, протянув ручку только на подпись. Тот, как-то ухватив её ртом, поставил какую-то закорючку. Забрав пачку и надёжно упрятав её в свой рюкзак, я, благодаря про себя все просмотренные мною фильмы про бизнес и мафий, удалилась из деревни с триумфальным видом. — Флауи-и-и, мы богаты! — прокричала я на всё Водопадье, стоило нам выйти за её пределы. — Тише ты, а то сейчас сбегутся к нам такие же желающие разбогатеть, — шикнул на меня цветок. — Так как ты собралась обойти его договор? — Очень просто, — ответила я, пытаясь скрыть сияющий победный вид. — Там было написано не разглашать её никому в подземелье, — я выделила голосом последнее слово. — И-и-и? — Флауи всё ещё не понимал, в чём же заключается мой гениальный план. — Так мы разрушим барьер, все выйдут на поверхность, и там уже спокойно поведаем им истину, не нарушая этого треклятого договора! Ну разве не гениально? — я с самодовольной улыбкой повернулась к нему, ожидая похвалы за столь остроумные мысли. — Так ты действительно собралась разрушить барьер? — Флауи удивлённо уставился на меня. Очевидно, когда я обмолвилась об этом в прошлые разы, он подумал, что я просто пошутила. Но я уверенно ему кивнула. — И как же ты это сделаешь? — скептически посмотрел он на меня. — Не знаю, как-нибудь, там уже на месте разберёмся, — беззаботно ответила я. — Но мы точно выпустим всех на поверхность! — Рейчел, да ты серьёзно сумасшедшая, — покачивая головой, ответил мне Флауи, но, в то же время, смотря на меня даже с неким восхищением. — А я этого никогда и не отрицала, — весело ответила ему я, со смехом побежав по тропе. Флауи вскоре присоединился ко мне, а эхо-цветы подхватили наш смех, разнося по всему Водопадью искорки счастья.