В танце по крышам

      Кристофер довёз Томаса до дома и долго сидел в машине то пересчитывая патроны, то просматривая записи с видеорегистратора. Еще несколько часов назад Крис воодушевлённо перепрыгивал с одной крыши на другую, даже не пытаясь найти другой выход. Однако таким образом предприятие, во дворе которого осталась машина, найти оказалось просто. С разбитым окном, открытым бардачком и раскиданными бумагами и документами, но автомобиль цел. Крис очень удивился, когда заметил, что видеорегистратор остался на месте: его должны были снять в первую очередь, но почему-то оставили. Крис просматривал видео раз за разом, пытаясь разглядеть что-то более, чем исчезающий между зданинями силуэт. Видимо, поэтому ничего и не забрали — никаких прямых улик не было, не слышно даже звуки выстрелов. Крис завёл машину и тронулся с места, когда уже стало порядком светлее, а оранжево-розовая дымка рассвета ушла, освободив место чистому голубому небу.       Томас обошёл дом и посмотрел в окно гостиной, чтобы убедиться, что все ещё спят. Он ухватился руками за водосточный желоб и, слегка прогнув его, стал ногой на подоконник, затем поставил вторую ногу. Дальше было проще: всего лишь закинуть ногу на спуск крыши и подтянуться, чтобы добраться до приоткрытого окна своей комнаты. Несмотря на ноющую боль в руках из-за содранной с ладоней кожи, Томас смог проделать всё достаточно быстро, чтобы не быть замеченным. Оказавшись у себя в спальне, он вздохнул с облегчением. В теории его план побега казался сложнее, но и продуманнее, на деле же — мозг просто отключался, когда нужно всё сделать быстро и ловко.       Перед глазами кинолентой прошлись кадры того, как Том видел под собой кромешную тьму, а над головой — тяжёлые тёмные небеса, как громко и чётко звучал голос Криса, как Томас сам хотел закричать. Юноша сглотнул. Переодевшись в домашнюю одежду, а грязную отправив обратно в шкаф, чтобы папа не заметил пополнения в корзине для белья, Том пошел в ванную. Увидев себя в большом зеркале, он на секунду перестал дышать. Весь грязный, с кусками отвалившейся от стены штукатурки в запутанных волосах, на подбородке и лбу саднили синяки. Томас перевёл взгляд на руки и впервые за несколько часов смог разглядеть, что свежие раны до сих пор кое-где кровоточили, к пальцам прилипла грязь и ржавчина. Быстро раздевшись и бросив лёгкие домашние и майку на стиральную машину, Томас включил воду и залез в душевую кабину, чуть не поскользнувшись. Под струями горячей воды Томас почувствовал всю обжигающую боль, что прошлась вдоль вен. Он с трудом отмылся от грязи и ржавчины, вычесал из волос мусор.       Одевшись, Том аккуратно и тихо приоткрыл дверь и глянул, нет ли никого снаружи, прежде чем выйти. Однако стоило ему переступить порог, как он встретился с суровым взглядом отца.       Кристофер припарковался вдали от дома, на платной стоянке, проплатив на пару дней вперед. Он решил, что вряд ли кто-то осмелится напасть в такое время, поэтому оставил пистолет на глубине сумки; да и люди стали появляться на улицах. Крис отошёл совсем немного, когда его кто-то окликнул. Обернувшись, он увидел пожилого мужчину с сальными седыми волосами и густой щетиной.       — Извините, — подойдя ближе, сказал он хриплым голосом. — Узнаете меня, мистер Олдридж? Кристофер приподнял бровь.       — Вы, наверное, ошиблись. Я впервые слышу эту фамилию.       Мужчина положил тяжёлую ладонь на плечо Криса и натиском заставил того присесть на лавку. Кристофер пытался сохранить на лице маску полного несокрушимого спокойствия, но взгляд всё же заметался из стороны в сторону.       — Что ты так о старом знакомом, а, Кевин?       Кристофер напрягся.       — Вы меня определённо с кем-то путаете. Меня зовут не Кевин, и уж тем более фамилия не Олдридж.       Мужчина присел напротив.        — Я уверен в обратном. Ты можешь обмануть кого угодно, но не меня.       — Я уже сказал, что это ошибка, — Кристофер нахмурился. — Я даже не знаю вашего имени.       — Я напомню тебе своё имя. Александр Гарисон — начальник убойного отдела штата Иллинойс.       Кристофер потёр пальцами виски и поднял на Гарисона полный откровенного непонимания взгляд. Имя казалось ему довольно знакомым, но лицо этого человека Крис видел впервые. Убойный отдел? Что могло понадобиться от него самому начальнику?       — Я думал, что убойный отдел работает осторожнее, а вы раскрыли личность первому встречному, — начал говорить Крис, пытаясь выведать как можно больше информации своим напором.       Лицо Гарисона вытянулось, он сощурился. Он будто бы не мог подобрать правильной фразы и потому мешкал, прежде чем что-то ответить.       — Кто такой этот Кевин Олдридж? — Кристофер ссутулился. — Почему им заинтересовался убойный отдел?       — За дурака меня держишь? — гнусно усмехнулся Гарисон. — Ну хорошо, хорошо. В этот раз ты от меня не скроешься.       — И где это ты был? — Бенджамин окинул сына строгим взглядом. — Или скажешь, что всю ночь спал в своей постели?       Томас вздрогнул и быстро помотал головой. Он попытался удрать, обойдя отца, но был пойман за руку. Бенджамин повёл Тома в гостиную, где их уже ждал Дэвид, полулёжа на диване. Увидев Томаса, он театрально ахнул и начал говорить всё в той же наигранной манере.       — Надо же, кто вернулся. И где это мы были, мм?       Томас присел рядом и взял в руки тетрадь, сразу после, сжавшись, полез за ручкой, но не смог согнуть кисть в кулак, чтобы поднять её. Вдоль ладони полилась тёмно-красная струйка крови. Томас тут же отдёрнул руку. Влажная алая дорожка прошлась аж до локтя, Том пытался стереть её другой рукой.       — Том, не трогай, инфекцию занесёшь, — Дэвид сжал тонкую руку сына в своей ладони.       Бенджамин тут же встал с кресла и пошёл на кухню, где из верхнего углового шкафчика достал пластиковую коробку с медикаментами. Оттуда вынул скрученный бинт, вату, зелёнку и заживляющий гель.       Присев на диван, мужчина смочил вату в зелёнку и протянул мужу.       — Подожди, сначала руки надо вымыть, — скомандовал Дэвид и повёл Томаса на кухню, где сам тщательно смыл кровь с рук.       После, уже в залитой теплыми солнечными лучами гостиной, Дэвид обработал раны зелёнкой и гелем, имеющим горький травяной запах, кисти обеих рук тщательно обмотал эластичным бинтом. Бенджамин положил руку на плечо сына и спросил:       — Где ты был, Томми? — Томас сжал губы. — Ты был с мистером Аддерли? — Томас неуверенно кивнул. — Вы были в городе? — снова почти незаметный кивок.       — Иди в комнату, Том, — вмешался Дэвид. — Бендж, потом.       Томас мигом сорвался с места и побежал наверх. Уже в своей комнате он зашторил окна и схватился за телефон. Ноль новых сообщений. Присев на край кровати, он начал набирать сообщение: «Где ты? Всё нормально? Родители расспрашивают меня».       Он ждал ответа больше десяти минут, написал ещё несколько мелких сообщений, но Кристофер не отзывался. В душе стала разрастаться тревога.       Кристофер встал с лавки, намереваясь уйти, но стоило ему подняться, как из-за угла вышли два человека с пистолетами, ещё несколько — со стороны стоянки.       — Что за чёрт?! — Кристофер оглянулся по сторонам и прижал к себе сумку, на дне которой мирно лежал заряженный пистолет.       Даже если они поймут, что обознались, то безусловно задержат за хранение — а то и за использование — огнестрельного оружия, на которое нет лицензии. Кристофер так увлёкся игрой в полицейского, собирая улики и устраивая слежку, что совсем забыл, что эти самые полицейские могут быть опаснее знакомых ему убийц.       Двое полисменов двинулись прямо на него, пока Александр Гарисон стоял на месте с ликующей ухмылкой. Удостоверившись, что всё идет как надо, Гарисон достал из кармана дешёвую согнутую сигарету и закурил. Его смуглое морщинистое лицо казалось безумным в оплетающем его густом дыму: взгляд, доселе скользивший из стороны в сторону, теперь устремился прямо на Криса, как орёл, сжавший когтями пойманную мышь, по приоткрытым сухим губам прошёлся влажный язык, густо смазывая их вязкой слюной. Он сделал ещё одну глубокую затяжку, пока его коллеги не подошли почти вплотную.       — Берите его, — скомандовал Гарисон, потушив сигарету об край лавки. — Теперь точно посадим этого ублюдка.       Офицеры мешкали, поглядывали друг на друга, и пожимали плечами, но всё же не ослушались приказа. Руки Криса были заломлены за спину, голова — опущена вниз. Прежде чем посадить его в машину, сумку отобрали. Салон низкой полицейской машины был наглухо пропитан запахом дешёвого табака с примесью угарного газа. Кисти рук чесались от наручников, на лбу выступила испарина, и Крис не мог толком ничего придумать. Офицеры даже не удосужились произнести стандартную фразу: о том, что подозреваемый имеет право хранить молчание, что все слова могут быть использованы против него и что он имеет право на адвоката. Кристофер толком не знал, значит ли это то, что никакого адвоката ему не дадут и молчание хранить не придётся, или то, что они просто устали тараторить эти слова раз за разом и решили отдохнуть на «постоянном клиенте». Гарисон сидел на переднем сиденье рядом с водителем и крутил в руках конфискованную сумку-дипломат.       — Интересно, что это такое тяжелое ты тут носишь с собой, — он дёрнул за «собачку» на молнии, приоткрыв, и тут же закрыл обратно. — Посмотрим в участке.       Кристофер откинулся в кресле и тяжело вздохнул. Он решил, что не скажет ни слова и уж тем более не признает свою вину. Ни одна мысль о возможной помощи не могла найти места в голове. Крис вспомнил про находящийся в той же сумке телефон. Сообщения Томасу точно не останутся незамеченными. Стоило удалять их. Но теперь уже поздно о чем-то сожалеть, теперь нужно думать, как себя оправдать.       «Пистолет — нашёл в лесу и хотел нести в полицию. Сообщения — ну да, были шутники, светившие по ночам фонариком в окна, надо было их разогнать. Похож на какого-то преступника — подумаешь, двойник!» — все идеи, мелькавшие в подсознании, казались полнейшим бредом, ни в одну из них даже сам Кристофер не смог бы поверить.       Ехать пришлось недолго, за это время не возникло ни одной мысли, как себя адекватно оправдать. Правда казалась ещё смешнее, чем идея о том, что Крис нашёл пистолет, гуляя ночью по лесу, и утром возвращался, чтобы сдать его в полицию.       Кристофера провели в комнату для допросов — узкое помещение без окон, освещаемое одной тусклой лампочкой, но зато с двумя камерами по разные углы комнаты. Пахло затхлостью и пылью. Криса посадили на низкий стул с высокой спинкой, скрипящий при каждом движении на нём. Напротив присел Александр Гарисон, возле него и около двери стояли двое охранников с пистолетами в кобурах и электрошокерами. Что-то сказав стоящему у двери охраннику, Гарисон ушёл. Кристофер откинулся на спинку стула и внимательнее осмотрел замкнутые наручники. Механизм цельный, даже если болты и есть, то скрыты под пластиной. Кольца соединены массивной цепью. В голове мелькнула шальная мысль: попробовать разъединить звенья. Крис попробовал дёрнуть руками в разные стороны — содрал кожу, привлёк внимание, но убедился в том, что никак самостоятельно освободиться не сможет.       К тому времени, как все идеи по спасению иссякли, вернулся начальник убойного отдела. В руках он держал большую жёлтую папку, все вложенные файлы в ней были помечены стикерами разных цветов с надписями — в основном, даты, но кое-где, Крис заметил, были короткие заметки по делу.       — Ну что же, Кевин, — Гарисон присел на стул и раскрыл папку. — В тот раз тебе удалось сбежать, подкупив охрану. В этот раз такой возможности не представится. Подставных мы тут не держим.       «Как же, не держите, — подумал Кристофер, — один прямо при мне информацию сливал!»       — Неужто совсем не страшно ходить по городу с заряженным пистолетом? Настолько уверен в своих силах? — Кристофер молчал. — Ранее ты очень охотно со мной общался. Может, тебе Томас Остин язык развяжет? Ты ведь с ним сдружился.       Томас отправлял сообщения, но не получал ответа. Когда юноша попробовал позвонить, то понял, в чём причина: телефон Криса был выключен. Том не хотел выходить из комнаты и говорить с родителями: боялся выдать что-то лишнее и подставить Криса. Он не имел права ошибиться.       Дэвид заварил чай и присел на высоком мягком стуле около окна. Бенджамин взял горячую кружку и подошёл к мужу.       — Зря мы всё это затеяли.       Дэвид поднял голову.       — Кто мог подумать, что Томас и Олдридж окажутся Истинными? Мы — точно нет. Теперь уже нельзя останавливаться…       — Кристофер Аддерли и Кевин Олдридж — разные люди и, скорее всего, даже не знакомы.       — А что, если знакомы? Знакомы даже лучше, чем мы думаем?